Чтение 17–й страницы книги ~Паломничество к врагу~

удержав равновесия, Бигман упал на одно колено и оказался раскрыт.

Вот он, долгожданный миг!

Я не упустил этого момента. Я просто не имел права упускать такой
момент.

Мгновенно сконцентрировав всю энергию, какая у меня имелась в области
рук, я провел косой рубящий удар снизу вверх с поворотом тела, чтобы
придать движению максимальную силу удара, и конец моего шеста врубился
точно под подбородок проклятого прыгуна...

Я не понял, как он это сделал.

Я уже мысленно торжествовал победу - после такого удара вряд ли можно
остаться на ногах, да что там, такой удар должен был сломать ему шею с
легкостью топора, рухнувшего на хворостину, но он...

Будь он проклят!

Он отбил мой удар не глядя. Концы шестов с сухим треском сошлись и
разлетелись с огромной, неодолимой силой. Мой швырнуло вправо, и меня
сильно развернуло следом. Шест Бигмана ушел влево, но он и не пытался
погасить инерцию, как я, а, наоборот, воспользовавшись своим опытом
бойца и моей ошибкой дилетанта, прибавил силы, и нижний конец его шеста,
вычертив витую дугу, метнулся к моим ногам.

На этот раз я не успел.

Наверняка в подобной ситуации и сам прыгун ничего не смог бы поделать
против такого выпада. Удар пришелся точно в пах, и дикая, нестерпимо
парализующая боль пронзила меня с головы до ног раскаленной спицей,
вышибла дыхание и согнула пополам. Ноги подломились, шест вывалился из
рук. Я рухнул на колени, ослепнув от огненных вспышек в глазах, во всем
теле. Долгую мучительную минуту я не мог сделать вдох, судорожно прижав
руки к паху и скрючившись почти до земли. Застрявший мучительный крик
рвал горло.

До слуха смутно донесся восторженный рев толпы, довольной победой
Бигмана. Совершенно беспомощный, практически в полной отключке, я ждал
рокового удара, но Бигман почему-то медлил, вероятно наслаждаясь моими
мучениями.

Прошла еще минута. Невероятным усилием воли я сумел разогнуться и
взглянуть перед собой затуманенными болью глазами.

Он стоял, выпрямившись во весь рост, и спокойно смотрел сверху вниз,
возвышаясь надо мной, словно демон Зла. Казалось, плечи его упираются в
небо. Наши глаза встретились, и прыгун нанес два коротких режущих удара
концом шеста. Он не старался сбить меня с ног, шест лишь коснулся моего
лица, и я почти не шелохнулся.

По рассеченному лбу потекла кровь. Новая боль была почти незаметна на
фоне той, которая меня уже терзала. Судорожный вдох... Сердце бешено
колотилось о ребра, отдаваясь в висках громовыми ударами, шум в голове
заглушил почти все звуки снаружи. Я понимал, что проиграл, и в то же
время все еще на что-то надеялся, отказываясь верить и понимать, что
проиграл.

Если бы не боль, я бы сумел еще как-то сопротивляться... Безумная
надежда. Времени больше не осталось.

Бигман медленно поднял шест над головой для последнего удара. Он
собирался провести его как можно эффектней, чтобы это надолго врезалось
всем в память. В глазах его горели жесткие холодные огоньки, лицо
выражало торжество. И... мне показалось? Где-то в глубине его глаз
мелькнуло странное сочувствие... Да нет, показалось...

Я не хотел, чтобы он прикончил меня на коленях. Стиснув зубы, я начал
медленно подниматься, вкладывая в движение дикое усилие. Вены вздулись
от напряжения, по телу ручьями бежал пот, смешиваясь с кровью на лице,
и... Он же все там у меня разворотил, отстранено подумал я, чувствуя,
как кровь бежит вниз и по ногам. Прижатые к паху ладони оставались
сухими только благодаря экровеленовому материалу брюк, не пропускающему
влагу.

Если бы не боль, снова мелькнула мысль... Боль, все еще державшая
тело в тисках. Полностью разогнуться я не смог, мышцы просто не
повиновались.

Боль... В голове вдруг прояснилось.

Нужно было немедленно избавиться от боли, и этого можно было
достигнуть сменой Ключа. Я ухватился за свой последний шанс в этой драке
- шанс отомстить и остаться живым. Мне не пришлось даже выбирать, Ключ
пришел сам, возникнув перед глазами ярким образом. Мыслеобраз вошел в
подсознание как клинок в ножны, лязгнув металлом. Пресс, решил я, еще
сильнее стискивая зубы, и оторвал руки от окровавленного паха.
Гигантский стальной Пресс.

Словно подстегиваемое отчаянием, структурирование началось с бешеной
скоростью. Теперь я смог выпрямиться полностью, чувствуя, как тело
превращается в металл. Сквозь заливавшую глаза кровь я видел неважно, но
Бигмана разглядеть мог. Этого было вполне достаточно. Нужно было сделать
так с самого начала - подойти к прыгуну и раздавить его, как вошь.

