когда я скажу, бежать - когда я скажу. И без лишнего шума.
по крайней мере, люди не разговаривали и вопросов не задавали.
ложбины скрыл солдат Талманеса. Как Мэт ухитрился вляпаться в это дело? Так
просто все начиналось. Хотел-то лишь предупредить и сразу уехать. А после
каждый шаг представлялся таким маленьким и таким необходимым. И вот он
бредет по пояс в грязи, и у него нет иного выхода, кроме как продолжать идти
дальше. Мэт надеялся, что Талманес все-таки объявится в нужное время. А ведь
тот даже не поинтересовался у Мэта, кто он такой.
раздвоилась, но Мэт хорошо ориентировался в пространстве. В какой-то миг он
понял, где юг и безопасность, и это было вовсе не то направление, куда
двигался он. К городу мчались и клубились над ним темные облака - Мэт давно
не видывал таких тяжелых туч. Дождь как нельзя кстати в засуху - это хорошо
для фермеров, если кто остался тут. А еще дождь прибьет пыль, что хорошо для
всадников, - она не выдаст заранее конницу. Может, если прольется дождь,
айильцы откажутся от своей затеи и уйдут обратно. Ветер тоже начал набирать
силу, принеся немножко прохлады - как ни удивительно.
почти удивился, когда кайриэнцы развернулись в обе стороны от него в длинную
цепь, лицом к склону. Жест Мэта был чисто машинальным - из другого времени и
места, но выходит, эти люди знали, что такое сражение. Мэт двинул Типуна
медленным шагом сквозь редкие деревья вверх по склону, его отряд, с тихим
позвякиванием удил и уздечек, двигался вровень с ним.
гребня напротив появились Талманес и его люди. А потом Мэту захотелось
сыпать проклятиями.
вкраплениями лучников образовала каре. Длинные копья не позволяли Шайдо
приблизиться вплотную, однако они напирали; лучники и арбалетчики быстро и
сноровисто обменивались выстрелами с айильцами. С той и с другой стороны
падали люди, но пикинеры просто смыкались там, где в строю образовывались
бреши, и каре становилось теснее. Шайдо же, казалось, ничуть не ослабляли
натиска.
половина лордов из Тира со своими вассалами. Половина. Вот отчего Мэту
хотелось ругаться. Остальные метались среди айильцев, размахивая мечами и
тыкая пиками, группками из пяти-десяти человек, а то и в одиночку. Дюжина
лошадей без седоков свидетельствовала о том, насколько преуспели в схватке
тайренцы. В гуще боя рядом с единственным своим знаменосцем налево-направо
размахивал клинком Меланрил. Два айильца кинулись вперед, подрезали
сухожилия лордовой лошади. Она упала, мотая головой, - Мэт был уверен, что
несчастное животное громко ржет, но шум боя поглотил ржание. Потом и
Меланрил исчез за облаченными в кадинсор фигурами - копья поднялись и
опустились. Знаменосец продержался на миг дольше.
поднял свое копье с мечевидным наконечником, взмахнул им и прокричал:
Древнем Наречии; внизу, в долине, был просто кипящий котел. Но даже если
кайриэнцы и не поняли отданный на Древнем Языке приказ "Конница, вперед!",
они верно истолковали жест Мэта, особенно когда он опустился в седло и
ударил каблуками коня. Нельзя сказать, чтоб ему очень хотелось в бой, но
иного выхода Мэт не видел. Он отправил людей сюда, в долину, а ведь кое-кто
мог спастись, если б он велел им повернуть и бежать. Потому у Мэта просто не
было выбора.
кайриэнцы, оглашая долину боевыми кличами. Несомненно, подражая ему, хотя
Мэт кричал: "Кровь и проклятый пепел!" По ту сторону долины Талманес
решительно повел в бой своих всадников.
заметили остальных, пока те с двух сторон не врубились в их ряды с тыла. Вот
тогда и начали сыпаться с неба молнии. И после этого стало попросту жутко.
опасаясь сильного ветра, дующего к Кайриэну. Солнцу оставалось подниматься
еще по меньшей мере час до полудня, однако он чувствовал себя так, словно
бегал все утро, а под конец его оттузили дубинкой. Закутанный в Пустоту,
Ранд лишь отдаленно осознавал усталость, смутно ощущая ноющую боль в руках и
плечах, в пояснице, пульсацию вокруг незажившей раны в боку. То, что он
вообще это осознавал, говорило о многом. Преисполненный Силой, Ранд обычно
мог различить отдельные листья на деревьях в сотне шагов от себя, но что бы
ни случалось физически с ним самим, это будто происходило с кем-то другим.
каменную статуэтку маленького толстячка. И все равно сейчас работать с Силой
приходилось, преодолевая напряжение; он с трудом сплетал ее потоки на
расстоянии в несколько миль, но лишь прогорклые жилки, попадавшиеся в том,
что зачерпывал, удерживали Ранда, не позволяя ему вытянуть еще больше,
вытянуть все. Запятнанная порчей или нет, Сила сама по себе была неимоверно
сладка. Несколько часов без отдыха направлял он Силу и устал и от ее
сладости. И в то же время Ранду требовалось все упорнее бороться с самой
саидин, прикладывать больше усилий, чтобы не дать ей сжечь себя на месте
дотла, чтобы его разум не испепелило в золу. Все труднее становилось
удерживать стремящуюся уничтожить его саидин, все труднее становилось
сопротивляться желанию зачерпнуть еще, все труднее становилось управляться с
тем, что он уже зачерпнул. Страшная, все туже закручивающаяся спираль, и еще
не один час пройдет, прежде чем станет ясен исход сражения.
почти на пределе, но оставался сильнее Эгвейн или Авиенды. Айилка
всматривалась в сторону Кайриэна и грозовых туч, время от времени склоняясь
к длинной зрительной трубе; Эгвейн сидела с закрытыми глазами, скрестив ноги
и прислонившись спиной к стойке, где на обрубке ствола сохранилась серая
кора. Вид у девушки был измученный, таким же Ранд чувствовал себя.
сведущ в Исцелении, - Эгвейн открыла глаза и встала, обменявшись с Авиендой
несколькими тихими словами, которые унес ветер и которые не уловил даже
обостренный саидин слух. Потом Авиенда села на место Эгвейн и откинула назад
голову, опершись затылком о стойку. Черные тучи вокруг города продолжали
извергать молнии, но теперь это были яростные многозубцы, а не одиночные
стрелы.
просто великолепно, если б и Ранд имел кого-то на смену, но он нисколько не
сожалел, что велел Асмодиану оставаться в палатке. Он не может настолько на
него положиться, чтобы тот направлял. Особенно сейчас. Кто возьмется
предсказать, что сделает Асмодиан, увидев Ранда таким ослабленным?
вокруг города. Теперь там видна была жизнь. И смерть. Куда ни глянь, везде
кипел бой, айильцы против айильцев, тысяча тут, пять тысяч там,
карабкающиеся по безлесым холмам - и слишком близко друг к другу -
противники перемешались, и Ранд ничего не мог сделать. Колонну конников и
копейщиков он нигде не заметил.
числом айильцами. Он был уверен, что они по-прежнему где-то там. Мало
надежды на то, что Меланрил все же решил подчиниться его приказам, раз зашел
так далеко. Ранд допустил ошибку, остановив свой выбор на Меланриле -
основываясь лишь на том, что тот соизволил прийти в смущение от поведения
Вейрамона. Но времени выбирать не было, а от Вейрамона требовалось
избавиться. Теперь уже ничего не поделаешь. Может, удастся поставить
командиром кого-то из кайриэнцев. Что маловероятно, поскольку вряд ли даже
прямой приказ Ранда заставит тайренцев подчиниться кайриэнцу.
окованные железом ворота были распахнуты, чуть ли не в проеме айильцы
сражались с всадниками и копейщиками, а другие защитники города старались
закрыть ворота, но, как они ни старались, это не удавалось - слишком силен
был натиск. В полумиле от ворот лошади без седоков и неподвижные тела в
доспехах показывали, куда прорвался отряд осажденных и где захлебнулась
вылазка. Со стен дождем сыпались стрелы, летели булыжники величиной с
человеческую голову, временами вниз даже устремлялись копья - с такой силой,
что пронзали двух, а то и трех человек разом, хотя Ранд по-прежнему не мог
разглядеть, откуда их посылают. Однако айильцы теснили латников, лезли по
мертвым телам, продвигаясь все ближе и ближе к воротам. Быстро оглядевшись,
Ранд увидел, что к городу рысью бегут еще две колонны айилцев, в общей
сложности тысячи три. Ранд не сомневался, что это тоже отряды Куладина.
он никогда не отгонит их на север. Придется выкорчевывать их улица за
улицей;
в море. Город потом ничем не будет отличаться от руин Эйанрода, если не
превратится во второй Тайен. Кайриэнцы и Шайдо смешались, точно муравьи в
миске, но нужно что-то предпринять.
условия, наслав грозовые тучи, и ему незачем видеть их плетения, чтобы ими
Буджолд Лоис
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Березин Федор
Посняков Андрей
Зыков Виталий