шкуры и разложили их близ огня. На шкурах оказались белые кости, сломанное
оружие, юбочки, набедренные повязки, ожерелья, стрелы, глиняные горшочки и
деревянные чаши, а также много фигурок из глины. Воины рухнули лицами
вниз, лбами на руки, и запричитали.
идут войны, но...
Прислушайся к их пению, Энн.
существовало в мире, кроме сияния красной луны и порхающих синих
светляков. Именно этот голос Пол слышал той первой ночью в джунглях:
льющийся в ночи плач, в котором слышались жалоба, удивление, мольба.
Чувства, которые испытывает человеческая душа, осмысляя смерть - как,
впрочем, и в размышлениях о жизни. Скорбная песнь должна была звучать, не
умолкая, подобно крикам древесных лягушек, все тринадцать долгих часов
люциферианской ночи... Пэкриаа не участвовала в вокальной части ритуала.
Она сидела в одиночестве, охраняя вещи усопших. Время от времени хрупкие
мужчины подбрасывали топливо в костер. Принцесса изредка бросала суровые
взгляды на гостей; она про них не забыла. Раз или два Пол поймал себя на
том, что засыпает, убаюканный бесконечным монотонным причитанием...
грудь.
завывания.
ты хорошо знаешь дока. Мне кажется, ты его понимаешь.
отблесками костра. Пэкриаа, услышав их голоса, бросила на людей
раздраженный взгляд.
Сирс. Хотя она по-прежнему останется со мной. Может быть, это для нас и
неестественно, но в нынешних обстоятельствах правильно. Пока мы еще не
можем устанавливать законы и обычаи. Их установят наши внуки - если они у
нас будут.
говорил, что ее решение будет принято в соответствии с ним.
которой Эд обнимал прислонившуюся к нему девушку, расслабилась. Но Пол
больше не чувствовал сонливости. У него даже мурашки по коже пошли от
ощущения близкой опасности. Пол осмотрелся, пытаясь определить источник
этого ощущения. Не колдуны; они, сбившись в кучу, выпевали негромкий
контрапункт к причитанию воинов. Нет! Опасность исходила от Эда Спирмена,
и Пола бросило в холодный пот при мысли о том, что сейчас случится.
Слишком поздно. Голова спящего Спирмена склонилась набок, и раздался
страшный, оглушительный храп - храп, от которого даже на огромном "Арго"
было нелегко укрыться. Сирс Олифант утверждал, что сотрясение от храпа
Спирмена могло бы двигать корабль, если бы его как-то удалось передать на
дюзы. Но сейчас это было отнюдь не смешно...
Пение прекратилось. Разъяренные воины повскакивали с мест, схватили копья
и тотчас окружили гостей. Спирмен даже подняться не успел.
тащили его прочь, крепко ухватив за руки и ноги.
него копья. Другие куда-то тащили Энн, которая отчаянно кричала, как будто
они могли ее понять:
ограничить его свободу действий - иначе они бы вели себя по-другому. Они
миновали защищенную деревьями полосу, пересекли просеку и остановились
перед истуканом божества. Окружавшие Пола женщины с копьями расступились,
и он увидел Спирмена.
кобуре. Ни Энн, ни Пэкриаа Пол не заметил. Лицо Спирмена выражало
предельную концентрацию усилий и безумную ярость. Женщины-пигмеи подняли
его и бросили на стол перед идолом. Эд был наготове. Он извернулся, как
огромная кошка, вскочил на ноги и выхватил пистолет. Раздался
оглушительный выстрел. Спирмен целился в лезвие гигантского копья идола.
Каменный наконечник разлетелся вдребезги. Грохот выстрела заставил пигмеев
отпрянуть. Эд Спирмен наклонился, схватил идола за руку и дернул вперед
изо всех сил.
одного из воющих колдунов - слепого старца.
Пигмеи отпустили ее. Лицо Энн было белым, но наряду с ужасом в нем
читались ликование, гнев, восторг. Державшие Пола воины тоже отпрянули.
Пистолет словно сам собой скользнул ему в руку. Пол отчаянно пытался
сообразить, как ему вернуть друзей к уравновешенному поведению.
потрясены, чтобы думать о чем-нибудь еще... Земляне беспрепятственно
добрались до края деревни. Спирмен перепрыгнул ров, протянул руки Энн и
перебросил ее на другую сторону.
пистолет - нет...
вдвое, чтобы не задевать ветки. Зато когда трое людей наконец выбрались на
открытое место, они сразу услышали журчание воды, подсказавшее им, куда
идти. Пол освещал фонариком цепочку валунов, пока Энн и Спирмен переходили
реку. Энн все еще всхлипывала после пережитого.
все, что случилось здесь, и вообще все. Человеческие существа безумны все
до единого...
они шарили наугад, пытаясь найти путь, и не было провожатого, и даже тот
крошечный источник света, который у них был, казался скорее насмешкой и
вводил в смятение...
приглушенное ворчание Миджока, и затем явственный оклик Райта:
Дот ужасно беспокоится за тебя с тех пор, как мы услышали выстрел. Сирсу
пришлось схватить ее в охапку и держать - ну, не совсем так буквально -
чтобы она не убежала из лагеря. Знаешь, женщины такие странные создания.
Не любят, когда в ночи стреляют, если их дружок где-то бродит.
или станут преследовать. Не знаю...
покрытую мехом грудь Миджока.
Райт сказал:
прошептал:
отвернулся. И услышал, как лесной гигант глубоким басом произнес,
старательно выговаривая новые слова: