самом деле, беспокоился о том, что Саша так быстро поднялся из подвала. Но
это было лишь под влиянием выпитого. - Хорошо еще, что там не оказался
хозяин.
непременно пустит одну из своих насмешек по поводу привидений, но в этот
момент складка вновь появилась у него меж бровей, а его губы вытянулись в
безжизненную белую линию.
умыться?
встал, отыскал кусок холста и, намочив его в горячей воде, протянул Петру,
чтобы тот протер как следует лицо и руки. Затем очень осторожно, и Петр
при этом уже не возражал, он снял с него кафтан.
старыми подсохшими пятнами появилось большое новое.
выглядел явно больным и был ужасно обеспокоен состоянием своей раны:
запрокинув голову назад, к теплым камням. А Саша в это время развязал его
пояс, поднял рубашку и попытался ослабить повязку.
содержимого чашки выплеснулось ему на грудь и потекло вниз, до самой
перевязи. - А-ах, Боже мой, - простонал он, когда она немного намокла, -
ах-х-х... - Он побледнел и откинулся всей спиной к печке, у него не было
даже сил, чтобы держать чашку в руке. Саша взял ее, а Петр опустился на
стеганое одеяло, обливаясь потом.
ничего общего с теми, которые, как часто случалось, получали лошади. Она
была слишком тяжелой, чтобы он мог применить к ней свои познания, и он не
придумал ничего лучшего, как чуть-чуть смочить повязку.
дыханье между словами. - Но оставь ее в покое на ночь, тогда я смогу
дотерпеть до утра.
вздрагивая, будто от холода, хотя и сидел рядом с огнем.
всякий случай смочил повязку теплой водой и приложил лекарственные травы.
ты будешь продолжать свои упражнения и дальше, я буду вообще ни на что не
способен, и я не думаю, что это...
по деревянному помосту к крыльцу. Сашино сердце начало биться в такт с
этими звуками, напоминающими глухие удары, как только Петр схватился за
свой меч.
другого выхода, на тот случай, если придется защищаться, подошел к Петру с
таким расчетом, чтобы подставить свое плечо под его здоровый бок. Он
безнадежно старался поднять его, в то время как Петр все пытался
ухватиться за выступ печи.
редкой бородой старик, одетый в рваный кафтан, медленно перешагнул через
порог, освещаемый светом горевшего очага.
злобный взгляд чем-то напоминал дьявола, а в руке он держал крепкий посох,
который явно был готов использовать.
страха, что Петр может пустить в ход свой меч, а наполовину потому, что он
был единственным, что еще как-то удерживало Петра на ногах. - Пожалуйста,
господин! Мы никакие не воры. Мы вошли сюда потому, что мой приятель
ранен.
видел явно лучше другого, а рука, сжимавшая посох, была шишковатой, по
старчески кривой, но все еще достаточно крепкой, чтобы двумя ударами
разделаться с мальчиком и с Петром, если учесть состояние, в котором тот
находился.
посох.
Петру, который почти всей тяжестью повис на его плече, и Саша едва
выдерживал его вес. - Петр, ведь этот дом принадлежит ему, а нам некуда
больше идти, поэтому делай, что он говорит!
посоха в ту сторону, где перед ним находились две ничем незащищенные
головы, в то время как Петр постепенно слабел, беспомощно опускаясь на пол
и стукаясь головой о печные камни.
взглянул на старика, не обращая внимания на посох, который подрагивал в
воздухе на расстоянии руки от его лица.
постукивали зубы, - меня зовут Саша Васильевич Мисаров, а это Петр Ильич
Кочевиков, мы оба из Воджвода. И мы не воры. Петр ранен, и в таком
состоянии прошел со мной через этот лес...
движение. - Лучше говори правду.
проболталась об этом, а ее муж ранил его мечом. Я же помог ему убежать.
расположился у меня в доме!
есть деньги. Дай их ему.
кого-нибудь здесь? Я ловлю рыбу и гну спину на своем огороде, а ты
предлагаешь мне деньги! - Он толкнул Сашу в плечо концом посоха, причем
сделал это не один раз. - Но с другой стороны... - Теперь посох опустился,
с грохотом ударяясь об пол, и Саша вновь взглянул на лицо старика,
поражаясь тому, что он никогда еще не видел ни такой усмешки, которую
можно встретить лишь у волка, ни таких глаз, напоминающих те, что чаще
всего встречаются на изображениях дьявола.
заключение сделки и подразумевало пищу и крышу над головой, и внезапно он
почувствовал в этом хоть маленькую надежду для них обоих.
поднимая его на ноги, и долго смотрел ему в глаза, пока Саша не
почувствовал, что уже не может отвести своего взгляда. Пальцы у старика
были крепкие и очень сильные, а темные глаза влажно блестели, и невозможно
было определить, что они выражают на самом деле.
опустился вниз. Раздался легкий звон, и меч, за которым потянулся было
Петр, оказался от него еще дальше, почти у самых ног старика. Саша упал на
колени между посохом и головой Петра и замер, чувствуя, как у него вот-вот
остановится сердце.
через край.
подпрыгнув едва ли не на месте, завернул рукав на ладонь и, развернув
крюк, на котором был подвешен горшок, отвел его от огня. Старик, тем
временем, подхватил меч и, пройдя через комнату к столу, смахнул с него
концом меча очистки репы.
того, что нас было двое...
столу. Он поставил свой посох и меч, отобранный у Петра, около стены по
обеим сторонам стола, и ударил костяшками пальцев по деревянной
поверхности. - Малый! Я жду!
подняться, и соскальзывая вниз вдоль печной стены. - Будь осторожен.
и положил рядом с ним ложку, а когда старик принялся за еду, то он успел
наполнить водкой чашку и поставил ее перед ним.
встал, заложив руки за спину, когда старик все-таки решил сделать
глоток-другой.
того, как он ел.
Лукьяненко Сергей
Березин Федор
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Никитин Юрий