научились мы искусству кораблестроения, а у повелителей моря. И светлые
бревна мы тесали собственными руками, и белые паруса соткали наши жены и
матери, и дочери. И поэтому мы никогда не отдадим и не продадим наши
корабли - ни ради союза, ни ради дружбы. Поэтому я говорю тебе, Феанор,
сын Финве: для нас они - как драгоценные камни для Нольдора - труд наших
сердец, и создать его подобие мы не можем.
Альквалонде, пока собиралось его войско.
Лебедей и начал грузиться на корабли, стоявшие там на якоре, и силой
угонять их оттуда. Но Телери оказали ему сопротивление и сбросили многих
Нольдорцев в море. Тогда обнажились мечи, и на кораблях началась жестокая
битва - и возле освещенных светильниками причалов и молов гавани, и даже
на огромной арке, образующей вход в нее.
убитых. Но на помощь авангарду Нольдора пришел Фингон с основным войском
Фингольфина. Придя, они застали битву в полном разгаре, и, увидев своих
поверженных родичей, бросились в атаку, не узнав истинной причины ссоры, а
некоторые думали, что Телери по приказанию Валар пытались устроить засаду
Нольдору.
моряков, живших в Альквалонде, была безжалостно убита. Потому что
Нольдорцы стали свирепыми и ужасными, а у Телери сил было меньше, и
оружием они не обладали, только большей частью слабыми луками. И тогда
Нольдорцы увели их белые корабли и, как могли, стали грести вдоль
побережья на север.
препятствовать силой бегству Нольдора. Но Уинен оплакивала моряков Телери,
и море поднялось в гневе против убийц, так что многие из кораблей
потерпели крушение, а те, кто плыл на них, утонули.
который называется "Нольдоланте", "Гибель Нольдора", созданный Маглором
незадолго до его смерти.
они продолжали свой путь, некоторые на кораблях, другие - по суше. Дорога
была долгой и все более трудной по мере того, как они шли вперед.
пришли к северным пределам охраняемого королевства на границах
безжизненной пустоши Арамана, гористой и холодной. И там они внезапно
увидели темную фигуру, стоявшую на высокой скале, нависшей над берегом.
Некоторые утверждают, что то был не простой вестник Манве, а сам Мандос.
остановиться и обратиться в слух. Тогда они замерли и стояли тихо, и из
конца в конец войска Нольдора был слышен этот голос, изрекший проклятие и
пророчество. Оно стало называться Пророчеством Севера или Судьбой
Нольдора.
Нольдорцы не понимали, пока несчастья не обрушились на них впоследствии,
но все слышали проклятье, обращающее тех, кто не остался и не искал
покровительства и прощения Валар.
не впустят вас, и даже эхо ваших сетований не проникнет за горы. Гнев
Валар лежит на доме Феанора от запада вплоть до крайнего востока. И на
всех, кто последует за ним, этот гнев ляжет так же. Их клятва будет вести
их всех и все же предаст их. И те сокровища, которые они поклялись вернуть
себе, всегда будут ускользать от них. Злом обернется все то, что они
начнут хорошо, и изменой родичу родича, и страхом предательства! Лишенными
наследия они останутся навсегда!
заплатите кровью! И жить вы будете за пределами Амана, в Тени Смерти.
Потому что, хотя Эру дал вам неограниченный срок жизни в Эа, и болезнь не
может коснуться вас, все же вы можете быть убиты и будете убиты! Оружием,
мучениями и горем! И ваши бездомные души придут тогда к Мандосу. И там
долго вы будете ждать и тосковать о своих телах, и найдете мало
сострадания, хотя бы все, кого вы убили, умоляли за вас. А те, кому
суждено терпеть лишения в Средиземье, кто не придет к Мандосу, будут
ощущать растущую усталость от мира, как тяжелую рану, и станут увядать и
покажутся печальными тенями той юной расе, что придет следом. Так сказали
Валар!
бедами, и не последняя из них - измена! Но одно не было сказано: что нам
предстоит страдать от трусости. Поэтому я заявляю, что мы пойдем дальше, и
к этому приговору я добавлю: те дела, что мы совершим, сохранятся в песнях
до конца дней Арда!
