Чтение 17–й страницы книги ~Никто, кроме нас~

- Прощай, - сказал Мельников разговорчивому пленному и застрелил его, так же равнодушно и холодно, как и первого. Вряд ли разведчик при этом испытал какие-нибудь чувства вроде жалости. С чего бы?

- Надеюсь, вы оба попадете в свой перевернутый рай...

Через пять минут команда собралась перед одним из входов в резиденцию. Пятнадцать человек в дремлющих пустотных комплектах, при оружии и груде припасов, сложенных в сетчатые торбы и принайтованных к мощному гражданскому антиграву.

Мельников критически оглядел команду.

- Так, братцы... Давайте-ка жратву и прочее - на платформу. Антигравом берите катер, и на буксир. Гаваец!

- Да?

- Дуй наверх, к орудию. Как катер с места сойдет, лупи по месту посадки и окрестностям. Желательно снести часть периметра. Типа, чтобы издалека казалось, будто тут война шла со скрежетом и взрывами. Мы тебя во-он там подождем, северо-восточнее.

- Понял; - уронил Гаваец и умчался.

Тамура и Цубербюллер закрепили антиграв в захватах катера и подцепились силовым лучом к приемнику платформы. Скотч проконтролировал - не вследствие недоверия, а по старой боевой привычке: по возможности дублировать любые действия. Две пары глаз всегда лучше одной.

- Грузимся! - скомандовал он Тамуре и Костику, когда убедился, что все в порядке.

На платформе, под сетчатой крышей, расположились десантники. Мельников изучал развернутую перед глазами карту местности. Дружок его поднялся в башенку и шарил окулярами волнового усилителя по близкому горизонту. Солнце садилось.

- Двинули! - предупредил Валти, конечно же, оккупировавший водительское кресло и уверенно держащийся за фрикционы.

Платформа плавно приподнялась над песком и скользнула вперед, к воротам. Едва успели отъехать метров на тридцать, Гаваец шарахнул по посадочной площадке из магнитодинамики. Раз, другой, третий. Потом по периметру. Песок и осколки забора вставали дыбом, чтобы секундой позже осыпаться сухим удушливым дождем.

Гаваец успел выстрелить раз тридцать, прежде чем Мельников оторвался на миг от карты и буркнул в переговорник:

- Довольно! На борт.

Выстрелы прекратились, а пять минут спустя па платформу запрыгнул довольный Гаваец - этот тип любил пострелять из чего-нибудь мощного.

- Поехали! - весело гаркнул он, и Валти тронул. Платформа с катером на буксире ринулась к дюнам, заскользила над песками стремительной керамической ящеркой. Грунта она, разумеется, не касалась и следов, стало быть, не оставляла.

- А зачем мы прихватили катер? - спросил Скотч. - Ты же говорил, что его не выпустят в космос.

- Говорил, - не стал возражать Мельников. - Видишь ли, к резиденции в течение двух-трех часов кто-нибудь стопудово явится, ибо пассажиров этой платформы хватятся в ближайшее же время. А теперь прикинь, много ли логики в наших действиях? Постреляли из пушки, прихватили катер, убили двоих, но не тронули остальных пленных...

- Откровенно говоря, - признался Скотч, - я вообще не улавливаю логики.

- И это здорово! - Мельников значительно указал на Скотча пальцем, а спустя пару секунд хитро подмигнул. - Логики в наших действиях просто нет. Пусть себе перевертыши ломают голову почем зря. А мы тем временем проскочим к ближайшему гражданскому космодрому, пошумим там слегка и двинем во-от сюда, к объекту "Лайзо". Знаешь что это?

- Нет.

- Тоже космодром. Резервный.

С момента произнесения слова "космодром" Скотч наконец прозрел и в общих чертах расколол план разведчика. На резервных космодромах обыкновенно имеется хотя бы один законсервированный космический корабль. Если действовать быстро и решительно, на нем действительно можно успеть взлететь и уйти в пульсацию в аварийном режиме, прямо из стратосферы. Успеть раньше, чем орбитальная оборона сожжет опознанный корабль, не ответивший на стартовые запросы. Особенно если параметры пульсации уже просчитаны, а астрогационный диск заботливо уложен в драйв считывателя. Что касается шума на обычном космодроме, так это не что иное, как снова-таки отвлекающий маневр на пути к спасению. В целом Мельников был прав: если толком не знаешь что делать - делай любые глупости, не раздумывая и не теряя времени. Опережай противника на ход. Не дай ему перехватить инициативу.