Ничего удивительного - он был озадачен моим видом, тем, что я сумел
подняться, вместо того чтобы корчиться у его ног. Тем, что я стоял и
собирался напасть, вместо того, чтобы выть от боли и просить о пощаде.
Что ж, этим моментом можно было даже гордиться. Затем на лице прыгуна
мелькнуло насмешливое удивление. Не знаю, что там ему показалось таким
забавным, но, не завершив удара шестом, он швырнул его под ноги зрителям
и шагнул ко мне, поднимая тяжелые кулаки.

Глупец! Вместе с шестом он отбросил свой шанс меня одолеть.

Но он этого еще не понимал. Не понял и тогда, когда я шагнул вперед и
мои ладони легли ему на плечи. Пальцы, живущие уже своей собственной
жизнью, проворно нащупали выпирающие под плащом ключицы и надавили на
них. Ноги срослись с землей. Все с той же насмешливой улыбкой Бигман
выбросил вперед кулак... Стальная подошва Пресса в сознании лязгнула и
пошла вниз. Кулак прыгуна врезался мне в лицо, словно в стену. Удар был
очень силен, но мышцы уже окаменели настолько, что я его не ощутил. А
боль... Пресс не может чувствовать боль.

Бигман отдернул отбитую руку, глаза его изумленно расширились. Видно
было, что кожа на костяшках пальцев у него содрана. Медленно, очень
медленно, сквозь сковывающий мышцы мыслеобраз, я усмехнулся ему в лицо.
Нас разделяло теперь только расстояние моих вытянутых рук; и я не
собирался его изменять.

Он попытался стряхнуть мои руки движением своих плеч. Широкие,
сильные плечи, с огромным запасом неизрасходованных сил... Я ощутил это
движение, но он сам не шевельнулся. И тогда я надавил. Его ноги
подогнулись. Бигман хрипло взревел, пытаясь выпрямиться, но лишь сильнее
оседал к земле, борясь с многотонной давящей тяжестью на своих плечах.

Пресс работал.

Мой взгляд был неподвижен. Перед ним постепенно проплыла сверху вниз
грудь Бигмана, затем шея с дергающимся кадыком, узкий подбородок, хищный
крючковатый нос, глаза... Минуту назад он был значительно выше меня, но
теперь я уравнял его рост со своим. Какое-то мгновение мы стояли лицом к
лицу, и я уловил в его глазах понимание происходящего, только-только
начавшее оформляться в его сознании, зарождающийся страх. Затем его лицо
двинулось дальше, вниз.

Пресс работал.

Он попробовал уйти из-под моих рук рывком вниз, попытался согнуть
ноги и вывалиться из сжимающих его тисков, рвануться в сторону и вверх,
а затем опрокинуть меня назад. Ничего из этого ему не удалось. Он был
под прессом. Через мои ладони катализация Ключа перекинулась на его
тело, превращая плоть в металлическую болванку, которую сгибал,
расплющивал пресс моего тела.

Он испугался по-настоящему, когда хрустнули его ключицы, и в панике
дико заорал. Вибрация голосовых связок - это было все, что я ему
позволил. Я хотел, чтобы этот крик был услышан толпой, я желал
насладиться и ее страхом. Полутелепаты, они могли ощутить то же, что и
Бигман, разделить с ним его слепой ужас.

Я убивал его постепенно, но в моем представлении Бигман уже был
мертв.

Лицо прыгуна побагровело от усилий, казалось, еще немного - и его
жилы взорвутся от неимоверного напряжения. И взорвутся. Сейчас я это
сделаю. Еще немного - и...

Я продолжал давить, с ненавистью глядя сверху в выпученные от боли и
страха глаза, на перекошенный от напряженного крика рот, и ломал, ломал
его длинное сильное тело... Кости его смещались, ребра сходились
вплотную одно к одному, позвоночник сжимался, впечатывая звено в звено.
Болванка, металлическая болванка, которой нужно было придать форму...

Крик вдруг захлебнулся, и руки ощутили пустоту. Прыгун исчез. Я
непонимающе уставился на то место, где он только что стоял. Затем до
меня дошло, и я с каким-то странным облегчением принялся растворять
образ Пресса в мозгу. Но - постепенно. Ощущение своего тела должно было
вернуть боль, не следовало этого забывать. Я постарался растворить
мыслеобраз так, чтобы металл остался в пораженном месте - в паху.

Тем временем из притихшей толпы вынырнул Целитель и осторожно
коснулся моей руки.

- Ну ты даешь, парень. Не понимаю, что это было, но ты превзошел все
ожидания. - В его голосе слышалось явное уважение.

- Я собирался его прикончить, - хрипло проговорил я, скованно двигая
онемевшими губами, - но он успел телепортироваться. Счастливчик. До... -
Я глубоко вдохнул. - Доведи меня до стены. Мне... надо отдохнуть. И
разгони... этих... Если можешь.

Целитель тут же обернулся к толпе и низко зарычал:

- Разойдись! Живо! Пошевеливайте костылями, пока порчу не наслал! Ну
ты, лопоухий, особое приглашение надо? Проваливай! Давайте, давайте, не
задерживайтесь, представление окончено! А ты куда прешь?! Кому сказано,
придурок, а ну двигай отсюда...