Чтение 17–й страницы книги ~Сверхскорость~

Пока они выходили из дома, я понял, что мать права. Мне _н_е
х_о_т_е_л_о_с_ь_ возвращаться домой. Но к уборке это не имело никакого
отношения. Скорее, это было воспоминание о Чуме - походя убитом и
пришпиленном к крыльцу. Что бы там ни натворил Пэдди Эндертон, что бы ни
хотели от него те, другие, этого делать они не должны были.

У меня сразу пропал аппетит. Я вымыл посуду, накинул пальто и пошел
туда, где была привязана моя лодка. Ночное плавание и то, что за ним
последовало, представлялись теперь каким-то нереальным сном. Я даже
удивился, обнаружив все таким, каким оставил ночью: наспех убранный парус,
заснеженные банки и дно лодки.

Пришлось прежде навести в лодке хоть какой-то порядок. Я взял
деревяшку побольше и, используя ее как лопату, начал сгребать снег и
скидывать его за борт.

Не прошло и двух минут, как я наткнулся на черную пластиковую
карточку. Она лежала на дне. Там, где выпала из рук Пэдди Эндертона.

Мать ясно и недвусмысленно наказала мне без промедления плыть домой.
Но никакая сила во Вселенной не помешала бы мне усесться на дно лодки и
рассмотреть эту загадочную штуку.

Она было тонкой, не толще обычной пластиковой кредитной карточки, и
на первый взгляд ее поверхность была гладкой. При более тщательном
рассмотрении я обнаружил на ней дюжину чуть заметных углублений, каждое в
размер подушечки пальца. Я нажимал на все - сначала по очереди, потом
попарно.

Никакого результата.

Но ведь появился же минувшей ночью странный узор из светящихся точек!

Что делал Эндертон? Я попытался вспомнить и довольно скоро пришел к
выводу, что не имею об этом ни малейшего представления. Не то, чтобы я не
мог вспомнить; просто в тот момент было темно, и пока вспыхивали эти
странные огоньки, я вряд ли обращал на карточку больше внимания, чем на
нож, что был у него в руках.

Еще минуту-другую я ломал голову, потом сдался и вылез из лодки на
причал.

Доктора Эйлин Ксавье дома уже нет. Она везет мать к нам. Вопрос
только в том, задержится ли она у нас настолько, чтобы я успел застать ее,
если отплыву сейчас же? А если нет, куда она поедет дальше, домой или к
пациентам?

В очередной раз за эти дни за меня все решил ветер. Он усиливался;
маленький вымпел на мачте зеленым пальцем указывал на север.

На север. Домой.

Я запихнул пластиковую карточку во внутренний карман куртки так,
чтобы у меня не возникало соблазна возиться с ней в неподходящее время,
поставил парус и отправился домой.

Была идеальная погода для прогулки под парусом: тихая и ясная, с
попутным ветром. Тишина нарушалась только шелестом рассекаемой воды. В
любой другой день я наслаждался бы каждым мгновением такого плавания.
Только не сегодня. Я почти не замечал царившей вокруг меня красоты, и все
по причине, которая кому-нибудь другому показалась бы мелкой в сравнении с
другими неприятностями. Мать моя унижена и избита. Пэдди Эндертон - мертв.
Дом - разгромлен.

Но я думал только о Чуме. Когда я вернусь домой, мне придется
выдернуть нож, пригвоздивший его к крыльцу, унести маленькое тельце от
дома и закопать его.

Перед моими глазами отчетливо стояла картина; четверо разъяренных
мужчин вываливаются из дома на заснеженную улицу. Чум, исполненный веры в
то, что весь мир любит его, что каждый бегущий человек собирается с ним
поиграть, радостно бросается им навстречу. Человек шарахается от
неожиданности и, выругавшись, взмахивает ножом...

По крайней мере все произошло быстро. Чуму повезло - он умер, так и
не поняв, что произошло. Но это мало утешало меня.

Лодка подошла к пристани у нашего дома. Я ощупал карман. Одно я знал
наверняка: если они искали именно эту вещь, от меня они ее не получат...

...если только я смогу им помешать. Эта мысль неожиданно пришла мне в
голову, когда я начал подниматься наверх по тропинке. Мои шаги
замедлились.

Еще пара шагов - и меня увидят из дома. Машины доктора Эйлин на
дороге не видно. Скорее всего она уже уехала, а мать сидит дома в
окружении решительно настроенных мужиков из Толтуны. Наверное, она уже
начала уборку.

А если нет? Допустим, мать и доктор Эйлин еще не добрались сюда, а
те, кто врывался в дом ночью, вернулись и ждут теперь не дождутся... кого?
Меня?

И того, что лежит у меня в кармане.

Я немного отошел по тропинке назад и опустился на одно колено. Здесь
было любимое убежище Чума - нора, которую он старательно выкопал и
выстелил сухими листьями.

Я вытащил черный пластиковый прямоугольник и сунул его в круглое
темное отверстие.

И тут же отшатнулся: мои пальцы наткнулись на холодный, мокрый мех.

Труп Чума. И никто, кроме моих близких, не знал об этом его убежище.

Я вскочил и, не выпуская из рук пластиковой карточки, бегом бросился
к дому. Когда мне оставалось пробежать каких-то двадцать ярдов, с грохотом
пушечного выстрела распахнулось окно, и в нем показалась голова матери.

- Джей! Я что тебе говорила? Домой, быстро!

Я остановился.

- Чум...

- Я позаботилась о нем. Я отнесла его в его норку. Если ты хочешь,
чтобы он был похоронен где-нибудь еще...

- Нет, - я не мог поднять на нее глаза, хотя она только хотела помочь
мне. - Там его дом. Пусть остается.

Я сунул Эндертонову карточку в карман и побрел в дом. Кухонные
шкафчики и полки снова стояли и висели на своих местах, обломки были
убраны. Три мужчины из Толтуны играли за столом в карты. Я знал их. Это
были крепкие, уверенные в себе люди. Они кивнули мне в знак приветствия.

- Я не трогала твою комнату, - сказала мать. - Мне казалось, ты
предпочтешь разбирать ее сам. Пойдем посмотрим.

Когда мы оказались на верхней площадке, я понизил голос до шепота:

- Мама! Я нашел то, что эти люди искали ночью.

Она застыла в дверях гостевой спальни и торопливо оглянулась на
лестницу. Первый раз в жизни мне показалось, что она боится.

- Ступай в мою комнату, - сказала она и, пропустив меня вперед,
плотно закрыла за нами дверь. - Ну, что ты там нашел?

Я вынул такую безобидную на вид карточку из черного пластика и
рассказал ей, откуда она у меня. Взяв ее у меня из рук, мать повертела ее
перед глазами.

- У него вчера эта штука работала, - сказал я. - Он заставил ее
светиться в воздухе какими-то огоньками. Но я не знаю, как ее включать.
Что это, а?

- Не знаю. - Мать присела на краешек кровати. Ее комната тоже
приобрела почти нормальный вид. Она потыкала пальцем в углубления на
пластике. - Если хочешь знать мое мнение, я бы сказала, что эта вещь
сделана не на Эрине. И вообще не в Сорока Мирах. Это значит, она очень
старая, еще до Изоляции.

Было очень странно слышать от нее такие рассуждения.

- А мне казалось, ты не веришь в Сверхскорость.

- О, я просто не спорила с Дунканом. Он говорит, что ее никогда не
было. Но если бы ты побывал в большом музее в Роскоммоне, ты бы убедился в
том, что мы давным-давно прилетели сюда с другой звезды и что люди и грузы
на протяжении веков прибывали на Эрин. И так было до того дня, когда эта
связь исчезла.

- Что же ты тогда не свозила туда дядю Дункана, не показала ему?

- Очень просто. Ему жаль времени. Он говорит - и я отчасти с ним
согласна - какая разница? _Т_е_п_е_р_ь_ у нас нет Сверхскорости, так что
надо приспосабливаться к жизни без нее. Я и сама не любительница копаться
в прошлом, а уж Дункан Уэст как никто другой живет только сегодняшним
днем. За это он мне и нравится. Он здесь в настоящем.

- А где, кстати, он сам? - До меня вдруг дошло, что его нет в доме.

- Ушел, как только убедился, что я под надежной охраной. Он сказал,
что бы там ни было вчера, а сегодня ему надо зарабатывать на хлеб.

Все время, пока мы говорили, мать внимательно изучала черную
пластинку, пытаясь нажать углубления в разных сочетаниях.

- Вот! - сказала она наконец. - Вот как она работает.

Я наклонился поближе. Никакого намека на красивую трехмерную игру
огоньков, что я видел в лодке, зато на темной поверхности высветился ряд
цифр и обозначились круглые пятна.

- Как ты это сделала?

- Я ее только включила. Она, наверное, была защищена от случайного
срабатывания. Чтобы включить ее, надо нажать одновременно сюда, сюда и
сюда. Видишь?

Три пальца одновременно надавили на пластинку. Цифры исчезли,
осталась только ровная черная поверхность. Стоило матери надавить еще раз,
цифры появились снова.

- Но что это такое? - спросил я.

- Не знаю точно, но мне кажется, это что-то вроде калькулятора. Так
или иначе, трудно поверить, что прошлой ночью они искали именно эту штуку.
Держи, - она протянула ее мне. - Теперь, когда Пэдди Эндертон умер, у тебя
на нее больше прав, чем у кого бы то ни было.

Она встала.

- Ладно. Займись пока разборкой своей комнаты и комнаты, где жил