- Интересно, откуда ты узнал о резервном космодроме? Во вводной, насколько я помню, ничего подобного не было.

- А из памяти вот этой самой платформы и узнал. Правда, информация еще довоенная. Так что... идем наудачу. Впрочем, иных вариантов у нас все равно пока нет.

Когда стемнело - как это бывает в пустынях стремительно, почти без сумерек, - чуть в стороне от зенита вдруг багрово полыхнуло и в землю уперлась ветвистая молния.

- Стоп! - чужим голосом скомандовал Скотч. Валти рефлекторно тормознул.

- Всем прочь от платформы! Врассыпную! Как можно дальше!

Сержант-десантник прекрасно знал, что это такое, - орбитальный залп.

Если передвижение платформы отслеживается со спутников...

Полтора десятка фигур, врубив камуфляж, растворились в пустыне. Скотч отбежал метров на двести - пожалуй, беги он на довоенной Олимпиаде, спорткомитету доминанты Земли было бы за него не стыдно. Целых двести метров, и он был все еще жив. После этого Скотч упал и пополз.

Что такое двести метров для орбитального лазера? В сущности, ничто. Но под защитой работающего пустотного комплекта - это граница жизни и смерти.

Теперь можно было упасть и ползти, что Скотч и сделал. Боковым зрением он видел - справа на песке тоже чертится след: кто-то полз рядом с ним.

Через долгую минуту оглушительно громыхнуло и мазнуло свирепым шквалом по пескам. Шквал налетел и схлынул, словно шальная волна на берег. Позади за горизонтом, там где оставалась резиденция разведки перевертышей, разгорелось неяркое сияние, тоже багровое, как перед этим в небесах. Но его мало кто видел - десантники, сознательно не поднимая голов, ползли прочь от платформы.

Еще двести метров. Еще. По-пластунски. На пузе, локтях и коленях.

Вторично гром из поднебесья так и не грянул. На орбите почему-то решили уничтожить захваченную резиденцию, но окрестности отслеживать на предмет беглецов на платформах или катерках при этом не стали. Скотч поймал себя на мысли, что в поступках перевертышей тоже совершенно не чувствует логики, и похоже на то, что противник, как и они, действует наобум, лишь бы не бездействовать.

- Твою мать, - сказала пустота справа голосом Мельникова. - У меня до сих пор поджилки трясутся.

- У меня аналогично, - буркнул Скотч, осторожно приподнимая голову над песком. - Что делать-то будем?

- Подождем, - решил Мельников. - Однако ты молодец, Скотче. Быстрее меня среагировал.

- Это не я, - признался Скотч. - Это... жопа. Рефлексы, одним словом. Я сначала заорал и только потом испугался.

- И это правильно. - Мельников хмыкнул. - Все-таки по общебоевым навыкам вас, фронтовиков, хрен обставишь. Сколько ни тренируйся.

Скотч только протяжно вздохнул в ответ.

- Что делать-то будем? - спросил он немного погодя, когда ноктовизоры сбросили шоковое затемнение, а глаза снова приноровились к ночному режиму.

- Думаю... - протянул Мельников и неожиданно спросил: - Мож, бросим эту платформу к чертям свинячьим?

- И пешком по пустыне? - усомнился Скотч. - Далеко не уйдем, точно говорю.

- Ты прав, припасы на себе тащить - дело кислое, а антиграв засекут с той же вероятностью, что и платформу. - Разведчик по обыкновению размышлял вслух.

- В платформе, между прочим, легко может стоять маячок, - заметил Скотч.

Мельников тихо фыркнул:

- Да он стопудово там стоит. Точно так же, как и в антиграве с базы. Нет, нельзя платформу бросать. На ней мы до "Лайзо" доберемся часа за два с гаком. А пешком... Короче, риск практически одинаковый, а по времени на платформе будет солидная фора.

- Ну, смотри... - Скотч кашлянул. - Ты сказал...

- Ты не согласен, что ли? - спросил Мельников настороженно.

- Почему не согласен... - Скотч хотел пожать плечами, но раздумал: при включенном камуфляже собеседник все равно этого не увидит. - Согласен. Я сразу сказал, что пешком по пустыне топать не в радость.

