Чтение 17–й страницы книги ~Инсталляция~

- Догадалась.

- Ты умная, наверно?

- Это отказ?

- Да не, пойдем, - молодой человек поднялся с кучи хлама, на котором сидел.

Светлана последовала за ним. Она проходила среди людей: женщин, мужчин, парней, девушек, разодетых в пестрые пятна и не обращавших на нее никакого внимания. Происходящее было для Светланы затянувшимся сном, и, казалось, она может вот-вот проснуться. Уже перед входной дверью дорогу им преградил кудрявый парень в расстегнутой рубашке. Он держался за длинную ручку топора, лезвие которого было вбито в старый паркетный пол. Его стеклянные глаза смотрели вперед, но или вообще ничего не видели, или видели весьма ограниченно. Макс повернул в кухню и поманил Светлану за собой. Обколотый парень никак не отреагировал на спутников, и через пять секунд Светлана оказалась за дверью кухни. Здесь стоял смрад из смешанного запаха табака, тряпки и подгоревшей картошки. На двух табуретах, стоявших возле маленького обеденного стола сидели Химик и рыжий подросток лет тринадцати. Они смотрели друг на друга и заливались веселым смехом, время от времени показывая пальцем в потолок. Светлана сделала жест рукой, отгоняя от лица зловонье. Химик повернул голову в сторону девушки и, показав на нее указательным пальцем, закатился еще сильнее. Его собеседник тут же захохотал.

- Химик, а спорим здесь топор можно повесить? - сказал Макс.

Химик ответил очередным взрывом хохота.

- Давай поспорим, - протянул вперед ладонь Макс.

- Проэкспериментируй, Химик, - с трудом выговорил Макс, - топор там, в коридоре, - и указал большим пальцем себе за спину.

Химик, не переставая смеяться, подтянул штаны и вышел в коридор. Тут же оттуда донесся очередной взрыв хохота. Через минуту Химик вернулся, неся топор с длинной ручкой в руке. Он демонстративно поднял его до уровня груди и отпустил. Топор грохнулся на пол. Парень на табуретке и Химик пришли в неописуемый восторг, буквально повалившись на пол. Светлане показалось, что она заметила красные пятна на ручке, но Макс уже тянул ее в коридор, где, раскинув руки в разные стороны и глядя в потолок раскроенным надвое лицом, лежал кудрявый парень.

* * *

Светлану мутило все больше и больше. Она понимала, что теряет заработанные очки, но ничего не могла с собой поделать. Как только она заставляла себя думать о чем-то приятном, перед ней вставал коридор с облезлыми стенами, лежащим на спине наркоманом, как все начиналось сначала. Максу это надоело, и он уже стал терять терпение.

- Впечатлительная ты шибко, - констатировал он.

- Сама удивляюсь.

- Рано ты сюда приехала, тебе бы в ЖЭКе работать.

- Ты почти угадал.

- Насчет чего?

- Насчет работы.

- Ты работаешь? - удивился Макс.

- Бухгалтером.

- Ой, умора.

- А ты не работаешь?

- Не. Нормальные люди летом не работают.

- И что же они делают летом?

- Отдыхают.

- Так сейчас, мягко говоря, осень.

- Ты есть-то сможешь? - показал Макс на большие квадратные окна закусочной.

- Это что, Макдональдс?

- А хрен его знает.

Молодые люди вошли в помещение, в котором было почти пусто. Из десятка пластиковых столиков было занято всего два: за одним сидел толстый мужчина в униформе работника автосервиса или строителя, а за другим - пожилая парочка.

- Что будешь есть? - спросил Макс.

- Все равно.

- А пить?

Светлана чуть было не сказала - "Кока-колу", но вовремя исправилась:

- Джин с тоником.

Девушка осталась за столом одна и стала делать дыхательные упражнения, прочитанные в "Здоровье". Она никогда не думала, что будет заниматься подобной "ерундой", но теперь могла схватиться за любую соломинку, лишь бы прийти в себя. Макс вернулся, неся одноразовые тарелочки с жареной картошкой, хот-догами и большие пластиковые стаканы с пивом.

- Нет джина.

Увидев картошку, Светлана подскочила со стула и побежала на улицу. Она умоляла свой организм дать ей шанс добежать до выхода и, выбежав из дверей, тут же перегнулась через перила. Она стояла так несколько минут, потом выпрямилась и растерла рукавом слезы. Ей ужасно хотелось уехать от продолжающегося кошмара куда угодно, хоть домой, лишь бы все это скорее кончилось. Светлана сделала глубокий вдох и посмотрела через большие окна внутрь кафе. Там сидел Макс, жующий картошку и время от времени потягивающий пиво из большого полиэтиленового стакана.

"Я в полном дерьме", - подумала Светлана и направилась прочь от дверей.

В это время к входу подъехало настоящее желтое такси, и из него высыпали четверо абсолютно голых женских тел. Их сопровождал высокий темный парень, одетый в черные джинсы, светлую футболку и темно-коричневую безрукавку.

- Девочки, пошли! - возбужденно командовал он.

Девицы, в туфлях на каблуках, озорно хихикая и толкая друг друга, вошли в кафе и заняли ближайший столик. Парень направился к стойке, за которой находился бармен с ехидной улыбочкой на лице. Светлана хотела посмотреть на реакцию посетителей, но видела только пожилую парочку, вмиг стушевавшуюся. Дверь машины в очередной раз открылась, и вместе с танцевальной мелодией на мостовую выпрыгнул маленький человечек, держащий на плече магнитофон.

"Да как они там все поместились?" - подумала Светлана.

Увидев ее, коротышка, стараясь перекричать магнитофон, заорал:

- Девушка, поехали с нами, у нас весело!

- Спасибо, - сказала Светлана, - в багажнике я уже ездила, - и, толкнув двери, вернулась к своему столику.

Макс не был даже удивлен. Светлане показалось, что он с досадой рассматривает нудистскую выходку в центре Москвы и жалеет о том, что сам не принимает в этом участие.

- Забавные ребята, - сказала Светлана.

- А-а, - почти без интереса выдохнул парень, - мы и не такое замутим.

- Ты про тур?

- Какой тур?

- На пароходе.

- На пароходе? Да, не. Там будет до безобразия все стерильно, да и я тут не причем.

- А ты бываешь при чем?

- Конечно. Я продюсер.

- Настоящий?

- Абсолютно.

- Только я не ставлю фильмов и клипы не снимаю.

- А что же ты делаешь?

- Мое призвание - играть в жизни.

- Ну и как?

- Богом быть тяжело.

- А ты себя с богом сравниваешь?

- А с кем мне себя сравнивать?

- Не знаю, расскажи?

- Не знаю, поймешь ли? - Макс высокомерно покосился на Светлану.

- Постараюсь.

- Вот ты - чего хочешь?

- Я? - удивилась Светлана.

- Не я же.

Она пожала плечами:

- Любви хочу.

- Большой и чистой?

- Например.

- Все этого хотят, это слишком обще. А если бы ты хотела станцевать на стойке бара, я бы это тебе устроил.

- Так зачем дело встало?

- Ты этого не хочешь. Зачем превращать святое в фарс?

- А что для тебя святое? - Светлана попробовала отпить глоток из одноразового стакана.

- Тоже, что и для тебя. Ты думаешь, мы с тобой такие разные?

- Не думаю, - она поставила стакан на стол.

- Думаешь, думаешь. Я знаю. Ты думаешь, вот он волосатенький хиппи, хочет привлечь к себе внимание девочек, но не может этого сделать достойно, и поэтому отрастил космы и надел на себя хлам. А ведь я обеспеченный человек.

- Да?

- Ты не знала?

- Нет.

- Гонишь?

- Правда, - Светлана вновь подняла стакан, пряча за ним лицо.

В кафе зашел маленький человек, занесший звуки музыки. Голая процессия заерзала посиневшими задами по пластиковым стульям и собралась уходить.

- Девочки, пошли. Девочки, пошли, - повторял понравившуюся фразу парень в безрукавке.

Через минуту снова стало тихо. Бармен и человек в униформе даже вышли посмотреть вслед отъезжавшей экстравагантной группе.

- Это не важно, - сказал Макс, - если бы я хотел пользоваться успехом у баб, я бы надел костюмчик от "Труссарди", часики "Ролинкс", туфли из крокодиловой кожи, да ко мне бы очередь выстроилась.

- Но тебе это не интересно?

- Нет. Я люблю играть, смотреть, как люди играют, и, разумеется, чувствовать.

- Что чувствовать?

- Силу. Мы все ее хотим. Все хотим одного и того же, только добиваемся этого разными путями.

