Чтение 17–й страницы книги ~Боевая машина любви~

Ямер, выказавший неожиданное радушие, заставил стол яствами так плотно, что между блюдами нельзя было воткнуть палец. "Все это хорошо, но где же Лагха?" - недоумевал Эгин.

- Гиазир Лагха сейчас не может вас принять, - отвечал жрец, отводя глаза.

"Ну и дрянь этот гнорр!" - в сердцах выругался Эгин. "Мы тащились к нему через метель, замерзли, исхудали, поиздержались наконец, а он, видите ли, не может нас принять! Вы подумайте, какая цаца!"

- А когда же гиазир Лагха сможет нас принять? - мрачно двигая челюстями, поинтересовался Эгин.

- Не сердитесь, пожалуйста, не сердитесь, - со свойственной евнухам уступчивостью начал Ямер. - Лагха не может с вами говорить по независящим от него обстоятельствам.

"Наконец-то появились обстоятельства, которые в состоянии крутить гнорром как им вздумается. Не вечно же гнорру крутить обстоятельствами!" - злорадно подумал Эгин.

- Лагха сможет принять вас, когда взойдет луна.

Эгин посмотрел в окно трапезной - снежные тучи заволокли все небо и никакой луны видно не было. Но, по расчетам Эгина, если бы туч не было, луна взошла бы где-то через час-два.

- Сейчас я покажу вам вашу комнату. А когда придет время, я зайду за вами, Эгин, и провожу к месту встречи. Если есть желание, можете пока осмотреть храм.

- Такого желания у меня нет, - довольно невежливо ответил Эгин.

- Куда это мы идем? - не удержался Эгин. Спуск под землю казался ему почти бесконечным.

Жрец шел впереди, освещая дорогу пятисвечником. Ямер был тучен и неповоротлив. Чувствовалось, что спуск дается ему непросто.

В подземелье было тяжело дышать, ступени были скользкими.

- Мы спускаемся в склеп Кальта Лозоходца, покровителя Нелеота.

- Если мне не изменяет память, там стоит его посмертная статуя... как там она называется?

- Элтер, - напомнил жрец.

- Ах ну да... элтер.

- Только сейчас мы идем в другой зал. Он расположен на два уровня ниже. Там ничего нет, никаких статуй. Кстати, не забудьте, Эгин, там есть колодец, в нем - вода. Эту воду пить нельзя. Даже если будете умирать от жажды - не надо. И еще: когда вы захотите уйти, дважды позвоните в колокол. Я буду поблизости. Я спущусь за вами.

- А если не спуститесь?

- Спущусь, не беспокойтесь. В противном случае вы можете заблудиться. Вы, конечно, рано или поздно найдете выход. Но проблудите по подземельям до самого утра.

Эгин кивнул. Все, что говорил ему Ямер, он слышал словно бы через слой ваты.

Не говоря уже о том, что из подземелья так смердело северными магиями, что у Эгина начало сосать под ложечкой. В Варане он успел отвыкнуть от такой плотности измененной материи. "Хорошо, что не поддался на уговоры Есмара и не взял его с собой!"

- Вы можете мне объяснить, Ямер, почему Лагха выбрал столь странное место для встречи?

- Дорогой Эгин! У Лагхи не было выбора. И вы сейчас в этом убедитесь. Наберитесь терпения!

- Да оно у меня скоро из ушей закапает, это терпение, - буркнул Эгин, послушно следуя за Ямером.

- Вот мы и на месте, - тяжело дыша, подытожил жрец.

Они стояли перед дверью высотой в два человеческих роста. Дверь была чугунной. Ямеру потребовалась помощь Эгина, чтобы открыть ее.

В какой-то момент в голову Эгину закралась странная мысль - а вдруг Ямер специально заманил его сюда, чтобы закрыть в этом подвале? Может быть, в Капище Доблестей практикуются человеческие жертвоприношения?

Но Эгин отогнал эту мысль прочь - уж больно просто было бы все в этом случае. Да и на златокудрую девственницу, которые предпочтительны для таких целей, он был вовсе не похож.

