Чтение 17–й страницы книги ~Маг-менестрель~

довольно-таки рассеянно. Они сели за стол, и Мэт спросил:

- Я был прав?

- Гм? - непонимающе произнес Паскаль.

- Ну в том, что вы сможете остаться друзьями, если решите не жениться.

- А! Да. Мой папаша, конечно, поднимет шум, это как пить дать, но
Шарлотте ничего не грозит, потому что это же я откажусь жениться.

- Ну, чтобы мне совсем ничего не грозило, этого я не скажу, - печально
вздохнула Шарлотта. - Папа и мама обязательно пожурят меня, что я не сумела
завоевать твое расположение, милый Паскаль. Но все равно, конечно, больше
всех достанется тебе. Если бы я смогла хоть чем-то облегчить твою участь.

Паскаль пожал плечами:

- Если станет совсем невмоготу, я просто уйду из дому.

Шарлотта широко распахнула глаза.

- Разве твой отец тебе позволит?

Паскаль вяло улыбнулся ей в ответ.

- Если разгорится скандал, - а я думаю, он разгорится, - как бы он сам
меня не выгнал!

- Но я не хочу этого! - воскликнула Шарлотта.

- А я что, хочу? Я бы предпочел уйти с его благословения, но уйти все
равно придется.

Мэту перестало нравиться, как развиваются события.

- Почему придется? - спросил он.

Паскаль отвернулся, стыдливо отвел глаза. Шарлотта взглянула на него,
потянулась через стол, сжала руку Паскаля и сказала Мэту:

- Он любит другую.

На миг Мэт окаменел.

- О! - весьма глубокомысленно произнес он, а затем добавил: - Это меняет
дело.

- Верно. - Глаза Шарлотты затуманились. - Если бы я знала, я бы ни за
что... - И она растерялась.

- не обижалась на его холодность, - закончил за нее Мэт. - Но как это
связано с вашим желанием покинуть отчий дом, Паскаль?

Молодой человек опасливо огляделся и негромко ответил:

- Дама, в которую я влюблен, - моя кузина, но она живет в Латрурии.

- Четвероюродная сестра, - уточнила Шарлотта и добавила заговорщицким
шепотом: - Ее туда увезли.

- Значит, все совершенно законно и совершенно этично. Но как вам удалось
ее увидеть, Паскаль, если граница все эти годы закрыта?

- Уже несколько лет, как открыта, - напомнила ему Шарлотта. - По крайней
мере для крестьян и помещиков. Паскаль кивнул.

- Прошлым летом наши семейства наконец повстречались и снова стали одной
семьей, и я увидел Панегиру. - Он уставился в одну точку, лицо его озарилось
глуповатой улыбкой. - О, она - воплощение красоты, она - самое прекрасное
создание на свете.

Шарлотта опустила глаза, сжала руки в кулаки, и костяшки ее пальцев
побелели. Мэт быстро вмешался в разговор:

- Вы одного сословия?

Паскаль резко обернулся к нему.

- Да. Наши родители - сквайры и дети сквайров. Мэт нахмурился.

- Что, никто не захотел стать рыцарем?

Паскаль горько усмехнулся:

- Мой прадед Айелло стал сквайром не потому, что служил рыцарю, сэр, а
потому, что его отец был чародеем. Это было до того, как злобный король
Маледикто узурпировал престол.

- Сквайр? - Мэт нахмурился. - Но разве он не мог сам стать чародеем, и...
Нет, не мог. - Вот именно, - кивнул Паскаль. - При короле Маледикто, когда
белая магия преследовалась, нельзя было творить даже самые маленькие чудеса
в пользу Добра. И только милостью Божией прадедушка Айелло стал сквайром, а
не крестьянином и не сервом.

- Милостью Божией, а также с помощью денег и земли, скопленных его отцом?
- уточнил Мэт.

Шарлотта удивленно улыбнулась.

- Если у человека есть земля, то ему обязаны либо дать соответствующий
титул, либо отобрать землю.

- А его сюзерен был хорошим человеком и землю не отобрал, - догадался
Мэт.

- Может, и так, - кивнул Паскаль. - Только в семейных преданиях говорится
о каком-то долге... Ну, да ладно. Так или иначе, но мой отец сквайр, так же,
как и отец Панегиры, но мне-то рыцарство не светит, а вот она запросто может
стать благородной дамой. - Голос у него сделался кислый-прекислый. Ни дать
ни взять - молодое вино.

- Если выйдет замуж за рыцаря, вы хотите сказать.

Паскаль закрыл глаза и поежился.

- Прошу вас, не надо! Хватит с меня страшных снов!

- Я вас понимаю, - сказал Мэт. - Значит, вы хотите покинуть дом, чтобы
добраться до вашей кузины, и...

Тут он получил удар в спину. Мэт вскочил и гневно оглянулся. Боль была
ужасная, однако как настоящий рыцарь он был вынужден разобраться, случайно
его ударили или нет.

Рядом стоял Камано, сын графа д'Аррете, и ухмылялся:

- Прошу прощения, сэр рыцарь! Я вас не заметил.

- Не заметили! Да вы на него все время пялились из-за своего стола! -
возмущенно выкрикнула Шарлотта.

- Он мог бы на меня поглядеть из вежливости, - буркнул Камано, и ухмылка
его стала еще враждебнее. - Должен же он был хотя бы время от времени
поглядывать на хозяев дома.

Мэт прекрасно помнил, что занимался этим даже слишком часто и что как
минимум дважды он встречался взглядом с Камано. Однако за спиной у Камано
стояли трое молодых светловолосых верзил, руки которых весьма красноречиво
покоились на рукоятях рапир, и потому Мэт ответил обидчику, старательно
подбирая слова:

- Прошу прощения, сэр Камано. Меня так увлекли ваши гости, так очаровала
красота вашего большого зала, что я...

- Очаровала! - прогремел Камано во всю мощь своих легких. - Оно и видно,
что воспитания вам недостает! Что же до того, как вас увлекли гости, так я
видел: вы глазели на всех красоток. И не стыдно такому старому козлу на
молоденьких пялиться?

Мэту едва перевалило за двадцать.

- Стыдиться нужно тогда, когда для этого есть причина, - медленно
проговорил Мэт. - Вот тому, кто подал повод, действительно должно быть
стыдно.

- Оскорбление! - радостно вскричал Камано. - Вы слышали, друзья мои, -
разве меня не оскорбили?

- О да! Еще как оскорбили! - согласно затараторили его
спутники-молодчики.

- А вот и нет! - гневно взревел Паскаль. - Он и не собирался вас обижать,
он только...

Перчатка Камано хлестнула Паскаля по щеке.

- Молчать, деревенщина! - крикнул Камано.

- Ну, уж это совсем неблагородно, сэр Камано, - медленно проговорил Мэт и
сжал рукоять своего меча.

- Ну так докажите это в поединке, сэр Мэтью из Бата, - вскричал Камано,
разъярившись не на шутку. - Докажите, если вы действительно рыцарь и
действительно Мэтью из Бата.

- Я действительно сэр Мэтью, - спокойно ответил Мэт и обнажил меч.

Дамы завизжали и разбежались в разные стороны. Мужчины же вскричали
радостно и принялись быстро оттаскивать столы, дабы освободить место для
поединка.

Вскоре два рыцаря оказались в центре свободного пространства футов в
пятьдесят.

- Как я посмотрю, у вас тут к такому привыкли, - бросил Мэт, посмотрев на
спокойно сидящих графа, графиню и их заграничных гостей. - Видимо, мы - это
главное сегодняшнее развлечение?

- Да не мы, а ты! - И Камано, безо всякого предупреждения, бросился в
атаку.

Глава 4

Мэт отпрыгнул назад и в сторону, парировал удар и поменял стойку как раз
вовремя для того, чтобы заслониться мечом от нового удара противника. Их
мечи, скрестившись, тяжело давили один на другой, и Мэт прошипел Камано
прямо в лицо:

- Неудивительно, что твой отец с такой радостью оказал мне
гостеприимство. У вас, д'Аррете, так принято - нападать на гостей?

- Следи за своими манерами, простолюдин! - рявкнул Камано и, оттолкнув
Мэта, сам отпрыгнул назад.

Было у Мэта искушение не двинуться с места - тогда бы задира Камано
произвел на зрителей смешное впечатление, - но он все-таки решил проявить
снисходительность и отступил на шаг. Камано в сердцах рубанул мечом по
воздуху и снова бросился на Мэта. Мэт оба раза отразил его удары, и они
снова сошлись с Камано лицом к лицу, при этом Мэту удалось свободной рукой
крепко ухватить своего обидчика за руку, которой тот сжимал меч, и
поинтересоваться:

- Что, твой учитель фехтования не научил тебя закрываться?

Ответ Камано заглушил обиженный рев его дружков, и Мэт отскочил. Он
унизил Камано, схватив его за руку, побагровевший, разъяренный Камано описал
мечом над своей головой восьмерку, и тут Мэт не на шутку испугался. Если бы
меч вырвался из рук юнца, кому-нибудь могло сильно не поздоровиться! Мэт
подумал было: не пригнуться ли и не нанести ли удар в незащищенную грудь
Камано, но тут же передумал: парень мог оказаться проворнее, чем думал Мэт.