кровью Чаши, и пусть все силы Небес и Преисподней придут ко мне на помощь в
этом святом дело.
свои покои, где лежал, не смыкая глаз, и обдумывал планы побега от султана и
мести Владиславу и Хуньяди.
закаляются в огнедышащей печи, так и люди закаляются в горниле боли, потерь
и страха. И так же, как и мечи искусной работы, людские клинки, закаленные
таким образом, не теряют смертоносной остроты в течение столетий.
Глава 13
предгорье над Боулдером, в зеленом поясе под геологическим образованием,
известным под названием Флатироны. Местные жители по привычке называли этот
комплекс НЦАИ, поскольку в течение двадцати пяти лет здесь размещался
Национальный центр атмосферных исследований. Когда год назад НЦАИ стало
тесно в этих стенах и он переехал на новое место в городе внизу, ЦКЗ успел
перехватить комплекс для своих нужд.
которой состояли огромные, наклоненные глыбы флатиронов, нависавших над
Боулдером. По замыслу архитектора этот напоминающий песчаник материал
постройки будет выветриваться с такой же скоростью, как и сами Флатироны,
вследствие чего здание "растворится" в окружающей среде. Расчет Пея в
основном подтверждался. Хотя ночью огни в окнах ЦКЗ были отчетливо видны на
фоне скал и лесов зеленого пояса, в дневное время туристы, скользнув
взглядом по зданию, часто оставались в полной уверенности, что это всего
лишь еще одно необычное скальное образование, каких немало на всем
протяжении Передней Цепи.
Бухареста заставило ее увидеть прелесть этого места другими глазами. Ее
кабинет располагался в северо-западной части современного здания,
спроектированного Пеем в виде чередующихся вертикальных пластин и нависающих
коробок из сланца и песчаника с большими окнами. Сидя за рабочим столом,
Кейт могла видеть огромную стену первых трех Флатиронов, уходящих на север,
луга с колышущейся волнами травой и сосновые леса у подножия Флатиронов,
хребты горного массива Фаунтен, выглядывающие из-под тонкого слоя почвы,
подобно гребню стегозавра, и даже сами прерии, начинающиеся от Боулдера и
простирающиеся на север и восток на всем обозримом пространстве. Ее бывший
муж Том говорил, что Флатироны были когда-то слоями осадочных пород под дном
древнего внутреннего моря, поднятыми на поверхность примерно шестьдесят
миллионов лет тому назад могучими горообразовательными процессами,
происходившими в западном направлении от Скалистых гор. Теперь вид
Флатиронов всегда напоминал Кейт бетонные плиты дорожки, вытесненные корнями
деревьев.
виднелась более широкая Тропа Столовой горы. Под ее окном тут же появился
олень, который принялся пощипывать травку, а сотрудники сообщили Кейт, что
этим летом видели пуму, притаившуюся в ветвях деревьев не дальше сотни футов
от здания.
внимания на кучи бумаг, скопившихся на ее столе, на курсор, мигавший на
экране компьютера, а думала о своем сыне. Она думала о Джошуа.
***
поймала на темной и мокрой улице такси и поехала в больницу, чтобы посидеть
рядом с Джошуа, пока не наступит время отъезда в аэропорт. Лифт в больнице
не работал, и она побежала по лестнице, вдруг почему-то решив, что застанет
кроватку в третьем изоляторе пустой.
вернула ребенку совершенно здоровый вид. Она уселась на холодную батарею,
подперев подбородок кулаком, и смотрела, как спит ее приемный сын, пока
первые лучи рассвета не забрезжили в грязных окнах.
напоследок гораздо меньше, чем опасалась Кейт. Отец О'Рурк, как и обещал,
приехал с ними попрощаться. Когда они со священником пожимали друг Другу
руки на ступеньках у выхода, Кейт не удержалась и поцеловала его в щеку.
О'Рурк улыбнулся, задержал ее лицо в своих ладонях, а потом - она даже не
успела ничего подумать или возразить - благословил Джошуа, легонько
прикоснувшись к его лбу большим пальцем и быстро перекрестив.
