правительства, я думаю, - считают, что любая крупная сумма наличными,
перевозимая не банками и не государственными агентствами, должна
рассматриваться как уголовщина до тех пор, пока не будет доказано
противное. Если же банкноты фальшивые, то эта история выглядит еще хуже. А
совет, который мне нужен, таков: Маргрета, что мне делать с деньгами? Они
не мои, я не могу забрать их с корабля. По той же причине не могу и
оставить здесь. Даже выбросить за борт и то не вправе. Что же мне с ними
д_е_л_а_т_ь_?
не привел бы меня за тюремную решетку в наказание за преступление,
совершенное Грэхемом. Пока единственное, до чего я додумался, -
отправиться к высшей власти на корабле, то есть к капитану, рассказать ему
о моих затруднениях и попросить взять на хранение этот несчастный миллион.
вопросов, характер которых зависел бы от того, поверил мне капитан или
нет, честен ли он сам или нечестен, а возможно, и от множества других
обстоятельств. Кроме того, я не видел никаких вероятных последствий от
беседы с капитаном, кроме того, что меня запрут - либо в тюремную камеру,
либо в сумасшедший дом.
выбросить эту дрянь за борт!
заповеди и обошел другие, но быть честным в денежном отношении мне никогда
не было трудно. Должен согласиться, что в последнее время мои моральные
устои уже не были так прочны, как раньше, но тем не менее кража чужих
денег, даже с целью уничтожения, меня не соблазняла.
кого-нибудь, кто, имея в руках миллион долларов, может заставить себя его
уничтожить? Вы, может, и знаете, а я - нет. Без всяких усилий над собой я
мог передать его капитану, а вот выбросить - был не в состоянии.
шкатулки, это уже будет кража. Неужели ты пожертвуешь самоуважением ради
миллиона долларов? А ради десяти миллионов? А ради пяти долларов?
ты должен вернуть память. Тогда ты узнаешь, зачем таскал с собой деньги. И
окажется, что по какой-то совершенно невинной и вполне логичной причине. -
Она улыбнулась. - Я знаю тебя лучше, чем ты сам. Ты хороший человек, Алек,
ты не преступник.
раздражение, а с другой - гордость от столь лестной оценки моей персоны -
раздражения было больше, чем гордости.
- Александр Хергенсхаймер. Это имя я носил всю жизнь, и память у меня в
полном порядке, Хочешь знать, как звали мою учительницу во втором классе?
Мисс Эдрюс. Или как я совершил свой первый полет на воздушном корабле,
когда мне было двенадцать лет? Потому что я действительно явился из мира,
где воздушные корабли пересекают океаны и летают даже над Северным
полюсом, где Германия - монархия, где Северо-Американский Союз уже сто лет
пожинает плоды мира и процветания, а судно, на котором мы сейчас плывем,
считалось бы устаревшим и настолько скверно оборудованным и тихоходным,
что никто на него не стал бы покупать билет. Я просил помощи, но я
нуждаюсь не в помощи психиатра. Если ты думаешь, что я спятил, - так и
скажи, и мы прекратим наш никчемный разговор.
часть своих бед и невзгод, а этого делать не следовало. Очень сожалею. Но,
видишь ли, мои проблемы вполне реальны, и их нельзя разрешить, твердя мне,
что у меня плохи дела с памятью. Даже если бы все дело было в ней, то и
тогда не стоило убеждать меня в этом, так как проблемы все равно
останутся. Но и мне не следовало рычать на тебя, Маргрета, ты -
единственное, что есть у меня в этом чужом и страшном мире. Извини меня.
разговор сегодня тоже нет. Завтра... Завтра мы сверим отпечатки пальцев,
сверим тщательно, при ярком солнечном свете. И тогда ты увидишь... Может
быть, это мгновенно вернет тебе память.
девочка.
когда стали повторять одни и те же аргументы... и обижать друг друга. Я
так не хочу, Алек. Добром это не кончится.
ночь.
как целовалась с тобой раньше, если бы не была готова в ту же минуту с
радостью перейти к тому, чтобы заняться любовью. Для меня это радостное и
вполне невинное дело... а для тебя адюльтер. Ты даже напомнил мне, что
сказал Христос женщине, уличенной в прелюбодеянии. А я не грешила... и не
собираюсь вовлекать тебя во грех. - Она снова повернулась к выходу.
попозже. Теперь умоляю. Сегодня. Ты придешь ко мне сегодня попозже?
в грех и для меня - ведь я буду знать, как ты смотришь на это.
думаю, что нужен тебе.
пожалуй, сможет помочь. Я пустил еле теплую воду, что, по-видимому, слегка
успокоило меня. Но когда я забрался в постель, то долго не мог заснуть,
продолжая заниматься тем, что назвал бы размышлениями, хотя на самом деле
это занятие таковым не являлось.
за всю жизнь, перебирал их одну за другой, сметая с них пыль и подвергая
тщательному изучению, чтоб понять, как я превратился в тупого, неуклюжего,
безмозглого, самодовольного как осел идиота, которым выставил себя
сегодня, и как, добившись успеха в таком благородном деле, унизил и ранил
самую лучшую и самую милую женщину, которую когда-либо встречал.
всю ночь, особенно если допущенная мной глупость ощутимо велика.
Сегодняшняя же была вполне достойна того, чтоб я таращился в пустой
потолок многие и многие сутки.
от звука ключа, который кто-то поворачивал в замке. Я принялся шарить в
поисках кнопки от ночника и нашел ее как раз в то мгновение, когда
Маргрета сбросила халат и легла рядом со мной. Я тут же выключил свет.
попытался успокоить. Ни она, ни я не произнесли ни единого слова. Слишком
уж много слов было сказано раньше, и большая часть их, к сожалению,
принадлежала мне. Пришло время, когда нужно было только прижаться, крепко
обнять друг друга и уж если говорить, так без слов.
стало ровным. Она вздохнула и почти неслышно сказала:
расположен ко сну, но впервые после хождения по углям почувствовал себя
спокойным и расслабился, ну и задремал, конечно.
из кровати, затем послышался рвущий барабанные перепонки звук ломающегося
металла. Я зажег ночник и увидел, как корабельная обшивка у изножья
кровати медленно прогибается вовнутрь.
шум. Стальная обшивка вздулась и лопнула, нечто грязно-белого цвета и
очень холодное просунулось в дыру. Свет погас.
Корабль тяжело накренился на левый борт, мы покатились к внутренней
переборке. Я ударился о дверную ручку, уцепился и повис на ней, держась
правой рукой, а левой изо всех сил прижимал к себе Маргрету. Теперь
корабль повалился на правый борт. В каюту через пробоину ворвался холодный
ветер и хлынула вода - мы слышали, чувствовали все это, но видеть ничего
не могли. Судно выпрямилось, потом снова упало на правый борт, и меня
Махров Алексей
Русанов Владислав
Самойлова Елена
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Василенко Иван