Чтение 17–й страницы книги ~Струны~

придет к новому равновесию - и к какому именно. Потребуются тысячи лет,
чтобы вернуться назад, к исходному положению.

- Кроме того, - Багшо ткнул Седрика пальцем в грудь, -
сельскохозяйственные угодья сокращаются быстрее, чем народонаселение, а
кривая рака продолжает... .Бортмеханик повернулся на крики, покрутил пальцем
около виска и вернулся к своим занятиям. Багшо угрюмо смолк и стал похож на
гориллу, страдающую запором.

- Откуда ты все это знаешь? - с сомнением спросил Седрик. В реальном мире
нельзя никому верить на слово.

Багшо буркнул нечто неразборчивое. Похоже, он уже стыдился своей
невоздержанности.

- Это что, одна из вещей, которые скрывали от нас в Мидоудейле?

- Нет. Это скрывают почти ото всех. За подобные разговорчики человека
назовут паникером.

- А в Институте, там все знают?

- Нет, далеко не все. - Багшо смущенно прятал глаза. - Понимаешь ли, я..,
ну, я.., я жил с одной экологичкой. До самого последнего времени. Она мне и
рассказала. Они не хотят особенно пугать людей, но мне она рассказала.

Его манера поведения резко изменилась. Седрик чувствовал, что очень
многое осталось несказанным.

- И что, действительно все так плохо? Багшо угрюмо кивнул.

- Так значит, мир первого класса нам не просто нужен, а отчаянно нужен!

Вой двигателя стал немного глуше, вертолет шел на снижение.

- Да, пожалуй. - На лице Багшо появилась прежняя циничная ухмылка. - И
тебя пошлют туда кататься на каноэ. Возможно, именно такую работу и
подобрала тебе бабуля.

Седрик с интересом смотрел на быстро приближающуюся землю. Шесть
миллиардов людей - это очень много. Трансмензорные окна очень коротки, любая
струна рано или поздно рвется. Много ли людей успеет уйти в этот самый мир
первого класса - если его найдут?

И кто их будет отбирать, этих людей?

- Что это такое?

Вооруженные охранники копаются в стоящих у ворот машинах - обыск,
наверное. Проверка.

- Институт, что же еще.

Такие предосторожности? В Сампе? Седрик не верил своим глазам.

- Это только первая ограда, - объяснил Багшо, - а всего их три.

Бортмеханик быстро тараторил в микрофон - идентифицировал свой машину.

- Но... - Седрик поражение уставился на Багшо. - Но если Институт
охраняют с такой строгостью... И как, очень, наверное, надежная охрана?

Нашел у кого спрашивать. Он же из Службы безопасности, обязательно
скажет, что надежная.

- Абсолютно. Ни одной удавшейся попытки проникновения за семнадцать лет.
Во внешние зоны - бывало, но в первую - ни разу.

- А для чего же тогда Мидоудейл? - На лице Седрика появились обида и
недоумение. - Почему она меня спровадила? Здесь же, получается, полная
безопасность.

- Полная безопасность от внешнего насилия. Но бывают и другие неприятные
вещи, с которыми никакая охрана не справится.

- Какие еще вещи?

- Наркотики. Болезни. Драки.

Седрик задумчиво откусил кусочек ногтя.

- И понимание?

- Силен! Знаешь, Шпротик, что я тебе скажу? Этим ты, похоже, уже
заразился.

***

Размеры Центра потрясали. Это был целый город. Пока вертолет заходил на
посадку, Седрик успел разглядеть ряды зданий, судя по всему - и жилых, и
служебных, а также крытые стадионы, аэродром и несколько станций трубы. И
все же, по словам Багшо, городок этот был не очень большим - если сравнивать
его со штаб-квартирами некоторых других организаций - с Луктауном, с
гринписовским Поселком, с конторами крупных информационных агентств. Да и
что он такое, этот самый Институт? Небольшое исследовательское учреждение,
филиал "Стеллар Пауэр Инкорпорейтид".

Ну да, подумал Седрик, Институт - совершенно незначительная организация.
А дождевая вода полезна для здоровья.

- Центр, - добавил Багшо, - это только политика и финансы. Вся настоящая
работа ведется на Лабрадоре, в Кейнсвилле. Там, конечно, попросторнее.

И всем этим хозяйством руководит бабушка? Седрик был потрясен.

К моменту посадки Багшо снова влез в свои доспехи - чтобы не таскать на
плече; многострадальный индус остался в вертолете. Зябко поеживаясь от
холода и сырости, чувствуя себя абсолютно беззащитным, Седрик спрыгнул на
бетон и оказался в кольце бронированных людей, под прицелом знакомой уже
плазменной пушки - пора, видимо, к этому привыкать. Багшо, чей немецкий
костюм тоже не защитил бы от струи плазмы, не проявлял никакой тревоги -
глядя на него, успокоился и Седрик. Скорее всего, обычное здешнее
гостеприимство.