"дачии" для Кейт с ребенком. Затем взглянул на Лучана. - Езжайте
поосторожнее, слышите?
лишь смотрел вверх своими большими, темными, вопрошающими глазами, лежа на
руках у Кейт. Лучан, по-видимому, почувствовал тревожное состояние Кейт.
свеженький?
ветрового стекла.
Лучан ухмыльнулся.
того, Фронт национального спасения не имеет ничего против анекдотов про
Чаушеску. А вот когда мы про НФС рассказываем, тогда они на ушах стоят.
Давай свой бородатый анекдот.
прекрасном настроении и выходит на балкон, чтобы поздороваться с солнцем.
"Доброе утро, солнце", - говорит он. И можешь себе представить, до чего он
удивился, когда солнце ему ответило: "Доброе утро, господин президент".
Чаушеску бежит в комнату и расталкивает Елену. "Проснись! - кричит он. -
Теперь меня даже солнце зауважало". - "Замечательно", - говорит жена Вождя и
переворачивается на другой бок. Чаушеску подумал, уж не сошел ли он с ума, и
днем опять выходит на балкон. "Добрый день, солнце", - говорит он. А солнце
опять почтительно отвечает: "Добрый день, господин президент..." - Конец у
этого анекдота есть? - перебила его Кейт. Далеко впереди уже замаячил въезд
в аэропорт. Дождь усилился. Она стала опасаться, как бы не отменили рейс.
Лучан. Он включил поворотник, и не обращая внимания на то, что лампочка не
зажглась, въехал на длинную подъездную дорожку. - Чаушеску так
разволновался, что захотел и Елену вытащить на балкон, но она как раз
занималась макияжем. Наконец, уже ближе к закату, он все-таки убедил ее.
"Смотри и слушай, - сказал он жене, которая, вдобавок, была еще и
председателем Национального Совета по науке и технике. - Солнце меня
уважает". Он повернулся в сторону чудесного заката. "Добрый вечер, солнце",
- сказал он. "Пошел в задницу", - ответило солнце. Чаушеску очень
расстроился и потребовал объяснений. "Как же так, утром и днем ты обращалось
со мной вполне почтительно, - лопочет он. - А теперь меня обругало. Почему?"
Кейт заметила свободное место в ряду машин, выстроившихся вдоль изгиба
дорожки, выходящей к зданию аэропорта, но не успела показать, как Лучан
довольно ловко притер машину параллельно уже стоящей. При этом он не потерял
нить своего рассказа.
собачье, - отвечает солнце. - Сейчас-то я на Западе".
ребенком. Кейт улыбкой выразила свою признательность - больше за его
доброту, чем за анекдот. Они вместе пошли к зданию аэропорта. Лучан нес
чемодан и держал зонтик, а Кейт несла сумку на плече и ребенка.
Лучан. - Ridemnoi ridem, dar purceaua e moarta in cosar.
серой форме с автоматами равнодушно скользнули по ним взглядом.
обширное бетонное гулкое пространство, грязное и замусоренное, охраняемое
солдатами. Слева - обшарпанные длинные столы и неработающий транспортер
таможни для прибывающих. Кругом пусто. Впереди - контрольные пункты и
занавешенные кабинки, через которые предстояло пройти Кейт и Джошуа. Лишь
после этого они смогут взойти на борт самолета "Пан-Америкэн".
Провожающих дальше не пускали.
ее юному другу и переводчику не хватало слов. Она обняла его свободной рукой
и поцеловала. Он моргнул и легонько, робко коснулся ее спины. Служащий за
стойкой с надписью "CONTROLUL RASAPOARTERLOR" что-то отрывисто произнес, и
Лучан отстранился, не сводя с нее взгляда. Кейт показалось, что в глазах
Лучана, странным образом напоминавших в тот момент глаза Джошуа, застыл
немой вопрос.
огрызнулся:
чиновник будто остолбенел от столь злостного неповиновения. Потом он пришел
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Акунин Борис
Браун Дэн
Орлов Алекс