комнату и, наконец, сбитый с толку, остановился.
начал надвигаться на него. Шаги по ковру и странная осанка фигуры, которую
уголком глаза заметил Пейдж, были неприятно осторожны. Пейдж повернулся,
бессознательно подымая свои руки.
дело - или нет?
иным, как Фрэнсисом Кс.Мак-Хайнери.
дюйм не отличался от бостонских аристократов, кем он в действительности и
являлся. Не обладая по-настоящему высоким ростом, он был очень худощав и
абсолютно сед, еще когда ему исполнилось 26 лет. Это придавало ему вид
холодной мудрости, дополнявшейся орлиноподобным носом и высокими скулами.
ФБР перешло к нему от деда, который каким-то образом сумел убедить
находившегося тогда на посту президента - поразительно популярного
Человека-на-Коне, который просто источал ХАРИЗМУ, но не имел достойного
упоминания мозгов - что столь важное заведение не должно подвергаться
опасности при назначении преемников. Вместо этого оно должно передаваться
от отца к сыну подобно частной фирме.
так как достаточно только одного слабенького потомка, чтобы уничтожить
важность данного поста. Но этого с семьей Мак-Хайнери пока не произошло.
Ныне здравствующий на своем посту, он мог бы в действительности даже
преподать пару-другую уроков своему деду. Мак-Хайнери оказался хитрым, как
росомаха. И несмотря на устраиваемые ему бессчетное число раз политические
катастрофы, он всегда приземлялся на ноги. Как теперь убедился Пейдж,
Мак-Хайнери и являлся именно тем человеком, для которого была изобретена
метафора "глаза-буравчики".
тогда его и видели.
Мак-Хайнери не обратил на них никакого внимания.
Рассел, Армейский Космический Корпус.
куда-то через плечо, словно не обращал по-настоящему никакого внимания на
сам разговор. - Что ты делаешь в "Пфицнере"?
мрачному удивлению. - Я пришел, чтобы увидеться с ней. Прошлым вечером мы
слегка поссорились и я хотел извиниться. Это все.
длинный штырь, и повернулась к Пейджу слепо блестящими глазами, на лице ее
застыло непонятное выражение. Даже рот Ганна несколько перекосился. Он
сперва посмотрел на Энн, затем на Пейджа, словно вдруг почувствовал
неуверенность в том, а знает ли он их вообще.
показалось, что его глаза превратились в бутылочное стекло. - Меня не
интересует ваша личная жизнь, - произнес он тоном, действительно несшим
отпечаток скуки. - Я сформулирую вопрос иным образом, чтобы его невозможно
было избежать. Прежде всего - зачем вы явились в "Пфицнер"? Какое у вас
здесь ДЕЛО, солдат?
Действительно, едва ли сказанное им что-либо значило, после того как
Мак-Хайнери проявит настоящий интерес к нему. Обвинение ФБР имело почти
полновесную силу закона. Все теперь зависело от того, сможет ли он
добиться полной потери интереса к себе со стороны Мак-Хайнери. Это
являлось делом, в котором, как и любой другой космонавт, Пейдж совершенно
не обладал практическими навыками.
попросил это сделать "Пфицнер" в рамках их исследовательской программы.
приносил.
подбородком в сторону Хорсфилда, чье лицо замерло в абсолютной
неподвижности, как только он начал проявлять признаки понимания
происходящего здесь. - Ну, что вы скажете на этот счет, Хорсфилд? Это один
из ваших людей, о котором вы мне ничего не говорили?
вопросительную интонацию, словно не собирался отрицать сразу же все, на
случай если понадобиться изменить мнение. - Думаю, вчера я видел этого
парня. Насколько мне кажется - в первый раз.
частью персонала, подключенного к проекту Армией?
и его голос на этот раз прозвучал с большим сомнением. - Мне надо
проконсультироваться со своим офисом. Может быть - он новичок из группы
Олзоса. Тем не менее, этот офицер не входит в мой персонал. Но он ведь
такого и не утверждает - не правда ли?
проверки? У него есть необходимый допуск?
проверке, - пояснил Ганн. - Он всего лишь обычный полевой собиратель. И
никакого отношения к исследовательской работе не имеет. Полевые собиратели
- просто люди, которые добровольно взялись помогать науке. Вы сами знаете.
несколько вопросов и, как Пейдж знал из тех немногих газет, что достигали
его в космосе, у главы тайной полиции будет достаточно материала для его
ареста и сенсации - такой сенсации, которая сделает "Пфицнер" посмешищем.
Уничтожит всех гражданских сотрудников, работающих в нем. Приведет в
движение длиннейшую цепочку полевых трибуналов для армейских сотрудников
проекта. Приведет к падению политиков, поддерживавших исследования, и
увеличит альбом передовиц о Мак-Хайнери по крайней мере дюйма на три. Это
казалось единственным, в чем по-настоящему был заинтересован Мак-Хайнери.
То, что проект умрет, само по себе являлось лишь побочным эффектом, хотя и
неизбежным, интересовавшим его меньше всего.
не так хорошо знаете статус полковника Рассела, как я. Он только что
прибыл из глубокого космоса, и его запись по степени допуска находилась в
файле "Годен" долгие годы. Он не просто один из наших обычных полевых
собирателей.
совершенная правда.
Ганн так спокойно согласился с этим? Неужели он считает, что Энн тянет
время? Но зачем?
экологом, специализирующимся по планетным спутникам. Он проводил для нас
важные работы. Пейдж Рассел довольно известен в космосе. И у него много
друзей, как среди строителей Моста, так и в других местах. Это правда, не
так ли, полковник Рассел?
ему едва удалось добиться того, чтобы подтверждение прозвучало достаточно
громко. То, что говорила девушка, походило на огромную черную ложь. А
лгать Мак-Хайнери - идти короткой дорожкой к падению. Только Мак-Хайнери
имел привилегию на ложь. Но его свидетели - никогда.
интересными, - продолжила Энн. - Вот почему я попросила его вернуться. Нам
нужен его совет. И если его образцы окажутся столь важными, какими они
показались на первый взгляд, они сэкономят налогоплательщикам много денег.
Они помогут завершить нам наш проект задолго до его настоящей даты
закрытия. И если представится такая возможность, полковнику Расселу
придется лично руководить последними этапами работы. Он единственный, кто
достаточно хорошо знаком с микрофлорой юпитерианских спутников, чтобы
верно истолковать результаты.
взгляде. Было трудно определить, расслышал ли он хотя бы слово. Ясно, что
Энн выбрала свои последние слова с огромной осторожностью. Потому что если
у Мак-Хайнери и была какая-то слабина - так это лишь огромная стоимость
его постоянных, все расширяющихся расследований. Особенно в последнее
время, когда он стал нести верную смерть "расточительству администрации",
какую он ранее традиционно обеспечивал "подрывным элементам". Наконец
Мак-Хайнери произнес:
слова правдивы, то почему же этот человек с самого начала сказал другое?
Хорсфилд.
убедительный и возмутительно театрально подмигнул Энн. В то мгновение, как
за ними закрылась дверь, приемная словно взорвалась. Ганн двинулся к Энн с
ловкостью, поразительно напоминающей повадку тигра, что само по себе
оказалось весьма странным для человека со столь спокойной физиономией. Но
Василенко Иван
Корнев Павел
Маккарти Кормак
Пехов Алексей
Бажанов Олег
Афанасьев Роман