read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Что же вы обо всем этом думаете? Что это значит?
- На этот вопрос, миледи, можете ответить только вы сами.
В другое время такая уклончивость со стороны нижестоящего вызвала бы в ней раздражение, но сейчас Эстина просто растерялась:
- Разве вы не поможете мне? - услышала она свой умоляющий голос. - Неужели мне остается только умереть?
- Чего вы хотите?
- Облегчения... Лечения. Чего еще ждут от врача?
- Когда как. Понятие "лечение" может толковаться весьма широко. Чего вы хотите на самом деле, миледи? Что исцелит вас?
- Сон, - не раздумывая, ответила она. - О, сон, и главное...
- Главное?..
- Я не знаю, как сказать... - Эстина медленно подбирала слова. - Наверное, мне нужна уверенность. Надежность. Да, вот оно. Уверенность.
- Уверенность в чем?
- Я никогда об этом не задумывалась.
- Задумайтесь теперь. Это важно.
Ей не пришлось думать. Правда рвалась с языка, и едва ли она успела бы скрыть ее, даже если бы захотела.
- Я хочу знать, без тени сомнения, что Крейнц любит меня. Я хочу перестать беспокоиться об этом днем и ночью. Хочу быть уверена!
- Хорошо. Теперь мы кое-чего добились. И что внушит вам такую уверенность, миледи?
- Не знаю! Разве это не вам решать? Разве вы не врач?
- Хороший врач всегда руководствуется инстинктом своего пациента.
- Ну... - Эстина нахмурилась. Беседа нисколько не оправдывала ее ожиданий, но и неинтересной ее ни в коем случае нельзя было назвать. Она чувствовала в теле взволнованную дрожь. - Я думаю... какое-нибудь лекарство... особый эликсир. Что-нибудь, что заставит его любить меня вечно, хочет он того или нет. Что-нибудь...
- Вы, - прервал ее доктор Фламбеска, - описываете любовное зелье.
- О! - Она никогда не думала об этом. К тому же слово "зелье" пахло скорее колдовством, нежели наукой. - Я не знаю...
Она запнулась, но мысль застряла в голове. Любовное зелье. Какой-нибудь безвредный, но сильнодействующий напиток, который раз и навсегда обеспечит ей любовь Крейнца. Короче говоря - уверенность в завтрашнем дне. Да, она начинала понимать. Как ни странно это звучит, но ей нужно именно любовное зелье. Как тонко этот доктор помог ей осознать свое желание.
Эстина выразила свое согласие осторожным кивком. В этом движении сквозила надежда. Но доктор разочаровал ее, покачав головой:
- Я не торгую любовными зельями, - сообщил он.
- О, понимаю... Но тогда... - в ней вспыхнула злость. - Тогда зачем же вы вытянули из меня признание, что оно мне нужно? Зачем вы так поступили со мной?
- Миледи, вам едва ли нужно поддерживать любовь мужа искусственными средствами. Вполне достаточно вашей природной привлекательности и очарования, - невозмутимо заверил ее доктор Фламбеска.
- О! - Досада Эстины утихла. Однако она еще не была удовлетворена. - Как хотела бы я быть в этом уверена. Мне нужна уверенность.
- Это подтверждает мои предположения, - сообщил ей доктор. - Источник вашего беспокойства кроется в обычной бессоннице. Продолжительный и регулярный сон вернет вам бодрость, спокойствие и уверенность.
- Я же говорила, что мне нужно снотворное.
- Ваше заключение отчасти верно, но этого недостаточно. Ваши измученные нервы потребуют некоторой поддержки и в часы бодрствования.
- Любовь мужа...
- Всегда оставалась неизменной, в чем вы вскоре и убедитесь. Я, миледи, предоставлю вам средства, способные быстро восстановить утерянное спокойствие.
С этими словами доктор Фламбеска открыл ящик стола и извлек из него пару запечатанных стеклянных пузырьков.
Эстина склонилась вперед, чтобы рассмотреть стоящие на столе бутылочки.
- Здесь, - палец доктора постучал по пробке более объемистого пузырька, - чрезвычайно сильнодействующее снотворное. Две капли этого снадобья, добавленные в чашку молока или другого напитка, который вы пьете на ночь, обеспечат крепкий спокойный сон без всяких сновидений.
- Сон! Но... это не опасно? - забеспокоилась Эстина. - Не стану ли я рабой этого средства, если буду принимать его слишком долго?
- Нет, Это снотворное не вызывает привыкания.
- Прекрасно. Но что, если я по ошибке приму слишком много? Не случится так, что я усну и не проснусь?
- Это невозможно, миледи. Не сомневайтесь, я никогда не выписал бы пациенту средство, способное прервать его существование. Такой груз я на себя принимать не желаю.
- О! - В его словах женщине почудился какой-то двойной смысл, но ее это не касалось, и Эстина не стала искать объяснений. - А что в другой бутылочке?
- Это общеукрепляющее средство, необходимое в вашем случае. - Указательный палец доктора постучал по второй пробке. - Успокоительное моего собственного изобретения.
- Успокоительное?
- Одна-единственная ложка этого состава надежно успокоит сердце и мысли в самых волнующих ситуациях. Трудный разговор, появление перед публикой, неприятная встреча... И тому подобное. Должен подчеркнуть, что это успокоительное предназначено именно для таких случаев. Оно чрезвычайно действенно, но это довольно сильное средство. Вы меня понимаете?
- Конечно, доктор, - Эстина подождала, но он больше ничего не прибавил. Очень скоро молчание стало тяжелым, и Эстина не находила, чем бы его заполнить. По-видимому, прием был окончен. Она нервно хихикнула.
- Ну, вы мне очень помогли, и я благодарю вас, доктор, - поднявшись, она открыла ладонь, на которой лежала монета в двадцать ауслинов. - Надеюсь, этого вполне достаточно?
К ее изумлению, доктор Фламбеска не шевельнулся, и ей снова почудилась тень улыбки на его лице.
- Я не приму платы, - пояснил ей доктор, - пока не удостоверюсь, что вы полностью удовлетворены. Воспользуйтесь снотворным и успокоительным, миледи. Испытайте результат, и тогда, если вы останетесь довольны - и только тогда мы поговорим об оплате.
- Что ж, - растерянно пробормотала Эстина. Все это звучало очень благородно, однако она не понимала подобных поступков. Разве только, мелькнула у нее мысль, она для доктора - особый случай? Скромность не помешала ей уловить его нескрываемый интерес. На губах Эстины снова появилась загадочная, самодовольная улыбочка. - Вы очень великодушны, доктор. Я просто не нахожу слов.
Ответа не было, и ее улыбке стало немного неуютно в холодной атмосфере комнаты.
- Что ж, - ответа все еще не было, и она нервно защебетала, - я скоро вернусь, и, точно, с хорошими новостями.
Молчание. Прихватив со стола бутылочки, Эстина с облегчением выскользнула из комнаты.
Она прошагала мимо очереди пациентов, бормоча, чтобы подбодрить их и себя:
- Он, конечно, гений.
На улицу, где ожидала карета, и скорее домой. Она получила то, что требовалось, и все теперь будет хорошо. Леди Эстина со вздохом откинулась на мягкое сиденье. Теперь можно расслабиться и обдумать спокойно все, что произошло между ней и этим таинственным доктором Фламбеской.
Она думала о нем всю дорогу до дома, но ей ни разу не пришло в голову, что доктор после ее ухода еще долго сидел в полутемной комнате, не отрывая взгляда от песочных часов, в которых пересыпался ручеек светящихся песчинок.

Тредэйн ЛиМарчборг задумчиво отставил песочные часы в сторону. Как странно снова увидеть ее спустя столько лет... Она оказалась меньше ростом, чем ему запомнилось. Постарела, понятное дело. И болезненно разговорчива. Ему кажется или раньше она не болтала так много? Тщеславная, бестолковая, ограниченная в суждениях... Глупая.
Тредэйн бессознательно покачал головой. Может, Эстина и не умна, но тем она опаснее, и ни в коем случае не следует недооценивать ее. Она еще многих может погубить своей глупостью. Положить конец ее злодеяниям - бесспорно, доброе дело, не говоря уж о том, что это принесет ему глубокое внутреннее удовлетворение.
Обязательно принесет. Должно.

12

Снотворное, прописанное доктором Фламбеской, полностью оправдало все ее ожидания. Да, в тысячный раз подумала Эстина, стрелианец в самом деле гений. Дар, посланный богом человечеству, и ее, Эстины ЛиХофбрунн, спаситель. Он вернул ей покой и возвратил ее к жизни.
Последнее время ее не мучали кошмары. Равнар ЛиМарчборг отступил в темные трясины памяти, и его беспокойный дух больше не преследовал женщину во сне. Жуткие следы прекратили появляться в доме. К Эстине вернулось здоровье и хорошее настроение, и Крейнц соблаговолил вернуться на супружеское ложе.
