Чтение 17–й страницы книги ~Хозяин колодцев~

"x x x"

Вернувшись к землянке, он сразу понял, что сюда кто-то наведался.
Первым побуждением было бежать прочь сломя голову; он отступил к толстому
дереву у тропинки, наложил на лук стрелу -- и долго оглядывался,
прислушивался и принюхивался, пытаясь определить: где засада?

Засады не обнаружилось. Сквозь голые ветки было видно и тропинку, и
вход в землянку, и замаскированный из нее выход, который Юстин устроил, как
лис, на всякий случай. Если кто-то где-то и прятался -- то только внутри, а
там больше двух человек не поместится...

Не опуская лука, Юстин подошел ближе.

-- Кто здесь?

Деревянная дверь медленно отворилась. В низком проеме стояла,
пригнувшись, круглолицая девушка с короткими, до плеч, светлыми волосами.

"Та, которую ты ждешь, скоро придет к тебе. Она уже в пути..." Королева
наездников никогда не лжет.

"x x x"

-- Я соврала тебе, -- сказала Анита.

-- Но ты ведь спасла мне жизнь...

-- А перед этим я соврала тебе. Прости, а?

-- Но ты ведь спасла мне жизнь!

Они лежали, обнявшись, и вокруг была темнота.

-- Я помнила тебя каждый день, -- говорила Анита. -- Я вспоминала тебя
каждый час...

-- Ты убежала от отца?

-- Нет... Я еще не научилась убегать от него, но когда-нибудь
научусь...

-- Но он знает, что мы вместе?!

-- Да... Он знает.

-- Значит, нам надо прятаться?

-- Я еще не научилась прятаться от моего отца... Даже круг,
нарисованный Ножом Забвения, больше не помогает...

-- Значит...

-- Это мой отец велел мне принести тебе стекло.

-- Как?!

-- ...ничего не знала о тебе, не знала, что с тобой, не знала, где
ты... Отец запер меня.

-- Как...

-- ...А потом он сказал, что тебя собираются убить и что если я хочу --
могу отнести тебе стекло, которое уведет тебя от смерти... -- она счастливо
рассмеялась. -- Хочу ли я... Если я хочу...

-- Ты успела в последний момент, -- сказал Юстин, с трудом переводя
дыхание. -- Но потом... куда ты исчезла потом?

-- Тысячу раз в день я говорила ему, что рано или поздно убегу снова.

-- Убежала?

-- Я теперь буду с тобой... всегда. Он разрешил.

-- Что?!

-- Он разрешил. Он сказал: пусть. Он сказал, что ты ему нравишься.

-- Скажи еще...

-- Он разрешил. Мы будем вместе.

-- Не верю, -- бормотал Юстин, а теплое солнце распирало его грудь,
толкалось в ребра. -- Не верю... Наконец-то...

Над землянкой гулял ветер. В маленькой глиняной печке догорали угли.

"x x x"

Юстин топил печку всю ночь. К утру в землянке было мокро и душно, а
ветер, врывавшийся в щели, превращался в пар.

-- Теперь надо думать, где жить, -- сказал Юстин виновато. -- Если бы
мы могли вернуться к деду... Но мы не можем. Князь...

-- Ушастый?

-- Нет, -- сказал Юстин, чувствуя неловкость оттого, что Анита ничего
не знает и придется ей, оказывается, объяснять. -- Новый князь... его имя
Арунас, раньше он был кузнецом...

И он рассказал ей все, что случилось с того момента, как на их с дедом
двор заявились всадники на высоких конях, и до последнего испытания -- их с
Арунасом скачки на клячах.

-- ...Знаешь, как наездники загоняют до смерти любую тварь, которую
удастся оседлать? Вот так и мы должны были... Он нахлестывал и шпорил...

Юстин рассказывал, предвкушая, как удивится Анита, узнав, в чем на
самом деле состояло испытание Звора -- однако рассказ его как-то сам собой
оборвался в том месте, где умирающая лошадь Арунаса грянулась о землю.

-- И он победил? -- спросила Анита. -- А лошадь пала?

-- Пала, -- сказал Юстин, уже понимая, что не станет рассказывать
дальше, и понимая почему. -- Он победил, и... он стал князем. А я убежал,
потому что всех остальных бастардов Звор велел убивать...

Анита задумалась. Юстин понимал, что солгал ей ни с того ни с сего.
Просто затем, чтобы не рассказывать о ночной встрече с ее отцом. Об их
разговоре. О красном шелковом флажке.

Стала бы Анита любить человека, в чьей душе чужой рукой оставлен
кусочек красного шелка? Может быть, зря он утаил правду?

