Привязавшись к распоркам, он мог даже отдыхать. Кусок веревки вгрызся в
разбитую балку, захватив несколько планок. Там была и половина сиденья,
которую можно было использовать как весло.
переговорное устройство.
во всяком случае.
Жажда не мучила его, так как содержание питьевой влаги в морском аммиаке
было достаточным. Он был даже питательным. Органические вещества, такие
как аминокислоты, формировались в верхних слоях атмосферы, где солнце
облучало метан и аммиак. Осаждаясь, они опускались ниже, где попадали под
обстрел ультрафиолетового излучения. Молекулы, достигшие поверхности
океана, поддерживали микробиологическую среду, пригодную в качестве пищи
для высших видов животных. Но концентрация их в этой энергетически бедной
среде была слишком низкой. Прошло много времени с тех пор как Теор смог
воспользоваться презренным гостеприимством Чалхиза.
уснуло мое тело, предав меня. Как ты?
найти людей Волфило. Возможно, они пересекли Уступы Джоннери. Скорее
всего, я уже нахожусь севернее хребта. Однако, это большая и дикая страна,
почти неизведанная. Старики говорят, что в тех неприступных землях,
отрезанных от моря горами, живет Скрытый Народ.
долго стоять у приемника. Пока ты плавал в полусне, мне уже надо было идти
на конференцию и теперь... гм, мне надо кое с кем встретиться. Мне
сказали, что это очень важно. Я не знаю, по какому поводу и, возможно,
некоторое время у меня не будет доступа к приемнику.
равно Теор оставался в безбрежном сиянии. Лишь к полудню, клубясь
бесформенными обрывками, туман стал рассеиваться. Увидев землю, Теор
вскрикнул от радости.
над морем, остался позади. Теор дрейфовал в нескольких милях от черных
ледяных рифов. Их вершины были скрыты нависшим над морем туманом. Можно
было только догадываться об их высоте. Увлекаемый наибольшей из лун,
прибой разбивался об их основания удушающей белой полосой. Над темными
неспокойными волнами разносился его гул. Обессилевший и голодный, Теор все
еще сомневался, что сможет туда доплыть через эти буруны.
Убийственно медленный темп его движения мог свести с ума. Теор ощущал
сильную боль в теле и жжение в жабрах. В горячке он потерял счет времени.
Когда, наконец, перед ним открылась панорама рифов с маленьким фьордом,
Теор не сразу сообразил, что это.
гребке и обломки неторопливо продвигались вперед. Тихая бухта все
приближалась.
мускулы ослабли и он откинулся на распорки, чтобы отдохнуть, то заметил,
что фьорд удаляется. Он не мог подплыть к нему.
опоясывала полоска относительно ровной земли длиной в милю. Дальше
начинались скалы. Внутренняя часть бухты была освещена серым сиянием,
озарявшим склоны и уходящим вглубь аммиака.
поспешно присел и восстановил равновесие. Он недоумевал, но постепенно,
шаг за шагом, нашел объяснение этому явлению. Поверхность Юпитера редко
охлаждается настолько, чтобы замерзал аммиак. Но это иногда случается в
горах, когда с полюсов дуют ветры. Под действием гравитационного поля
образующиеся там ледники движутся быстрее, чем на равнине. Так как твердая
фаза аммиака плотнее жидкой, ледник не образует айсбергов. Огромные куски
льда обламываются и тонут. При небольшой глубине они быстро тают. Из
фьорда вытекал поток. Колесный корабль, возможно, преодолел бы его, но
Теору это было не под силу.
он.
севера. Хотя они были неточными, их было достаточно, чтобы перечеркнуть
все надежды. Скоро течение отнесет его к Кеттлз, длинному мысу, где,
разбиваясь о рифы, поток образует водовороты, которые могут поглотить его
навеки. Там можно было надеяться только на удачу.
приемника. Хотя... все равно... глупо ожидать дальнейших спасительных
советов от жителя Земли.
Теор судорожно вспоминал. Он вспомнил... фильм, который он видел в Доме
Оракула - "Серфинг." Если взять плоскую доску и попасть на самый гребень
прибоя, то он доставит вас на берег невредимым. И... поплавок сверху был
плоским и достаточно большим, чтобы удержать его на плаву.
почувствовал дыхание зыби. Ничего, кроме рычания у подножья рифов, не было
слышно. Теор начал орудовать ножом. Дело продвигалось медленно и трудно.
Барахтаясь в аммиаке, он держался одной рукой за балку, а другой отрезал
крепления, державшие распорки. Потеряв терпение, впрочем, как и надежду, и
страх, он лишь последовательно выполнял задания, не задумываясь над их
конечной целью. Наконец поплавок был освобожден. Теор трижды перевернулся,
прежде чем взобрался на него. Лежа на животе и обхватив ногами доску, он
продолжал грести.
быстрее. Мимо пролетала ослепительно белая пена. Он помнил, что ему надо
взобраться на гребень волны и держаться там, иначе его сомнет. Он стал
неистово грести. Неуклюжее приспособление прибавило ходу, и он оказался
там, где ему положено было быть. Он припал к доске, и прибой понес его к
берегу.
под ним, сотрясавший его внутренности. С высоты своего положения он
наблюдал за искривленным фронтом волны. С исключительной ясностью был
виден ее пенящийся гребень и изрезанный рельеф. Подошва волны была
абсолютно темной. Берег приближался с головокружительной скоростью. Теор
бросил весло, ставшее бесполезным. Все равно контролировать свое положение
он мог лишь за счет перемещения центра тяжести. Возможно, человек не смог
бы выдержать такое стремительное движение. Но у Теора были нечеловеческие
чувства, и он происходил из рода, который в течение многих поколений имел
дело с силами природы. Он передвигался внутри волны.
вниз. От такого удара любой, имевший легкие, испустил бы дух. Но Теор тут
же рванулся к поверхности. Вокруг кипел аммиак. Его бросало как щепку, и
он уже был готов распрощаться с жизнью.
перестал плыть, опустился на дно и, крепко упираясь в песок, медленно
двинулся вперед.
ночь. Когда он очнулся, солнце уже спряталось за туманными западными
берегами. Прибой все еще ревел в сумеречном свете. А утесы казались
гигантскими с песчаного склона, на котором он лежал. Казалось, что он уже
видит возможный маршрут подъема. Но там, за утесами была неизведанная
земля. А он был один, вооруженный лишь ножом.
и положил их на панель. Лишь свист ветра нарушал тишину. Луч солнца,
проникший через передний иллюминатор, оттенял его вздутые вены и узловатые
пальцы. Глянув на них, он понял, что страдал от перенапряжения.
стариком. Ну, хватит хныкать! Соберись. Развонялся тут, как старый козел."
предоставил ему машину специально для связи с Юпитером. Он мог
использовать аппаратуру и отдыхать в перерывах между сеансами. Раздевшись,
он налил в таз воды и стал тереть себя губкой, хотя в этом не было
необходимости. Раскаяние после встречи с конформисткой?
сунула ему записку. Это было в Авроре - очевидно, после роскошного
угощения динамитом никто не появился бы в штабе Свейна на корабле и не
рискнул бы закурить. Фрезер сопровождал Сэма Хоши. Там была Лорейн и двое
старших офицеров. Очевидно, она представляла город. Комната была
переполнена. Все угрюмо сидели на краешках стульев. Все, кроме Свейна,
доминировавшего на сцене. Не потому, что он кричал или ругался. Он
демонстрировал самообладание победителя.
Суворов Виктор
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей
Трубников Александр
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий