много раз упоминает не только в дневниках, но и в письмах в Петербург,
жене: "В энтузиазме этого юноши какая-то стихийная, покоряющая сила.
Александр, видимо, привязался к этому молодому человеку, и теперь я с
каждым днем замечаю, как исчезает у него столь претившая мне суховатость и
несколько надменное отношение к людям, особенно стоящим ниже его по
положению (откуда это?!).
петербургскими "сверхчеловеками". Не хочу предугадывать события и
обольщать себя пустыми надеждами, но поверь, Натали, все меняется к
лучшему. Ты бы не узнала теперь Александра. Не только предпринятое нами
путешествие, но и общение с этим молодым, но уже много повидавшим
человеком ему явно на пользу".
объединяло дело, которому они стали посвящать все больше и больше времени.
Теперь они находили взаимное и всепоглощающее удовольствие проводить дни и
долгие вечера вместе, старательно готовясь к осуществлению задуманного.
Александр выхлопотал у Николая Николаевича большую лодку, Шорпачев
оборудовал ее таким образом, что в ней можно было не только приготовить
еду, но и устраиваться на ночь.
море косой, выросла как бы вторая, почти никому не известная база
экспедиции. Знал о их затее, пожалуй, только один Иван Александрович; он
притворно ворчал, но тайну молодых людей хранил. А тайна возникла из-за
того, что еще в самом начале подводных поисков предложение Шорпачева самим
освоить скафандры встретило рьяное сопротивление привезенных из Германии
водолазов. Шорпачев первым подсказал профессору, что не следует надеяться
только на немецких водолазов, надо самим научиться работать в новейших
подводных костюмах. Вудрум согласился с этой мыслью, но не мог преодолеть
упрямство обоих водолазов, считавших, что право работать в опытных
фирменных костюмах - их монополия. Александр и Шорпачев монополию
нарушили. Тайком даже от Плотникова запасной комплект оборудования был
увезен на "подпольную" базу, и там по очереди, помогая друг другу,
разбираясь в инструкциях и постепенно овладевая трудным, опасным и
увлекательным делом, молодые люди все глубже и глубже проникали в морское
царство. Оно открывалось для них как новый, наполненный жизнью, блестевший
необыкновенными красками мир, пронизанный мягким, зеленоватым светом.
причудливыми, бесконечно разнообразными, окружавшими их как заколдованный
сказочный лес, в котором то плавно, то с быстротой молнии мелькали стайки
невиданных, неправдоподобных рыб. Среди толстых, неподвижных ветвей
кораллов виднелись яркие, словно органные трубы, тубинофоры; свисали синие
ниточки гефей; протягивали свои руки-щупальца изящные офиуры. Красочные
морские звезды, морские ежи с черными угрожающими иглами, целый
увлекательный набор полузарывшихся в песок диковинных раковин - все это
разнообразилось красными, бурыми, зелеными водорослями, все это жило,
интенсивно поглощало друг друга, размножалось и умирало, заполняя собой
все вокруг, надежно скрывая от исследователей следы древней, ушедшей под
воду цивилизации. Увлечение красотами впервые увиденного
волшебно-привлекательного мира омрачалось мыслью о том, что вся эта буйная
растительность, кораллы, раковины уж слишком плотно замуровали развалины
храма Небесного Гостя. Утешали себя молодые люди мыслью о том, что здесь,
на сравнительном мелководье, они только тренируются. Успех их может
ожидать там, на глубоких местах, где день ото дня совершаются погружения,
исследуется квадрат за квадратом.
Александрович, все более скептически начинал высказываться о затее
подводных раскопок Шираст, и в это время экспедицию постиг новый удар.
плота на базу. На маленькой пристани они вылезли из лодки и направились к
своему бунгало. До ужина оставалось еще больше часа. Немцы расположились в
своих плетеных креслах на затененной веранде, овеваемой легким ветерком.
Высокие казаурины, раскидистые габитусы почти вплотную подступали к
бамбуковому домику, их запутанная, переплетающаяся зелень могла скрыть не
только человека, но и слона. Никто не разглядел прячущихся в темной
тропической чаще врагов. Услышали только выстрел. Сухой, короткий,
всполошивший колонию исследователей. Через минуту все были у домика
водолазов. Один из них, окровавленный, бледный, лежал на плетенном из
бамбука полу веранды. Очаковский оказал первую помощь водолазу, его сразу
же водворили на катер и отвезли в Макими. Ранение было не очень серьезным,
однако последствия этого нападения были тяжелы для экспедиции. Второй
водолаз наотрез отказался продолжать работу на Себату, и, как только
немного поправился раненый, оба немца немедленно отправились в Европу.