Спасибо стрелианскому врачу, жизнь снова была хороша. Почти прекрасна.
Почти.
Время Зимнего Восхваления неуклонно приближалось. Эстина отдала бы половину своих драгоценностей, чтобы отдалить его, но это было невозможно. Более того, ее недовольство, как не уставал напоминать Крейнц, было неразумным ребячеством.
- Не понимаю вас, миледи, - не раз замечал супруг. - Неужели вы не понимаете, какая честь вам оказана?
- Понимаю...
- Почему же вы не желаете принимать того, что полагается вам по заслугам?
Она сама не могла толком объяснить. Как описать ему душевную тревогу, которую вызывало в ней это ежегодное напоминание о прошлом? От Крейнца нечего было ждать понимания или снисхождения.
- Должно быть, я стесняюсь, - она пожала плечиком, изображая святую невинность.
- Ах, я должен был догадаться. Такая застенчивость и скромность приличествуют любой женщине. Однако даже самые прекрасные добродетели не следует доводить до абсурда, а в данном случае вам грозит именно это. Право, миледи, вы получите только то, что заслужили.
Эстину такая перспектива почему-то не радовала. О причинах она предпочитала не думать, но надо было что-то ответить Крейнцу.
- Там будет столько народу, - робко заметила она.
- Лучшие люди города, - удовлетворенно кивнул Крейнц.
- И все это так... официально... - "Нудно, бессмысленно и скучно" - хотелось ей сказать, но супруг едва ли одобрил бы подобную эскападу.
- Я всегда восхищался торжественностью и благопристойностью этой церемонии, - подтвердил лорд Крейнц. - В наш век легких нравов приятно встретить людей серьезных и ответственных, ни на йоту не отступающих от высших требований приличия. Я, как всегда, с нетерпением ожидаю этого события. Было бы приятно знать, что жена разделяет мои чувства.
- Я постараюсь, Крейнц.
Этот разговор - единственное, что огорчало ее в это счастливое время - повторялся изо дня в день. Эстина честно пыталась радоваться предстоящему Восхвалению - но не могла. Крейнц, разумеется, совершенно не понимал, насколько многого требует от нее. Он и представить себе не мог, как сжималось все у нее внутри, и искренне ожидал, что жена будет рада появиться в свете.
Рада... Обладай Эстина чувством юмора, она в полной мере могла бы оценить эту горькую иронию.
Торжественное Восхваление само по себе было невыносимо скучно, но Эстину, как подсказывал опыт, ожидало кое-что похуже. От тех, кто принимал публичные почести, ожидалась ответная благодарственная речь. Эстине придется стоять на подиуме Зала Торжеств в Сердце Света. Она должна будет предстать перед армией взыскательных глаз и обратиться к ним, ко всем сразу. Во рту будет сухо, как в пустыне, руки начнут дрожать, а в животе обязательно забурчит. Старательно заготовленные слова вылетят из головы, и она, красная, как рак, начнет бормотать какую-то бессмыслицу смешным писклявым голоском.
Так было на ее первом Восхвалении двенадцать лет назад, и так повторялось из года в год. Привычка ничуть не помогала делу - чего никак не желал понимать муж. Крейнц редко осуждал ее страхи и причуды - чаще он просто не замечал их. Конечно, он был прав.
И теперь ежегодный ужас приближался, снотворное доктора Фламбески больше не помогало уснуть, и Крейнц снова начал сердиться. Пора было прибегнуть к более сильным средствам.
К счастью, доктор подумал и об этом.
Он советовал оставить успокоительное на "крайний" случай, и Эстина послушалась. До этого лекарство стояло нетронутым, но настало время его испытать.

* * *

В тот зимний вечер Ли Фолез был окутан туманом. Карета ЛиХофбруннов, запряженная парой лошадей и щедро увешанная фонарями, неторопливо катилась по булыжной мостовой. Двое людей, сидящих в карете, были отгорожены от мира тонкими, обитыми шелком стенками.
Леди Эстина с легким вздохом откинулась на спинку сиденья. Своеобразное одиночество вдвоем - ощущение, что они с мужем остались единственными обитателями невидимого в тумане города, было приятно. Она тихонько пожала руку Крейнца и с восторгом ощутила ответное пожатие. Муж доволен ею! И в самом деле, почему бы и не быть ему довольным - теперь, когда к ней вернулись отвага и мужество?
И что за странная дурь нашла было на нее? Неудивительно, что Крейнц был на нее зол. Разве можно его за это винить?
