внимательно слушали. Ранду показалось, что сейчас говорит Эмис.
плеч бурдюки с водой выглядели явно странно на фоне темной бархатной куртки
и белых кружев. Напоив обнаженного по пояс и перебинтованного воина,
Асмодиан выпрямился. Увидев Ранда, он заколебался.
Девами, направился к Ранду. Девы не обращали внимания на менестреля -
казалось, все они наблюдали, как Аделин и Энайла разговаривают с Морейн, или
поглядывали на Ранда. Когда Асмодиан дошел до плотного кольца Фар Дарайз Май
вокруг Джиди'ина, лицо его стало напряженным. Крайне неохотно Девы чуть
расступились, чтобы только-только пропустить Асмодиана к стремени Ранда.
подобной уверенности он не испытывал. Когда же Ранд ничего не ответил,
Асмодиан замялся, неловко пожал плечами. - Морейн настояла, чтобы я принес
воды. Волевая женщина, не позволила барду Лорда Дракона... - Замолчав, он
быстро облизал губы. - Что случилось?
вслух мысли, которые приплывали из Пустоты. - Я помню, когда его впервые
прозвали Разрушителем Надежды. После его предательства у Врат Хеван, после
того, как он провел Тень в Рорн М'дой и в сердце Сателле. Казалось, в тот
день умерла надежда. Кулан Кухан плакала. Что такое? - Лицо Асмодиана стало
белее волос Сулин, он лишь безмолвно покачал головой. Ранд всмотрелся в
глубину шатра. Кто бы сейчас ни говорил там, ее он не узнал. - Это они меня
ждут? Тогда я к ним пойду.
вздрогнувшего от неожиданности Асмодиана. - Как и никого из мужчин. - Ранд
тоже не слышал, как приблизился Страж, но лишь повернул голову. - У них
встреча с Хранительницами из Миагома, Кодара, Шианде и Дэрайн.
слишком долго, И сегодняшний день еще больше обагрился кровью. В сказаниях
ничего похожего не случалось.
обговорят свои условия Хранительницы, - сухо добавил Лан. - Идем. Морейн
тебе расскажет больше, чем я.
больше не надо прикрывать наши спины, тогда я нужен ему. Сулин, отошли
гонца. Гану...
осталось мало Шайдо. Тысячи взяты в плен, а большинство оставшихся
переправляются через Гаэлин. Тебе отправили бы весть еще час назад, если б
кто знал, где ты. Ведь ты же на месте не оставался. Идем, пусть тебе Морейн
расскажет.
ожидающих перевязки, тех, кто уходил весь в бинтах. Ряды лежавших почти
неподвижно. Морейн по- прежнему шла вдоль раненых, устало останавливаясь то
здесь, то там и Исцеляя. Конечно, здесь малая часть получивших ранения.
Раненые приходили, ковыляя, кто как мог, на протяжении всего дня и уходили
тоже, как и когда могли. Если могли уйти. Мертвых здесь не было. лишъ
проигранная битва вызывает большую печаль, чем битва выигранная. Ему
показалось, что он помнит, как раньше произносил эти слова - давным-давно. А
может, он их где-то вычитал.
мертвых тревожиться. Но сколько лиц я узнаю, как узнал лицо Джолиен? Я
никогда не забуду Илиену, ни за что, пусть даже сгорит весь мир!
разных мест, наслаиваясь одна на другую. Он так измотан, что едва ли
способен думать. Но он должен думать, и надо, чтобы мысли не ускользали чуть
ли не за пределы досягаемости. Он отпустил Источник и Пустоту и содрогнулся
в конвульсиях, когда саидин чуть не погребла его под собой в миг
отступления. У Ранда едва хватило времени осознать свою ошибку. Сила ушла, и
на него обрушились усталость и боль.
шевелящиеся губы, руки, протянувшиеся подхватить его, смягчить падение.
Ранда. - Он истекает кровью! Сулин нежно баюкала в руках голову Ранда.
как от того втекает в него струйка саидин. Нахлынула тьма.
