льняных прядях, зеленый шерстяной хитон с серебряным узором по вороту. По
обе стороны от него и чуть сзади -- две женщины. Одна, как Блейд определил
сразу, -- Хозяйка Ильтара; статная русоволосая красавица лет тридцати.
Другая... На миг его глаза встретились с ясными серыми очами, затененными
пологом длинных ресниц, и Ричард Блейд был покорен.
уступавшая старшей сестре, она отличалась необычайно тонким станом -- Блейд
подумал, что мог бы обхватить его двумя ладонями. Выше гибкой талии пышными
пионами распускались груди, соблазнительно полные на фоне хрупких плеч; ниже
-- плавные линии бедер струились к изящным коленям. На девушке была
короткая, туго подпоясанная светло-коричневая туника, не скрывавшая почти
ничего. В этом одеянии она походила на греческую амфору или на горную нимфу,
хранительницу окрестных ущелий и скал.
и Блейд, искушенный в тайнах женских сердец, понял все. Эта девушка знала
мужчин и умела их ценить.
новизной впечатлений. Горячая ванна и чистая постель, вкусная еда, пир в
честь новообретенного родича, пешие прогулки по берегам озера, осмотр
Батры... Все это кружилось, мелькало, словно в калейдоскопе, но серые глаза
Тростинки служили неизменным фоном для каждой новой и яркой картины,
предложенной вниманию гостя.
словно сына. Старик был певцом и сказителем града, но функции его, видимо,
простирались намного дальше -- он хранил традиции, разрешал споры, учил
детей. Вскоре Блейд понял, что Арьер скорее старейшина и духовный пастырь
пещерного поселения, тогда как на долю Ильтара оставались практические
вопросы. Суть их можно было выразить в двух словах: война и хозяйство. Ибо
Батра была богата -- и скотом, и людьми, и добром; все это требовало
присмотра и умелого управления.
наемниками в Айдене -- не столько ради денег, хотя немало сокровищ попадало
в горы Селгов с полей сражений и из разоренных городов, -- сколько в силу
неистребимой тяги к приключениям и авантюрам. Кроме того, Двенадцать Домов
вели многолетнюю кровавую распрю с Восточной Хайрой, населенной родственными
племенами. Блейд не смог доискаться до корней этой странной вендетты.
сопровождала Тростинка. Так повелевал хайритский кодекс гостеприимства -- о
родственнике должен заботиться член семьи. Арьер был слишком стар, чтобы
уходить далеко от дома, Ильтару и его жене хватало забот по хозяйству, а их
первенец, шустрый восьмилетний парнишка, никак не подходил на роль гида. Эти
обязанности взяла на себя Тростинка; она часто и подолгу жила у сестры и
была прекрасно знакома с окрестностями ильтарова града. Казалось, ей
доставляет удовольствие целые дни проводить с гостем; Блейд тоже не имел
ничего против. Ему оставалось только сожалеть, что эта милая спутница заодно
не скрашивает и его ночные часы. Впрочем, он не сомневался, что рано или
поздно добьется своего. В распоряжении Блейда было еще четыре дня -- вполне
достаточно времени, чтобы уложить девушку в постель.
уважением. Сначала Блейду казалось, что он обязан этим родству с хозяевами
Батры; однако, как выяснилось, хайриты Дома Карот больше ценили его личные
достоинства. Ситуацию прояснила Тростинка, заметив как-то мимоходом, что
Перерубивший Рукоять был бы желанным приобретением для любого хайритского
клана. Она, видимо, не питала обиды из-за того, что полукровка Эльс победил
лучшего воина ее родного племени.
вслед за ней по крутым горным тропкам, Блейд размышлял о том, что
один-единственный ловкий удар сделал его героем. Он знал уже -- и не только
со слов Ильтара, -- что никому и никогда не удавалось рассечь стальным
клинком упругую плоть франного дерева; вероятно, об этом подвиге сложат
саги, которые заодно обессмертят и Ольмера, его незадачливого противника.
Как же хайриты ухитрялись вытачивать рукояти для своего оружия? Ильтар
говорил, что для этого используются резцы из бесцветных и очень твердых
камней... Алмазы?
эти мысли до конца; впереди легким танцующим шагом шла Тростинка, и
шаловливый ветерок развевал короткий подол ее туники. Стройные бедра девушки
имели несомненный приоритет перед тайнами производства хайритского
вооружения -- особенно если учесть, что клочок ткани на ее ягодицах носил
чисто символический характер. Соблазнительные округлости, открывавшиеся
взгляду Блейда, восхищали его гораздо больше, чем красоты батранской долины
и мощные зеленые свечи редких франных деревьев, которые добросовестно
демонстрировала ему очаровательная спутница.
ощутил тяжесть тела девушки на своей груди. Он невольно поднял руки, чтобы
передвинуть ее пониже, в более удобную позицию, но тут со двора донесся
крик, спугнувший грезы Блейда. Чертыхнувшись, он приподнялся на локте и
выглянул в окно.
крыльца. -- Клянусь Двенадцатью Домами Хайры, ты проспишь собственную
смерть! Ты не забыл, что мы собирались на охоту?
заготовлено еще с вечера -- два арбалета, две сумки, плотно набитые
короткими стальными стрелами, кинжал, топорик и неизменный фран. Натянув
высокие сапоги из толстой кожи, он свалил всю эту груду оружия на куртку,
тоже кожаную, перехватил узел ремнем, взвалил на плечо и направился вниз, в
главный зал пещерного града -- на завтрак.
приветствовал брата неопределенным мычанием -- рот его был набит до отказа.
Прожевав мясо, он сказал:
озорной взгляд на отца. -- Колдун, про которого я говорю, вовсе не хайрит.
голос. Блейд поднял голову -- у дверей, затянутая в кожаную тунику, в таких
же, как у мужчин, высоких сапогах стояла Тростинка. С ее плеча свисали лук в
чехле и колчан. Он моргнул несколько раз, но прелестное видение не исчезало.
Тогда Блейд недоуменно уставился на Ильтара.
-- сестрица тоже идет с нами. Вчера нам с отцом пришлось выдержать целую
битву... -- Арьер, усмехнувшись, молча отхлебнул пива, -- Она утверждала,
Эльс, что не может отпустить тебя без защиты. Охота на горных волков, знаешь
ли, опасное занятие.
глаза к потолку.
и десяток таротов. Тростинка ехала с Блейдом. Когда он уже вскочил в седло,
она подошла к стремени и, как нечто само собой разумеющееся, протянула к
нему руки. Подхватив девушку, Блейд забросил ее на круп Тарна. Сегодня
второе седло было свободным -- Чос не рискнул отправиться на охоту,
поскольку стрелком был неважным.
гулко процокали по мосту; стремительным галопом звери вынесли своих седоков
на перевал и помчались вдоль речного берега. Животные были свежими и
преодолели путь до тоннеля, что вел в Батру, часа за полтора. Когда охотники
въехали на карниз, с которого Блейд несколько дней назад впервые увидел
батранскую долину, Ильтар, обогнув ярко освещенный вход в тоннель, погнал
своего пегого по неширокой тропинке, резкими зигзагами подымавшейся в гору.
Всадники одолевали этот серпантин еще с полчаса; потом тропа стала прямей --
теперь она тянулась через карнизы на горном склоне, то ли естественные, то
ли вырубленные рукой человека.
предостерегающе поднял руку, и охотники остановились. Не говоря ни слова,
вождь тронул Блейда за локоть и поманил дальше, к подножию небольшого утеса,
почти перегораживавшего карниз; тропка, огибавшая его, была не больше ярда
шириной. Блейд осторожно выглянул из-за камня, косясь на Ильтара -- тот
держал палец у губ, призывая к молчанию.
площадку. Слева зияла пропасть; справа в отвесной каменной стене темнело
отверстие пещеры. Скупыми жестами Ильтар пояснил свой план. Охотники должны
тихо выбраться на площадку, занять места вдоль обрыва и ждать. Хайрит
коснулся арбалета Блейда, ткнул себя в грудь и, скорчив гримасу,
отрицательно покачал головой -- мол, не подстрели когонибудь из своих.
подогнув ноги, улеглись прямо на дороге. Затем, руководствуясь какими-то
лишь ему ведомыми соображениями, Ильтар начал расставлять людей друг за
другом. Блейд попал в середину цепочки; за ним стояла Тростинка. Он заметил,
что лицо девушки побледнело, но точеные пальцы, лежавшие на перевязи
колчана, не дрожали.
подальше от пещеры. Шестнадцать человек растянулись вдоль края карниза, в
восьми футах от пропасти; Ильтар и Ульм, юный оруженосец вождя, встали по
сторонам ведущего в пещеру прохода. Старший из мужчин вытянул из-за спины
фран, а юноша сбросил с плеча на землю груду факелов и достал огниво.
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Орловский Гай Юлий