преминув почувствовать всю ее горечь. Ибо со времени моего заточения я
приучился рассматривать вещи под углом зрения морали и, стало быть, не
считал должность обер-меркурия столь почетной, как мне ее расписывали.
Однако же, хотя я не был настолько порочен, чтобы исполнять ее без
зазрения совести, я все же не обладал и такой добродетелью, чтобы совсем
от нее отказаться. Итак, я тем охотнее повиновался королю, что видел,
какое удовольствие мое повиновение доставляет министру, которому я всегда
старался угодить.
изложил ей свою миссию в умеренных выражениях и под конец речи показал
шкатулку. При виде таких драгоценностей эта дама не смогла сдержать
радости и дала ей полную волю.
лучшим и первейшим из своих друзей. Мне не к лицу было бы рядиться в
личину притворной строгости нравов и кривляться перед вами. О, да, не
сомневайтесь, - продолжала она, - я в восторге от того, что дочь моя
одержала такую неоценимую победу; я понимаю все выгоды, которые она может
принести. Но, между нами будь сказано, я побаиваюсь, как бы Лукресия не
взглянула на дело иными глазами: будучи дочерью подмостков, она тем не
менее так привержена к добродетели, что уже отказала двум молодым
дворянам, очень богатым и достойным любви. Вы скажете, - продолжала она, -
что эти два сеньора - не короли. С этим я согласна, и весьма вероятно, что
любовь коронованного поклонника сломит добродетель Лукресии; тем не менее
я вынуждена сказать вам, что дело еще не решено, и заявляю, что не стану
принуждать свою дочь. Если она, вовсе не почувствовав себя польщенной
мимолетным увлечением короля, почтет эту честь за бесчестье, то пусть наш
великий монарх не прогневается на нее за отказ. Приходите завтра, -
добавила она, - и я скажу вам, должны ли вы отнести ему благоприятный
ответ, или же вернуть эти драгоценности.
уклониться от пути долга, нежели на нем оставаться, и сильно рассчитывал
на эти убеждения. Однако же на следующий день я с удивлением узнал, что
Лауре труднее оказалось склонить свою дочь ко злу, чем другим матерям
наставить своих на путь добра. И, что всего удивительнее, Лукресия, после
нескольких тайных собеседований уступившая желаниям монарха, так
раскаялась, что внезапно ушла от мира и постриглась в монастырь Воплощения
господня, где вскоре заболела и умерла с горя. Лаура, со своей стороны, не
будучи в силах утешиться после утраты дочери и упрекая себя в ее смерти,
удалилась в обитель Кающихся грешниц, чтобы оплакать там наслаждения своей
юности. Король был тронут неожиданным пострижением Лукресии; но так как
длительная печаль была не в характере этого молодого властителя, он
постепенно утешился. Что же касается графа-герцога, то хотя он и не
проявил своих чувств в отношении этого происшествия, однако же был сильно
им огорчен, чему читатель без труда поверит.
за мое соучастие в этом деле, что, считая себя обесчещенным (несмотря на
высокий ранг любовника, чьей страсти мне пришлось содействовать), я решил
навсегда отказаться от роли меркурия. Я даже сообщил министру о своем
отвращении к ношению кадуцея и просил его употреблять меня на другие дела.