пониже надвинул широкополую шляпу от яркого утреннего солнца. Отчасти для
того, чтобы защитить глаза от солнца. И еще кое чем ему вовсе не хотелось
любоваться, хотя синяки и порезы, особенно царапина на виске от пролетевшей
вскользь стрелы, напомнили ему, что он слишком сильно натянул шляпу. Мазь,
извлеченная Дайридом из переметной сумы, уняла кровь и на виске, и в прочих
местах, однако больно было по-прежнему, а мазь вдобавок и жгла И со временем
будет хуже. День только-только разгорался, но пот уже выступил на лице и
пропитал белье и рубашку. От нечего делать Мэт задумался, наступит ли когда
в Кайриэне осень Хорошо хоть, ноющая боль притупила усталость, и он о ней
особо не вспоминал; даже после бессонной ночи он и на пуховой перине лежал
бы без сна, не говоря уже о расстеленных на голой земле одеялах. К тому же
очутиться поблизости от своей палатки ему сейчас очень не хотелось.
мокрый, точно поросенок, и не могу места поуютнее найти, чтобы ноги
вытянуть. Даже выпить не смею! Кровь и проклятый пепел! Мэт бросил ощупывать
разрез на груди куртки - дюйм в сторону, и копье пронзило бы сердце. О Свет,
но он был и впрямь хорош! Он постарался прогнать мысли о случившемся прочь.
Впрочем, это было не так просто, учитывая, что творилось вокруг.
на то, что их окружают айильские палатки. Даже на айильцев, забредших в их
лагерь. И, что не менее удивительно, тайренцы сидели и стояли рядом с
кайриэнцами возле исходящих дымом костерков. Впрочем, есть никто не ел;
котелки на огонь поставлены не были, хоть Мэт и учуял, как где-то пригорает
мясо. Большинство воинов были пьяны, напившись как могли, вином, бренди или
айильской оосквай, все смеялись и праздновали победу. Неподалеку от камня,
где сидел Мэт, дюжина Защитников Твердыни, раздевшись до мокрых от пота
рубах, самозабвенно отплясывали под хлопки зрителей, коих собралось раз в
десять больше. Выстроившись в ряд, положив руки друг другу на плечи, они
стремительно переступали ногами, казалось чудом, что ни один не запутался и
не задел ногой соседа. В другом кружке собравшиеся возле врытого в землю
десятифутового кола - Мэт поспешно отвел от него глаза - с десяток айильцев
забавлялись по-своему. Мэт предположил, что это тоже своего рода танец. Еще
один айилец играл для пляшущих на волынке. Они подпрыгивали изо всех сил,
еще выше взмахивая ногой, приземлялись на ту же ногу, а потом тут же
подпрыгивали еще выше и все быстрее и быстрее, иногда закрутившись волчком в
воздухе в верхней точке прыжка, или кувыркаясь, или делая сальто назад.
Рядом сидели семь или восемь тайренцев и кайриэнцев, баюкая руки-ноги,
сломанные при попытке повторить айильские коленца. Все хохотали и кричали,
точно сумасшедшие, пустив по рукам громадный жбан. В других местах тоже
отплясывали, а может, и пели. В таком шуме и гаме трудно сказать наверняка.
Не сходя с места, Мэт мог насчитать с десяток флейт, не говоря уже о вдвое
большем числе свистулек, а морщинистый кайриэнец в драном камзоле изо всех
сил дул в нечто напоминавшее отчасти флейту, а отчасти рожок, с какими-то
торчащими чудными зубцами. Барабанов же гремело просто без счета, причем
большая часть из них представляли собой перевернутые котлы, по которым от
души колотили ложками.
творится, Мэт понял главным образом из чужих воспоминаний, их, в достаточной
мере сосредоточившись, он мог отделить от собственных. Празднуют, что они
по-прежнему живы. Еще раз прошмыгнули под носом у Темного и уцелели, чтобы о
том посудачить. Закончена еще одна пляска на лезвии ножа. Почти погибшие
вчера, может быть, мертвые завтра, но сегодня живые - восхитительно живые.
Мэт же не чувствовал в душе праздника. Что толку остаться в живых, если жить
в клетке?
заплетающихся ногах прошествовали Дайрид, Истин и коренастый рыжеволосый
айилец, которого он не знал. Заглушаемые криками и радостным шумом, Дайрид с
Истином пытались обучить рослого спутника словам песни "Танец
Джака-из-Теней".
выказывал - если только эти двое не убедят его, будто она достойный боевой
гимн. Однако слушал, и не он один. Когда эта троица растворилась в
кружащейся толпе, к ней пристроился хвост еще из двух десятков человек - все
размахивали помятыми оловянными кружками и стаканами из просмоленной кожи и
горланили во всю мочь легких один мотив.
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур