стоял вооруженный часовой, а за воротами виднелась сторожка
охранников.
прямо на него, солдат, вылупив глаза в тупом изумлении, отреагировал
как типичная тыловая крыса. Вместо того, чтобы взять автомат
наизготовку, он выскочил на дорогу и изо всех сил принялся открывать
ворота. Та створка, в которую он упирался, распахнулась как раз
вовремя, чтобы пропустить бешено мчащийся грузовик. Тут часовой
возмутился: почему водитель не сказал ему ни "привет", ни "проваливай
к черту", ни что-нибудь еще, столь же любезное. Потрясая оружием, он
неуклюже исполнил боевой танец, сопровождая его злобными выкриками.
внимания, Лиминг стал во весь опор огибать космопорт по периметру,
направляясь к месту стоянки кораблей. Кучка покрытых чешуей типов,
попавшихся ему на пути, бросилась врассыпную, стараясь увернуться от
колес.
топливными баками, и остановился посреди дороги. Водитель так и
вылетел со своего места и попытался удрать подальше, когда грузовик,
едва не перевернувшись, вильнул мимо.
добираться, Лиминг затормозил у его кормы, выскочил из кабины
грузовика и задрал голову. Где же трап? Обежав вокруг, он обнаружил
трап с противоположной стороны и, как перепуганная мартышка, стал
карабкаться наверх. Удовольствие сомнительное - все равно, что
взбираться по заводской трубе. На полпути он остановился, чтобы
передохнуть, и огляделся вокруг. К кораблю бежала сотня фигурок,
которые с такой высоты казались совсем крохотными. За ними следовали
четыре машины и еще какая-то штука, вроде бронетранспортера. Он полез
дальше, стараясь карабкаться как можно быстрее и все же соблюдая
осторожность - он был уже так высоко, что каждое неловкое движение
могло оказаться роковым.
Еще несколько секунд - и он будет недосягаем для снайперов. Но враг
тоже не дремлет и хоть сейчас может начать обстрел. При одной мысли,
что в последний момент его сможет достать шальная пуля, внутри у
Лиминга все свело, и он попытался прибавить темп. Он быстро преодолел
последнюю дюжину ступенек трапа, добрался до шлюза, и вдруг в его
голову уперся какой-то металлический стержень. Удивившись, он поднял
взгляд и обнаружил, что смотрит прямо в дуло ружья вполне приличного
калибра.
одной руке, а другой схватить противника за ногу. Он уже было
приготовился к броску, но охранник то ли оказался слишком нетерпелив,
то ли разгадал его замысел - только приклад ружья больно стукнул его
по пальцам.
ступенькой его отчаяние росло. Одно дело, если бы его схватили в
начале погони. Но теперь, когда все уже почти позади, когда успех так
близок! Тысяча чертей! Ему почти удалось удрать - вот что обиднее
всего!
если даже ему удастся опять смыться, шансы покинуть планету теперь
равны нулю. Если на каждом корабле засядет вооруженный охранник, то
всякий раз, сунув голову в шлюз, он будет снова попадать в ловушку.
Видно, он застрял на этой вонючей планете надолго - пока ее не
захватит земной десант или пока не кончится война. Любого из этих
событий можно дожидаться десятителетия - или века.
ожидая удара в живот или оплеухи. Но увидел вокруг сборище
чешуйчатокожих.
казавшийся скорее удивленным, чем озлобленным. Одарив Лиминга
немигающим взглядом, он выдал поток непостижимой тарабарщины, закончив
ее на вопросительной ноте. Лиминг развел руки и пожал плечами.
попытался изобразить раскаяние. Сообразив, что установить контакт не
удастся, офицер что-то рявкнул в толпу. Тут же объявились четыре
вооруженных конвоира, затолкали пленника в бронетранспортер,
захлопнули дверь и повезли его в неизвестном направлении.
в заднюю комнату, приставив для компании пару часовых; еще двое
стерегли дверь. Сидя на низком жестком стуле, Лиминг битых два часа
пялился в стену и вздыхал. Охранники, скорчившись на стульях и не
проронив ни слова, не спускали с него немигающих змеиных глаз.
потратил еще два часа на изучение стены. Все это время его мозг
напряженно работал. Туземцы явно не соображали, что изловили
землянина. Судя по их поведению, они отнюдь не уверены, с кем имеют
дело.
сражались обитатели тринадцати планет; четыре расы были гуманоидными,
а еще три очень походили на людей. Сообщество, в свою очередь,
являлось случайным и не особенно прочным конгломератом, насчитывающим
как минимум двадцать видов, три из которых также походили на
обитателей Земли. Ожидая указаний высшего начальства, эта странная
крокодилья публика просто не могла разобраться, кто перед ней - друг
или враг.
происходит, пока он тут просиживает задницу. Скорее всего, офицер снял
телефонную трубку - или как это у них называется - и позвонил в
ближайший гарнизон. Местный командир быстренько отфутболил его в
военный штаб. Про рапорт Клавиза там уже и думать забыли, и
десятизвездная шишка передаст запрос на главную радиостанцию. Оператор
отправит депешу трем союзникам-гуманоидам: не затерялся ли в этом
районе след их разведчика?
космическую империю залетела редкая пташка. Им это навряд ли придется
по вкусу. Тыловым войскам, окопавшимся далеко от линии фронта, обычно
достаются все трофеи и никаких забот. Они мечтают только об одном -
чтобы и дальше все шло так же тихо и мирно. Внезапное вторжение врага
там, где его никто не ждет, нарушит привычный уклад их жизни и,
безусловно, вызовет раздражение. Так что на воинские почести ему
рассчитывать не приходится. К тому же они вполне могут подумать:
сегодня пробрался один разведчик - завтра жди целую армию, Кому же
охота получить удар с тыла?
напомнит, что Лиминга ловят уже не в первый раз, а во второй. Ну и что
в конце концов с ним сделают? Лиминг терялся в догадках. Ведь раньше
он просто не давал им времени как следует развернуться. Навряд ли его
сразу расстреляют. Если они достаточно цивилизованная публика, то
сперва устроят перекрестный допрос, а потом засадят его в тюрягу. А
если нецивилизованная - тогда откопают Клавиза или кого-нибудь из
своих союзников, знающих язык Земли, и, не гнушаясь никакими
жестокостями, вытянут из пленника все нужные сведения.
одной-единственной планетой, существовало защитное средство, так
называемая Женевская Конвенция. Она предусматривала организацию
нейтральной инспекции лагерей для военнопленных, доставку им писем из
дома и продуктовых посылок. Теперь ничего подобного нет. У пленника
всего два способа защиты: собственные силы плюс слабое утешение, что
соотечественники могут, отыграться на захваченном в плен неприятеле.
Причем второе - скорее мечта, нежели реальность. Ведь отыграться они
смогут в том случае, если узнают, что с кем-то из своих в плену
жестоко обращаются.
принесли поесть. Наконец он увидел, что за окном темнеет. Украдкой
поглядывая в сторону единственного окна, Лиминг решил, что пытаться из
него выскочить под прицелом двух ружей - чистое самоубийство.
Маленькое оконце находилось так высоко, что в спешке через него не
очень-то протиснешься. Как бы ему сейчас пригодился пистолет-вонючка!
нечеловеческим терпением выжидать подходящий момент и, как только
подвернется удобный случай, использовать его на всю катушку. Один раз
это ему почти удалось, так почему бы вторично не попытать счастья? А
если пути на свободу нет, нужно его изобрести.
неприятнее. Знай он туземный язык или любой другой язык сообщества, он
бы даже полиглота Клавиза заставил поверить, что черное - это белое.
Беззастенчивая наглость имеет свои преимущества. Как знать, может
быть, приземлившись, он сумел бы сладкими речами и безграничной
самоуверенностью вместе с необходимой дозой нахальства, заставить
туземцев отремонтировать ему дюзы и даже пожелать счастливого пути,
так что они даже и не заподозрили бы, что оказали услугу врагу.
Сладкая мечта, но совершенно бесплодная... Он не умел болтать ни на
одном языке Сообщества, что сразу же подрубало ее под корень. Даже
младенца не уговоришь расстаться с погремушкой, если вместо слов
будешь издавать нечленораздельное мычание. Но должен же быть какой-то
Василенко Иван
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Орлов Алекс