наверняка. Но кости, большие они или малые, образованы из
одного и того же вещества, и потому мелким зверькам вроде крыс
и кошек удается выжить, упав с такой высоты, с какой нам лучше
не падать. Весу в них меньше, а соответственно этому и кости их
оказываются крепче.
ей делать и как вынести жалкие звуки, которые он издавал. Он
явно сломал ногу и хорошо еще, если только ее. Она попыталась
припомнить ту малость, какую знала об оказании первой помощи.
Человека со сломанным позвоночником ни в коем случае не следует
двигать с места, а того, кто ломает себе ноги во время охоты на
лис, иногда, вспомнила Мария, относят домой, уложив на калитку.
Она чувствовала, что принять решение ей не по силам. А что если
он сломал спину? Как она выяснит это, не сдвигая его? И во все
это время какая-то часть ее разума старалась не допустить
случившегося.
позволила себе увлечься игрой, не заметив, что игра стала
жестокой; вот теперь она пробудилась от дурацкого сна, и один
из людей чудесного Народа лиллипутов искалечен, а может быть и
убит. Все это обрушилось на нее, словно злой рок.
рванулась назад, к озеру, чтобы позвать на помощь, но пробежав
несколько ярдов, спохватилась, что не сможет вспомнить, где он
лежит. Тогда она вернулась, опустилась опять на колени и
тронула юношу пальцем.
или нет, решила она, но мне следует как можно быстрее перенести
его туда, где ему смогут помочь. Ему нужно вправить ногу, а я
этого не умею, и лубка такого маленького мне не сделать - да и
большого тоже, всхлипнув, добавила она. И не хлюпать я должна,
а доставить его на Отдохновение, стараясь не растрясти. Если
выпрямить ладонь и твердо держать ее, она, может быть, и сойдет
за калитку.
распрямить вывернутую ногу (под его непрестанные стоны -
бессознательные, ибо он, судя по всему, получил сотрясение
мозга); страшный переход к озеру, похожий на кошмарный бег с
несомым в ложке яйцом; плавание в ялике, во время которого
грести можно было только одной рукой, - со всем этим Мария
как-то сумела справиться.
она не сомневалась, что юноша умирает. Она отыскала большой
лист рододендрона и подсунула его под тело, словно носилки.
Сложив носовой платок, она поместила его в середине Храма и,
как на матрас, поставила сверху носилки.
Учитель и молча показал ей рукой - уходи. Мария ушла, и едва
она скрылась из виду, появились, чтобы унести убитого, люди с
носилками. На середине пути через озеро Мария отложила весло и
разревелась, - а потом поплыла дальше, и вид у нее был в
точности как у щенка, который вместо того, чтобы принести
охотнику подбитую куропатку, слопал ее.
Профессор возился с книгой, на обложке которой значилось: "Библ.
Кембр.Унив. Ii. 4.26". Профессор застрял прямо на первом ее листе
- на слове Tripbarium. Он уже справился в Льюисе и Шорте, -
безрезультатно, - и попытался такжесверить это слово по
средневековому манускрипту, озаглавленному "Трин. Колл. Кембр. R.
14.9 (884)", в котором обнаружил частично затертое слово
Фтйхнрвбтйпо, только усугубившее чертову неразбериху.
протиснулся в коттеджик Профессора, последний рассеянно указал
ему на ящик изпод мыла и сообщил:
в том, что часть строки, похоже, пытались стереть.
застревали на этом слове и либо пропускали предложение целиком,
либо строили дикие догадки, либо, как в данном случае, частью
затирали строку, чтобы сделать ее еще более невразумительной.
не нравился.
Фтйрбтфйфхн, только навряд ли кому-то пришло бы в голову так
далеко уходить от столь ясного в написании слова.
добродушного участия произнес Профессор. - Желающих отнять у
человека время всегда предостаточно, что-нибудь вечно мешается
под ногами, вот как эта дурацкая lapsus calami, о которой я
тебе тут рассказывал. Боюсь, придется писать к сэру Сиднею
Кокереллу или доктору Бэзилу Аткинсону. А то и к мистеру Дж. К.
Друсу.
времени. В любой другой день, дорогая моя Мария, но не сегодня.
У меня и так от Амвросия с Ктесием Книдским голова кругом идет.
сунула его на полку - вверх ногами. Профессор, увидев это,
сморщился.
Решительно ничего он не понял.
говорила, что убила викария, ну и замечательно. А как ты
избавилась от тела?
самого начала, - как она испортила китовую охоту, как донимала
Народ, и как она со своим дурацким тряпичным аэропланом
погубила, судя по всему, юного рыбака.
чего это все некстати.
к полке и перевернул манускрипт, поставив его как следует.
попросту ошибся в написании слова Trivialis, то есть "заурядные
виды", хотя, с другой стороны, они очень ценили львов, - в
предложении как раз упоминаются львы, - потому что львы
ассоциируютс с Евангелиями. Самое страшное, что я куда-то
засунул Дю Канжа.
заревела. - Да в чем дело-то? Мария, милая, все, что угодно,
только не это! Позволь предложить тебе носовой платок,
скатерть, полотенце, простыню, наконец. Выпей стакан вина из
одуванчиков. Можно еще жженых перьев понюхать, если я их только
найду. Все, что угодно, Мария, только не плачь!
томом Льюиса и Шорта, весящим, судя по виду, фунтов десять. -
Слушать! Великие силы Педантизма, на помощь!
ожидая, когда затихнут рыдания.
историю сначала?
погиб. Если бы он сломал себе спину или шею, ты бы обнаружила
это, когда перекладывала его, - потому что он тогда гнулся бы в
таких местах, в которых человеку гнуться не положено. Нет-нет.
Он всего лишь сломал ногу и, должен сказать, поделом. Тебе
нужно будет время от времени приносить ему фрукты, ну и
журналы, пусть читает в постели. Вот увидишь, он очень скоро
поправится.
лиллипутами не в ладах.
увидеть все это с их точки зрения. Положение сложилось до
крайности любопытное. Ты - ребенок, но очень большой, а они -
Эриксон Стивен
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Куликов Роман
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман