Чтение 17–й страницы книги ~Космическое семейство Стоун~

- Заткнитесь, - перебила Хейзел, - нас вызывают по радио.
"Перекати-Стоун", Луна - слышу вас, служба движения.

Послышались шум, щелчок, и женский голос прочел:

- Служба движения вызывает "Перекати-Стоун", Луна - предупреждение:
согласно вашему плану полета вы приблизитесь на допустимую дистанцию к
экспериментальному ракетному спутнику Гарвардской радиационной лаборатории.
Придерживайтесь плана полета - вы избегнете контакта в пределах
безопасности. Конец сообщения. Повторяю... - Сообщение прозвучало еще раз, и
связь прекратилась.

- Нечего сказать, вовремя сообщили! - взорвалась Хейзел. - Ух вы,
просиживатели стульев! Бюрократы! Держу пари - это сообщение задержали на
контуре добрый час, пока какой-нибудь идиот ругался с прачечной о пропавшем
белье.

"На допустимую дистанцию"! - не унималась она. - "В пределах
безопасности"! Да эта хреновина мне брови опалила!

- Разошлись, как в море корабли - на добрую милю.

- Мили недостаточно, и ты хорошо это знаешь. У меня это отняло десять лет
жизни, а я в своем возрасте не могу себе такого позволить.

Роджер пожал плечами. После всех волнений и передряг он чувствовал упадок
духа и ужасную слабость - с самого старта он жил на стимуляторах и совсем не
спал.

- Пойду-ка я завалюсь часиков на двенадцать. Сделай предварительную
проверку нашего вектора - если ничего серьезного не обнаружится, ты меня не
буди. Посмотрю, когда встану.

- Есть, капитан Блай.

Первая проверка не выявила никаких неточностей орбиты, и Хейзел тоже
отправилась в постель - в переносном смысле. В невесомости она никогда не
пристегивалась к койке, предпочитая плыть туда, куда несет ее поток воздуха.
Она делила каюту с Мид, а всех мальчишек поселили в кубрики. Близнецы
попытались уснуть, но Лоуэлл спать не хотел. Он чувствовал себя прекрасно и
открывал все новые чудеса невесомости. Он хотел играть в пятнашки. Близнецы
не хотели играть в пятнашки, но Лоуэлл все равно играл. Поллукс ухватил его
за щиколотку.

- Слушай, ты! Тебя мало тошнило?

- Меня не тошнило!

- Да? А за кем нам пришлось убирать, за Санта Клаусом?

- Нету никакого Санта Клауса. И меня не тошнило. Врешь, врешь, врешь!

- Ты с ним не спорь, - посоветовал Кастор. - Просто придуши да и выкинь
наружу. Изменение фактора массы сможем объяснить и исправить завтра.

- Не тошнило меня!

- Мид все время дрыхла на прошлом отрезке, - сказал Поллукс. - Может,
уговоришь ее заняться им?

- Попробую.

Мид не спала и отнеслась к предложению с интересом.

- Сколько?

- Ну брось, сестренка!

- Скажем, вы моете посуду три дня?

- Вымогательница! По рукам. Иди прими объект.

Мид пришлось занять кубрик под детскую. Близнецы пошли спать в рубку, где
пристегнулись к пилотским креслам, не затягивая ремней, - этого требовали
корабельные правила, иначе можно повредить приборы во время сна.

Глава 8 БОЛЬШОЙ ПЕРЕПОЛОХ

Капитан Стоун бросил весь экипаж, за исключением доктора Стоун и Лоуэлла,
на вычисление их новой орбиты. Все работали на основе одинаковых исходных
данных, полученных с Земли и проверенных по собственным приборам. Капитан
подождал, пока все закончат, и только тогда сравнил результаты.

- Что у тебя, Хейзел?

- У меня получилось, капитан, что ты разминешься с Марсом не больше чем
на миллиончик миль.

- А у меня получилось, что я выйду прямо на него.

- Ладно, так и быть, у меня тоже.

- Кас? Пол? Мид?

Результаты близнецов сошлись до шести десятичных знаков, до пяти - с
цифрами отца и бабушки, но ответ, который получился у Мид, был не похож ни
на один из прочих. Отец с любопытством просмотрел ее расчеты.

- Девочка моя, я никак не могу понять, как ты сумела получить такое из
компьютера. Насколько я понимаю, ты послала нас на Проксиму Центавра.

- Правда? - заинтересовалась Мид. - Знаешь что, давай попробуем мою
орбиту и посмотрим, что получится. Будет интересно.

- Но непрактично. Ты заставила нас лететь со скоростью света.

- То-то я смотрю - очень большие цифры получаются.

