принцесса, бросаясь к двери.
сыновьями.
двое из тех лиц, которых мы видели в кордегардии.
го, который семь или восемь лет перед тем был убит на дуэли на Королевс-
кой площади из-за госпожи де Лонгвиль. При появлении наших друзей они
отступили на шаг и с некоторым беспокойством зашептались.
наконец-то вы прибыли, верные друзья! Но королевские курьеры, как види-
те, опередили вас. Двор был извещен о происшедшем в Лондоне в тот мо-
мент, когда вы только вступали в Париж, и вот господа де Фламаран и де
Шатильон сообщили мне по поручению ее величества Анны Австрийской пос-
ледние известия из Англии?
глазах королевы, поразили их.
Фламарапу и Шатильону. - Итак, вы сказали, что его величество Карл Пер-
вый, мой августейший супруг, был осужден на смерть против желания
большинства его подданных?
его супруга, короля! - возмущенный народ его освободил?
мис, несмотря на все свое внимание, едва расслышали этот утвердительный
ответ.
между тем как ее дочь обвила руками ее шею и поцеловала ее глаза, зали-
тые слезами радости.
наше глубочайшее почтение, - сказал, торопясь закончить эту тягостную
для него сцену, Шатильон, покрасневший под проницательным взглядом Ато-
са.
ну минуту. Граф де Ла Фер и шевалье д'Эрбле прибыли, как вы слышали, из
Лондона. Как очевидцы, они сообщат, быть может, подробности, которых вы
не знаете и которые вы передадите королеве, моей доброй сестре. Говори-
те, господа, я вас слушаю. Не скрывайте, не смягчайте ничего. Раз король
жив и его честь спасена, все остальное мне безразлично.
движение и бледность Атоса; она повторила:
не прибавлю к рассказу этих господ, прежде чем они не признают, что,
быть может, ошиблись.
Ошиблись! Что я слышу? Боже мой!
заблуждение только королевой Франции. Надеюсь, вы не собираетесь исправ-
лять это заблуждение, так как это значило бы опровергать слова ее вели-
чества?
с вами в кордегардии у парижской заставы? Не от него ли исходит это из-
вестие в такой форме? - спросил Арамис тоном оскорбительной вежливости.
- Если только мы не ошибаемся, граф де Ла Фер и я, на парижской заставе
вас было трое.
которой возрастало с каждой минутой. - Я читаю на вашем лице беду, вы
колеблетесь произнести ужасную весть, ваши руки дрожат... О, боже, боже!
Что случилось?
жестоко будет сразу сообщить ее королеве.
указывать графу де Ла Фер и мне, что мы должны говорить!
вой подошел к королеве и начал взволнованным голосом:
ровало им сердце, способное переносить тяжкие удары судьбы, невыносимые
для остальных людей. Поэтому, мне кажется, с королевой, как вы, следует
обходиться не так, как с обыкновенной женщиной. Несчастная королева, вот
результат миссии, которой вы почтили нас.
и достал с груди ящичек, где находились орден, осыпанный брильянтами,
который королева вручила перед отъездом лорду Винтеру, и обручальное
кольцо, которое король вручил перед смертью Арамису. Эти две вещи Атос с
того момента, как получил их, постоянно хранил у - себя на груди.
скорби.
своим губам и, не в силах произнести ни звука или хотя бы вздохнуть или
зарыдать, побледнела и без чувств упала на руки дочери и своих дам.
видом, который произвел глубокое впечатление на присутствующих.
лгал, я клянусь, сначала перед богом, а затем перед этой несчастной ко-
ролевой, что все, что возможно было сделать в Англии для спасения коро-
ля, было нами сделано. А теперь, шевалье, - докончил он, обращаясь к
д'Эрбле, - идемте отсюда, мы выполнили наш долг.
этим господам.
бы выслушать два слова, которые я не считаю удобным говорить в при-
сутствии королевы?
ред. Шатильон и Фламаран последовали за ними. Пройдя переднюю, они вышли
на широкую крытую террасу с одним окном. Арамис прошел по пустынной тер-
расе и, став у окна, обратился к герцогу Шатильону:
вольно. Я не могу допустить этого ни в коем случае, и менее всего когда
такое обращение исходит от лица, передающего королеве весть, сочиненную
лжецом.
Не отправился ли он менять свою физиономию, которая слишком смахивает на
Мазарини? В Пале-Рояле, как известно, есть много итальянских масок и
костюмов, от Арлекина до Панталоне.
те, я не люблю ничего делать наполовину.
Арамис,
арестовал бы вас, так как в Париже у нас есть друзья, но мы готовы пре-
доставить вам случай удалиться отсюда бое всяких затруднений и беспо-
койства. Не угодно ли вам со шпагой в руке побеседовать с нами на этой
пустынной террасе?
нечно, соблазнительно, но сейчас его принять нам невозможно.
Не близость ли Мазарини делает вас таким осторожным?
значит запятнать свою честь и имя!
сятся со мною.
мандовать в одном весьма важном деле. Вы назначены принцем и утверждены
королевой. До завтрашнего вечера вы не принадлежите себе.
Впрочем, - прибавил он, - мы можем встретиться в завтрашнем деле.
гам, если вы потрудитесь явиться к Шарантонским воротам...