печали и с ожесточением против дома Феанора из-за своего родства с Ольве
из Альквалонде. И многие из его народа ушли вместе с ним, грустно
возвращаясь тем путем, пока не увидели снова вдали луч Миндона на Туна,
все еще сияющий в ночи.
Валар, и Финарфин был поставлен править остатками Нольдора в
Благословенном Королевстве. Но его сыновей не было с ним, потому что они
не покинули сыновей Фингольфина, и весь народ Фингольфина все еще
продолжал идти вперед, связанный узами родства и волей Феанора и опасаясь
предстать перед судом Валар, так как не все они были безвинны в убийстве
родичей в Альквалонде. Кроме того, Фингон и Тургон обладали горячими и
смелыми сердцами и хотели довести дело, к которому они приложили свои
руки, до печального конца - если он должен быть печальным.
предсказано, быстро начало свою работу.
ледяные глыбы, плавающие в море, и поняли, что теперь они приблизились к
Хелкараксе. Потому что между страной Амана, что на севере изгибалась к
востоку, и побережьем Эндора (что означает Средиземье), отклоняющимся к
западу, существовал узкий пролив, через который холодные воды окружающего
моря и волны Белегаэра проникали друг в друга. Там лежали обширные болота
и смертельно холодные туманы, а морские течения были полны сталкивающихся
ледяных гор и толстого слоя битого льда. Таков был Хелкараксе, и никто еще
не отважился ступить на его поверхность, кроме Валар и Унголиант.
им следует держать сейчас. Но они стали испытывать сильные страдания от
холода и нескончаемых туманов, через которые не мог пробиться ни один
звездный луч. И многие стали сожалеть о том, что отправились в путь, и
роптать, особенно те, кто последовал за Фингольфином. Они прокляли Феанора
и называли его причиной всех бед Эльдара.
только два пути видели они, чтобы спастись из Арамана и попасть в Эндор:
пешком через пролив или на кораблях. Но Хелкараксе они считали
непроходимым, а кораблей было слишком мало. Много их погибло во время
долгого путешествия, оставалось же недостаточно, чтобы переправить
одновременно все огромное войско. К тому же, никто не хотел ожидать на
западном берегу, пока другие переправятся первыми: страх предательства уже
пробудился среди Нольдорцев.
суда и тут же отправиться. Они удерживали власть над флотом со времени
битвы в гавани, и на кораблях находились лишь те, кто сражался там и был
связан с Феанором. И, как будто по его желанию, с северо-запада подул
ветер, и Феанор ускользнул тайно со всеми, кого он считал верными ему, и
вышел в море, оставив Фингольфина в Арамане. И так как море в том месте
было нешироким, то, направившись к востоку и отчасти к югу, он пересек
пролив без потерь и первым из всех Нольдорцев снова ступил на берега
Средиземья. Высадка Феанора произошла в устье морского залива, который
назывался Дренгист и уходил в Дор-Ломин.
друг Фингона - до того, как ложь Моргота легла между ними, сказал отцу:
кого они перевезут в первую очередь? Доблестного Фингона?
оказались бесполезным грузом в дороге. Пусть те, кто проклинают мое имя,
проклинают меня и дальше и хнычут, возвращаясь в клетки Валар! Сжечь
корабли!
Так в той местности, что была названа Лосгар, у выхода из залива Дренгист
в огромном костре, ярком и ужасном, погибли красивейшие из всех кораблей,
плававших когда либо в море. И Фингольфин со своим народом видел издалека
красные отсветы на облаках: и все поняли, что их предали...
Арамане или со стыдом вернулся в Валинор, исполнился горечи. Но теперь он,
как никогда прежде, желал любым путем попасть в Средиземье и снова
встретиться с Феанором.
мужество и стойкость росли вместе с лишениями. Потому что это был могучий
народ, старшие дети бессмертного Эру Илюватара, только что покинувшие
Благословенное Королевство и еще не узнавшие усталости Земли. Юным был
огонь их сердец и, ведомые Фингольфином и его сыновьями, а также Финродом
и Галадриэль, они отважились проникнуть на крайний север и, не найдя
другого пути, преодолели ужас перед Хелкараксе и страшными ледяными