- Ага. - Мельников, в свою очередь, воздержался от кивка, однако Скотч этого, понятное дело, не знал. - Пловец! - позвал разведчик по связи.

- Я, - отозвался тот.

- Сканер у тебя?

- У меня, - вмешался Тамура. - Я уже глянул, только мы и какая-то зверушка в полусотне ун к западу.

- Зверушка? Уверен?

- Ну... В данный момент она чешет прочь от взрыва. В нашу сторону, но проскочит мимо.

Воцарилась недолгая выжидательная пауза.

- Проскочила, - сообщил Тамура примерно через минуту.

В темноте поодаль действительно мелькнуло что-то продолговатое. Скотч пытался подстроить ноктовизор, но рассмотрел до смешного мало. Ему показалось, что зверушка была похожа на крупного варана или сухопутного каймана с Табаски, только передвигалась существенно быстрее.

- Тьфу ты, пропадь, - ругнулся Мельников. - Тамура, что сейчас?

- Убегает.

- Ладно... Давайте все помалу к платформе. Только не в рост, пригибайтесь хотя бы.

- Стоп! - зловещим шепотом предостерег Валти. - Радар! Лежать всем!

"Радар? - мысленно удивился Скотч. - Экая древность... Впрочем, тут и собака-ищейка пригодилась бы... Главное - результат".

В принципе включенный камуфляж не отражал радиоволн. Однако грамотный оператор теоретически мог засечь вторичную интерференцию от движущейся группы - идеальной системы камуфляжа в природе до сих пор не существовало, только более или менее удачные.

- Откуда следят? - Мельников тоже зачем-то перешел на шепот.

Переговоры десантников радаром не засечешь: радиосвязью люди перестали пользоваться вскоре после вступления в союз, перейдя на существенно более действенную и экономичную мгновенку.

- Восток-юго-восток... Откуда-нибудь с дюн, например.

- Черт. - Мельников явно злился. - Ждем...

Однако злился он недолго. И отнюдь не ввиду покладистого характера. Дальнейшее произошло стремительно, неправдоподобно стремительно; сознание не успевало за событиями, будто землян-десантников опоили каким-нибудь дурманящим зельем.

Сначала стало светло, как днем. Правда, свет был нехарактерный для Иншуди - белый, а не зеленоватый. На дюны легли рубленые контрастные тени, а из поднебесья вдруг свалился округлый блин эскадренного штурмовика конструкции свайгов.

Потом разом отрубились пустотные комплекты и погасли огоньки готовности на бластах и лазерниках. Отказала даже связь, хотя обычно техноблокада мгновенку не затрагивала.

Ну а следом когорту Скотча и Мельникова взяли в кольцо высадившиеся из штурмовика солдаты-перевертыши.

Они были метаморфированы под рукопашный бой и вооружены метательными сетками и кастетами. Скотч сотоварищи не могли воспользоваться даже виброножами - только обычными тесаками, а вот пневматические метатели сеток по конструкции были не сложнее ножниц, поэтому опять же работали в условиях любой техноблокады.

Боя не получилось. Здоровенные оаонс напористо атаковали, земляне просто не успевали кромсать ножами путы из поликерамики. Да и резались поликерамические шнуры плохо. Скотч споткнулся, когда сетка заплела ему ноги, получил кастетом в ухо и рухнул на песок; секундой позже на него навалились сверху. Мельников каким-то чудом умудрился вырубить двух перевертышей в партере, но третий все же достал его кастетом. Солянка успел куснуть кого-то за руку в бессильной злобе, рыча, как бешеный пес. Мистеру Литтлу дали по раненой руке. Дольше всех сопротивлялся боевой пловец, но и его в конце концов успокоили. Семеро из пятнадцати землян валялись на песке в крови и без сознания. Остальных скрутили и связали; однако все были живы. А перевертыши понесли потери: Мельников двоих, как выяснилось, зарезал, а пловец одного задушил. Но могло ли это кого-нибудь из землян утешить, если все угодили в плен?

Кровь заливала Скотчу лицо, однако он увидел, как откуда-то из-за спин боевиков появились четверо перевертышей начальственного вида. Одного сержант узнал сразу, хотя не видел его больше года.

- Нути-Нагути, - прохрипел Скотч еле слышно. - Вот ты где, собака...

Тот, на кого они охотились, провел их и нанес ответный удар. Коварный и непредвиденный. При этом он не выглядел ни торжествующим, ни даже просто удовлетворенным - лицо перевертыша было бесстрастным, как клановая маска.

Он тихо произнес что-то на незнакомом языке, указывая на Мельникова и его неразговорчивого напарника-погранца, также пребывающего в беспамятстве. Их тотчас подхватили боевики и поволокли куда-то в сторону.

А потом Нути-Нагути в упор поглядел на Скотча и медленно поднял руку, указывая на него тоже. И добавил пару отрывистых слов.

Удар по затылку зажег перед глазами Скотча ослепительную вспышку, сознание раскололось на мириады осколков и Вадим Шути ков погрузился в кромешную тьму.

Роковую или спасительную, он не успел задуматься.

СВОДНЫЙ ФЛОТ "НЕРИ ЙОНАС"

Пламмер-12, доминанта Земли, территория, временно оккупированная империей

Сачала нуль-коридором прошла пара тендеров, потом несколько малых заградителей, потом битый-перебитый полудредноут и лишь после этого появилась основа - клиперы и корветы. Ну а конусные заградители, ульи, малые крейсеры и гвоздь программы - два близнеца-минидестроера цоофт - вошли в пределы оккупированной планетной системы, лишь когда первая оборонительная воронка была уже полностью сформирована.

И пошло.

Боевые корабли один за другим проходили нуль-коридором, перепрыгивали через половину галактики, от Хоанги к Пламмеру. И занимали место в строю. Оборонительная воронка постепенно трансформировалась в ударный клин, который, в свою очередь, очень скоро распался на три поменьше.

К этому моменту имперцы заметили вторжение и лихорадочно маневрировали у орбитальных баз двенадцатой планеты. Однако любому мало-мальски опытному офицеру было очевидно: они не успеют перестроиться. Сводный флот "Нери Йонас" выскочил из ничего, будто чертик из коробки, близко-близко, ему даже не требовалась нырять за барьер, чтобы подойти поближе, - и на досвете он успевал застать все еще празднующих победу имперцев врасплох.

Адмирал Ингвар Дамнер удовлетворенно глядел на боевой пульт. Потом покосился на помощников.

- Ну что, господа? Начнем? И да поможет нам космос...

Его слышали все офицеры и солдаты флота. Каждый из них прошептал несколько слов, тех, что разумные обычно шепчут перед боем, из которого могут не вернуться.

- Вперед! Да здравствует союз!

"И смерть империи", - мысленно добавил каждый.

Светящееся марево заградительных полей окутывало лавину кораблей, что строем неслись через пустоту. Строй гнал перед собой плотный фронт поставленных помех и в любой момент был готов задействовать генераторы нелинейности - тогда всему, что встретится на пути флота, будь то вражеский звездолет или шальной астероид, придется несладко.

Пузатые, похожие на бутылки коллекционного вина, ульи образовывали несколько правильных вертикальных колец, при этом "горлышки" были направлены примерно между вектором движения и внешним траверзом. Пилоты истребителей (двоек и одиночек) и команды штурмовиков давно заняли штатные места и готовы были в любой момент уйти в автоном. Кольца ульев прикрывали целые стаи заградителей, в свою очередь, прикрытые изящно выгнутой цепочкой крейсеров. Мониторы, лидеры и корветы образовывали перед всем этим своеобразный защитный зонтик, ось которого опиралась на строй линкоров и оба мини-дестроера.

Даже по меркам нынешней войны флот был большим. Планетные системы нередко захватывались куда меньшими силами, и имперцы это прекрасно понимали. Ну а у союза не было иного выхода: операция по освобождению Пламмера-12 рассматривалась как идеологически ключевая, а значит, права на ошибку союз не имел.

"Какое все-таки это великое дело - быстро оперировать всеми силами, невзирая на расстояния, - подумал Дамнер. - Еще вчера этот флот был разбросан по десяткам звездных систем во всей Галактике. Раньше, чтобы собрать его, потребовались бы недели, а то и месяцы. А теперь? Амба скелетикам и перевертышам... Я не завидую тебе, самозваный император Унве; если ты не припас в рукаве какой-нибудь сюрприз - тебе конец. Причем очень, очень скорый. Но не надейся, что голос мой дрогнет, отдавая последний приказ..."

