Чтение 17–й страницы книги ~Танцовщица из Атлантиды~

- Не хочу я спать, - сказал он. - К тому же мой долг...

- Конечно, твой долг перед царем - узнать как можно больше об этих
странных делах. Верно?

- Ну... в общем, да.

- А вдруг ты понравишься нимфе больше, чем мы? Ведь ты на своей
земле. Она будет рада, если ты обратишься к ней за советом. Пойдем, -
Эрисса взяла его за руку. Он встал. - Вот сюда. На солнышко. Садись,
откинься, ощути теплоту камня. А теперь... - она достала бронзовое
зеркальце. - Смотри на эту святыню Богини, матери всех нимф.

Она склонилась к нему. Он непонимающе взглянул на нее, на сверкающий
диск.

- Нет, - прошептала она. - Только на зеркало, Пенелеос. В нем ты
увидишь то, что Она хочет сказать тебе, - и медленно стала вращать
зеркало.

"О Господи!" - подумал Рейд и увлек Олега и Ульдина за большой
камень.

- Что она делает? - с тревогой спросил русский.

- Тише, - прошептал Рейд. - Сидите и не шумите. Это священнодействие!

- Боюсь, что языческое, - сказал Олег и перекрестился. Но и он, и
гунн подчинились.

Солнечный свет лился сквозь шелестящую листву. Навстречу ему
поднимался сладкий запах сухой травы. Пчелы гудели в кустах шиповника.
Эрисса негромко напевала.

Когда она зашла за камень, от утреннего оживления не осталось и
следа. Она была серьезна.

- Тебе удалось? - Рейд встал.

Она кивнула.

- Он не проснется, пока я не прикажу. А потом будет думать, что
дремал вместе со всеми, - она пристально взглянула на американца. - Не
знала, что тебе знаком Сон.

- Это что за чары? - спросил Олег.

"Да гипноз, - мысленно ответил Рейд. - И она умеет делать это лучше
любого врача моей эпохи. Впрочем, все дело в личности".

- Это Сон, - сказала Эрисса, - который я насылаю на больных и
раненых, чтобы отогнать от них кошмары. Сон не всегда приходит по моему
желанию. Но Пенелеос простой парень, а я по дороге приводила его в нужное
состояние.

Ульдин кивнул.

- Однажды я видел, как это делал шаман, - заметил он. - Не бойся,
Олег. Но никогда не думал, что встречу женщину-шамана.

- А теперь поговорим, - сказала Эрисса.

Решительность ее была подобна удару меча и показала Рейду, что перед
ним не испуганная изгнанница в поисках убежища, не пылкая и тоскующая
любовница, которую он знал. Все это рябь на поверхности глубокого моря.
Она изменилась и по сравнению с той девушкой, о которой говорила - беглая
рабыня, странница, выжившая среди варваров, глава крепкой семьи, которую
она создала сама, целительница, ведьма, жрица и прорицательница. Внезапно
он почувствовал благоговейный страх, словно сама триединая Богиня явилась
сюда и вселилась в нее.

- Какая судьба ждет Атлантиду? - спросила она.

Рейд налил себе вина, чтобы скрыть смятение.

- Разве ты не помнишь? - сказал он.

- В самом конце - не помню. А вот месяцы, которые мы с тобой провели
на священном острове и в Кноссе - никогда не забуду! Но говорить об этом
не стану. Скажу одно: я выясняла, сколько лет прошло от воцарения
последнего Миноса и от войны с Афинами. И поняла, что до того момента, как
меня унесло с Родоса в Египет, еще 24 года. Скоро ты уедешь отсюда,
Дункан.

Олег побледнел. Ульдин замер.

Рейд отхлебнул терпкого красного вина. Он не смотрел на Эриссу:
взгляд его остановился на горной вершине.

- Что ты ясно помнишь из последних событий? - спросил он.

- Весной мы, сестры по обряду, отправились в Кносс. Я танцевала с
быками, - ее равнодушный тон смягчился. - Потом появился ты, и мы... Но
Тезей тоже был там, были и другие, которых я плохо помню. Наверное, была
слишком занята своим счастьем. Наше счастье до сих пор живет во мне, - и
добавила шепотом: - И будет жить, пока живу я. И я унесу его с собой к
Богине.

И снова она стала мудрой женщиной на совете.

- Нам не хватит этих смутных воспоминаний и того, что я узнала здесь.
А что ты скажешь?

Рейд крепко стиснул кубок.

- Твоя Атлантида, - сказал он, - это не вулканический остров милях в
шестидесяти к северу от Крита?

- Да, я думаю, что из-за дыма, который поднимается из горы, ее и
назвали "Землей Столпа". Атлантида - резиденция Ариадны, которая руководит
всеми обрядами и жрицами в стране, как Минос правит морскими делами.

