Чтение 17–й страницы книги ~Воинство сатаны~

Оракул деликатно кашлянул, давая понять, что разговор отошел от темы. Когда взгляды всех опять обратились к нему, он продолжил.

- Итак, как я уже говорил, убить высшего мага очень сложно. И, разумеется, каждый из Пятерых предвидел возможность поражения и предпринял меры, чтобы уцелеть самому. Но все пошло не так, как предполагалось. Не буду вдаваться в подробности, нам они сейчас не слишком важны, скажу только, что сведения о смерти Пятерых были, мягко говоря, преувеличены. Хотя и не так далеки от истины, как может показаться неискушенному взгляду. Я, к примеру, был убит... и перед смертью успел переместить свой дух в эту пещеру. Предполагалось спасти и тело... но я не успел. А потому обречен на вот такое странное существование. Правда, в этом существовании есть определенные плюсы...

- Дерек дер Сан, подумать только... - простонала Таяна, закрыв глаза. - О Эрнис... да все маги Академии отдали бы по двадцать лет жизни за возможность поговорить с вами. Столько вопросов, столько древних тайн, которые...

- Которым, девочка моя, лучше оставаться тайнами. И я надеюсь, одной из таких тайн станет наш сегодняшний разговор. Но продолжу. Судьба большинства остальных из Пяти мне неизвестна. Знаю только, что ни один из них не погиб в том бою... по крайней мере не погиб их дух.

- Вы сказали большинства, Дерек? Значит...

- Насчет Зарида дер Рей у меня есть определенные подозрения... кстати, Таяна, тебе будет интересно узнать, что он был одним из твоих предков?

- Моих???

- А что тебя так удивляет? Маги - тоже мужчины, и Зарид весьма доброжелательно относился к женщинам, особенно к молодым и красивым. Даже мне известно по крайней мере о пятерых его потомках, а сколько их было на самом деле, одна Эрнис ведает. Так вот, Зарид одно время претендовал на место Верховного алхимика... правда, подвинуть на этом месте Унвейта оказалось ему не по силам. Но он был талантлив, невероятно талантлив. Таяна, ты слышала что-нибудь о народе орков?

Девушка задумалась, потом отрицательно покачала головой.

- Орки? - подал голос Денис. - Не знаю, что сказать... в моем мире были легенды... ну, книги... в них упоминались орки. По крайней мере звучало похоже.

- Я не знаю, в чем тут дело, пересечение миров иногда приводит к странным эффектам. Ну, суть такая. Племена орков жили в лесах к востоку от Империи... впрочем, Империи тогда еще не было, а было с пару десятков более или менее крупных государств. Орки были мирным народом, слабым, малочисленным... Они никому не мешали и никому не были нужны. Кроме Зарида, Он славно поработал с ними... Его снадобья, приготовленные для орков, дали мощный эффект, передаваемый потомкам. Теперь они называли себя ургами и поклонялись Зариду как своему создателю. И они изменились - стали крупнее, сильнее... и агрессивнее, Думаю, Зарид готовил для себя личную армию, он всегда был против экспериментов по созданию ньорков, говорил, что это плохо закончится. Как оказалось, был прав. Его армия ургов могла бы изменить соотношение сил... но он не успел... Хрустальная Цитадель пала раньше, чем ожидалось.

- А вы знали, что она падет?

- Я знал, - усмехнулся Дерек. - В то время об искусстве предсказания знали мало. Вообще говоря, о нем и сейчас знают немногим больше, но Унвейт, Зорген... они не верили в истинность предсказаний. Да и я был в этих делах не слишком опытен - по моему прогнозу Цитадель должна была продержаться еще лет двадцать, и у нас был реальный шанс на победу... что-то около одного к пяти. Для магов это весьма неплохая вероятность, знаете ли... но никто не предвидел бунта ньорков. Да, возвращаясь к Зариду.

Дерек дер Сан закрыл глаза. События тысячелетней давности начали разворачиваться перед его глазами - с множеством деталей, яркие, отчетливые... как будто произошедшие вчера.

- Ты намерен собрать Совет? - Дерек с сомнением покачал головой. - Не знаю, не знаю... Сейчас не лучшее время, чтобы отвлекать силы на эксперименты с дикарями.

- Ты хочешь сказать, что я занимаюсь ерундой?

Они не торопясь шли по длинному коридору - подземному тоннелю, соединявшему Ноэль-де-Тор с внешней стеной. Здесь было пустынно - право доступа в подземелья любого из пяти Шпилей имели только Старшие и Высшие маги. Сейчас в Цитадели таковых было немного.

Дерек, как обычно, щеголял в черном кожаном камзоле, прекрасно сочетающимся с его платиновыми волосами, длинными, спускающимися до лопаток. На боку висела длинная изящная шпага - все знали, что оружием дер Сан владеет в совершенстве. Хотя, конечно, клинок для мага был не более чем развлечением... а уж для Высшего мага, к каковым он был причислен еще лет двадцать назад, и подавно.

Его спутник явно демонстрировал свою приверженность традициям - на нем был длинный просторный балахон из дорогого темно-синего бархата, весь обшитый руническими письменами, и такая же синяя шляпа. Он был уже стар - куда старше Дерека - и выглядывавший из-под полей шляпы крючковатый нос и редкая кустистая бороденка ясно говорили о том, что время расцвета мужской силы Зарида дер Рэя осталось в далеком прошлом. Хотя сам он с этим бы не согласился - один из лучших, после дер Унвейта, знаток алхимии, Зарид без труда мог приготовить - и готовил не раз - зелье, способное восстановить его мужские силы. Пусть и на время. А капелька иллюзии - и любая женщина видела перед собой не старика с желтой морщинистой кожей, седыми бровями и бледными, почти бескровными губами, а молодого богатыря, играющего мускулами... это невинное колдовство помогало дер Рэю легко находить женщин, с радостью готовых скрасить его одинокие вечера... и столь же одинокие ночи.

Зарид был не в настроении. Вообще говоря, он редко пребывал в благодушном состоянии, и если бы не неписаный кодекс Высших магов, запрещавший им искать ссоры друг с другом без одобрения магической дуэли Советом, он давно бы уже нарвался на неприятности. Вот и сейчас в голосе дер Рэя сквозила неприкрытая угроза. Толку в этом было немного, она была напускной, ни один из Высших магов, будучи в здравом уме и твердой памяти, не рискнул бы нарушить правила и бросить равному себе вызов... по крайней мере по пустякам.

- Ты хочешь сказать, Ульрих имеет право решать, над чем мне работать?

- Нет, - усмехнулся Дерек, - не хочу. У каждого свои идеи. Просто я сомневаюсь, что Ульрих даст добро на использование алмазного порошка на твои цели, Зарид. Его осталось не слишком много.

- Еще бы, - хмыкнул Зарид. - Почти все запасы вбухали в эти стены и башни... зачем, спрашивается? Подумаешь... вечный материал. Не бывает ничего вечного.

- Ты о первом законе?

- Разумеется. То, что человек способен построить, он же может и разрушить, разве не так? И потом, неужели кто-то думает, что когда-нибудь Хрустальная Цитадель будет атакована этими примитивными катапультами? Для алмазной пыли можно было найти применение и получше.

- Угу, - пробормотал Дерек, словно про себя. - На твои эксперименты.

Зарид дер Рэй сделал вид, что пропустил шпильку мимо ушей. Некоторое время они шли молча. Тоннелъ был освещен мягким, слегка желтоватым светом. Время жизни белых матовых шаров было огромным и, хотя когда-нибудь и им суждено исчерпать вложенный в них свет, случится это очень нескоро. По обе стороны коридора тянулись плотно закрытые двери. Одни из них вели в помещения, сплошь заваленные книгами - в том числе невероятно древними, прочесть которые могли лишь немногие - и даже не все из Высших. В других помещениях скрывались вещи посерьезнее - и немало было таких дверей, на которых, кроме прочных бронзовых запоров, можно было заметить и следы охранной магии, способной в мгновение ока испепелить любого, кому пришла бы в голову мысль хотя бы дотронуться до массивных, выполненных в виде львиных голов дверных ручек. Здесь, в подземельях Шпиля Познания, хранилось все самое ценное, чем располагала Хрустальная Цитадель.

- Я намерен требовать созыва Совета, - вновь заговорил дер Рэй. - Мои эксперименты входят в решающую стадию, ургам необходим настоящий идол, не какие-то резные деревянные статуи, которые они старательно поливают кровью.

- Конечно, - с оттенком ехидства вставил Дерек, - это должно быть прекрасное изображение бесконечно мудрого божества. Как себя чувствуешь в шкуре демиурга, Зарид? Не жмет?

- Я не понимаю твоего сарказма, - насупился старый маг. - Может быть, я и не бог...

- Только "может быть", а?

- Не надо ловить меня на слове, - фыркнул дер Рэй. - Я не бог, но ургов создал я.

- Ты только лишь изменил их.

- Не важно. То, что получилось, уже является новым народом. Когда Унвейт создавал своих ньорков из людей, никто ведь не сомневался в том, что это новые живые существа, не существовавшие ранее. Или ты считаешь иначе?

- Унвейт не претендует на звание Создателя. И не требует от ньорков, чтобы его называли Вечным...

- Это не я придумал, это они сами, - махнул рукой Зарид. - И потом, Унвейт делал тупых солдат, пусть и хороших. Старику просто не хватило смелости замахнуться на что-то более значительное.

- А тебе хватило.

- Как видишь...

- Я говорю о другом. - Дерек был серьезен как никогда. - Никто из Высших магов не пытался играть роль бога. Да, мы можем многое, в том числе и то, что сделал ты... не надо столь презрительно щуриться, Зарид, не надо. Унвейт может все то, что можешь ты, и еще столько же. Но никто и никогда не пытался создавать новую расу разумных существ. Ньорки, сам понимаешь, под понятие "раса" не подпадают, размножаться они не умеют. Конечно, это было заманчиво... а ты знаешь, что Унвейт попробовал? Не так, как ты, он решил создать разумного скакуна. То, что получилось...

- Я знаю, - хмуро бросил Зарид. - Раб получился. Преданный, тупой... выносливый.

- Вот именно. Когда магиконя ведут на бойню, он понимает, что его ждет. И все же идет, он не может иначе, не может не подчиниться. Разумное существо нельзя доводить до такого состояния. Милосерднее его просто убить.

- Не надо мне рассказывать то, что я знаю и так.

- Видимо, плохо знаешь. Унвейт признал эти эксперименты жестокими и в своей книге, где описывал технологию экспериментов, дал понять, что его отношение...

- Да читал я. - Зарид всем своим видом показывал, как его раздражает этот разговор. - Двуличный ублюдок... можно подумать, ньорки не разумны. И потом, эта манера Ун-вейта изъясняться... я могу поклясться, что никто, прочтя эту книгу, не поймет ни слова из его философских рассуждений. Старик слаб и душой, и телом. Ему не хватает смелости принимать решения. Я просто пошел дальше.

- Пустой это разговор, Зарид... созывай Совет, твое право.

- Непременно, Дерек.

Совет Высших собрался спустя два дня. Хотя все Пятеро и находились в Хрустальной Цитадели, для того чтобы встретиться и обсудить насущные вопросы, каждому из них необходимо было отложить свою работу - и каждый считал, что от этого она, работа, существенно пострадает. Тем не менее право созвать Совет имел любой из Высших - и, после положенных проволочек, они наконец собрались.

Каждый раз эта церемония служила поводом показать себя - несмотря на то что все маги прекрасно знали друг друга, знали слабые и сильные стороны оппонентов, знали даже, кто и как именно выскажется по тому или иному поводу. Это, правда, не мешало инициатору созыва Совета излагать свои требования - всегда оставался шанс, что кто-либо из Высших магов в результате трезвых рассуждений или под влиянием прихоти изменит свою точку зрения.

Маги неспешно занимали места. Как всегда, первым явился Ульрих дер Зорген. Он был единственным из присутствующих боевым магом и манеры имел во многом солдатские. В частности, не переносил любых проявлений непунктуальности. Об этой его слабости, конечно, все знали, и, если кому-то нужно было вывести огненного мага из себя, достаточно было просто как следует опоздать на встречу. Ульрих был в доспехах - злые языки говаривали, что Зорген не снимает их даже ночью... хотя в Цитадели было немало молодых послушниц, готовых со всем пылом опровергнуть это заявление. Зорген был видным мужчиной - не считая его знаний и богатства - и поэтому был желанным объектом устремлений для каждой мало-мальски привлекательной особи женского пола. И он не был затворником, но и не стремился завести семью - такое деяние вообще было не в правилах Высших магов. Эффектно откинув полы своего черно-алого плаща, он опустился в кресло Верховного мага и жестами повелел прислужникам, расставлявшим по столу вазы с фруктами и бутылки с винами, убираться.

Зарид и Дерек пришли сразу вслед за ним. Их нельзя было назвать друзьями, Высшие маги не имеют настоящих друзей - просто так повелось, что по многим вопросам их точки зрения совпадали, и до поры до времени они предпочитали держаться вместе.

Старый Блаз дер Унвейт явился в сопровождении двух секретарей. Он всегда ходил с этой миниатюрной свитой, считая, что присутствие этих двух молодых хлыщей придает любому его появлению в обществе определенную весомость, Унвейт таскал их даже на совершенно секретные заседания, безапелляционно заявляя, что эти мальчики - его память, Собственно, в этом он был прав - усиленная магически память секретарей позволяла им запоминать слово в слово все, что говорилось в их присутствии. Бытовала даже шутка: хочешь, мол, свести с ума старика Унвейта - убей его "запасные мозги". Это была лишь шутка - несмотря на очевидную дряхлость тела, ум Верховного Алхимика был по-прежнему острым, а память - великолепной. Просто он любил демонстрировать немощь.

Тионна дер Касс как всегда опаздывала, и Зорген, соответственно, начал злиться. Впрочем, в этот раз опоздание было незначительным, и целительница вплыла в Зал Совета во всем блеске своей неувядающей красоты. Никто точно не знал ее возраста, как не знал и тщательнейшим образом оберегаемого секрета молодящих заклинаний. По слухам, старой стерве было лет сто пятьдесят, но выглядела она на двадцать пять - тридцать от силы. А драгоценности, местами полностью скрывавшие ткань платья, своей стоимостью перекрывали годовой доход иного герцогства.

- Я рада вас видеть, друзья! - Она улыбнулась своей совершенно очаровательной улыбкой. Слова, произнесенные мягким голосом, были наполнены такой теплотой, что любой, кто знал Тионну меньше, чем ее коллеги по Совету, тут же пал бы под чарами ее обаяния. - Ох, Ульрих... прости, дорогой, я опять опоздала.

- Вот именно, опять, - буркнул Зорген, не повышая голоса.

- Радости тебе, прекраснейшая. - Дерек склонил голову. Целительницу он недолюбливал, но особых конфликтов с ней никогда не имел. Может быть, именно поэтому и она никогда не опробовала на нем свои штучки, временами порядком досаждавшие остальным членам Совета.

В ответ Тионна чуть присела в реверансе. - И тебе радости, Дерек. Ты сегодня великолепно выглядишь.

- Что может сравниться с твоей прелестью, целительница...

- Может, мы начнем? - вяло спросил Унвейт, задумчиво разглядывая свои увитые перстнями пальцы. - Обмен любезностями, это, конечно, хорошо... но меня, знаете ли, ждет работа.

- Всех ждет работа, - мрачно заметил Зорген. - Да, давайте к делу. Прошу, мэтр Рэй, ваше слово.

Зарид коротко изложил просьбу. Как и ожидал Дерек, среди членов Совета идея отдать последние остатки алмазной пыли на изготовление какого-то там идола для-никому не интересного лесного племени особого восторга не вызвала. Лицо Тионны тут же приобрело неприступно ледяное выражение, Унвейт рассеянно качал головой, а Зорген стал еще более мрачен.

- Итак, я жду вашего решения.

- Не понимаю, - все так же вяло пробормотал Унвейт, как будто бы про себя. - Не понимаю, почему этим вашим оркам...

- Теперь они называют себя ургами.

- Урги, орки... какая разница. Почему бы им не сделать себе идола из камня или из дерева... в конце концов, мой юный друг, вы же должны понимать, что важен не субъект поклонения, но объект... важен дух, смысл...

- Это я понимаю, - кивнул Зарид, мысленно улыбаясь.

Для тихой радости был весьма существенный повод. Вместо твердого "нет" началась дискуссия, и, следовательно, есть шанс, что в своем решении Унвейт не определился. Дерек наверняка поддержит приятеля, Тионна и Ульрих будут категорически против. Вернее, Тионна будет против просто потому, что просьба исходит от Зарида - она его выносила с трудом.

- Это я понимаю, - повторил он, - но тут дело принципа. Этот народ отличается от других, и объект преклонения им нужен особый. Такой, что выделит их из других народов. Такой, который будет только у них.

- Алмазная статуя, неподвластная времени, - протянула Тионна.

- Вот именно, сиятельная.

- ...и, конечно, с благородными чертами Зарида дер Рэя, Вечного, живого бога, - закончила она уже насмешливо.

Зарид вспыхнул, но постарался сдержать рвущуюся наружу колкость.

Разумеется, тот факт, что эти создания считали его, Зарида, богом, не вызывал удивления. Да и как еще могли повести себя дикари, познакомившись с могучим магом, даровавшим им и их детям силу, смелость, многочисленные умения и победы над соседними племенами, И у этого мага совсем не возникало желания доказывать дикарям, что он, по сути, столь же смертен, как и они сами. Мало ли... вдруг захотят убедиться. Но вот выпады коллег по этому поводу Зариду порядком поднадоели.

- Я против, - предельно коротко изложил свою точку зрения Зорген. Потом, подумав, добавил: - Осталось всего шесть кристаллов алмазной пыли.

- Да-да... всего шесть, - задумчиво поддакнул Унвейт, глядя куда-то в угол. - А мои эксперименты, мой юный друг? Для меня ведь, знаете ли, каждый кристалл бесценен. А вы... каким-то дикарям...

- Я категорически против, - заявила Тионна. - Я вообще не понимаю, что тут обсуждать? Кристаллы нужны Цитадели, и в это неспокойное время мы не можем пожертвовать ни одним из них...

- Но... - попытался встрять Зарид,

- Конечно, из каждой ситуации есть выход, - мило улыбнувшись, проворковала она, вкладывая в свой тон изрядную дозу яда. - Если благородный Зарид дер Рэй захочет покинуть Цитадель... покинуть навсегда, то с нашей стороны будет справедливо выделить ему часть имущества. Один кристалл.

- Ну... зачем так сразу, целительница? - Старый Унвейт продолжал изучать глазами дальнюю стену. - Наш юный друг просто нуждается в разъяснениях. Уверен, если мы поможем ему понять, что кристаллы необходимы для более важных нужд...

Унвейт понимал, что нарастающая напряженность между волшебниками и людьми не позволяет разбрасываться Высшими магами - даже такими, как Зарид. Если начнется война... впрочем, он вполне отдавал себе отчет, что миром это дело не кончится - что ж, тогда Цитадели понадобятся все силы. Именно поэтому он был в принципе готов поддержать Зарида. Конечно, старому скопидому было до смерти жалко драгоценных кристаллов, но, с другой стороны, в этом случае Рэй будет ему кое-чем обязан, а Унвейт был не из тех, кто не смог бы при случае взыскать долг.

Это понимал и сам Зарид - и менее всего ему хотелось бы попадать в должники к Алхимику. Поэтому он приготовил еще один ход - как ему казалось, беспроигрышный.

- Я, видимо, не вполне ясно выразился, господа. Я не претендую на кристаллы, принадлежащие Цитадели. Мне нужно лишь ваше одобрение... и я готов отправиться за ними сам. В Гавань.

Слова были сказаны, и, казалось, порыв ледяного ветра пронесся по Залу Совета, заставив вскочить с перекошенным от бешенства лицом Тионну дер Касс, вынудив поежиться Дерека, взлохматив седые волосы Унвейта, а может, они у него просто встали дыбом? И ведь было от чего...

- Да что этот недоумок о себе возомнил? - шипя от ярости, выплевывала слова Тионна, обращаясь преимущественно к Зоргену, в котором видела сегодня своего единственного союзника. - Я, конечно, знала, что у Рэя вместо головы задница...

- Полноте, прекраснейшая, - рискнул вмешаться Дерек, для которого слова приятеля тоже явились полнейшей неожиданностью. - Давайте не будем опускаться до оскорблений. Тем более что такие слова неуместны в ваших чудных устах, сиятельная.

- Я должна была сказать "жопа"? - не унималась Тионна. - Или мало было прошлых экспериментов с Гаванью? Может, кто-то из присутствующих страдает временной потерей памяти? Так я напомню!

- Никто ничего не забыл, леди Тионна, - спокойно заметил Зарид. - Но должен также напомнить и вам, что большая часть упомянутых вами событий связывается с Гаванью лишь по косвенным признакам. Нет никаких весомых доказательств...

- А волки, покрывшиеся костяными пластинами, это для вас не доказательство? А лошади, отрастившие чешую, клыки и рога? Или вы хотите, чтобы в следующий раз рога выросли у вас? О, я понимаю! Вы мечтаете об одном роге... пониже пупка!

- Фу, как пошло, - поморщился Зарид, ничуть не изменяя тона. - Да, считается, что мутации волков и лошадей произошли из-за открытия врат Гавани. Но, коллеги, ведь это лишь предположения, не так ли? Мы, разумеется, разработали стройную теорию, в достаточной мере объясняющую данный феномен, но верна ли она? Или, допустим, мы имеем дело просто со стечением обстоятельств?

- А Потоп?.. - взвизгнула Тионна и тут же осеклась, понимая, что сказала глупость.

Разумеется, это неосторожно вырвавшееся слово не осталось незамеченным.

- Об истинных причинах Потопа нам совсем ничего не известно, - с деланно равнодушным видом заметил Дерек. - Конечно, он прекрасно вписывался в теорию... но помилуйте, сиятельная. Ведь нет никаких достоверных сведений о том периоде. И потом, ведь это будет не более чем один прокол. Теория множественных пространств, одним из наиболее авторитетных авторов которой вы, сиятельная, являетесь, говорит о том, что точечный прокол не вызывает серьезных последствий. Вы же не хотите сказать, что ваши блистательные выкладки имеют изъяны.

Целительница смерила Дерека совершенной убийственным взглядом и нехотя выдавила из себя:

- Нет... в теории нет изъянов. Один прокол... да... наверное, серьезных последствий... не будет.

Дерек тяжело вздохнул. Он понимал, что этой фразой, загнавшей целительницу в угол, он подписал себе приговор. Теперь - никаких компромиссов. Тионна, гарантированно, запишет его в число своих врагов, и что характерно, на веки вечные - она никогда не прощала обид. Самое досадное, что он не хотел особо помогать Зариду в этом споре. Хватит ему аргументов - хорошо, не хватит - что ж, значит, не судьба. Только отдать голос в поддержку, ничего более. И вот на тебе, не удержался. Кто, спрашивается, за язык тянул?

- Я готов согласиться с предложением мэтра Рэя, - неожиданно заявил Зорген. В Зале Совета повисла напряженная тишина, все пытались осмыслить услышанное и отказывались верить собственным ушам. Ульрих никогда не менял принятого решения, даже в тех случаях, когда упрямство шло ему же во вред.

Огненный маг встал во весь свой немалый рост. Медленно оглядел всех присутствующих. Затем заговорил, чеканя каждое слово.

- Я готов согласиться. Но с условием. Помимо кристаллов, Зарид дер Рэй должен принести кое-что еще. Боевые заклинания. Три. Не меньше.

- О Эрнис... Ульрих, ты же помнишь записи... Лавка Снов не принимает золото или драгоценности.

- Я все помню, мэтр Сан, - отрезал маг. - И я помню, какую цену они назначают за свои товары. Если мэтр Рэй намерен получить наше одобрение этого... гм... визита, то он заплатит.

Все взгляды обратились в сторону Зарида. В глазах Дерека была написана просьба - откажись. Откажись, пока не поздно. Тионна смотрела с ненавистью - она уже знала результат и оттого, что уже не могла изменить его, бесилась еще больше. Унвейт смотрел сквозь Зарида, в глазах его было ожидание - и ни малейшего проблеска интереса. Он тоже не сомневался в ответе. И только холодные глаза Зоргена не выражали ничего.

Зарид некоторое время молчал. Затем, тряхнув головой, коротко бросил одно единственное слово:

- Согласен.

Оракул открыл глаза. Все трое слушателей, даже тьер, сидели неподвижно, чуть не разинув рты. И внимали...

Таяна даже не могла описать словами того, что творилось в ее душе. Никто, никто из ныне живущих не слышал и десятой доли того, что она узнала за последнее время. Как живые, встали перед ее глазами Древние маги - те, чья мудрость и сила, даже спустя тысячу лет, вызывали восторг, зависть, преклонение.

Девушка чувствовала, как дрожат пальцы. Она соприкоснулась с Тайной - и готова была сутками напролет ловить каждое слово того, кто был неизмеримо мудрее всех, абсолютно всех известных ей волшебников.

Тьер просто слушал. Он, будучи искусственно созданным существом, все еще вынашивал планы мести своим создателям. Не получилось с ныне пребывающем в состоянии призрака Дереком - что ж, стоит поискать других. Из слов Оракула он понял, что шансы найти кого-то из других Высших у него есть. А для этого как минимум надо дослушать до конца.

А Дениса, как, разумеется, и Таяну, переполняли вопросы. Они роились у него в голове, рвались наружу, отчаянно мешали друг другу в попытке определить первоочередность... и поэтому он молчал.

Пауза затягивалась, и наконец Таяна не выдержала.

- Мэтр... Сан...

- Для тебя всегда просто Дерек, девочка.

- Спасибо, Дерек... я, простите мое невежество... я хотела бы узнать, что такое Гавань? Имеется в виду Гавань Семи Ветров, да?

- Да, разумеется. Гавань Семи Ветров... я расскажу, но прежде я расскажу вам о множественности миров. Поскольку эта теория... - Оракул бросил короткий взгляд в сторону Дениса, - ныне столь эффектно подтвержденная, тесно связана с Гаванью. Да, собственно, и со всем тем, что сейчас происходит в мире.

Некоторое время Оракул молчал, затем начал говорить, тщательно подбирая слова. По его манере речи Денис сразу же почувствовал, что это древнее существо вполне могло бы выражаться куда яснее, но намеренно упрощает свой рассказ, одновременно существенно его увеличивая, чтобы быть понятым всеми присутствующими.

- Итак, представьте себе сосуд, стенки которого тонкие и мягкие. Это наш мир. Внутри - жизнь, снаружи... ну, наружное пространство рассматривать не будем. В нашем случае это несущественно, и позже вы поймете почему. Стенки сосуда очень тонкие и находятся в постоянном движении, чутко откликаясь на воздействие извне. И вот однажды две противоположных стенки сомкнулись и слиплись, разделив сосуд пополам...

- И мир, следовательно, распался на две части? - уточнил Денис.

Оракул некоторое время раздумывал, затем покачал головой.

- Видимо, аналогия с сосудом не совсем верна. Миров стало два. Просто теперь меж ними граница. Для жителей каждого из миров она невидима и неощутима. И миры эти совершенно одинаковы, подчеркиваю, совершенно. Но только в первый миг... А потом начинаются изменения, ведь каждый из миров теперь автономен и живет по своему закону. Спустя какое-то время изменения становятся все более и более заметными, пока наконец, спустя очень много лет - тысячи, сотни тысяч, миллионы, - миры не становятся абсолютно разными. А ведь на протяжении этих миллионов лет вновь и вновь происходят разделения, это может происходить часто, может - редко, но происходит... Таким образом...

- Таким образом, получается конечное, хотя и очень большое количество миров, чем-то похожих, в чем-то различных, так? - снова не удержался Жаров.

- Совершенно верно, чем больше время, прошедшее со дня разделения миров, тем более они отличаются друг от друга. Думаю, наш мир и ваш, Денис, разделились относительно недавно, сто или двести тысяч лет назад. Вас невозможно отличить от любого человека нашего мира, у нас почти одинаковая растительность, мало отличаются и животные.

- Особенно эти чудовища в чешуе, на которых вы тут разъезжаете... - хмыкнул Жаров.

- Скакуны - это отдельная тема. Но я, с вашего позволения, продолжу. Итак, ваш и наш мир разделились. Но потом развитие их пошло по разным путям. Вы начали развивать у себя технологию, строить эти ваши космические корабли, летать к звездам...

Оракул усмехнулся, поймав непонимающий взгляд Таяны.

- Прошу прощения, потом Денис тебе объяснит. Я просто сумел получить много информации, пока находился среди его мыслей, поэтому теперь знаю о его мире достаточно много. Я заранее прошу прощения за все мои слова, которые покажутся вам непонятными, поймите, в первую очередь мой рассказ предназначается для Дениса. - Он снова обернулся к Жарову. - Итак, вы избрали технологию. Ну а мы стали развивать магию... или, как вы, наверное, предпочли бы сформулировать этот тезис, пошли по биологическому пути развития. Мы сумели нащупать и реализовать скрытые возможности человеческого мозга, сумели путем банального отбора вырастить среди людей практически новый вид - магов... Хотя эта бойня, устроенная тысячу лет назад, практически уничтожила львиную долю этих достижений. Но суть не в этом...

- То есть вы хотите сказать, что способность к магии дремлет в каждом человеке?

- Разумеется. Но определенные навыки, позволяющие эти способности контролировать и должным образом направлять, есть не у всех. Способности эти можно развивать, они передаются по наследству - и, если относиться к этому с должным старанием, можно получить пусть слабенького, пусть неопытного мага уже спустя несколько поколений. Видимо, поначалу так и было - простые знахарки рождали дочерей-ведуний, а у тех появлялись внучки-колдуньи... Но менялись не только люди. Менялся и окружающий их мир. Я сильно подозреваю, что не сами люди выбрали свой путь развития - скорее всего развитие отделившихся друг от друга миров пошло настолько разными направлениями, что людям просто не осталось другого выбора. Ведь изменялись не воздух, вода или цвет неба. Менялось нечто большее - законы. Основополагающие законы, которым подчиняется все - и живое, и мертвое. Вот скажите, Денис, люди могут летать? Просто так, без всяких приспособлений?

- Еще совсем недавно я бы сказал, что нет, - хмыкнул Денис и улыбнулся. - А теперь я ни в чем не уверен.

- И вы правы. Потому что в вашем мире люди летать не могут. Потому что есть законы, обойти которые можно только с помощью принятых в вашем мире технологических способов. А у нас - могут. И очень легко... для этого надо просто превратиться в летающее существо с крыльями. Это можно сделать, поскольку законы этого мира утверждают, что тело подчинится духу, если дух достаточно силен.

- Вы имеете в виду этих... вампиров?

- Как раз нет. Вампир превращается в летающее существо не потому, что обладает властью над своим телом, а потому, что такова его природа. Но само существование таких существ, как милый приятель нашей волшебницы, подтверждает мою теорию. Вернее, теорию, разработанную Тионной дер Касс.

- Кстати, легенды о вампирах есть и у нас, - заметил Денис.

- Этому, при желании, тоже можно найти объяснение. Но об этом позже... итак, суммируя сказанное, получим такую картину. Имеется множество миров, более или менее отличающихся друг от друга и разделенных только тонкой, пластичной, податливой мембраной. В каждом мире - свои законы, свои правила игры, свои принципы существования жизни. Теперь подумайте, что произойдет, если мембрану проколоть?

