что-нибудь: можно, например, повторять в памяти стихи и в то же время
смотреть в окно. Но когда задание трудное, делить внимание уже нельзя. Чем
больше нервных клеток включилось в работу, чем больше они создают
движущихся токов, тем большее напряжение возникает в соединительных
волокнах. И вот в этом-то и причина профессорской рассеянности: когда
трудной задачей занято очень много клеток, то в волокнах нет места для
других токов. Поэтому когда астроном выходит из обсерватории, размышляя
над новой теорией, то он может забыть пальто, не узнавать знакомых и
вообще, как говорится, не видеть ничего вокруг себя. И все это вызвано
только чрезмерным напряжением токов в волокнах белого вещества.
исчезли, а потом и сами экраны погасли, словно их задули. Профессор поднял
голову и с минуту смотрел на ребят, тесным кругом обступивших пульт
аппарата. Положив руки на край клавиатуры, словно музыкант, сидящий за
каким-то необыкновенным инструментом, он продолжал:
"Маракса" - это память. Он должен запоминать то, что ему приказано
сделать, и, кроме того, должен также запоминать отдельные этапы расчетов,
чтобы потом использовать их. Вот вам простой пример: я хочу помножить
двадцать три на четыре. Сначала я множу двадцать на четыре. Это будет
восемьдесят. Я запоминаю число и множу потом три на четыре. Это будет
двенадцать. Теперь я должен вспомнить первый результат - восемьдесят - и
сложить его с двенадцатью. В итоге получается девяносто два. Это,
разумеется, только пример. Речь идет о вещах, несравненно более сложных,
хотя принцип тот же. Итак, машина должна иметь орган памяти, да еще
молниеносно действующий. Это не может быть механической записью,
перфорированными карточками или чем-нибудь в этом роде. Скорость каждого
процесса определяется самым медленным его звеном. "Маракс" делает в
секунду пять миллионов операций. Если бы в качестве памяти использовать
механическую запись, то в лучшем случае для записи результатов
потребовалась бы одна десятая секунды. Тогда "Маракс" мог бы делать в
секунду только десять вычислений. Мы потеряли бы его скорость, а она для
нас важнее всего. Поэтому память у него должна быть электрическая. Принцип
ее таков: импульс токов, означающий то, что нужно запомнить, мы замыкаем в
контур и заставляем его кружиться там.
этого служат так называемые капацитроны. Капацитрон - это вакуумная лампа,
в которой находится множество крохотных конденсаторов. Они служат словно
"листками блокнота", а пишет на них "перо", состоящее из пучка электронов,
со скоростью двухсот шестидесяти тысяч километров в секунду. Как видите,
неплохая скорость. Движениями этого "пера" управляет электрическое поле.
Один такой капацитрон может запомнить до сорока тысяч результатов
одновременно и подать их, когда потребуется, за долю секунды.
Оно сообщает пластинкам конденсаторов заряды, создавая контуры с
переменным током.
память", - такая же, как и в "Мараксе". Она позволяет запоминать
ненадолго. Во временно замкнутых контурах пульсируют токи, которые
прерываются, как только в них минует необходимость. А у другого рода
памяти - того, благодаря которому мы помним детство, прошлое, все, чему
учились, - совсем иная природа. Эта память основана в общих чертах на
изменениях, происходящих там, где отростки одной клетки прикасаются к
другой: в тонких слоях белка, называемых синапсами, и происходит
образование и торможение условных рефлексов... Ну, сейчас речь не об этом.
Я говорю о мозге только для того, чтобы вам легче было понять, что такое
"Маракс". Боюсь, что вы все еще смутно представляете себе его действие.
Может быть, так будет яснее: "Маракс" - это замкнутая система, стремящаяся
к определенному равновесию токов. Как маятник, который при отклонении
всегда стремится занять самое низкое положение. Давая задачу, мы выводим
машину из состояния электронного равновесия. Стараясь вернуться к нему,
"Маракс" как бы "по пути" решает задачу. Игра токов создает различные
кривые, которые вы видите на этом экране, и они-то и являются ответом на
заданный вопрос. Вы знаете, конечно, что всякую кривую линию можно
выразить через математическое уравнение? Уравнение кривой, появившейся на
экране, - это, собственно, и есть искомый ответ. Так решает "Маракс"
математические проблемы, но проблемы могут возникнуть разные. Допустим, мы
прибыли на планету, и нам понадобилось определенное химическое вещество.