К счастью, успокоительное доктора Фламбески превзошло все ее ожидания. Две ложечки после обеда согрели кровь, завили распрямиться спину и возвратили уверенность в себе.
Короче говоря, Эстина чувствовала себя прекрасно. Теперь, сидя в карете, спешащей на празднество в Сердце Света, она была полна лишь радостных предчувствий и готовилась с головой окунуться в теплое море общего восхищения. Крейнц был прав с самого начала. Да ведь он всегда прав!
Скрип колес изменился, показывая, что они въехали на мост Пропащих Душ. Эстина выглянула в окно, однако реки внизу не увидела. Весь мир скрывался в густом, подсвеченном факелами тумане.
Мост остался позади. Остров Лисе. Еще пятнадцать минут, и карета проехала под тяжелой аркой, ведущей в главный двор Сердца Света. Они вышли, и Эстина зажмурилась, ослепленная сиянием бесчисленных фонарей. В этот день мрачная твердыня крепости в кои-то веки оправдывала свое название. Однако ее блеск не распространялся на гостей. Приглашенные, рекой вливавшиеся в парадную дверь, были одеты в богатые, но скромные, подчеркнуто старомодные костюмы: мужчины в строгих дублетах и свободных брюках без всяких модных разрезов; женщины в пышных юбках с фижмами. Сама Эстина выбрала бархатное платье темно-гранатового оттенка, с черной вышивкой по манжетам и глухому воротнику. Этот цвет очень шел ей, делая лет на шесть-семь моложе, и соответствовал случаю. Бесспорно, правильный выбор. Крейнцу не приходилось краснеть за жену, более того - он был явно горд. Эстина победоносно улыбнулась в ответ на взгляд мужа и не без труда сдержала рвавшийся с губ совершенно неуместный смешок. Она взяла мужа под руку, и они вместе прошествовали в Сердце Света.
В просторном вестибюле пара влилась в неторопливый человеческий поток, продвигавшийся к залу торжеств. Все выступали величественно и неспешно, говорили приглушенно, подчеркивая возвышенный дух празднества. Эстина искоса оглядывала гостей. Большинство было ей знакомо, хотя бы в лицо. Вся Лига Союзников в сборе, и еще избранные приглашенные из лучших домов. Обращало на себя внимание отсутствие членов дома ЛиГрембльдек, но это и понятно - ввиду недавнего Очищения старого дворецкого достойного барона.
Эстина отметила про себя это свидетельство падения ЛиГрембльдека, но не стала задумываться на эту тему. Ее внимание главным образом было обращено на женщин. Ни одна, решила Эстина, не может сравниться с ней привлекательностью. Может, среди них есть и моложе, и красивее, но ее отличало особое обаяние, превосходящее обычную красоту. Кроме того, у нее есть стиль. Ни одна из женщин не одевалась с таким вкусом. Многие выглядят просто вульгарно! Неуместный смешок снова запросился с языка, но Эстина сумела подавить его.
- Взгляни, - негромко воскликнула она и, толкнув мужа локтем в бок, указала: - видал женушку ЛиЗозинза? Вырядилась в коричневую парчу! Ну не смешно ли? Словно ходячая какашка, верно?
- Довольно поверхностное наблюдение, миледи, - с упреком ответил Крейнц.
- А по-моему, очень точно. Ходячая какашка! Отличная аллитерация, верно? Или это называется ассонанс? А может, эвфония? Или...
- Вы нездоровы, миледи? - Крейнц бросил на нее странный взгляд.
- Совершенно здорова, мой дорогой. Просто великолепно себя чувствую. Так свободно. Так легко и свободно, словно птица, вылетевшая из клетки.
- Остерегайтесь безрассудного полета, супруга. Свобода - не всегда благо.
- Верно! Ты абсолютно прав! Да ведь ты всегда прав. Это не просто слова, это самая правдивая правда. Ты просто чудо, Крейнц. Ты не представляешь, как я тебя люблю!
- Здесь, пожалуй, не время и не место.
- Я тебя обожаю, я тебе поклоняюсь, я жить без тебя не могу. Поцелуй меня!
- Это что, неудачная шутка, миледи? Вспомните, где мы находимся!
- А может, прошмыгнем в какую-нибудь пустую комнатку? Запрем дверь, нас никто и не хватится.
- Вы не в себе?
- Да ведь я просто хочу показать, как люблю тебя, - на этот раз полностью сдержать неуместное веселье не удалось, и тихий смешок сорвался с ее губ.
Крейнц остановился, словно врос в землю, посреди коридора и развернул жену к себе лицом.
- Вы пьяны? - в ярости прошипел он.