Новоприбывших отконвоировали в какое-то помещение, там-то все и началось.
Багшо сдал Седрика получателям, словно посыльный, доставивший пиццу на дом,
дунул, чтобы удостоверить свою личность, в газоанализатор и удалился;
огромная туша немца заполнила весь коридор, от стены до стены. К
собственному удивлению, Седрик был расстроен неожиданным расставанием.
Саркастичный и агрессивный, этот мордоворот мог достать кого угодно, однако
человек, поймавший тебя при падении с семнадцатого этажа, поневоле начинает
вызывать доверие.

Новый мучитель - хмурый, трупообразный, средних лет мужик - был всего
лишь чуть пониже Седрика. Представляться у этой публики не было,
по-видимому, принято, но на белом халате висел значок с фамилией Макьюэн.
Скучающее, откровенное безразличие Макьюэна оскорбляло Седрика даже сильнее,
чем сарказм Багшо.

Первым делом нужно было проверить, действительно ли Седрик Диксон Хаббард
- Седрик Диксон Хаббард. Седрик Диксон Хаббард дунул в трубку, нюхалка
сравнила результаты анализа с данными, поступившими из Мидоудейла, а может
даже с более ранними, из родильного дома. Далее последовали отпечатки рук,
отпечатки ступней и хромосомный анализ. На закуску Седрик выполнил
требование: "Назовите свое имя", а детектор лжи не нашел в его ответе
никакой лжи. И только после всех этих проверок встали и ушли два
бронированных охранника. Вид у них был явно разочарованный.

- А сетчатка? - полюбопытствовал Седрик, но никто не удостоил его
ответом.

Медицинский осмотр, проводившийся десятком, а то и более, людей при
помощи сотни сложных приборов, далеко превосходил все, что Седрик мог себе
представить. Для начала с него сняли всю, до последней нитки, одежду - разве
что кожу не содрали и брюхо не вспороли; делалось это с обычным для медиков
пренебрежением к такой ерунде, как стыдливость и человеческое достоинство.

Унижениям и издевательствам не было конца. Молчаливый протест Седрика
достиг точки кипения, когда выяснилось, что пыточных дел мастера намерены
доскональнейшим образом обследовать весь его пищеварительный тракт - весь,
сверху донизу. Голому страдальцу, стоящему раком на лабораторном столе, в
окружении десятка разнополых, абсолютно незнакомых личностей, довольно
трудно проявить мужество и решимость, однако Седрик взорвался.

- Да зачем? - заорал он. - Я же никогда не болел, ни разу в жизни!

- А нас твои болезни не интересуют, - загадочно объяснил женский голос,
шедший откуда-то сзади. - Вдохни поглубже и постарайся расслабиться.

- Тогда зачем же.., о-о-ой!., зачем все это?

- Нам нужна полная уверенность, - скучающим голосом откликнулся Макьюэн.

- Уверенность... О-о-ой! Какого хрена, больно же!.. Какая еще
уверенность?

- Уверенность, что Клуб "Сьерра" не нашпиговал тебя взрывчаткой, что в
тебе нет гринписовских передатчиков, изоляционистских приемников, луковых
микрокомпьютерных чудес, невесть откуда взявшихся радиоактивных материалов,
искусственных вирусов и токсичных веществ. Ну и прочей аналогичной ерунды.

- Да ты расслабься, расслабься, - посоветовала женщина.

***

Когда каждая молекула Седрика была проверена и помечена инвентарным
номером, палачи отогнули ему ухо, сделали небольшой надрез и вогнали в череп
шуруп. Заушник, милостиво объяснили они, теперь Система сможет обращаться к
тебе конфиденциально. Слава Богу, подумал Седрик, что эта ваша Система не
слышит сейчас мои мысли, а то у нее бы все микросхемы покраснели.

Затем его провели в небольшую кабинку одеваться - странная скромность
после всех этих публичных издевательств. Седрик никогда еще не носил
городской одежды, но знал, что в Сампе без этого не обойтись. Костюм,
висевший в кабинке, превзошел самые худшие его ожидания. Система знала
размеры Седрика - как же иначе, теперь-то они знают форму и размеры каждого
его органа, хоть внешнего, хоть внутреннего, - так что подгонка оказалась
идеальной. Идеальной по местным понятиям - настолько идеальной, что ни
вдохнуть, ни выдохнуть. Но страшнее всего был цвет. Ядовито-зеленая
флюоресцентная краска резала глаза, как скрежет железа по стеклу - уши.
Чудовищно.

Седрик выдохнул, сколько мог, затянул последнюю, самую непослушную,
молнию и выпрямился. Не успел он полюбоваться на свою красоту в зеркале, как
занавески кабинки распахнулись.

- С нами крестная сила - Бобовый Росток, сожравший Денвер!

Багшо был облачен в аналогичную униформу веселенькой кирпично-красной
расцветки; Седрик с трудом воздержался от замечания, что героический
телохранитель сильно смахивает на синьора Помидора из детской сказки. Ни