разоруженным, к пленным, к людскому горю, к священным чувствам, эту игру
на низменных инстинктах, насилие над совестью, страх перед общественным
мнением, этих баранов, которых гримируют под героев и которые становятся
героями именно потому, что они бараны, этих добрых людей, которых зас-
тавляют убивать, эту безвольную массу, которая не понимает сама себя и
позволяет горсточке безумцев увести себя, - я содрогнулась от стыда и
боли!
прячет свою звериную морду, это стадо оборотней, этих хищников, выступа-
ющих под маской Правд и под шумок залезающих в чужие карманы, это жесто-
кое рабство, которое рассчитывает околпачить нас, козыряя выхолощенным
словом "свобода", этот ханжеский героизм, я рассмеялся им в лицо!
те.
цепи! Они всегда были на цепи. Это и есть чудовищная ложь демократии. Им
твердят и под конец вдалбливают, что они - его величество народ, а обра-
щаются с ними, как со скотом, который ведут на продажу.
ра. Но что общего между нею и мной?
не может посягнуть ни жизнь, ни смерть: зерно вечности.
ла, ты бы не представляла, если бы в тебе не было этого зерна.
казывает чувство. Я это делаю добросовестно и подчас обманываюсь. Но,
сознаюсь, я все еще не научилась разбираться в этом. А может быть, и не
нужно мне разбираться.
хочу.
протянула руки, но слишком поздно, чтобы отвести его.
товиться к ответу!), с уважением, с состраданием. Он ждал, что она раз-
берется в своих мыслях. Но вместо логических доводов она могла ответить
ему только потоком взволнованных и страстных восклицаний:
сам составить себе мнение об этом. Подожди! Было бы преступно поставить
под угрозу всю жизнь этим "нет", этим слишком поспешным решением, реше-
нием ребенка, который еще не жил.
слушалась только своего инстинкта и сердца. Этого недостаточно.
зать, даже в конце жизни, что он знает, что он уже уверен, что он все
продумал? Неужели человек обречен вечно откладывать свои действия на
завтра? Откладываешь со дня на день, но вот приходит последний день - и
ты оказываешься униженным, опустошенным, развращенным, как большинство
людей. Когда же мне будет дано право существовать?
нес бы жизни в грязной конуре лжи, где живут многие... Я, пожалуй, был
резок, говоря с тобой... Ты называешь меня жестоким. Я жесток. Но как же
иначе помогать людям, которых жалеешь? Ведь дом надо строить и ради них.
прочно обосноваться на земле.
закладки камня. Eris Petrus! [82] Я - камень.
ла, чтобы я был настоящим человеком, человеком честным. Я не знаю, хва-
тит ли у меня сил. Но попытаться хочу... Будем откровенны! Все зло в
том, что никто не осмеливается быть честным, перейдя тот предел, где эта
честность ставит под угрозу личные интересы и страсти. Тут уже ищут ла-
зейку, хитрят с собой, как, скажем, наши пацифисты. Ты хотела бы, чтобы
я был правдив, но не настолько, чтобы рисковать своим и твоим счастьем.
Хорошо ли это? Честно ли это?
крепкая хватка.
ты на меня взглянула... Ответь мне! Я не прав?.. Кто из нас честен? Ты
или я?
Марком:
дить в заблуждение никого и прежде всего самого себя насчет своих веро-
ваний. Но честность не требует от нас невозможного: всегда руководство-
ваться своими верованиями, и только ими. Волен дух наш. А тело - в це-
пях. Мы впаяны в это общество, в котором живем. Мы подчиняемся опреде-
ленному порядку. Мы не можем разрушить его, не разрушив себя. Даже неп-
раведный строй мы можем только осудить. Но вынуждены покориться ему.
товала, боролась? Ведь ты не способна терпеть несправедливость к себе и
другим? Милая моя строптивица!.. Если бы ты не была строптивой, я бы так
тебя не любил!..
вслепую, что меня вело внутреннее чутье, женские страсти, слишком вос-
торженное сердце, которое трепещет ночью при малейшем прикосновении.
Мужчина - мужчина, которого я создала, - не должен брать за образец жен-
щину. Он может и, значит, должен освободиться от смутных велений приро-
ды, он должен видеть отчетливее и дальше.
быть, заставишь меня вернуться назад. А пока скажи мне: отрицаешь ли ты
свою строптивость?
Может быть, цепи нужны?..
этого не знать?
может быть, разбивая их, рискую причинить еще больше зла себе и другим?
Что, если порядок покупается ценой отречения?
порядок во вселенной выше счастья своего ближнего, а покой созерцания
выше опасной борьбы против существующего зла! Что дозволено Гете, не
дозволено нам. Вечного миропорядка нам недостаточно. Мы дышим в земной
атмосфере. И если она отравлена несправедливостью, наш долг - разбить
стекла, чтобы вдохнуть свежий воздух.
сделан. Другим будет дышаться легче.
ворил!). Почему ты теперь вознамерился принести себя в жертву ему? Разве