- Ну, в общем я пошел! - и Ямер двинулся по лестнице вверх вместе со своим пятисвечником.

Эгин заглянул в сводчатый зал - там было совершенно темно.

- Э-э! Ямер! А свет?

- Свет вам совершенно не нужен. Садитесь на пол там, где нарисован кувшин, и ждите.

Помедлив с минуту, Эгин скользнул внутрь комнаты и притворил тяжелую дверь.

Дверь закрылась бесшумно - петли были смазаны маслом.

"Если сюда часто ходят - значит, знают зачем". Это несколько успокоило Эгина.

Он вперился в темноту Взором Аррума. Довольно скоро он смог определить размеры зала - он был не очень-то велик, но своды его были непомерно высоки для помещения, расположенного так низко под землей.

В дальнем конце зала он увидел колодец, сложенный из обтесанных серых плит. На потолке, прямо над колодцем, сияло изумрудно-зеленое пятно. "Это отражается вода", - догадался Эгин. Измененную воду он видел впервые. В Своде вода считалась неизменяемой стихией. "Выходит, мы все ошибались."

Довольно скоро он смог видеть и обычным зрением - того слабого свечения, которое исходило от воды, как ни странно, было достаточно.

В зале не было ни одной живой души, ни одной мошки, ни одного червячка. Довольно долго Эгин искал дверь, через которую в зале мог бы появиться Лагха, но второй двери в зале не было. Только на крюке под потолком висел массивный колокол, веревка от язычка которого спускалась до самого пола.

Ему ничего не оставалось, как разыскать на полу то самое место, где был изображен кувшин. И сесть на него, обхватив ноги руками. Лагхи все не было.

- И долго еще ждать? - спросил Эгин у пустоты.

Но ему никто не ответил.

Эгин не мог точно сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он зашел в комнату. Его чувство реальности в абсолютно безмолвном подземелье несколько притупилось.

Но он помнил, что когда в трех шагах от него из бархатной пустоты появился (или проявился?) Лагха Коалара, он был уже близок к тому, чтобы позвонить в колокол.

- Любезный Эгин! Вы все-таки пришли! - улыбнулся Лагха своей плотоядной, звездной улыбочкой.

- Здравствуйте, гнорр, - буднично поприветствовал его Эгин.

Варанские правила требовали от Эгина чтобы он подошел к Лагхе и поцеловал перстень на его руке. Или его руку. Но только то, что видел перед собой Эгин не слишком располагало к следованию правилам.

Лагха, который стоял перед Эгином, не был человеком из плоти и крови.

"Скорее уж человеком из плотного воздуха и густого лунного света", - подумал Эгин.

Лагха словно бы не касался пола, но при этом не был прозрачен. Его грудная клетка послушно вздымалась дыханием, кудри Лагхи колыхались в такт движениям его головы. И тем не менее, даже в таком обличье Лагха был поразительно привлекателен - его кожа стала еще белей, глаза еще пронзительней, профиль еще правильней, а линия скул - еще более точеной. Само совершенство, о Шилол! "Так все-таки - призрак?"

- Ну что же вы, Эгин? - хитро осведомился Лагха, протягивая Эгину руку для поцелуя. - Неужели вы в состоянии испугаться того, чего не испугался даже Ямер?

Сравнение было явно не в пользу Эгина. Он вскочил с пола, подошел к Лагхе и, наклонившись, поцеловал призрачно-материальную руку своего гнорра.

Рука Лагхи имела некоторую плотность, но не имела температуры. Эгину показалось, что он поцеловал холодный воздух.

- Как вы понимаете, в таком виде меня не пропустят в мой кабинет мои собственные подчиненные, - насладившись замешательством Эгина заключил Лагха. - Поэтому будем разговаривать тут.

Эгин криво улыбнулся. Если даже призрак гнорра не покидает чувство юмора, значит, еще не все потеряно.

