Чтение 17–й страницы книги ~Охотник~

муравейником.

Каждая из этих многоугольных, странной формы комнат вела в другие
комнаты, либо через связывающие их двери, либо через короткие пустые
коридоры. По крайней мере, несколько дюжин таких комнат осталось уже
позади. Финн старался запечатлеть в голове общий план их расположения и
надеялся, что чувство направления выведет его обратно к бреши в стене
продуктового склада.

Чувство направления так же указывало ему, более или менее точно, как
глубоко он находился под землей. Так он понял, что база должна иметь еще
один уровень над тем, в который он вошел. Но он не имел ни малейшего
понятия, как на него взобраться.

Он не видел ни лестницы, ни пандусов, никаких путей сообщения между
разными уровнями. В некоторых коридорах он видел вертикальные столбы
яркого света, вившихся из не вполне круглых отверстий в металлическом
потоке. Отверстия были достаточно большими, он вполне мог бы пролезть. Но
он не пытался. Яркий свет был желтоватым, а не красным, но все же
напоминал ему искрящее свечение под вихревыми санями. А он не имел ни
малейшего желания испытать, как оно действует на человека.

В любом случае нужно было исследовать еще несколько нижних уровней.
Насколько он мог понять, путь его шел вдоль комнат, прилегавших по внешней
стороне базы. Помещения эти были ему малоинтересны и в них он ничего не
мог узнать. Продуктовые склады, хранилища таинственных машин чужаков или
частей машин: третьи казались мастерскими какого-то сорта, совершенно
непонятными для Финна. Он никогда не видел даже человеческих лабораторий
или научно-исследовательских организаций, и, конечно, не имел возможности
понять, каким целям служит техника чужаков, которую он увидел.

Что было гораздо более важным для него, так это то, что во внешних
комнатах он не видел ни одной живой души. А так же не было ни малейшего
намека на то, что обитатели базы опасались незваных гостей или они
прячутся, чтобы напасть на него.

К тому времени, когда он рискнул перейти в комнаты другого ряда, он
уже почти жаждал встречи с хозяевами базы.

То, что он увидел, прогнало теперь весь страх и он уже дрожал от
гневной ярости, которая угрожала превратить его в берсеркера.

Одна из внутренних комнат тоже была складом, но на сей раз в
хранящихся здесь предметах не было ничего загадочного. Большие прозрачные
емкости, стоящие вдоль всех стен, заключали в себе части человеческих тел.
Головы, кости, руки, внутренние органы - все это плавало в какой-то
сохраняющей жидкости, будто экспонаты призрачного музея массового
убийства.

И если эта комната потрясла Финна, то в другой он чуть не заплакал.
Комната была набита до отказа низкими грубыми лавками, покрытыми
соломенными тюфяками, которые превращали их в грубые неудобные ложа. И они
были заняты юными женщинами - их было больше дюжины, но грязными, в
лохмотьях и болезненно худых. Некоторые женщины, судя по их вздувшимся
животам, были в последней стадии беременности. Другие прижимали к себе
крошечных спящих детей.

У детей были большие конечности, крупные зубы, а тела покрыты толстым
слоем слежавшейся шерсти.

Преодолев ярость и тошноту, он тихо вошел в комнату. Несколько женщин
не спали и при виде Финна сжались от ужаса, как и те пленники в долине.
Глаза их были широко раскрыты и остекленели от ужаса.

Финн остановился, огляделся, и почувствовал себя виноватым, когда
осознал, что с его гневом и ужасом смешалось и чувство облегчения. Среди
этих женщин его свободной сестры не было.

Он наклонился к одной из женщин:

- Ты знаешь девочку по имени Джена? - прошептал он. - Джена Феррал.
Она здесь?

Но женщина, вернее, и сама еще девочка, вжалась в стену, стараясь
держаться как можно дальше от него, лишь изредка дрожащими от страха
губами издавала низкий стон.

Финн быстро отшатнулся. Менее всего он хотел, чтобы эти измученные
создания подняли крик. Погруженные в свои страдания, они уже не могли
отличить друга от врага. Каждое мгновение их теперешней жизни сохраняло
лишь ужас, боль и отчаяние - а у Финна не было времени доказывать им, что
его приход не принесет новых страданий.

Он выскользнул из комнаты, стараясь сдержать ярость, которая чуть не
сводила его с ума. В эти мгновения его наблюдательность слегка притупилась
и он чуть не врезался в следующую дверь-перегородку, закрывающую конец
короткого коридора, прежде чем он осознал, что, в отличие от других
дверей, она сама не открывалась при его приближении.

Он остановился, вся его осторожность вернулась к нему. В этой двери
было еще кое-что странное. Она слабо светилась, как и весь металл внутри
базы, содержала встроенные источники света. Но эта дверь, кроме того,
искрила - маленькие малиновые пятнышки танцевали в воздухе прямо перед
входом-веком.

