просто жаль Генриха, хотя тот и вызывал жалость. Он задумал испытать себя,
испробовать свои силы в самом трудном и, пожалуй, главном. Он решил не
только вернуть дружбу Генриха, но и вызвать к жизни то лучшее, что в нем
было когда-то. Если это удастся, Генрих, несомненно, превратится в его
соратника.
невероятно осложнил их отношения и едва сам не запутался, Иоганн пришел к
такому выводу: единственный и самый надежный путь проникнуть в душу
Генриха - правда. Правда - это самое победоносное, самое неотвратимое на
земле.
его участие в ней необходимо, а для того только, чтобы в открытой схватке
с врагом восстановить душевные силы. На такой риск он, пожалуй, не имеет
права. Но если он раскнет жизнью ради того, чтобы обратить Генриха в
своего соратника по борьбе, его риск будет оправдан.
дловольно-таки жалкое положение перед Зубовым.
услышав, что Иоганн отказывается от участия в операции, заметил:
экземпляр, обязан свое здоровье сохранять. И нам беречь тебя надо как
зеницу ока.
быть главарем в предстоящем деле, обрадован его отказом. А обидные,
унижающие его слова, - что ж, Зубов, пожалуй, имел на них право: ведь сам
же Иоганн рассказал ему, что участие в освобождении из тюрьмы Эльзы и
других заключенных Центр счел прямым нарушением дисциплины, недопустимым
отклонением от тактики, предписанной ему по роду его деятельности в тылу
врага.
целесообразно, он был все же удручен и несколько завидовал Зубову, который
с отчаянным бесстрашием вольно распоряжается своей жизнью.
он потребовал, чтобы Зубов освободил от нее и поляка Ярослава Чижевского,
которого тот просто обожал за все те качества, какими, кстати сказать, и
его самого со столь опасной щедростью наградила природа.
одетый, с нежно-женственным лицом и ясными голубыми глазами, Ярослав
Чижевский, как бы извиняясь перед Зубовым, говорил ему:
красивый город.
в Варшаве, что ли?
развалины.
капитулировать!
стойкости.
голову с аккуратным пробором.
другое дело.
считаю вас почетным гражданином нашего города.
будущую мраморную доску героев. - И тут же сердить добавил: - Но только
чтобы не посмертно!
Ярослав.
падете на польской земле, то знайте - я лягу рядом с вами.
от преследовавших его гестаповцев. А гнались за ним потому, что он
перекинул через забор, прямо на крыши армейских складов, примыкающих к
железнодорожному полотну, самодельные термитные зажигательные пакеты. Люди
Зубова доставили обожженного Ярослава Чижевского на одну из явок, оказали
ему медицинскую помощь. Узнав, кто его спас, он сказал чопорно-вежливо:
которые я вам причинил.
снисходительно объявил:
самонадеянность юноши даже чем-то понравилась ему.
скоро завоевал сердце Зубова своим абсолютным бесстрашием и манерой
держать себя в боевой обстановке так сдержанно и корректно, словно он
выступает на спортивной арене и на него устремлены тысячи глаз.
Единственно, что не нравилось Зубову, - это, как он думал вначале,
тщеславное стремление Чижевского первенствовать в схватках. И со
свойственной ему прямотой он упрекнул юношу.
почтительно:
вами с лучшей стороны. - И добавил чуть слышно: - Я не коммунист, как вы,
но ведь все может быть?!
Зубова, касающиеся боевых заданий, но в разговорах с ним неприязненно и
настойчиво напоминал о тех гонениях, которым подвергался польский народ в
эпоху русского самодержавия.
меньшей осведомленностью в истории подтверждал его слова.
правильно, что мы Октябрьскую революцию сделали, советскую власть
установили. И вам бы тоже так сделать. И были б мы тогда с самого начала
вместе. Как, примерно, мы с тобой сейчас. Только и всего. Николай Второй -
кто? Русский император, царь польский и прочее. Мы его собственноручно
убрали, а ты с меня за него спрашиваешь, когда мы с него и за вас тоже все
спросили. Подвели старой истории баланс - и на этом точка. - Спросил: -
Тебя в гимназии истории обучали?
для вас и в Берлине печатать, - заметил грустно Зубов. - Это же отрава.
Шею народу сворачивали, чтобы не вперед смотрел, а назад.
только на одной этой платформе далеко не уедешь. - Посоветовал: - Ты
прикинь, почему в нашей группе такой интернационал собрался, даже два
немца есть. Интересно, отчего это они с нами, а?
Напомнил: - Был еще один, третий, но мы его в польской земле похоронили.
Он ее вместе с нами от фашистов чистил. - Вздохнул. - Война - страшное
дело. Но товарищ за товарища готов погибнуть. Никогда в другое время сразу
столько прекрасного в людях не увидишь...
бесстрашного и беззаветно отважного. И в то врем, когда его товарищи будут
драться с конвоем, Ярославу предстоит заняться совсем мирным делом. Он
должен разыскать коголибо из членов той польской патриотической группы, в
которую проник провокатор Душкевич, и передать им добытые Вайсом
документы. А когда они ознакомятся с этими обличающими предателя
документами, следует убедить их, что нападение на Генриха Шварцкопфа
спровоцировано немецкой контрразведкой, которой нужен повод для проведения
новых массовых репрессий.
с Генрихом Шварцкопфом. И если Чижевский не сумеет выполнить задание и
покушение все-таки будет совершенно, Иоганн, чего бы ему это ни стоило,
попытается спасти Генриха.
права участвовать в боевых операциях, все-таки усмешка превосходства
мелькнула на его лице, когда он, выслушав указания о задании Чижевскому,
заметил:
простое, как дважды два.
лишними заботами, когда его группа, и без того ослабленная из-за
отсутствия Чижевского, будет занята боевой операцией.
Бажанов Олег
Пехов Алексей
Маркеев Олег
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Перумов Ник