И еще Эгин подумал о том, что если бы при нем был Зрак Истины, он, верно, разорвался бы сейчас на четыре тысячи частей.

- Спрашивайте, Эгин, - разрешил гнорр после весьма продолжительной паузы. - У нас не очень много времени. Когда луна зайдет, вы не сможете меня видеть.

Эгин набрал в легкие воздуха. Вопросов было так много, что выбрать из них самый животрепещущий было непросто. Иначе дело обстояло с глупыми вопросами. Эгин выбрал самый глупый.

- Что с вами случилось, Лагха?

- Некто применил ко мне магию развоплощения, - развел руками гнорр.

- Я впервые слышу о такой магии.

- Слышите, возможно, и впервые. Но ведь тот золотой скорпион, которого вы некогда собирали из пряжек от сандалий и женских серег, был вооружен как раз магией развоплощения. И Норо окс Шин развоплотился.

- Как прикажете вас понимать? Вас настигла Ищейка Урайна?

- К сожалению, я не знаю, кто именно меня "настиг". Но, тем не менее, я знаю, что мое тело и две моих души пришли в разлад после того, как этот "некто", будем называть его "Охотник", удачно на меня поохотился.

- Вы сказали "две моих души"?

- Эгин, не притворяйтесь, будто вам не известно, что я Отраженный, - недовольно сдвинул брови Лагха. - Не будем тратить время на эти глупые танцы. Ваш гнорр - от-ра-жен-ный. Что, впрочем, не мешает мне возглавлять самую эффективную в Круге Земель контору по борьбе с Отражениями и Изменениями.

- Мне это известно, - согласился Эгин, которому, как ни крути, всегда импонировал обаятельный цинизм главы Свода. - Для меня новость совсем не это. А то, что Отраженный имеет две души.

- Не вдаваясь в метафизику, скажу, что в некотором смысле это правда. Дело в том, что в нормальном состоянии вторая душа находится под полным контролем у первой. Поэтому-то и знаете вы, Эгин, Лагху Коалару, который содержит семя души Кальта Лозоходца и которому ведом его опыт и душевный склад. А не Кальта Лозоходца, который проживает в теле какого-то Лагхи. Теперь, кажется, получилось наоборот. И теперь в моем теле проживает тот самый человек, в честь которого построен этот Храм, проживает и говорит себя по-древнехарренски.

- Вы так думаете? - осведомился Эгин.

- Ну да, таково мое предположение. К сожалению, я не имел возможности узнать, что случилось с моим телом после развоплощения. И что случилось с семенем души Кальта Лозоходца. Поскольку сразу после магического вторжения Охотника семя моей души подхватили те самые ветры, что следуют Путями Силы между Золотыми Цветками, и потащили из Пиннарина сюда. Но теперь ко мне пришли вы, любезный Эгин. И, надеюсь, принесли новости.

- Да, я принес новости... Даже не знаю, какая важнее.

- Начнем по порядку. С моего физического тела. Что с ним?

- Гиазир гнорр, ваше тело чувствует себя превосходно.

Лагха в азарте хлестнул себя собранным веером по руке. Чувствовалось, что эта новость его порадовала.

- Хвала Шилолу, - сказал гнорр. - Но, вижу по вашим глазам, мой дорогой, что у вас припасена и ложка дегтя.

- Все правильно. Дело в том, что ваше тело не болтает по-древнехарренски.

- Да? - Лагха и не думал скрывать своей озадаченности. - А по-каковски же оно изволит изъясняться?

- Насколько мне известно, по-варански. Этот новый гнорр сильно отличается от старого. Но ничего в его повадках не выдает Кальта Лозоходца. Ваше тело отличается двумя качествами: неуемной похотью и склонностью к идиотским каламбурам.

- Гм... Неуемной похотью?

- Совершенно верно, - подтвердил Эгин. Как сказал бы покойный Альсим, петушиным темпераментом.

- "Покойный"? - переспросил Лагха.

Эгин кивнул.