рабочих и ныряльщиков - продолжение изысканий представлялось немыслимым.
лагере оживление: бежавших от опасностей водолазов с успехом заменили
Александр и Борис. Снова бодро стучит двигатель, попеременно сменяя друг
друга, члены экспедиции трудятся у насосов. Вечерами все собираются на
веранде домика Вудрумов. Здесь намечаются планы на следующий день, ведутся
оживленные споры. Настроение поднялось, но все понимают, что без
вспомогательной силы, без рабочих-паутоанцев, не обойтись. Шираст
предлагает на время приостановить работы, нанять рабочих на дальних
островах и только после этого продолжить изыскания. Предложение его
принимается только наполовину. Все соглашаются с его мыслью попробовать
завербовать рабочих в тех местах, где еще не знают о провокациях
фанатиков, но никто не считает возможным прервать работу. И поиски
продолжаются изо дня в день. Однако силы постепенно оставляют самых
выносливых. Все с нетерпением ждут приезда Шираста, отправившегося в
путешествие по архипелагу.
но нигде не находят следов древнего храма. Теперь уже никто не оспаривает
необходимости временно приостановить работы: все истомлены до предела.
Шорпачев, самый неугомонный и крепкий, уговаривает Вудрума разрешить ему
обследовать еще один участок вблизи места, где они тренировались с
Александром. Иван Александрович соглашается на это крайне неохотно:
выбранное Шорпачевым место лагуны практически не обследовано и погружение
может оказаться опасным для недостаточно опытного водолаза.
водолазный костюм Шорпачев. Вот за толстым стеклом шлема в последний раз
показалась его приветливая физиономия, и шлем ушел в воду. Тянется за ним
шланг, сигнальная веревка. Он опускается все глубже и глубже, уже не
проглядываются сквозь толщу воды блестящие части шлема, и вскоре молодой
водолаз скрывается в мрачной глубине.
Проходит десять, двенадцать минут. Иван Александрович распоряжается подать
сигнал к подъему, но Борис отвечает условным сигналом "нет". Вудрум сам
становится к насосу, сменяя истомленных жарой и работой товарищей.
Мучительно долго идет время, и наконец сигнал. Подъем ведется медленно,
чтобы не вызвать у водолаза кессонной болезни. Кажется, конца не будет
этой трудной и беспокоящей всех операции, но вот шлем показывается над
водой. Шорпачева подхватывают под руки, помогают подняться на плот и
быстро снимают с него шлем. Лицо его, вспотевшее, измученное, выражает
предельное утомление и вместе с тем радость. Он почти без сил опускается
на канаты, сложенные на палубе, и произносит только одно слово:
Теперь и Вудрум, по примеру молодежи освоивший водолазный костюм, иногда
совершает погружения. Сомнений нет: они у древнего храма Небесного Гостя.
Храм оказался на меньшей глубине, чем это предполагалось, поиск вести
стало легче, но возникли новые трудности. Мало найти храм. Нужно добыть
материальные остатки, которые подтвердили бы гипотезу, найти что-то такое,
что неоспоримо доказывало бы существование Века Созидания, подтверждало
правильность реалистического толкования легенды о Рокомо и Лавуме. А для
этого нужно попытаться проникнуть в святая святых - в обрушившуюся часть
храма. Она расположена на возвышенном участке дна, работать здесь легче,
но хаотическое нагромождение камней не дает возможности добраться к
заветному.
рабочих-европейцев, закупить подъемные краны, лебедки. Теперь, когда цель
была так близка, злила каждая неудача, раздражали затруднения, возникавшие
по пустякам.
людей. Наконец механизмы установлены на баржах-плотах. С их помощью
оттащили отбитые под водой, обросшие кораллами части скал, однако и это не
решило задачи. Тогда Вудрум счел необходимым взорвать часть преграды.
довольно неожиданным. Неподатливые подводные скалы были удалены, подход к
затонувшему святилищу подготовлен, но при первых же взрывах, всполошивших
тихую лагуну, доблестная охрана, состоявшая из паутоанских солдат,
покинула лагерь.
исследователей пришлось не по вкусу жрецам Паутоо. Было очевидно, что
лагерь теперь не оставят в покое, и уж если спровоцировано бегство солдат,
то следует ожидать всего самого худшего. И действительно, на другой же
день вокруг лагеря были обнаружены засады. Стало понятно: готовится
нападение.
работы не останавливать и в пролом, образовавшийся после удачно
произведенного взрыва, пройти возможно быстрее. Все понимали, что времени
терять нельзя. Нападение на лагерь могло привести к таким потерям, при
Суворов Виктор
Шекли Роберт
Мичурин Артем
Маккарти Кормак
Лукин Евгений
Орловский Гай Юлий