Хейзел ткнула костлявым пальцем в расчет.

- Вот тут должен быть минус, солнышко.

- Это еще не все. - заметил Поллукс. - Поглядите-ка, - он взял листок
Мид,

- Хватит, Пол, - прервал его отец. - Ты тут не для того, чтобы
критиковать Мид.

- Но...

- Оставь при себе.

- Пусть его, папа, - сказала Мед. - Я же знаю, что все сделала
неправильно. - Она пожала плечами. - В первый раз это делаю, если не считать
школу. Почему-то все по-другому, когда по-настоящему.

- Верно, все астрогаторы это знают. Ну ничего. У Хейзел средние цифры, ее
результат мы и запишем в журнал.

Хейзел подняла руки над головой и потрясла ими.

- Победитель, чемпион!

- Это все, папа? - спросил Кастор. - Больше не будет маневров, пока не
начнешь рассчитывать подход к Марсу?

- Конечно, нет. Никаких перемен по крайней мере шесть месяцев. А что?

- Тогда мы с Полом почтительно испрашиваем разрешения капитана
разгерметизировать трюм и выйти наружу. Хотим поработать с велосипедами.

- Военную фразеологию можете опустить. У меня тут для вас есть новости. -
Роджер достал из поясной сумки листок бумаги. - Минутку, внесу кое-какие
изменения.

Он что-то написал на нем и прикрепил листок к доске объявлений.

РАСПОРЯДОК ДНЯ

7.00. Подъем (послабление Эдит, Хейзел и Вундеру).

7.45. Завтрак (Мид готовит, близнецы моют посуду).

9.00. Учебные занятия: Кастор и Поллукс - математика; Мид - астрогация
под руководством Хейзел; Лоуэлл - трескотня, ужимки и прыжки, на усмотрение
мамы.

12.00. Конец утренних занятий.

12.15. Ленч.

13.00. Кастор и Поллукс - математика; Мид работы по гидропонике.

16.00. Конец дневных занятий.

18.00. Обед. Работы по уходу за кораблем согласно служебным обязанностям.

Суббота. После завтрака - уборка корабля, ответственная Хейзел.
Капитанская проверка в 11.00. Стирка личных вещей после ленча.

Воскресенье. Медитация, занятия, развлечения. Рукоделие после ленча.

Хейзел ознакомилась с написанным.

- Куда мы, собственно, направляемся, Роджер? В Ботани-Бей? Ты забыл
указать время порки крестьян.

- Это хорошая мысль.

- Возможно. Шесть против десяти, что твой распорядок и недели не
продержится.

- Принимается. Покажите ваши деньги.

Близнецы тоже отнеслись к расписанию неодобрительно.

- Но ведь, папа, - выпалил Поллукс, - ты совсем не оставил нам время на
ремонт велосипедов - ты хочешь, чтобы мы потеряли наш вклад?

- Я отвел тридцать часов в неделю для занятий. Вам остается сто тридцать
восемь часов. Как вы их используете - ваше дело, если, как договорились, не
будете отставать в учебе.

- А если мы начнем заниматься в восемь тридцать, - спросил Кастор, - и
потом сразу после ленча? Можно нам будет пораньше закончить уроки?

- Не вижу препятствий.

- А если мы иногда будем заниматься по вечерам? Можно будет поработать?

- Тридцать часов в неделю, - пожал плечами отец, - и любые разумные
поправки к расписанию допускаются, только записывайте в журнал точное время
занятий.

- Теперь, когда вы утрясли этот вопрос, - сказала Хейзел, - должна с
сожалением сообщить вам, капитан, что другой пункт сей прокрустовой
программы невыполним - по крайней мере в ближайшее время. Я бы рада
посвятить наш цветочек в тайны астрогации, но сейчас мне некогда. Учи ее
сам.

- Почему?

- Почему? Он еще спрашивает! Кому и знать, как не тебе? "Бичи космоса",
вот почему. Мне придется пахать носом недели три-четыре - надо наработать
серии на несколько месяцев, пока мы не вышли из зоны связи.

Роджер с грустью посмотрел на мать.

- Я знал, что это случится, Хейзел, но не думал, что так рано. Умственная
деятельность замирает, разум меркнет...

- Чей разум меркнет? Ты, молодой...

- Спокойно. Если оглянешься через левое плечо, посмотришь в иллюминатор
правого борта и приглядишься как следует, то можешь вообразить, будто видишь
"Бога войны". Он от нас не дальше десяти тысяч миль.

- А мне-то что? - подозрительно спросила Хейзел.

- Бедная Хейзел! Мы будем заботиться о тебе. Мать, по нашей орбите идут
несколько больших торговых кораблей, и у каждого достаточно мощный