Зрачки Лагхи вдруг стали величиной с крупные смородиновые ягоды. Из них на Эгина буквально выплеснулись два луча света, которые, прочем, быстро потускнели и растворились в темноте зала. Лагха быстро овладел собой - только горестная складка возле губ говорила о том, что весть о гибели Альсима сильно опечалила гнорра Свода Равновесия и даже, немыслимая тавтология! вывела его из душевного равновесия.

Альсим был едва ли не единственным человеком, которому гнорр по-человечески безгранично доверял. Эгин знал об этом. А о том, что вторым таким человеком является, по-видимому, он сам, Эгин только начинал догадываться.

- Жаль, - сказал наконец Лагха. - У меня было предчувствие. Животное с письмом вернулось к Ямеру вчера утром.

- Вы посылали Альсиму такое же письмо, как мне?

- Да. Но теперь это не имеет значения. Вам известно кто его убил?

- Это мне не известно. Сейчас этим делом занимается Свод. Кажется, без особого успеха.

- Без особого успеха... - повторил Лагха. - Мои стоеросовые пар-арценцы как всегда слишком увлечены Князем и Истиной, что им до убийства коллеги? Впрочем, мы отвлеклись. Если Альсим мертв, то плоды чьей наблюдательности вы преподносите мне сегодня? Кто это вам сказал про неуемную похоть?

С мгновение Эгин колебался на предмет того, стоит ли говорить правду. Уж больно чудовищно она звучала.

Но благоразумие говорило ему, что врать бесполезно. Он хребтом чувствовал - от гнорра не укроется ни одно его душевное движение, ложь Лагха распознает очень быстро. Особенно, такую ложь.

- Я узнал об этом от вашей жены, госпожи Овель, - твердо сказал Эгин, не отводя глаз от Лагхи.

Лагха опустил глаза в пол, будто искал там рецептов испепеления любовников своей жены, пригодных к исполнению и в положении бестелесного призрака. Рецептов там не было. Лагха сделал два задумчивых шага в направлении колодца, потом еще два назад.

- Сдается мне, вы с ней спали несколько ночей назад?

- Если быть дотошным - шесть, - уточнил Эгин с каменным лицом.

- И как?

- Что "как"?

- Как вам это понравилось?

- Мне это понравилось, Лагха, - Эгин смотрел на Лагху с вызовом.

Но Лагха вызова не принял. Его умное лицо как-то вдруг посерьезнело, глаза стали бездонными и колючими, черными. Эгин помнил, что Отраженным неведома ревность. Но чувство собственности им очень даже ведомо. Овель была собственностью Лагхи. Такой же, как веер или меч.

- Сейчас мы не будем говорить об этом. Мы обсудим жасминовые прелести моей жены позднее. Поговорим о чем-либо менее аморальном.

- Как вам будет угодно.

- Возвратимся к похоти и каламбурам, - предложил Лагха. - На ком, помимо госпожи Овель, упражняет свою похоть тело гнорра?

- Я не знаю подробностей - какие-то служанки, что ли... Овель упоминала неких придворных девиц по имени... кажется, Канна и Стигелина.

- О Шилол, - схватился за голову Лагха, лицо его скривилось в отвращении. - Это же форменные жабы, у них лица не лучше шардевкатрановых рыл...

- С лица воды не пить, - не удержался Эгин.

- Вы правы, не пить... А что Зверда велиа Маш-Магарт, фальмская баронесса? Как она пережила землетрясение, не пострадала?

От Эгина не укрылся тот неподдельный интерес, с которым Лагха задавал этот вопрос. И тот флер безразличия, который был призван этот интерес скрыть. "Ай да гнорр! Ай да моралист! Отчего бы не спросить, как пережила землетрясение госпожа Овель?"

- О баронессе мне совсем ничего не известно.

На лице Лагхи проскользнуло разочарованное выражение.

- Я думал, вы были при дворе...

- Таких, как я, туда не зовут.