Может быть, Анита спросит сейчас -- но почему же ты был в княжеских
покоях, когда я принесла тебе стеклышко?

Она не спросила. Думала о другом:

-- Князь ты или беглец -- мне все равно... Где ты захочешь жить -- мне
все едино... Мы сможем убежать так далеко, где не только новый князь -- сам
Ушастый Звор нас не достанет. Мы можем жить в теплой стране, где никогда не
бывает зимы, там, куда улетают эльфуши, как только у нас наступают первые
заморозки... Мы можем жить хоть в людном городе, где все друг к другу
добры... Хоть в горах, одиноко, где только грифы и нет ни одной живой
души... Мы можем все, что захотим, Юстин. Мы заслужили... Давай поженимся
завтра? Я дам знать моему отцу...

-- Да, -- сказал Юстин, чувствуя холодок в животе. -- Конечно, его
присутствие на свадьбе... обязательно?

-- Ведь это он совершит обряд, -- улыбнулась Анита.

-- Какой обряд?

-- Древний, самый правильный свадебный обряд... Чтобы не только в
поступках мы не могли изменять друг другу, но не сделали бы этого и в
помыслах -- он войдет каждому из нас в душу и оставит там красный шелковый
флажок.

"x x x"

По первому снегу Юстина выследили. От неминуемой гибели его спасла
муха-аукалка, заговоренная дедом, поначалу увлекшая преследователей за
собой. А когда охотники поняли свою ошибку -- дичь была уже далеко; Юстин
бежал, рассыпая за собой последние семена-обманки, слыша, как с треском
врастают в промерзшую землю корни деревьев-однодневок, как поднимается
частокол стволов, авось не проберутся конные...

Потом обманки кончились. Он бежал, выбирая овраги поглубже и чащобы
погуще. Шел, не останавливаясь ни на минуту, не отдыхая даже ночью, будто и
не зная, что такое усталость. Он шел сквозь забытый людьми лес, это была
тяжелая работа -- но работа куда более трудная происходила у него внутри.

"Почему, -- потрясенно спрашивала Анита. -- Разве ты собираешься
изменять мне?"

"Нет, -- твердил он сквозь зубы. -- Именно потому, что не собираюсь.
Именно потому, что люблю тебя и доверяю тебе... И ты мне доверяй! Безо
всякого флажка в душе!"

"Но ведь это традиция, -- говорила Анита и казалась при этом такой
растерянной, что даже теперь, вспоминая, Юстин скрипел зубами от жалости. --
Это -- как клятва, -- говорила Анита. -- Ведь во все времена и у всех
народов будущие супруги дают друг другу клятву... Ты скажешь, что не надо
давать, ведь и так понятно, что они любят друг друга?"

"Клятву я могу дать и без помощи твоего отца", -- твердил Юстин.

"Значит, ты просто боишься, -- с облегчением смеялась Анита. -- Ну что
ты, это не больно и не страшно. Это вообще незаметно, вот увидишь..."

Юстин вспоминал душную ночь в княжеских покоях. Так говорил Ос, Хозяин
Колодцев: "Ты боишься. Ты струсил. Ты, как ребенок, впервые увидевший
лекаря". Ну конечно, как он мог забыть, чья Анита дочь...

"И потом, -- говорила Анита, -- ведь сегодня мы молоды... А потом
пройдут годы. Впереди целая жизнь, я сделаюсь старой, а ты еще будешь полон
сил... Кто знает, что может случиться?"

Юстин возмущался. Он доказывал ей и убеждал ее, что никого, кроме нее,
пусть больной и старой, пусть вовсе немошной старухи, ему не надо -- но она
только непонимающе качала головой: "Юстин, я не узнаю тебя. Не ты ли обещал,
что ради меня готов на все, что угодно?"

"Да, -- говорил Юстин. -- Я обещал... и я готов".

"Значит, -- говорила Анита. -- просто прими этот флажок, будто жертву.
Пусть это будет твоя первая уступка жене... А потом и я тебе в чем-нибудь
уступлю".

Тогда он сдался и сказал: "Мне надо привыкнуть к этой мысли. Дай мне
время, чтобы я мог смириться с этим".

Поднялось солнце, и Анита ушла, печальная и задумчивая, но на прощание
поцеловала Юстина и сказала: "Я буду ждать. Вот тебе монетка, когда решишься
-- брось ее в огонь..."

А на другой день его выследили, и теперь он бежал, ежесекундно ожидая
выстрела в спину.

Немного утешало то, что если погоня совсем уж наступит на пятки --