- Подожди, подожди. Какую силу?

- Ну, не физическую, конечно. Силу вообще. В чем сила жизни? В том, чтобы тебя любили. Ты ведь любви хочешь?

- А ты, я так понимаю, не хочешь?

- Я уже выше этого.

- Не понимаю.

- Ну ты, детский сад, слушай сначала. Зачем человеку нужны часы?

- Чтобы время знать.

- Дура ты, ваше благородие. Чтобы на них смотреть, и чтобы другие видели, какие они у тебя дорогие. А как увидят, будут завидовать.

- Не все так поступают.

- Я тебе тоже самое говорил.

- Зачем людям деньги? За этим же. Зачем нужна спортивная машина, если на ней разогнаться негде? Для того. Все хотят, чтобы их любили, только кто-то для этого становится серийным маньяком, а кто-то нищим похлебку варит.

- Подожди, тогда выходит, что между плохим и хорошим человеком разницы нет?

- А кто тебе говорил, что есть? Маяковский что ли? Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха: "Дяде с тетей хорошо?" "Да, сынок, неплохо". Нет хорошего и плохого. Есть люди, которых ты таковыми считаешь, и есть люди, которые считают тебя таковой. Человек, которого ты считаешь плохим, не так уж плох со своей колокольни, а его враги кажутся тебе хорошими. Вы даже в оценках не расходитесь, только ставите разные знаки. А раз все вы считаете друг друга дерьмом, значит все вы ошибаетесь или правы. Значит, нет никакой разницы между тобой и кем-то еще.

- Ты про Зигмунда Фрейда не слышал?

- Это разные вещи, а если ты верхов нахваталась, не мни из себя.

- Послушай, Максим, но раз ты все по полочкам разложил, тебе, наверняка, скучно.

- Богу тоже было скучно, и он придумал этот дурдом.

- И что он получил?

- Цирк бесплатный. Дарвина в школе учила?

- Учила.

- Выживет тот, кто приспособится. Согласна?

- Согласна.

- Вот мы и приспособились. Кто в церкви, кто в банке, кто в банде, кто из ворованных досок дачу строит, а кто не приспособился, тот не выживет.

- А ты где?

- Я нигде, я же тебе уже сказал, что я выше. Мне интересно, что чувствует бандит - я становлюсь бандитом, интересно, что чувствует хиппи - я им становлюсь. Я во многих шкурах побывал, там одно и тоже.

- Так в кого же ты теперь играешь?

- В бога, разве не понятно?

- Нет.

- Ну, вообще. Я беру человека, смотрю, чего он хочет. И даю ему это. После чего этот человек меня ставит на один уровень с Всевышним.

- Пример можешь привести?

- Пример? Эдика возьми, работал человек на улице, о своей студии только мечтал.

- Ты хочешь сказать, что это твоя квартира?

- Теперь его.

- И это все бесплатно?

- Ну ты даешь? Я благотворительностью не занимаюсь.

- Тогда то, что ты делаешь...

- Называй, как хочешь. Мне это нравится и другим тоже, а что об этом думают другие, мне наплевать.

- А тур - это тоже подарок кому-то?

- Я к этому не имею отношения, это бизнес отца.

- Я видела фотографию, очень красивый корабль.

- Это не корабль, это яхта.

- Яхта? В моем представлении яхта - это парусник.

- Темнота.

- Я слышала, что завтра она отплывает.

- Не отплывает, а отходит.

- Знаешь, Макс, я никогда не видела яхту, может, покажешь мне ее.

Макс лениво чесал бородку, желая отказать, но, скосив глаз на Светлану, все же согласился.

- Поехали, все равно к Эдику теперь нельзя.

* * *

Был уже третий час ночи, когда Светлана и Макс вышли на берег искусственной бухточки Москва-реки. Темное пятно яхты расплывалось очертаниями на фоне черного стекла воды. Стояло безветрие, и воду почти не рябило. Макс пошел по направлению к известному Светлане пакгаузу, двери которого были уже закрыты.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказала Светлана.

Водка, пиво и добавленное по дороге шампанское, казалось, не оказывали на Макса никакого воздействия, и он походил на совершенно трезвого человека. Поняв, что в пакгаузе никого нет, Макс пошел в противоположную сторону, туда, где начиналась стоянка моторных лодок и яхт.