соберем вещи, зароем то, что не будем брать с собой и смотаемся
отсюда.
вооружение в открытую только до владений дяди Генри. Затем они сложили
их либо спрятали в сумки и рюкзаки. Дейл позволил брату нести их
двустволку, пока они шли по лесу, но все патроны к ней держал у себя в
кармане. После часа ходьбы двустволка стала заметно тяжелее, но все
равно она была и легче и короче, чем большинство ружей. Накануне
вечером, когда стрельба была в разгаре, Дейл пожалел было, что не взял
с собой отцовское пневматическое ружье, хотя оно было и значительно
больше и тяжелее. Делать только по одному выстрелу из каждого ствола,
затем кропотливо вставлять новые патроны, каждый раз открывая казенную
часть, было просто сумасшествием. Дейл помнил, что ему хотелось
заткнуть уши, когда Кевин и Харлен, сидя в кустах, палили изо всех
сил. Он отчетливо слышал тяжелый кашель пистолета сорок пятого
калибра, который имел на вооружении Кевин, и впечатляющие вспышки и
сверкание тупоносого револьвера Харлена. _Неужели мы и вправду сделали
это?_
пришлось, ползая на коленях, собирать отработанные пистолетные гильзы
и все выпущенные из ружей пули. Собрав все они захоронили найденное
неподалеку от стоянки, вместе с одеялами, спальными мешками и
палатками, которые были слишком изорваны, чтобы нести их домой. Майк
еще должен был прихватить свой велосипед.
Дядя Генри как раз собирался в город, и они торопливо побросали свои
пожитки в кузов маленького пикапа и забрались туда сами.
остальных мальчиков. Теперь же оно превратилось всего в несколько
минут бренчания всех металлических частей старого грузовичка, и в пыль
и гравий, вылетавшие из-под машины по мере того, как они преодолевали
сначала крутизну холма, а затем спуск в узкую лощину возле кладбища.
На стеблях кукурузы и придорожной траве все еще виднелись капельки
росы.
пивной "Под Черным Деревом".
деревьями на краю большого оврага, казался пустым и темным. На стоянке
не было видно ни одной машины, не было даже машины хозяина кафе. Косые
лучи восходящего солнца скупо освещали асфальтовое покрытие дороги.
пряталось. Грузовик. На секунду стал виден кричащий красный цвет
кабины, в ветровом стекле, полускрытом ветвями, отразилась листва,
кузова с высокими бортами было почти не видно.
грохота мотора старой машины. Они уже подъезжали к перекрестку на
Джубили Колледж Роуд, а Грузовик так и не тронулся с места.
машины. От напряжения даже свело руки. Воображение тут же нарисовало
ему страшную картину: они едут по пустынной дороге, усталые после
ночного происшествия, задыхаясь от изнеможения, жмут на педали, и вот
это красное чудище вырывается из своего укрытия, его мотор ревет,
Грузовик, скрипя и раскачиваясь, мчится им наперерез и вонь
разложившейся плоти накатывается на них мутной волной.
своего рода преграду между ними и лесом. Успели бы они спрыгнуть с
велосипедов и укрыться в лесу вовремя?
чтобы они спрятались в лесу и оказались ближе к Цыганской Тропе?
колосившихся на ветру, и солнце уже стояло высоко в небе, и было рукой
подать до водонапорной башни, и облачко пыли мирно вздымалось за
старым пикапом, даже в эту секунду Дейл был полностью и абсолютно
убежден, что что-то _поджидало_ их в лесу.
предложение дяди Генри подвезти ребят изменило их план и превратило
смертельную прогулку в беззаботную поездку в автомобиле. Дейл взглянул
на Майка, увидел его глаза, подернутые дымкой усталости и понял, что
Майк все знает. Ему захотелось потрепать друга по плечу, сказать ему,
что все в порядке, что никто не мог предусмотреть все... но руки
по-прежнему дрожали так сильно, что он не мог отцепиться от борта
машины. И, что было еще более важным, Дейл знал, что все далеко _не
было_ правильным, что ошибка в расчетах, допущенная Майком, едва не
стоила им жизни, и что это прелестное июльское утро могло стать для
них последним.
восьми месяцев назад... представил Тубби Кука, таким каким он видел
его в подвале, белым и распухшим, с облезающей, как у гниющего изнутри
кролика, кожей... представил то длинное и мокрое существо, которое
ползало под землей, жадные челюсти, ожидающие под тонким покровом
дерна и листьев... наконец представил Солдата, таким каким описывал
его Майк, лицо, вытягивающееся в воронку, вооруженную острыми
зубами...
дома, ребята помахали ему на прощание.
чуть-чуть, едва заметно, но все-таки внимательный наблюдатель мог
понять, что дни солнцестояния миновали и вечера стали чуть длиннее,
чем были еще неделю назад. Закаты были долгими и пронзительно
красивыми, великолепное торжество покоя, в котором солнце словно бы
парило над западным горизонтом подобно большому розовому цветку, а
небо ловило последние отблески угасающего дня. Закаты, совершенно
уникальные для Среднего Запада, но которые тем не менее местные жители
исправно игнорировали. Сумерки несли с собой обещание прохлады, но
вместе с тем и неясную угрозу ночи.
горло саднило от переутомления, а под веками словно был насыпан песок.
Но времени на сон совершенно не было. Какие-то "хулиганы" разорвали
этой ночью сетку на окне в комнате Мемо. Мама Майка, заслышав шум,
спустилась вниз и увидела рассыпанные по полу бумаги и старые
фотографии, которыми так дорожила Мемо, развевающиеся занавеси. Было
впечатление, что кто-то только что выпрыгнул в окно.
степени, что ее мигание не имело смысла и она не могла дождаться
вопросов, чтобы ответить на них. Мать Майка ужасно расстроилась как
самим актом этого вандализма, так и тем, что наихудшие подозрения ее
сына получили подтверждение. Она тут же позвонила мужу на работу и
затем Барни. Последний приехал в середине ночи, задумчиво почесал в
затылке и объявил, что подобные жестокости встречаются нынешним летом
и представляют большую проблему, а также поинтересовался у миссис
О'Рурк не было ли у ее сына или дочерей какой-нибудь стычки с Ка Джеем
Конгденом или Арчи Креком. На что миссис О'Рурк ему резонно отвечала,
что ее дочери с таким отребьем, как эти двое, даже _говорить_ не
станут, а Майку и в голову не придет затевать с подобными типами
стычки. Затем она в свою очередь поинтересовалась, не имеют ли это
происшествие и то неизвестное лицо, которое видел Майк, какого-либо
отношения к убийству котов миссис Мун, о котором до сих пор говорит
весь город. Барни снова поскреб в затылке, пообещал, что теперь он
будет чаще патрулировать в районе их дома и отбыл восвояси. Отец Майка
позвонил с работы и сказал, что он может с кем-нибудь поменяться
сменами и что, начиная с субботы, у него все лето не будет ни одной
ночной смены.
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Березин Федор