Оно может существовать как газообразное соединение в атмосфере, как
минерал и как раствор. Встает вопрос: каким образом получить это вещество
с наименьшей затратой сил? Мы даем "Мараксу" все сведения и через
несколько минут получаем готовые технические указания. Я привел, конечно,
простой пример: "Маракс" умеет решать гораздо более сложные задачи. А как?
Здесь дело обстоит совсем иначе, чем при решении математических задач. Там
машина, очевидно, должна "знать" только математические правила. А в данном
случае она должна обладать обширными физическими и химическими познаниями,
знать технологию химических процессов, а кроме того, конечно, знать и
средства, какими мы располагаем, потому что если бы она посоветовала нам
построить трехтрубную фабрику, то такая помощь была бы нам ни к чему. Так
вот, "Маракс" должен обладать обширными знаниями по каждому вопросу. А
этими знаниями он может обладать только потому, что мы их в него вложили.
Каким образом? Использовав для этого другие органы памяти, так называемые
постоянные капацитроны, или ультракапацитроны. Одна такая лампа
соответствует примерно одному очень толстому тому технического
справочника. У "Маракса" их около ста тысяч, и потому мы не берем с собой
никаких книг.
рискуем. Без риска ничего не добьешься. Итак, когда бывает нужно,
включаются соответствующие капацитроны, и они начинают отдавать контурам
свои сведения. Они попросту выбрасывают тучи электронов с преобразованной
скоростью: так выглядит наша наука в переводе на язык электричества. Одна
лампа отдает контурам свою емкость за неполную секунду. На эту емкость
накладываются первичные колебания контуров. Действуют специальные
настройки и резонаторы, частотные фильтры, модуляторы и демпферы,
занимающие все пространство под этой кабиной. Потому что здесь помещается
только управление, как бы "мозговая кора", а "белые волокна" находятся
внизу.
такая лампа - это как бы справочник... Но ведь в книге не бывает готовых
решений...
сравнив лампу с книгой. Я имею в виду запас знаний, а не способ его
использования. Основная разница между мозгом и книгой та, что в книге
сведения лежат одно подле другого неподвижные, мертвые, неизменные, а в
мозгу они живые и пластичные, то есть я могу, если мне понадобится,
приспособлять их к каждому конкретному случаю. А "Маракс" больше похож на
мозг, чем на энциклопедию. Сведения в "Мараксе" преобразовываются,
изменяются и приспособляются, как в мозгу; потому-то они и сохраняются в
виде пластичных колебаний тока, представляемых кривыми линиями. Вы знаете,
конечно, что если наложить две кривые друг на друга, то получится третья,
равнодействующая, не похожая ни на одну из них? Так вот, вопрос, заданный
"Мараксу", - это одна кривая, сведения, использованные им в работе, -
другая, а полученная от их сложения равнодействующая - это и есть ответ.
миллиарды и биллионы. Машина, работая над заданным ей вопросом, делает в
секунду пять миллионов расчетов. Пять миллионов! А работа продолжается
иногда час, два и больше. При испытаниях машина проработала однажды сто
шестьдесят девять часов. И все время - по пяти миллионов расчетов в
секунду. Попробуйте представить себе это... Говоря о трех кривых, я хотел
только показать вам принцип.
младший. - Как можно все выразить кривыми линиями? Например... например,
то, что вы говорили о получении химического вещества. Ведь в ответе должно
быть сказано: нужно взять то и то, влить в тигель, смешать, кипятить...
Как можно выразить все это с помощью кривых?
уметь. Во всяком случае, это не так просто, как задавать их мне. А что
касается того, что кривыми нельзя выразить то, о чем я говорил, то ты
ошибаешься, мой мальчик, потому что разве наше письмо - не та же кривая,
петлистая, пересекающаяся, усложненная? Только не подумай, что мы так и
разговариваем с "Мараксом". Кто знает, быть может, это и возможно, но это
повлекло бы за собою множество технических осложнений. "Маракс" - как бы
великий мудрец-чужеземец, который может очень многое нам рассказать, но
только на своем языке. Поэтому стоит затратить немного труда, чтобы
научиться его языку - языку кривых, начерченных быстро изменяющимися
токами. Ну, а кто не умеет, может для перевода его ответов на обыкновенный
язык воспользоваться специальным аппаратом, так называемым
электроанализатором Мадера-Фурье. Но опытному оператору достаточно только
взглянуть на экран, и он уже знает все.
начали извиваться переплетенные линии; они двигались все медленнее и,
наконец, застыли в виде наклонной петли.
азот с водородом в аммиак и какой взять для этого катализатор. И вот что
Лондон Джек
Суворов Виктор
Березин Федор
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Андреев Николай