Денис задумался. Перед глазами возник сосуд, разделенный перегородкой посередине. Слева - красная жидкость, справа - синяя. И в перегородке - отверстие... разные по цвету жидкости начинают смешиваться, и в месте прокола, с обеих сторон мембраны, начинают образовываться бурые облачка...

- Воинство Сатаны... - вдруг прошептал он, чувствуя, как холодеют ладони, как на лбу выступает пот. - О господи, теперь я понимаю.

- Ты о чем? - встревоженно спросила Таяна.

Денис говорил на родном языке, которого она не понимала, но его напряженная поза и испарина яснее ясного давали понять, что то, что он говорит, - не из приятного.

Денис молчал, и только перед его глазами снова и снова вставала фигура пожилого человека в простой рясе с чуть всклокоченными седыми волосами. Отец Браун говорил о воинстве Сатаны - Денис тогда не принял эти слова всерьез, а вот теперь вдруг со всей ясностью осознал, что старый библиотекарь был совершенно прав, что тот текст, который ему удалось откопать в недрах церковных библиотек, содержал в себе истинное пророчество. Только вот не армией убийц с кривыми мечами было это воинство... это было нашествие чуждых его миру законов.

Он поежился. Страшно подумать, что может сделать изменение законов, на которых основано человеческое общество. Если изменения будут достаточно серьезными, рухнет все - промышленность, энергетика, космонавтика... все это зиждется на неизменности тех или иных законов, все подчиняется им и только им.

- Вижу, Денис, что ты понимаешь... но не все так страшно, как тебе кажется.

- Вы читаете мои мысли, Оракул? - вздрогнув как от удара, не слишком доброжелательным тоном спросил Жаров.

- Мог бы, но это не нужно, у тебя, юноша, все на лице написано, - фыркнул Дерек. -- На самом деле при проколе мембраны не происходит значительного смешения миров. Так, мелочи... и проколы эти происходят достаточно часто. Наверняка и из нашего мира в ваш попадали люди, донесшие до вас, к примеру, легенды о вампирах... может быть, бывало и наоборот. Не сомневаюсь, что у вас есть сведения о загадочных исчезновениях...

- Значит, этот прокол... он неопасен?

- Опасен, разумеется. Опасен по двум причинам. Во-первых, смешение миров все-таки происходит. Но область чужого пространства, внутри которой действуют чужие законы, невелика и быстро рассеивается.- Другое дело, если такие проколы происходят часто, если держатся не мгновение, а достаточно долго... сам по себе стихийный прокол закрывается быстро, за несколько секунд. А вот если его держать... тогда смешение пойдет быстрее. И, во-вторых, слишком частые проколы ослабляют мембрану, и она может лопнуть. И тогда... думаю, не надо объяснять, что тогда произойдет с обоими слившимися мирами?

- Погибнут? - пролепетала Таяна. Оракул только тяжело вздохнул.

- Вот чего всегда не хватало в этой вашей Академии, так это грамотного преподавателя логики. Ну с чего бы им погибать, мирам-то? Законы, ясное дело, изменятся, вернее, образуются новые, понемногу похожие на своих предшественников с обеих сторон. Только вот... только вот людям придется несладко, очень несладко. Рухнет все, что они считали незыблемым. Воцарится хаос - не на день, не на год... на века. Проколоть мембрану не слишком и сложно, это может произойти даже случайно. Такие проколы мы называем стихийными. Живут они недолго и вреда особого не приносят. Как правило, происходит что-нибудь необычное... то, что называют чудесами - но разово, ограниченно как по времени, так и по территории. Но вот для того чтобы открыть настоящие врата на относительно большой срок, нужно нечто большее. Подозреваю, что какие-то эксперименты в вашем мире, Денис, вызвали... как бы это правильно назвать... ну, скажем, резонанс кое с чем в нашем мире. И образовался устойчивый коридор. А потом еще раз, и еще... мембрана слабеет, друзья мои. Урги, эти детища моего приятеля Зарида, вновь и вновь расшатывают саму основу мироздания, уверенно двигая наш мир к гибели.

- Урги?

- Да, милая, они самые. Оказалось совсем несложно пробежать вдоль памяти Дениса и увидеть то, что увидел, но не смог запомнить он. Ну а понять все остальное было не так уж и сложно. И теперь перед нами стоит весьма сложная задача - попытаться остановить окончательное слияние миров или превратиться в очередную Гавань.

- А что такое Гавань? - спросил Денис.