иронически улыбаясь.
Все, на что было положено столько усилий, обратилось в прах. Неужели он
никому не верит?
Алистера и его дружбу обмануты, возможно, они изначально были велики,
принимая во внимание мою совершенную несостоятельность в данной области. Я
никогда не думал, что Алистер... или ты сможете вот так его завести.
не был готов к своему преображению. Должен признаться, мне казалось, что у
Алистера хватит терпения еще ненадолго.
прошлой ночью он опять пытался втолковать Синилу, что хочет помочь ему. Тот
снова отказался. После возвращения Алистера мы с Джебедия битый час убеждали
его, что его попытка не напрасна, и неудача-- это проблема Синила, а не его.
Как мне кажется, Каллен чувствовал, что Синил был почти готов принять его
предложение. Признаю, я был нетерпелив. Вчера вечером, когда Синил возражал
против наблюдательных преград, мне пришлось выйти из палатки. Боялся сказать
резкость, о которой потом придется сожалеть. Наверное, утром тоже стоило
уйти.
нами. К тому же не следует забывать о возбуждении перед битвой. За суровой
наружностью нашего викария прячется чувственный, легко ранимый человек.
заботится о Синиле. В последний год он привязался к нему. Я думаю... я
надеюсь, что Синил чувствует это. Видит Бог, если наш король хочет выжить в
этом мире, то должен научиться доверять кому-то.
Камбер.-- Синил испуган и оттого упрям. Думаю, он не понимает, что имеет
дело с человеком, почти таким же упрямым, как и он.
приходилось сталкиваться. Почти такой же упрямец, как ты временами.
Кстати, вот и он, грозный, как Апокалипсис, Алистер!
останавливая своего жеребца. Его синяя накидка была уже испачкана грязью,
лицо горело возбуждением.
совпадает с твоим описанием. Наш разъезд ввязался в небольшую стычку с ее
патрулем, обошлось без потерь.
У нее не было времени для того, чтобы существенно менять планы, продолжая
наступление.
Это сегодня и нужно. Ее силы по-прежнему превосходят наши.
Конечно, его чувства оскорблены. Но он держит себя в руках. Думаю, когда все
закончится, дело пойдет на лад.
особо?
рыцари-телохранители, раздался сигнал рога. Каллен подобрал поводья и
улыбнулся.
поворачивая коня.-- Удачи вам, друзья мои, даст Бог, увидимся вечером!
северо-востоке. На равнине внизу выстроилась гвинеддская пехота и двинулась,
теряясь в тумане. Михайлинцы Каллена спустились с холма и уходили на север,
выполняя обходной маневр.
присоединившейся к ним накануне, и вздохнул, а затем развернулся к своим
кулдским рыцарям, ожидающим приказа. Сегодня своих воинов поведут они с
Йорамом, приняв на себя командование конницей и половиной пехоты. Юный Гьюэр
тоже передал своих вассалов из Арлисса под команду Камбера, а сам нес его
личный штандарт, с которым решил сопровождать графа Кулдского в битве.
сопровождении оруженосца со щитом. Брат-михайлинец подал щит Йораму, и Гьюэр
занял место слева от Камбера.
привстал на стременах и махнул рукой, подавая знак Джебедия, стоявшему в
четверти мили к югу. Взявшись за рукоять меча, он оглянулся на своих
рыцарей. Они прекрасно поняли его жест и не нуждались в дополнительной
команде. Рука стиснула повод, ноги плотно обхватили лошадиные бока,
деринийские защиты упрочились.
Йорамом и Гьюэром. Впереди в долине двигалась пехота, обнаруживая себя
линией знамен, колышущихся в утреннем небе.
Гвинеддского льва тоже спускался с холма. На случай непосредственного
соприкосновения с противником он вооружился булавой-- оружием, применение
которого не требовало специального умения, Короля сопровождал михайлинский
рыцарь-знаменосец, а впереди скакала группа отборных рыцарей с михайлинским
наставником.
слышалось бряцание оружия и стук копыт о мягкую землю. Люди топтали молодую
пшеницу, а скачущие лошади с корнем выворачивали из земли наливающиеся
колосья. В низине скопилась дождевая вода, и великолепие одежд и оружия
конных рыцарей мгновенно запятнала жидкая грязь.
гармонию летнего утра нарушили боевые кличи-- пешие и конные бросились
вперед изо всех сил.
хаосе битвы. Равнина через несколько часов превратилась в море грязи, крови
и искалеченных тел людей и животных.
ее часть составляли войска торентских союзников Ариэллы-- родственников и
подданных семьи и матери. Эти воины в конических шлемах, украшенных шелками
и перьями, в латах, нагрудники которых покрывали странные письмена, бились,
не ведая жалости. Они не знали пощады и не просили ее.
стали крупнейшими землевладельцами и теперь поддавались на посулы вернуть им
отнятые богатства, если их госпожа завладеет короной. Этим, в отличие от
торентцев, было что терять-- в случае поражения их ожидала кара Халдейна,
нынешнего владыки Гвинедда. Для них смерть в бою была спасением от бесчестья
и изменнического клейма.
стало известно, что он потерял почти четверть рыцарей и шестьдесят пеших
воинов, в середине дня потери удвоились. Дважды его сбивали с коня, и оба
раза он остался невредимым. Сначала выручил Гьюэр. Схватив поводы лошади
нападавшего, юноша изо всех сил дернул, тот от неожиданности вывалился из
седла, попал под копыта собственного коня. Гьюэр, не выпуская знамени,
прикрывал Камбера, пока тот не выбрался из грязи и снова не вскочил в седло.
В другой раз после случайного падения Камбера воин из королевской охраны
помогал ему поймать коня, и в это время лошадь этого рыцаря упала--
вражеское копье пронзило ее шею.
в первых рядах войска, вдохновляя солдат, но подступиться к ней с мечом было
невозможно-- два десятка тяжело вооруженных рыцарей надежно защищали свою
предводительницу. Ариэлла оделась, как настоящий воин, в кольчугу поверх
кожаного костюма, скрыв свою изящную фигуру. Темные вьющиеся волосы
выбивались из-под стального шишака с короной. Появлению Ариэллы в войсках
предшествовали попытки применить волшебство, но дерини на стороне Синила их
успешно отражали, а ее людям магия причиняла урон. Отказавшись от нее,
Ариэлла появлялась теперь в наиболее опасных местах, своим видом внушая
мужество сражающимся, но оставалась безоружной и не участвовала в битве.
кровью каких-то неистовых пехотинцев, самым невероятным образом избежавших
мечей охраны и оказавшихся рядом с королем. А его командирам приходилось
размахивать мечом без устали. Тяжелее других приходилось Йораму-- он со
своими рыцарями был отрезан от Камбера и сражался в окружении, теряя людей
одного за другим. Потери, немногим меньше, несли и Джеймс Драммонд и
Джебедия.
стойко. К вечеру наметился перелом. Армию Ариэллы кое-как удалось потеснить.
Единая линия сражающихся стала распадаться. Дрогнули и побежали воины
Торента, сообразившие, что собственная жизнь дороже чужой распри. Каллен и
Джаспер Миллер пустились в погоню с небольшим отрядом и, нагнав отступающих