- Зато вас зовут к гнорру, - примирительно улыбнулся Лагха, сообразивший, что позволил себе бестактный вопрос. А на предмет бестактностей гнорр был весьма щепетилен.

- Почему меня не приглашают на пиры к Сиятельной, я понимаю хорошо. Но почему меня приглашает в подземелья Храма Кальта Лозоходца развоплощенный гнорр Свода, мне все еще понять не удается.

- Да ладно, Эгин. Не прикидывайтесь дурачком, - Лагха приблизился к Эгину на несколько шагов и его лицо засветилось доверительностью. - Во-первых, вы мне симпатичны. Поверьте, таких людей единицы, но среди них только вы в состоянии оказать мне помощь. Во-вторых, вы знали Авелира. Авелир не открылся бы первому встречному. Вам подвластно Раздавленное Время, а без него, боюсь, не справиться. В-третьих, вы не желаете мне зла и не хотите занять мое место, чего нельзя сказать о моих преданных пар-арценцах. Даже если вам иногда кажется, что вы могли бы меня убить, чтобы завладеть Овель, это самообман. Вы любите меня и желаете мне добра - среди таких способных магов, как вы, это большая редкость.

Теперь настал черед Эгина отводить взгляд. Лагха был прав, увы, он был прав и нечего было возразить этой проницательной бестелесной бестии.

- И, наконец, в-четвертых, - продолжал Лагха, - я располагаю наградой, ради которой вы пойдете на тот изрядный риск, с которым будет сопряжено предприятие, в которое я попробую вас втянуть. Это настоящая награда, а не фальшивки наподобие звания пар-арценца или виллы близ Урталаргиса. Я отдам вам Овель.

Эгин посмотрел на Лагху с нескрываемым сомнением. Уж больно смахивало все это на щедрые посулы утопающего, из которого, после того, как он обсохнет на берегу, не вытрусишь и трех медных авров.

- Конечно, пока Овель моя жена, она не может принадлежать вам. Это совершенно невозможно. И, как гнорр, я не смогу закрывать глаза, если вы станете спать с моей Овель в комнате для тайных свиданий госпожи Стигелины.

Эгин сжал губы. Неужели пока он сидел и слушал, развесив уши, Лагха прочесал его мозг вдоль и поперек? Откуда он знает про комнату для тайных свиданий госпожи Стигелины?

- Все это совершенно невозможно, - Лагха сделал длинную, эффектную паузу, которую Эгин не торопился нарушать. - Но когда я дам Овель развод, вы будете вольны делать все, что угодно.

- Но ведь мы не в Харренском Союзе. Разве милостивый гиазир гнорр не знает, что во вверенном ему княжестве запрещены разводы?

- Знаю-знаю, - с легким раздражением сказал гнорр. - Значит, придется разрешить разводы. Думаю, Сайла на это пойдет.

- И что я должен буду делать?

- Для начала вы, Эгин, должны будете определить, куда понесут семя моей души ветры силы. Завтра я в последний раз появлюсь в этом подземелье. А вот куда меня понесет потом? Насколько я знаю, есть два наиболее вероятных пути. Первый, тот, что короче, проходит через Золотой Цветок Суэддеты и оканчивается в бездонном озере Сигелло в городе Ите. Второй - тот, что подлиннее, проходит через Золотой Цветок Радагарны, продолжается в Гердеарне и оканчивается в Орине. Ни из Орина, ни из Ита возврата уже не будет. Семя моей души унесет в Проклятую Землю Грем.

- Вы боитесь? - этот вопрос слетел с губ Эгина помимо его воли.

В глазах Лагхи зажглись и погасли алые искры. Он довольно долго не отвечал.

- Да, я боюсь. Но если вы ничего не сможете поделать, Эгин, я не стану убиваться. Я - воин, а не торгаш. По меньшей мере одну смерть я уже пережил. Это, в сущности, очень страшно.

ГЛАВА 15. ПОКУШЕНИЕ

"Основной задачей Свода Равновесия является уничтожение врагов, явных и скрытых."

Уложения Свода Равновесия