Снова ему вспомнилась силовая подушка, на которой двигались вихревые
сани, а, кроме того, он вспомнил загон для людей в долине, где он дал
первый свой бой Рабовладельцам. Инстинктивно он отшатнулся, и его взгляд
обежал стену с обоих сторон двери. С одной стороны возле двери ему
бросился в глаза небольшой почти квадратный выступ металла на гладкой
поверхности, со странной впадиной посередине. Он ощупал пальцами желобок
на огненном копье, который нужно нажать, чтобы вызвать огонь.

Финн робко поднял копье и слегка коснулся его концом впадины на
металлическом квадрате. Малиновое сияние перед дверью угасло. И дверь
отворилась.

Финн заглянул внутрь, в большую пещерообразную вонючую комнату. Она
была битком набита людьми. Одни мужчины - во сне они растянулись или
скрючились на полу.

Но не все. Увидев движение двери, один из пленников быстро и
настороженно сел. Он был высок, широкоплеч, лицо от бровей до челюсти
пересекал глубокий шрам. От потрясения его глаза и рот открылись во всю
ширину.

- Ну, жги меня! - сипло сказал он. - Если ты мне не снишься.

Финн не стал ни смотреть, ни слушать его. Несколько человек начали
поднимать головы, с испуганным удивлением или ужасом разглядывая
свободного и вооруженного человека, стоявшего в дверном проеме. И одна из
этих голов была седой, с морщинистым дубленым лицом, измазанным кровью, с
многочисленными порезами, покрывшимися коростой и исполосовавшими лицо и
худое полуобнаженное тело.

- Джош... - едва слышно прошептал Финн.

Старик выглядел ужасно ослабевшим, он едва мог поднять голову из-за
ужасных ран, оставленных силовыми хлыстами. Но по его морщинистому лицу
проползла улыбка, и его глаза, такие же карие, как всегда, светились
выражением, в котором смешались удивление и неописуемая радость.

Финн быстро вошел в комнату, и мужчина со шрамом поднялся на ноги.

- Дружище, - сказал он хриплым голосом, - если это все-таки сон, то
дьявольски жестокий.

- Не сон, - грубо бросил Финн, - я пришел за Джошем.

- Тогда ты Финн, - сказал мужчина. - Старый Джо заливал что-то там
про тебя. Только, похоже, говорил он чистую правду.

Финн, не слушая, проскользнул мимо него и встал на колени перед
Джошем. Старик лежал на тощей горке лохмотьев, которые, видимо, совсем
недавно прикрывали спины других людей и люди эти трогательно пытались
облегчить боль несчастного. Джош протянул дрожащую руку и ухватился за
запястье Финна.

- Сынок... - говорил он слабым шепотом. - Я знал, что ты придешь за
нами. Проклятый дурачок, сумасшедший...

- Джена здесь? - быстро спросил Финн.

- Нет, - старые глаза затуманились. - Нас... разлучили. Ее забрали в
другие сани. Она пропала, сынок.

Хотя боль этих слов пронзила Финна, как копьем, он постарался, чтобы
его голос оставался тихим и спокойным.

- А как ты, Джош? Сможешь идти?

Призрак хмурой улыбки появился на его лице.

- Попытаюсь. Пусть это даже убьет меня... Но мне лучше умереть где-то
в другом месте, а не здесь.

- Что ты собираешься делать? - Мужчина со шрамом подошел к ним. - Как
ты собираешься вынести Джоша? И как, черт возьми, ты вошел?

К этому времени уже все пленники проснулись и смотрели на Финна со
смесью страха и дикой надежды в глазах.

Финн коротко взглянул на человека со шрамом.

- Нет времени для разговоров. В любую минуту могут налететь
Рабовладельцы и Братья по крови.

- Только не сейчас, - к его удивлению ответил тот. - Рабовладельцы и
их звери остаются наверху до рассвета. Братья по крови любят поспать.
Кроме, может быть, охранников у внешнего входа. А Рабовладельцы ничуть не
беспокоятся о нас особенно, когда мы находимся за огненной дверью, - он
довольно ухмыльнулся. - Так что хватит времени, чтобы выбраться наружу
всему нашему стаду.

Финн внимательно посмотрел на него. Как все просто. Как сказал
Медведь: я так и знал. Ни Рабовладельцам, ни Братьям по крови и в голову
не может прийти, что какой-то человек попытается проникнуть на базу, а
поэтому нет никакого смысла быть настороже. Это чувство безопасности и
превосходства, а также отсутствие воображения, о котором говорил Медведь,
позволили ему захватить Рабовладельцев врасплох.

Он свирепо улыбнулся человеку со шрамом.

- Отлично, идем. Но только быстро и тихо. - Он торопливо рассказал
новому знакомому о входе, который он прорезал в стене, примыкавшем к
хранилищу.