Чтение 17–й страницы книги ~Наследие исполинов~

— Высота, я Кернел, у нас тут гости! — доложился Маримуца начальству.

Капитан Белькевич отозвался довольно быстро — на борту разведмонитора
«Ракша» недавно закончился обед, и никто не успел разойтись из кают-компаний.

— Что там у вас, Кернел? — довольно спокойно справился капитан:
дежурство у сонной и старой красной звезды Росса-128, которой люди до сих пор
не удосужились придумать собственное название (и это невзирая на ничтожное
расстояние в неполных одиннадцать светолет от Солнца!), редко сулило
неожиданности.

— Финишная сфера в ста сорока трех мегаметрах!

— Одиночная?

— Пока — да...

— Большая?

— Под полукорвет или рейдер.

— Тьфу ты, — ругнулся капитан, — А по сетке у нас ничего не
предвидится?

— Ничего. Даже транзитов нету. Капитан размышлял около трех секунд.

— Давай повышенную, Кернел... — наконец решился он.

— Есть, кэп!

Маримуца ввел на борту состояние повышенной наблюдательной готовности;
подвахтенные канониры, следящая и готовый заступить на дежурство после Маримуцы
унтер дружно заворчали, но тем не менее исправно заняли предписанные боевым
расписанием места.

Гость тем временем благополучно финишировал; приборы более не
зафиксировали финишных сфер.

Маримуца взглянул на резюме следящей, тихонько присвистнул и снова
доложился капитану:

— Высота, я Кернел! Гость финишировал!

— И кто? — спросил капитан. — Пират? Или контра?

— Ни в жизнь не угадаете! Парламентерский бот азанни!

— Елки-палки! — Белькевич аж подскочил в кресле и моментально вызвал по
мгновенке оперативного дежурного по флагману «Евразии».

— Константа, здесь Высота!

Флагман отозвался почти сразу: в видеостолбе возник фрагмент пульта
куда более солидного, чем в рубке «Ракши». За пультом восседал офицер в чине
майора с двумя нашивками над левым карманом — значит, участвовал в боевых
операциях.

— Я Константа, что там у вас? И где вы?

— Росе—сто двадцать восемь. У нас одиночный парламентерский бот азанни.

— Вах! — поразились на Константе. — А официальные сообщения разве
проходили с начала дежурства?

— В том-то и дело, что нет!

— Ждите...

Капитан монитора приготовился ждать, да не тут-то было.

Вновь вызвали по внутренней связи из головной рубки:

— Кэп, депеша от парламентера!

— Открытым?

— Так точно!

— Давай!

Бесшумно включилась запись; изображение в видеостолбе подернулось рябью
и вновь стабилизировалось. Капитан увидел взъерошенного азанни на нелепом, с
точки зрения человека; креслонасесте. На груди у разумной птички-галакта висела
пластина транслятора-переводчика.

Капитан «Ракши» прекрасно знал, что высшие расы галактов по-прежнему не
слишком жалуют людей и корректным переводом на земные языки способны
озаботиться лишь в случае, если что-нибудь крайне нужно им самим.

Речь азанни переводилась на англик — третий по распространенности
человеческий язык после интера и русси.

— Вызывает представитель пирамиды Азанни-Цитарис! Прошу официального
покровительства и защиты у вооруженных сил Солнечной системы! Спешу доставить
срочную и важную информацию руководству доминанты Земли!

— Азанни-Цитарис, сближайтесь! — немедленно отозвался капитан «Ракши»;
он решил уплотнить время. Пока птичий корабль будет сближаться и маневрировать,
как раз придет ответ с флагмана. В ответе капитан не сомневался: парламентерам
не отказывают в приеме, это древний закон всего космоса.

— Высота, что там? — как раз вернулся на связь флагман.

— Официальное заявление представителя пирамиды Азанни-Цитарис! Включаю
трансляцию!

Сообщение мигом перебросилось за одиннадцать световых лет, на
флагманский линкор флота «Евразия». Скорее всего его лично прослушает адмирал
Тим Хемерсбрандт, а не только дежурный по флагману.

Капитан застыл, ожидая начальственного резюме. Ждать пришлось совсем
недолго, и Белькевич ничуть не обманулся в своих ожиданиях относительно мнения
начальства.

— «Ракша»! — Голос адмирала не узнать было невозможно. Видимо, новости
подоспели и впрямь важные да спешные — адмирал даже не озаботился диалогом
через позывные, открыто запросил название монитора, и все.

— Капитан Белькевич, монитор «Ракша», сэр! Официальным языком военных
Солнечной системы до сих пор оставался англик.

— Обеспечить эскорт представителю пирамиды Азанни-Цитарис к флагману!
На корабле представителя оставить вахту! Наблюдение свернуть, передав ваши
сектора на стационар у Росса—сто двадцать восемь! Выполняйте!

— Есть, сэр!

— Приоритет — ноль, — предупредил адмирал, нахмурился и пронзительно
взглянул Белькевичу прямо в глаза. — В случае атаки — самоуничтожиться.

У капитана «Ракши» неприятно похолодело внутри. Такого высокого
приоритета приказам в мирное время не присваивают.

Обычно.

Переборов предательский холодок, Белькевич набрал в грудь безвкусного
кондиционированного бортового воздуха.

— Маримуца! Раджабов! Сдать вахту подвахтенным! — Внутренние приказы
посыпались сами собой. — Следящая! Обеспечить стыковку, шлюзование и биосферную
совместимость с гостями! Парламентеров принять на борт и разместить! Дежурный
по резерву?

— Здесь, унтер Омаши, сэр!

— Четырех десантников в автономно-боевой к шлюзам! Маримуца, Раджабов —
экипируетесь так же! Тыл?

— Слушаю, — спокойно включился зам по тылу.

— Пятинедельные комплекты жизнеобеспечения на шестерых! Маримуца, как
экипируетесь — грузитесь в корабль парламентеров. Но не раньше того, как они
перейдут к нам на борт, разумеется. Затем отстыковываетесь, ждете, а потом
уходите к пункту, указанному в приказ-пакете. Приказ-пакет вам вручат перед
шлюзованием, вскрыть после ухода «Ракши» за барьер!

— Есть, — козырнул несколько растерянный, но держащийся молодцом
Маримуца.

На борту разведывательного монитора воцарилась организованная и
осмысленная суматоха. Приоритет ноль, магические слова — никто из экипажа
никогда их в реальных условиях не слышал. И не думал, что доведется услышать,
хотя, как любой военный, подспудно был готов к этим словам каждую минуту. И
пусть на флоте всегда с избытком хватало бардака, дело тем не менее делалось,
делалось быстро и достаточно толково.

Семерых азанни приняли на борт монитора и препроводили в наспех
оборудованные кают-компании. Капитан Белькевич лично встретил их в твиндеке, с
почетным эскортом из десантников в парадной форме и при оружии. Маримуца,
Раджабов и десантники в автоном-комплектах перешли на бот азанни. Бот
отстыковался и переместился на безопасное расстояние. «Ракша» как могла быстро
погасила дрейф, просчитала прыжок в расположение родного флота и немедленно
растворилась в космических далях.

Шестерка Дариуша Маримуцы осталась один на один с космосом; только на
крошечной станции «Бехолдер-452» осталось четверо наблюдателей, но у тех
продолжалась обычная полугодовая вахта, а что ждало маленький отряд Маримуцы —
не знал пока ни один из шестерых.

В запасниках флагмана «Евразии» нашлись даже настоящие креслонасесты,
правда, всего четыре, а парламентеров было семеро. Впрочем, быстро выяснилось,
что четверо из азанни — элитные телохранители, а парламентеры — лишь трое. Эта
троица и заняла места гостевой стороны. Телохранители остались стоять на шаг
позади креслонасестов. Низенькие, едва по пояс людям, галакты держались
серьезно и с достоинством, но в глазах их читалась такая тоска и отчаяние, что
адмирал Хемерсбрандт, не раз имевший дело с иными расами, сразу понял:
'случилась большая беда. Глава азанни, видимо — пик пирамиды Цитарис — имел
право немедленно потребовать директной аудиенции у президента Солнечной
системы, а адмирал имел право обратиться как к Президенту, так и к
президентскому совету. Кроме того, Хемерсбрандт дал знать адмиралам всех флотов
Системы.

В зале совещаний расположилось командование «Евразии» и азанни, широким
полукольцом. Перед ними один за другим вспыхивали видеостолбы с изображениями
вызванных официальных лиц — адмиралов флотов, советников, главы Венерианской
автономии. Ожидали, пока подключится президент Системы.

Едва главный политик доминанты Земли вышел на связь, двое из
парламентеров-азанни внезапно вспорхнули с креслонасестов и неожиданно
поменялись местами. Тот, кого Хемерсбрандт считал третьим по важности среди
галактов, переместился на насест лидера.

— Приветствую досточтимого пика пирамид Азанни Аунина-Тьерца на
территории доминанты Земли, — поздоровался президент; командующий «Евразией»
тотчас понял, что даже занизил ранг гостей.

Пожаловал вообще верховный руководитель расы азанни, чей титул
приблизительно переводился как «Парящий-над-Пирамидами». Пирамида в иерархии
птичек считалась наиболее крупным социальным образованием; всего раса
насчитывала более трехсот пирамид.

Пик пирамид тем временем прощебетал ответное приветствие, необычайно
короткое и сдержанное, а затем добавил, что время не терпит и пора излагать то,