также есть отлично от них существующая, еще формальная стихия, - стихия
передавания, в которой они вступают во внешнюю связь друг с другом. Так как
реальное различие свойственно крайним членам, то этот средний член есть
теоретическая стихия существования химических объектов их процесса и его
результата; в сфере телесного вода исполняет функции этой среды; в сфере
духовного, поскольку в ней имеет место нечто аналогичное такому отношению,
им следует
есть, с одной стороны, спокойное слияние, но с другой стороны, в равной мере
и отрицательное отношение, поскольку при передавании конкретное понятие,
составляющее их природу, полагается в сферу реальности, и тем самым реальные
различия объектов приводятся к его единству. Этим их прежняя самостоятельная
определенность снимается в соединении, соответствующем понятию, которое в
обоих одно и то же, их противоположность и напряженность от этого
ослабевают, вследствие чего стремление достигает в этом взаимном дополнении
своей спокойной нейтральности.
реальностью теперь уравнено, то крайние члены умозаключения утратили свою
противоположность и тем самым перестали быть крайними членами по отношению
друг к другу и к среднему члену. Продукт нейтрален, т. е. его составные
части которые больше не могут быть названы объектами, уже утратили свою
напряженность, а стало быть, и свойства, ранее присущие им как напряженным,
но в нем сохранилась способность к их прежней самостоятельности и
напряженности. А именно отрицательное единство нейтрального [продукта ]
исходит из некоторого различия, выступающего как предпосылка; определенность
химического объекта тождественна с его объективностью она первоначальна.
Рассмотренным процессом эта дифференция снята еще только непосредственно;
определенность поэтому еще не абсолютно рефлектирована в себя, стало быть,
продукт процесса есть лишь формальное единство.
как деятельность процесса теперь, правда, угасли Но так как это единство
существенно для понятия и в то же время само достигло существования, то оно
все еще имеется, однако вне нейтрального объекта. Процесс не возбуждается
вновь сам собой, поскольку он имел дифференцию лишь своей предпосылкой, а им
самим оно не положено. -Эта самостоятельная деятельность вне объекта,
существование абстрактной единичности, для-себя-бытие которой имеет свою
реальность в неразличенном (indifferenten) объекте, теперь находится в
напряжении внутри самой себя относительно своей абстрактности, есть
беспокойная внутри себя деятельность, которая, Расходуя себя обращается
вовне. Она непосредственно соотносится с объектом спокойная нейтральность
которого есть реальная возможность ее противоположности; объект этот есть
теперь средний член нейтральности, бывшей прежде чисто формальной, а теперь
конкретной внутри себя и определенной.
крайнего члена с объектом состоит в том, что объект определяется этим
единством и вследствие этого расщепляется. Это расщепление можно
рассматривать прежде всего как восстановление той противоположности
напряженных объектов, с которой начался химизм. Однако это определение не
составляет другого крайнего члена умозаключения, а принадлежит к
непосредственному соотношению различающего принципа с тем средним членом, в
котором этот принцип дает себе свою непосредственную реальность; это та
определенность, которой средний член дизъюнктивного умозаключения обладает
еще помимо того, что он есть всеобщая природа предмета, и благодаря которой
предмет есть и объективная всеобщность, и определенная особенность. Другой
крайний член умозаключения противостоит внешнему самостоятельному крайнему
члену - единичности;
расщепление, которому подвергаются в нем реальная нейтральность среднего
члена, состоит в том, что она разлагается не на взаимно различные, а на
неразличенные моменты. Эти моменты суть тем самым, с одной стороны,
абстрактный безразличный базис, а с другой - его одушевляющий принцип57,
который, отделяясь от базиса, тоже приобретает форму безразличной
объективности.
и то же объективное целое представлено сперва как самостоятельное
отрицательное единство, затем - в среднем члене - как реальное единство,
наконец, как химическая реальность, разложенная на свои абстрактные моменты.
В этих моментах определенность достигла своей рефлексии-в-себя не в чем-то
ином, как это имеет место в нейтральном объекте, а в себе возвратилась в
свою абстрактность и есть стихия в ее первоначальной определенности.
в них реальным процессом была положена первоначальная основа той
предпосылки, с которой химизм начался. А поскольку, далее, с одной стороны,
внутренняя определенность этих объектов, как таковая, есть по существу
своему противоречие между ее простым безразличным наличием (gleichgiiltigen
Bestehens) и ею как определенностью, а также побуждение вовне, которое
расщепляет себя и полагает напряженность в своем объекте и в некотором
другом, дабы иметь нечто такое, к чему объект мог бы относиться как
различенный (differentes) и в чем он мог бы нейтрализоваться и сообщить
своей простой определенности налично сущую реальность, - постольку химизм
объекты ищут друг друга, а затем соединяются в нечто нейтральное через
формальный, внешний средний член. С другой стороны, химизм этим возвращением
в свое понятие снимает себя и перешел в некоторую высшую сферу.
которых, например, то или другое тело сообщает одной части своей массы более
высокую степень окисления и этим снижает окисление другой ее части до той
степени, при которой данное тело только и может вступить в нейтральное
соединение с придвигаемым к нему другим отличным (differenten) от него
телом, что было бы невозможно при сохранении его первой, непосредственной
степени окисления. Здесь происходит следующее: объект соотносится с другим
объектом не на основе непосредственной, односторонней определенности, а на
основе внутренней тотальности некоторого первоначального отношения полагает
предпосылку, необходимую ему, чтобы вступить в реальное отношение, и тем
самым дает себе средний член, которым он связывает свое понятие со своей
реальностью; он есть в себе и для себя определенная единичность, конкретное
понятие как принцип разделения на крайние члены, воссоединение которых есть
деятельность того же самого отрицательного принципа, который благодаря этому
возвращается к своему первому определению, но уже как объективированный.
определенности (Auberlichkeit der Bestimmtheit), следовательно, он еще
отягощен непосредственной самостоятельностью объекта и внешностью. Поэтому
он сам по себе еще не есть та тотальность самоопределения, которая
проистекает из него и в которой он скорее снимает себя. - Полученные три
умозаключения составляют его тотальность; первое умозаключение имеет средним
членом формальную нейтральность, а крайними - напряженные объекты; второе
имеет средним членом продукт первого, реальную нейтральность, а крайними -
расщепляющую деятельность и ее продукт, безразличную стихию;
предпосылку, которой обусловлен процесс его реализации, - умозаключение,
имеющее своей сущностью всеобщее. Поскольку определение химической
объективности - быть непосредственностью и внешностью, эти умозаключения все
еще оказываются вне друг друга. Первый процесс, продукт которого -
нейтральность напряженных объектов, угасает в своем продукте, и его вновь
возбуждает лишь приводящее извне дифференцирование; буду обусловлен
непосредственной предпосылкой, он ею и исчерпывается. Точно так же выделение
различенных (differenten) крайних членов из нейтрального [продукта ], а
равно и их разложение на их абстрактные стихии должно исходить от приходящих
извне условий и возбуждений к деятельности. Но так как и оба существенных
момента процесса - с одной стороны, нейтрализация, а, с другой - отделение и
редукция, - связаны одним и тем же процессом, а соединение и ослабление
напряженных крайних членов есть также и разделение на таковые, то эти
моменты в силу внешности, еще лежащей в основании, составляют две разные
стороны;
материи, которые соединяются в нем; поскольку первые выходят из этого
процесса вновь различенными, они должны обращаться вовне; их новая
нейтрализация есть другой процесс, нежели та нейтрализация, которая имела
место в первом процессе.
ступеней, проходя через которые снимаются внешность и обусловленность
(Bedingtsein), вследствие чего понятие выступает как определенная в себе и
для себя и не обусловленная внешностью тотальность. В первом процессе
снимается внешность составляющих всю реальность, различенных (differenten)
друг от друга крайних членов, иначе говоря, снимается разность между в себе
сущим определенным понятием и его наличествующей определенностью. Во втором
процессе снимается внешность реального единства, снимается соединение как
чисто нейтральное', - говоря точнее, формальная деятельность снимает себя
сначала в столь же формальных основаниях (Basen) или неразличенных
(indifferenten) определенностях, внутреннее понятие которых есть теперь
возвратившаяся в себя, абсолютная деятельность как реализующаяся в самой
себе, т. е. как деятельность, полагающая внутри себя определенные различия и
конституирующаяся как реальное единство благодаря этому опосредствованию, -
опосредствованию, которое, стало быть, есть собственное опосредствование
понятия, его самоопределение и которое касательно рефлексии понятия в себя
из этого опосредствования есть имманентное предполагание. Третье