обеспечил себе место в доме на положении слуги. Но он стремился к большему и
чуть ли не каждый вечер досаждал Маэстро своими застенчивыми и вежливыми
мольбами.
Основываясь на том, что я прочел в ?Видениях? Флюта, я составил карту Ин
Ово. Я понимаю, что пока все это лишь самое начало, но я также скопировал
все известные символы и выучил их наизусть.
черта, объединяющая их всех, помимо непомерного честолюбия и сомнительной
нравственности.
будет нужен кто-нибудь рядом.
опасное дело, и я не могу взять на себя ответственности...
тебя разочаровывать...
клянусь, клянусь! Ведь все будут там!
вырастало число приглашенных зрителей. Его покровители, вначале чрезвычайно
серьезно относившиеся к своим обетам молчания, теперь почувствовали
приближающийся триумф и дали волю своим языкам. Приглушенными и часто
смущенными голосами они признавались ему, что пригласили друга или
родственника посмотреть на ритуалы, а какой властью обладал он, исполнитель,
чтобы лишить своих Щедрых хозяев их мгновения отраженной славы? Хотя
подобные признания никому легко не сходили с рук, в глубине души он не
особенно возражал. Чужое восхищение горячит кровь. А когда Примирение будет
достигнуто, то чем больше окажется свидетелей, превозносящих его творца, тем
лучше.
покрывать ее неистовыми поцелуями.
сэр, спасибо!
в столовую, оставив его у дверей, с мыслью о том, действительно ли все эти
события и разговоры разворачивались именно так, или его память сшила вместе
фрагменты многих дней и ночей, так что шов оказался незаметен. Если верно
второе - а он склонялся именно к такому мнению, - тогда, вполне вероятно, и
в этих сценах могут скрываться ключи к еще неразгаданным тайнам, и ему надо
постараться запомнить каждую деталь. Но это было не так-то легко - ведь он
был здесь и Милягой, и Сартори; и зрителем, и актером одновременно. Трудно
было проживать мгновения и одновременно следить за ними, а еще труднее -
пощупать шов значения на их сверкающей поверхности, главной драгоценностью
которой был он сам. Как они поклонялись ему!! Среди них он был самым
настоящим божеством - стоило ему рыгнуть или пернуть, на него устремлялись
такие восхищенные взгляды, словно он только что произнес проповедь, а его
космологические рассуждения, которым он предавался, пожалуй, слишком часто,
встречались с почтением и благодарностью даже самыми могущественными.
четверых, но уставленным таким количеством еды, что ее хватило бы всей улице
на целую неделю. Одним из членов этого трио был, конечно, Джошуа. Другими
двумя были Роксборо и его тень, Оливер Макганн. Последний был здорово
навеселе, а первый как всегда помалкивал, по обыкновению прикрывая руками
аскетические черты своего лица, на котором выделялся длинный крючковатый
нос. Роксборо прячет свой рот, подумал Миляга, потому что он выдает его
подлинную природу: несмотря на все неисчислимые богатства и метафизические
устремления своего обладателя, он всегда капризен, недоволен и надут.
возносят свои молитвы, не получают на них ответа, и их вера крепнет. В то
время как магия... - Он запнулся, устремив свой пьяный взгляд на Маэстро в
дверях. - Ага! Се человек! Скажи ему, Сартори. Объясни ему, что такое магия.
напротив его носа.
него стакан вина, чтобы промочить горло перед сегодняшней порцией
откровений.
силой, которая может подарить нам целостность. Открыть перед нами другие
Доминионы и вернуть нас самим себе.
это означает?
сказал Маэстро. - Но мы жаждем воссоединения.
Роксборо. - Ты мне это объясни. Я-то думал, что мы давно уже воссоединились
вот за этим столом, и никто другой нам не нужен.
к подобным выпадам, и ответы были у него наготове.
столу и поставив стакан, сквозь коптящее пламя свечей он уставился в черные
глаза Роксборо. - Мы соединены со всем, что было, есть и будет, - сказал он.
- От одного конца Имаджики до другого. От крошечной пылинки сажи над
пламенем до Самого Божества.
скептическое замечание, но последний ей не воспользовался.
- Мы увеличимся до размеров Творения.
улыбке голодного тигра.
плоти и крови.
Или мы воруем его украдкой?
радости. Но она также является границей между нами и остальным Творением. Во
всяком случае, так нам кажется, хотя на самом деле это всего лишь иллюзия.
сказал он. - Почему на меня набрасываются из-за простого вопроса?
мы заняты Божьим делом, ведь правда?
есть? - сказал Миляга. - Разумеется. Хочет ли Божество, чтобы нами владела
любовь, которая и является мечтой о целостности? Разумеется. Хочет ли Оно
навсегда заключить нас в Свои объятия? Да, Оно хочет именно этого.
сказал Миляга, глядя на Годольфина. - Перед тем как лечь и после.
удобства - Оно.
Сартори. Мысли у меня часто зарастают илом, но стоит мне тебя немного
послушать, и они вновь свежи, как весенняя ключевая вода!
пуританская душа не должна помешать Примирению.
что все эти стычки, возникавшие в воспоминании друг за другом, на самом деле
представляли собой различные фрагменты, навеянные комнатами, по которым он
проходил, и воедино сплетенные его сознанием. Макганн и Роксборо
растворились в воздухе, а вместе с ними - большая часть свечей и то, что они
Конан-Дойль Артур
Скальци Джон
Суворов Виктор
Флинт Эрик
Роллинс Джеймс
Аникина Наталья