мы бы до чего и договорились.
3
позволил мне войти в барак; я снял комбинезон и бросил его в вибратор, где
он очистился от грязи, душ проделал аналогичную процедуру с моим телом.
недели назад. Не было никакого наблюдения, никакой охраны, никакого
пароля. Я был свободен как птица, только жил не так, как она - получал
кров и еду только после отработки смены. Даже обретенное мной богатство
ничего не меняло; голубые жетоны, которые нельзя было никому передавать,
имели цену только в бараках и в столовой. Такая система обеспечивала
стабильное производство.
ярдах позади. - Коль скоро Симрег такой же заключенный, как и мы, то кто
же на самом деле начальник лагеря?
сильный назначает себя начальником и устанавливает правила. Тот, кто эти
правила нарушает, имеет много неприятностей.
дать по рукам любому восходящему таланту. Если бы я задумал вербовать
слишком много народа, готовя кадры для переворота, его ребята вмешались
бы.
молодой волк съест его. А пока правит Симрег.
отличается от той, что лежит на поверхности? И почему так ценятся куски
шлака?
добываем, дохляк!. Мы ищем то, что ты только что нашел.
на принципе "кто смел - тот и съел", плюс способности, плюс мускулы. Все
это сдерживается тем обстоятельством, что производство все оплачивает, а
человек занимается этим производством. Но как же оборудование: бараки, и
весы, и весовщики, и тележки...
назад, это место построила Компания. Шахта не приносила дохода. И тогда
Розовый Ад выбрали местом ссылки. Когда здесь стали работать только
осужденные, Компания предложила оплачивать их содержание и давать премии
за любые находки, - такие, как куски расплавленного металла. И люди смогли
тратить свои заработанные денежки как им заблагорассудится; стали
импортировать товары, за которые они хорошо платили, построили городок,
оборудовали его, разработали систему жетонов. Эти люди не могут вернуться
назад домой, но почему же им не постараться жить как можно лучше.
подслушивает.
его обычного, как рапира от банана.
сказал он.
не мог. Я упал на колени и продолжал смеяться, стоя на четвереньках. Я
смеялся и смеялся, хоть и понимал, что различие между моим смехом и
рыданиями - небольшое и очень тонкое, различие это легко исчезало, а
вместе с ним и защитная оболочка, которая давала мне возможность
двигаться, говорить, а, может, даже и мыслить с того самого момента, как я
увидел изуродованное, мертвое лицо Пола Дэнтона.
- рука была тяжелая, как весло байдарки - и еще раз, когда я пытался
ответить.
перед глазами всплыло давно знакомое лицо, которое я видел в Академии еще
будучи подростком. Тогда это лицо было моложе, но не намного красивее,
сверху это лицо венчала фуражка с капитанским шнурком. Он был командиром
кадетов и его звали...
кирпичом площадь, вокруг которой зазывно блестели витринами маленькие
магазинчики и от которой в разные стороны разбегались шумные улочки. Они
вели к фабрикам на севере, а на юге заканчивались жилыми районами,
украшенными деревьями, цветами и травой.
Если бы не розовая пустыня вдали, этот пейзаж вполне бы мог сойти за
декорацию к пьесе из сельской жизни двадцатого века.
женщина выходила из продуктового магазина с корзиной фруктов в руках.
Через полквартала стройненькая девушка прогуливала на поводке маленькую
собачку.
по одной, чтобы расслабиться?
которой красовалась вывеска, изображавшая розового черта с обгоревшей
рожей и торчащим хвостом. Мы заняли место за столиком в углу и заказали у
старика бармена бренди. Его принесли лишь после того, как я показал
наличные. В лавчонке было еще несколько посетителей - все пожилые.
Ты вносишь деньги, накапливая основную сумму плюс еще немного сверх того.
Когда врачи определят, что ты не можешь больше работать, ты уходишь на
пенсию. Или тебя могут отправить на Базу. Говорят, что где-то на севере
есть дом престарелых. Но мало кто выбирает этот маршрут. Я слышал, он
означает укол, легкую смерть и дешевые похороны.
Солнце уже клонилось к закату. Мы набрели на дешевый ресторанчик и съели
натуральное мясо с овощами. Это обошлось нам еще в десять кредитов. Когда
мы снова вышли на улицу, меня схватил за рукав маленький человечек, у
которого не было половины лица. Он предлагал на выбор: карты, наркотики,
женщин.
удвоить свой капитал, и тогда - кутнем по-настоящему!.
сказал посыльный. - С вами хочет переброситься парой слов большой человек.
Тяжеловеса. - Только ты - один.
равно у меня есть кое-какие дела. - Он повернулся и ушел.
бы то ни было насилие. Казалось, не было никаких причин, чтобы не
удовлетворить мое любопытство.
ничем не примечательного дома. Мы спустились по лестнице в подвал,
посыльный с трудом открыл тяжелую дверь, и мы очутились в ярко освещенной
комнате. За заваленным бумагами столом сидели двое мужчин. Один мне не был
знаком. Вторым оказался Симрег.
начал было говорить, но потом замотал головой и вновь уставился на меня,
бормоча что-то себе под нос. Симрег, казалось, успокаивал его. Похоже, они
вели довольно сложный разговор, не прибегая к помощи слов.
нашел часть ответов. А сейчас тебя мучают более сложные вопросы. - Он
посмотрел на свой большой палец. - Мне бы не хотелось, чтобы ты запутался.
Корнев Павел
Влодавец Леонид
Верещагин Олег
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Смоленский Вадим