Адмирал Ингвар Дамнер был родом с Пламмера-12.

Четырехместным штурмовиком "Найтар" управлял смешанный экипаж. Пилотом был азанни по прозвищу Зу-Зу - кому еще повелевать пилотским пультом, если не прирожденному летуну? Целиком его звали Заузи-Айниц, но все кислорододышащие расы союза в обыденной обстановке предпочитали пользоваться сокращениями от полных имен или и вовсе прозвищами. Зу-Зу не был исключением.

Технарем-бортинженером ходил голенастый цоофт Хатолиламай; его обычно называли Хато. Как и все цоофт, он обладал феноменальным чутьем прирожденного механика, и очень часто ремонт забарахлившего узла или прибора в исполнении Хато сводился к почти мистическому наложению рук. То бишь крыльев.

А в боевой рубке хозяйничали самые свирепые существа галактики - люди. По крайней мере и Зу-Зу, и Хато в этом были свято убеждены: до тех пор как стали формировать смешанные экипажи и в боевой рубке не появились люди, на счету "Найтара" было всего четыре сбитых истребителя скелетиков и один слабо поврежденный монитор оаонс. Ныне счет уничтоженных экипажем "Найтара" малых и средних кораблей имперцев подбирался к полусотне, а сожженную мелочь вроде одиночек и двоек штурм-бригада давно перестала считать. "Найтару" тоже немало досталось: обшивка во многих местах была латаной-перелатаной, да и внутри тут и там виднелись разной свежести следы молекулярной сварки. Однако штурмовик исправно летал, принял участие во многих операциях и каждый из четверки от души желал ему долгого боевого пути.

Зу-Зу летал на "Найтаре" дольше всех. Собственно, он принимал штурмовик со стапелей ныне захваченной имперцами До-Ниамеи и успел похоронить троих канониров-азанни, одного бортинженера азанни и одного бортинженера цоофт. Потом, уже вместе с Хато, "Найтар" потерял одного канонира-свайга и одного человека. С тех пор в боевой рубке обосновались - надолго, больше, чем на полгода, - нынешние канониры. Две девчонки, Кира и Анжела. Похожие и непохожие. Блондинка Кира, в бою схватывающая роскошную гриву в конских хвост, и брюнетка Анжела, предпочитающая короткую, почти мужскую стрижку. Азартная и живая, как ртуть, Кира и уравновешенная Анжела. Прям классический лед и пламень. Или, если угодно, пламень и лед. Чуть не вся мужская часть бригады (человеческая, понятно) увивалась за ними - половина за сердцеедкой Кирой, половина за неприступной Анжелой. Лишь в одном мнение девушек сходилось: замужество - после победы.

Зу-Зу и Хато к ухажерам, вечно отирающимся у "Найтара", относились с раздолбайским юмором, но в случае чего готовы были постоять за родимый экипаж и физически, благо Хато был в среднем сильнее человека, хотя и менее вынослив, а малыш-азанни умел летать, а что такое пикирующий азанни, не дай боже кому узнать... Представьте себе сову ростом в метр. Представили? А теперь представьте, какие у нее когти и клюв... Даже со скидкой на цивилизованность.

Впрочем, сейчас канонирам "Найтара" было не до ухажеров. Штурмовик покоился в стартовом пазе улья бок о бок с такими же штурмовиками.

Улей был уцелевшим осколком разбитого флота азанни, который после разгрома метрополии птичек подобрали и доукомплектовали союзники.

Однако штурмовые бригады и по сей день придерживались традиционной для азанни тактики построений. Предстартовая лихорадка с беготней, комплектацией, посадкой в корабли и контрольными тестами уже миновала: все заняли штатные места и ждали отстрела и перехода в автоном. Ну а после - ждали боя, чего еще ждать штурмовикам?

Зу-Зу щебетал по связи с пилотом соседнего корабля, Хато подстраивал автоматику под ожидаемый режим боя. Командование сулило стремительную атаку и это очень радовало экипаж: прежде все больше приходилось обороняться и - увы! - отступать.

Штурмовики с "Найтара", как, впрочем, и остальные союзники, изо всех сил надеялись, что отступать перед имперцами им больше не придется.