и если ты такой честный малый, то я дам тебе занятие, более подходящее для
твоего благонравия. Вот в чем дело: выслушай внимательно тайну, которую я
собираюсь тебе доверить. За несколько лет до моего возвышения, - продолжал
он, - случай однажды привел мне на глаза даму, которая показалась мне
такой статной и красивой, что я приказал лакею последовать за ней. Я
узнал, что она - генуэзка, по имени донья Маргарита Спинола, которая живет
в Мадриде с доходов от своей красоты; мне даже донесли, что Франсиско де
Валеакар, алькальд королевского двора, человек состоятельный, старый и
женатый, сильно тратится на эту прелестницу. Это донесение, которое должно
было бы внушить лишь презрение к ней, напротив, пробудило во мне мощное
желание разделить ее милости с Валеакаром. Мне пришла эта прихоть, и,
чтобы ее удовлетворить, я прибег к посреднице в любовных делах, у которой
хватило ловкости вскоре устроить мне тайное свидание с генуэзкой, за
каковым последовало еще несколько, так что мой соперник и я за свои
подарки пользовались одинаково радушным приемом. Возможно, что был у нее
еще какой-нибудь поклонник, столь же счастливый, как и мы. Как бы то ни
было, Маргарита, принимая столь сложно переплетающиеся ухаживания,
неожиданно сделалась матерью и произвела на свет мальчика, честь рождения
коего она приписывала каждому из своих любовников в отдельности. Однако ни
тот, ни другой, не имея возможности похвастаться тем, что он отец этого
ребенка, не пожелали его признать. Таким образом, генуэзка была вынуждена
кормить его плодами своих любовных похождений, что она и делала в течение
восемнадцати лет, а затем, скончавшись, оставила своего сына без денег и,
что хуже всего, безо всякого образования. Вот эту тайну, - продолжал
министр, - я и хотел тебе открыть, а сейчас сообщу тебе о великом замысле,
который я выносил в душе. Я хочу извлечь из неизвестности этого бедного
ребенка и, перебросив из одной крайности в другую, признать его своим
сыном и вознести на вершину почестей.
возымела столь странное намерение? Простите мне этот эпитет; он вырвался у
меня из преданности к вам.
когда я изложу причины, меня к сему побудившие: я вовсе не хочу, чтобы мои
родичи по боковым линиям стали моими наследниками. Ты скажешь, что я еще
не в таком возрасте, чтобы потерять всякую надежду иметь детей от графини
Оливарес. Но всякий сам себя лучше знает. Скажу тебе только, что у химии
нет таких средств, к которым бы я не обращался, чтобы вновь стать отцом, -
и все тщетно. Итак, если судьба, возмещая природный недостаток, дарит мне
ребенка, чьим отцом я, может быть, являюсь на самом деле, то я и усыновляю
его. Это - дело решенное.
перестал противодействовать, зная, что он человек, способный скорее
сделать глупость, чем отступиться от своего мнения.
дону Энрике-Филиппу де Гусман, ибо это имя он, по моему желанию, должен
носить перед всем светом, прежде чем получит ожидающие его титулы (*207).
Тебя же, дорогой Сантильяна, я избрал, чтобы руководить этим воспитанием;
я полагаюсь на твой ум, на твою привязанность ко мне: ты позаботишься о
его штате, о приискании ему различных учителей, словом, о превращении его
в законченного кавальеро.
графу-герцогу на то, что мне не пристало воспитывать молодых дворян,
поскольку я никогда не занимался таким делом, требующим больших знаний и
нравственных качеств, чем я могу предъявить. Но он прервал меня и зажал
мне рот, сказавши, что во что бы то ни стало желает видеть меня гувернером
этого приемыша, которого он предназначает для отправления высших
государственных должностей. Итак, я приготовился занять это место, чтобы
угодить светлейшему сеньору; а он, в награду за такую любезность, увеличил
мой маленький доход рентою в тысячу эскудо с командорства Мамбра, которую
он мне выхлопотал или, вернее, пожаловал сам.
Спинолы, и акт усыновления был составлен с разрешения и одобрения короля.
нескольких отцов) вышеозначенным актом объявлялся единственным наследником
графства Оливарес и герцогства Сан-Лукар. Дабы всем была известна эта
декларация, министр приказал Карнеро сообщить ее послам и испанским
грандам, которые пришли в немалое удивление. Мадридские зубоскалы долго
забавлялись по этому поводу, а поэты-сатирики не упустили такого
прекрасного случая, чтобы обмакнуть свои перья в желчь.
собирается поручить моей заботливости.
тетки, у которой я его заберу, как только ты управишься с устройством его
дома.
принял на службу пажей, привратника, гайдуков и с помощью Капориса
составил штат прислуги. Набрав всю челядь, я доложил об этом
графу-герцогу, который тут же велел послать за новым и сомнительным
отпрыском фамилии Гусманов. Я увидел высокого юношу с довольно приятным
лицом.
кавалер, которого я избрал вашим руководителем на жизненном пути; я вполне
ему доверяю и даю ему над вами неограниченную власть. Да, Сантильяна, -
добавил он, обращаясь ко мне, - я поручаю его вам и не сомневаюсь, что
ваши отзывы о нем будут благоприятны.
Николаев Андрей
Трубников Александр
Прозоров Александр
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Орлов Алекс