раздражении она отправилась вокруг Башни, продираясь сквозь невиданные
доселе заросли шипов и колючек. Тень Башни холодила тот клочок земли, где
Клара Упала и умерла. От плохо осушенной почвы исходил затхлый, застоявшийся
запах. Пока она не оказалась здесь, мысль о том, чтобы попробовать найти
кусочки синего камня, ни разу не приходила ей в голову, но, возможно, ее
подсознание с самого начала заложило эти поиски в повестку дня. Убедившись,
что никакой надежды проникнуть внутрь с этой стороны нет, она принялась за
работу. Хотя воспоминания о случившемся стояли перед ней, как живые, она не
могла с абсолютной точностью указать то место, где жучки Дауда принялись
пожирать камень, и ей пришлось пробродить целый час, стараясь разглядеть в
высокой траве какой-нибудь знак. В конце концов ее усердия были
вознаграждены. Куда дальше от Башни, чем она могла предположить, она
обнаружила то, что оставили после себя пожиратели. Это был небольшой
камушек, на который никто, кроме нее, не обратил бы никакого внимания. Но ее
взгляд безошибочно распознал именно тот оттенок синего, и когда она
опустилась на колени, чтобы поднять его, ею овладело едва ли не
благоговение. Камень показался ей яйцом, которое лежит в гнезде из травы и
ждет человеческого тепла, способного разбудить в нем жизнь.
кто-то захлопнул дверцу машины. Зажав камень в руке, она осторожно двинулась
назад вдоль торца Башни. С площадки перед входом доносились голоса: мужчины
и женщины обменивались приветствиями. Добравшись до угла, она увидела их.
Так вот они, члены великого Общества. В своем воображении она вознесла их до
уровня Великих Инквизиторов, суровых и безжалостных судей, чья жестокость
глубоким клеймом отпечаталась на их лицах. Среди открывшейся ей четверки был
только один - самый старший из трех мужчин, кто не показался бы нелепым в
средневековых одеяниях, но облик остальных был настолько невыразителен и
вял, что любой наряд, кроме самого неприметного, смотрелся бы на них
неуместно. Никто из них не выглядел особенно довольным своей судьбой. Судя
по их тусклым глазам, сон уже давно не дарил им свое успокоение. Их дорогая
одежда (все были с ног до головы в угольно-черном) не могла скрыть
летаргическую усталость их членов.
последний оставит ее открытой. Но она снова оказалась заперта, и на этот раз
Юдит не стала стучать. Она могла надеяться лестью или наглостью проложить
себе путь мимо сторожа, но ни один из увиденной ею четверки не впустил бы ее
ни на дюйм. Когда она отходила от двери, еще одна машина свернула с дороги и
въехала на площадку перед Башней. За рулем сидел мужчина, самый молодой из
всех прибывших. Прятаться было слишком поздно, так что она весело помахала
ему рукой и ускорила шаг до крупной рыси. Когда она поравнялась с
автомобилем, он остановился. Она продолжала идти. Миновав автомобиль, она
услышала, как за спиной у нее открылась дверца и слащавый, манерный голос
произнес:
несмотря на то, что за спиной раздался звук его шагов по гравию, а потом и
высокомерный окрик, возвестивший о том, что он пустился в погоню. Она никак
не реагировала до тех пор, пока не миновала границу частного владения, а он
не оказался от нее на расстоянии вытянутой руки. Тогда она повернулась и
спросила с очаровательной улыбкой на лице:
понятия не имела, откуда эта выдумка оказалась у нее на языке, но так или
иначе спустя мгновение его щеки залились алым румянцем. - Мне надо к
доктору, как можно скорее.
он. - Больница дальше, на полдороге с холма.
мгновенно ввергнуть в полный идиотизм одним лишь упоминанием о чем-нибудь,
что связано с женскими половыми органами.
смущением. - Ну, пусть даже студент. Я не стала бы возражать.
набросится на него и потребует гинекологического обследования прямо здесь.
проигнорировать этот жест, и пожал ее. - Я - Сестра Конкуписцентия, -
представилась она.
У вас такие прекрасные теплые руки. - С этими словами она оставила его
краснеть в одиночестве.
2
Клейна, который приглашал ее этим вечером на коктейль у него дома, чтобы
отпраздновать событие, которое он назвал возвращением Блудного Сынка в
царство живых. Сначала она удивилась, что Миляга решил вступить в контакт со
своими друзьями после всех его разговоров о невидимости, но потом была
польщена, что он последовал ее совету. Возможно, она слишком поспешно
оттолкнула его от себя. Даже за то короткое время, что она провела в
Изорддеррексе, этот город научил ее такому образу мыслей и поведению,
которые она никогда бы не одобрила в Пятом Доминионе. Так что же говорить о
Миляге, чьих приключений в Доминионах хватило бы на дюжину дневников? Теперь
же, после возвращения на Землю, он, возможно, пытается избавиться от самых
причудливых последствий своего пребывания там, подобно человеку, который,
вернувшись к цивилизации после жизни в каком-нибудь затерянном племени,
смывает с себя боевую раскраску и снова учится носить туфли. Она перезвонила
Клейну и приняла приглашение.
встретил он ее вечером в дверях своего дома. - Ты так шикарно похудела!
Недоедание входит в моду. Само совершенство.
когда-нибудь бывала такой грубой. Он расцеловал ее в обе щеки и провел через
дом во внутренний садик. Заходящее солнце давало еще достаточно тепла, и его
другие гости - двоих она знала, а двоих - видела впервые - попивали коктейли
прямо на лужайке. Сад не отличался большими размерами и был обнесен высокой
стеной, но изобилие растительности в нем было почти тропическим. Зная натуру
Клейна, можно было безошибочно предугадать, что весь сад будет отдан
исключительно цветущим видам растений. Ни один куст, ни одно растение не
допускались сюда, если они не обладали способностью цвести с неумеренным
изобилием. Он представил ее каждому из присутствующих, начав с Ванессы, чье
лицо - несмотря на значительные изменения с момента их последней встречи -
было одним из тех двух, что были ей знакомы. Она набрала много лишнего веса
и еще больше - косметики, словно пытаясь замаскировать одно излишество с
помощью другого. Поздоровавшись с ней, Юдит заметила в ее глазах выражение,
какое бывает у человека, который сдерживает крик отчаяния исключительно из
соображений приличия.
прогуляйся среди кустов роз.
потянулась за бутылкой шампанского, пока Клейн представлял Юдит двум
незнакомцам. Одного из них, лысеющего молодого человека в темных очках, он
назвал Дунканом Скитом.
Дункан? Ведь ты воспроизводишь свои впечатления от Модильяни, Коро,
Гогена?.. (Шутка Клейна основана на том, что название художественного
направления импрессионизм происходит от французского слова impression -
впечатление - прим. перев.)
законно? - спросила она.
замечание вызвало взрыв хриплого хохота у человека, увлеченного беседой с
мастером подделок, - усатого индивидуума по имени Луис с сильным акцентом.
ведь вообще никто, правда, Луис?
Юдит поначалу приняла за аромат цветов, как выяснилось, исходил от Луиса,
очевидным образом злоупотребившего одеколоном после бритья.
вечеринки. Хотя лицо этой женщины было ей знакомо, она никак не могла
вспомнить, кто же она, пока Клейн не назвал ее имя. Ну конечно же, Симона!
тем, что Симона покинула ее, отправившись на поиски соблазнителя. Клейн
предоставил им возможность самостоятельно вести беседу, направившись в дом,
чтобы открыть там новую бутылку шампанского.
или нет.
не узнает.
украшения. В начале века волосяные брошки были последним писком моды.
смерти. В данном случае - обозначение предмета, который останется на память
Василенко Иван
Каргалов Вадим
Пехов Алексей
Вронский Константин
Лондон Джек
Афанасьев Роман