Никогда.

Команду: "Звено - отстрел!" им не пришлось ждать слишком долго. Зу-Зу моментально унял щебет и дал стартовый отсчет. Автоматика подхватила исходную синхронизацию - кораблям предстояло покидать стартовые пазы в строжайшей очередности. "Найтар" слабо завибрировал перед отстрелом, а потом пришло короткое мгновение перегрузки, тут же компенсированное антигравами. Штурмовик вырвался наружу, в открытый космос и занял подобающее место в строю.

Тысячи кораблей устремились в атаку - не беда, что большей частью это были малые и сверхмалые скорлупки. Люди лучше всего умели воевать именно так - полчищами малых кораблей, разрывая оборону гигантов в клочья и обращая их в слепые и глухие братские могилы. Не умеешь сжечь - ослепи, лиши возможности обороняться, сковырни с поверхности все, что в состоянии сковырнуть. Горькая галактическая шутка: что не сделает крейсер, сделают пяток миллионов хомо с отвертками.

В этой шутке содержалась лишь доля шутки. Когда доминанта Земли только набирала вес и силу в галактическом сообществе, она располагала всего несколькими средними кораблями; больших и гигантских не имела вовсе.

А небольшие корабли люди строили сами, пусть и монтировали туда купленные у галактов икс-приводы и еще кое-какое оборудование.

Поневоле научишься воевать роем и жалить гигантов - часто до смерти.

И недаром имперцы приходили в ужас вовсе не при виде дестроеров свайге или модульных крейсеров а'йешей, а в основном при появлении полчищ истребителей и штурмовиков хомо.

Зу-Зу что-то тоненько верещал в шлемофон - он всегда пел в полете. Кира с Анжелой не отлипали от ПУЛов - пультов управления лучеметами. Хато наводил оперативный глянец на последовательность режимов.

- Хорошо едем! - сказал Хато и азартно пощелкал клювом.

Волна штурмовиков начала распадаться на отдельные рои.

- Наша цель, - объявил Зу-Зу уже на интере, - опорная орбитальная база, как раз в захвате, любуйтесь. Первый заход, работа по антеннам и огневым точкам. Второй - то же самое. Третий - по обстановке. После нас ударят клиперы, так что отваливаться будем под горизонт, на форсаже. Кто не спрятался, я не виноват...

- Хато, что режимы? - крикнула Кира, натягивая управляющие браслеты. Браслеты были украшены селентинским бисером.

- Наводка есть, поля у них мощные. Авангард ломает, мы в прорехи, залпы по наводкам.

- У-у... - огорчилась Кира. - По наводкам...

Куда веселее стрельба в автономе, во все, что видишь, что успеваешь зафиксировать видоискателем. Но приказ есть приказ.

- Вижу наводки, - сухо сообщила Анжела. - Кирюха, давай не как в прошлый раз, а?

Кира вздохнула: в прошлый раз она действительно не удержалась и вместо управляемого наводкой залпа палила в автономе по особо настырному вражескому истребителю. А ведь могли и не вскрыть тогда внешнюю обшивку шат-тсуровского клипера...

- Да мне начальство уже все извилины запарафинило, - фыркнула Кира.

- Я тебе всю задницу запарафиню! - холодно пообещала Анжела.

А вот к этой угрозе следовало отнестись вполне серьезно: это только на людях тихоня Анжела выглядела скромницей. А напарнице-канонирке порой доставалось так, что "обильно летели бы перья, будь хомо птицами", как выразился однажды Зу-Зу в порыве откровенности.

Смешно, но хулиганистой Кире такие выволочки периодически бывали необходимы - возможно, потому, что она рано потеряла мать и старшую сестру.

- Буду умницей! - пообещала Кира, преданно выкатив глазищи.

- Смотри у меня, - закруглилась Анжела несколько мягче.

- Готовность раз, - буркнул Зу-Зу. В бою у него всегда прорезался сильный акцент, потому что мозг летающего создания использовал все резервы, в том числе частично загружал те отделы, которые отвечали за речь. - Извините, конечно, что отвлекаю от воспитательного процесса...

- Не ехидничай, Зу-Зу! - отмахнулась Кира.

- Есть готовность, - на всякий случай проинформировала Анжела, тоже натянув браслеты - без всяких украшений, разве что изрядно потертые.