Ариадна? Значит, это не имя, как в мифе, а титул. Он означает
"Священнейшая".

- Я знаю, что Атлантида погибнет в огне, пепле, буре и распаде, -
сказала Эрисса.

- Выходит, ты знаешь почти столько же, сколько я, - ответил Рейд. -
Мало сведений об этом дошло до моего века, слишком давно это было.

Он читал несколько популярных книг, в которых, по результатам
раскопок, излагалось несколько гипотез об Атлантиде. Группа небольших
островов казалась незначительной. Но это были остатки острова Санторин,
взорвавшегося некогда во время извержения, затмившего извержение Кракатау.
А потом некоторые ученые - прежде всего Ангелос Галанопулос - стали
реконструировать погибший остров и получили картину, удивительно
напоминающую описание платоновской Атлантиды. Известно, что под лавой и
пеплом погребены древние стены. Там могли, как в Помпее, сохраниться
участки огорода, не тронутые катастрофой.

Разумеется, Платон в своих диалогах "Тимей" и "критий" приукрасил
картину. Погибший континент он поместил в середину океана, отдалил и
наделил могуществом, равным современным ему Афинам. Но были основания
считать, что сквозь классическую легенду просвечивают воспоминания о
Минойской империи.

Предположим, его вычисления ошибочны. Платок утверждал, что
заимствовал свой рассказ у Солона, а тот слышал его от египетского жреца,
а жрец, в свою очередь, прочел его в древней рукописи. При переводе
египетского счисления на греческое легко ошибиться: количество месяцев
может быть принято за количество лет.

Логика вынудила Платона перенести свою Атлантиду за Столбы Геракла. В
Средиземном море для нее попросту не было места. Итак, отбросим явно
придуманные страны по ту сторону Океана, уменьшим размеры города. И
получим остров Санторин. Теперь заменим годы на месяцы. Тогда дата гибели
Атлантиды будет находиться где-то между 1500 и 1300 годами до нашей эры. А
это совпадает с 1400 годом до нашей эры плюс-минус десять лет - временем,
которым археологи датируют гибель Кносса и падение Талассократии.

Но Эриссе все этого не станешь объяснять.

- О чем вы говорите? - рявкнул Ульдин.

- Мы знаем, что взорвется остров, - сказал ему Рейд. - Произойдет
самая ужасная катастрофа в этой части мира. Разлетится на куски гора, с
неба посыплются камни и пепел, тьма распространится до самого Египта.
Критский флот исчезнет в волнах, а другой защиты у крита нет. Города будут
разрушены землетрясениями. Ахейцы легко смогут захватить остров.

Посреди этого островка священного мира обдумывали они грозные слова
Рейда. Шумел ветер, гудели пчелы.

Олег, прикрыв глаза, спросил:

- А почему ахейские корабли уцелеют?

- Потому что они дальше, - предположил Ульдин.

- Нет, - сказала Эрисса. - Мне рассказывали. Корабли разбивало о
берег, стена воды прошла вдоль всего Пелопоннеса и западного побережья
Азии. Но афинский флот не пострадал. Он был в открытом море. Тезей до
конца жизни похвалялся, что на его стороне сражался сам Посейдон.

Рейд кивнул. Он знал кое-что о цунами.

- Вода поднимается над холмами и сносит все на своем пути, - сказал
он. - Но в открытом море такая волна почти незаметна. Вероятно, корабли
критян были в гавани или возле побережья, которое они защищали. Вал
подхватил их и понес на сушу.

- Как при хорошем приборе, - сказал Олег и поежился.

- В тысячу раз страшнее, - сказал Рейд.

- Когда это будет? - спросил Ульдин.

- В начале следующего года, - ответила Эрисса.

- Весной, - уточнил Рейд, так как у русских года считались
по-другому, а гунны, поди, вообще не знали календаря.

- Так, - сказал Олег после паузы. - Так...

Он подошел к женщине и неловко похлопал ее по плечу.

- Жаль мне ваших, - сказал он. - И ничего нельзя сделать?

- Можно ли противостоять демонам? - спросил Ульдин. Эрисса не глядела
на спутников.

- Духи добры к нам, - продолжал гунн. - Мы на стороне победителей.

- Нет! - вспыхнула Эрисса. Она глядела на мужчин, сжав кулаки. Взгляд
ее горел. - Этого не будет! Мы предупредим Ариадну и Миноса. Атлантида и
прибрежные города будут переселены. Флот выйдет в море и прижмет корабли
проклятых афинян к берегу. Тогда империя выживет.

- Кто нам поверит? - вздохнул Рейд.

- Да и можно ли изменить предначертанное - негромко спросил
потрясенный Олег. Он крестил воздух.

- Да и зачем? - пожал плечами Ульдин. - Афиняне - народ здоровый.