Эстина испугалась, увидев его лицо, и покачала головой.
- Так что с вами?
- Совсем ничего, Крейнц. Я чувствую себя прекрасно, честное слово.
- Но ведете себя не слишком-то красиво! Неужели у вас нет ни достоинства, ни чувства приличия? Немедленно опомнитесь и ведите себя соответственно. В противном случае мне придется отослать вас домой.
- О, пожалуйста, не надо! Я буду хорошо себя вести, Крейнц, правда!
Он пристально осмотрел ее и неохотно кивнул. Они продолжили свое шествие по коридору.
Некоторое время Эстина шла молча, но неотрывно рассматривала присутствующих, так что скоро желание высказаться стало нестерпимым.
- А взгляни-ка на жену ЛиВенцлофа. Всякому ясно, что эти прекрасные черные волосы - подделка. А костюмчик-то - пятнадцатилетней девочке впору! А ведь небось вообразила себя красавицей. Думает, если фигура кое-как сохранилась, так все мужчины примут ее за юную деву, когда всякому ясно, что ей сорок лет, если не больше! Словно окосевшая карга вырядилась бы в детский фартучек! Окосевшая карга - тоже неплохо сказано, правда? Честное слово, не могу смотреть на нее без смеха.
Она хихикнула. Лорд Крейнц бросил на нее острый взгляд, но промолчал.
Они вступили в зал торжеств: гулкое сводчатое помещение, освещенное немилосердно ярким светом. Обычно весь зал был заставлен креслами, но сегодня от двери до подножия сцены протянулись накрытые столы. За ними могли разместиться сотни приглашенных - каждый на своем месте, выбранном с тщательным учетом его положения, определяемого знатностью, богатством и заслугами перед Трибуналом. У каждого прибора лежала подписанная каллиграфическим почерком карточка с именем. Наименее значительные гости располагались у самой двери, более знатные - в середине, в то время как избранные друзья Трибунала собрались во главе стола. Почетные места были отведены двенадцати младшим судьям, а место, отведенное верховному судье ЛиГарволу, неизменно пустовало - банальное поглощение пищи не приличествовало столь возвышенной личности. Баронесса Эстина ЛиХофбрунн с супругом получили место на верхнем конце, бок о бок с одним из судей. Рядом сидели их столь же заслуженные Союзники. Соседом Эстины, как всегда, оказался почтенный Дремпи Квисельд, чье состояние, пусть и солидное, брало начало в не столь уж давнем падении его прежнего господина, Джекса ЛиТарнграва. Гибель благородного ландграфа ЛиТарнграва сопутствовала разоблачению и казни колдуна Равнара ЛиМарчборга. Таким образом леди Эстина в глазах общества оказалась неразрывно связана с почтенным Квисельдом, всегда оказываясь рядом с ним на светских и частных приемах, и никого не интересовало, что она от всей души презирала своего соседа.
Эстина видеть не могла его пухлого розового личика и постоянной улыбочки. Она ненавидела его круглое тельце, мягкие ручки с наманикюренными ногтями, маленькие ножки в дорогих туфлях. Ее тошнило при звуках его пронзительного голоса и при виде изящных жестов. Ей казалась несносной наглость, с какой он почитал себя равным людям куда более высокого происхождения, таким, как она сама, а его преувеличенно изысканные манеры - манерами выскочки, в глубине души сознающего свое истинное положение. Но больше всего ее раздражало само его существование, служившее вечным напоминанием о прошлом, которое так хотелось забыть.
Спасибо, что он хотя бы не притащил с собой свою мышку-жену. Зато уж сынок тут как тут: бледный хорек с красным, вечно хлюпающим носом. Он сидел в нижнем конце стола, а это означало, что юнец приглашен сюда за собственные заслуги перед Трибуналом, и они оценены соответственно - иначе он остался бы сидеть при папочке. Как там зовут этого сопливого поганца? Пфиссиг, кажется? Эстине не без труда удалось вспомнить имя, потому что для нее сын и наследник почтенного Дремпи Квисельда всегда был "Кисель Квисельд" - самое подходящее имечко для такого типа. Она снова невольно хихикнула.
Этот звук привлек внимание Дремпи. Он развернулся в кресле, увидел Эстину и подарил ей одну из своих омерзительных улыбочек.
- Баронесса ЛиХофбрунн, - воскликнул Квисельд, демонстрируя по обыкновению несносную сердечность. - Как приятно видеть вас здесь. Вы, как всегда, изумительно выглядите. Роскошное торжество, не правда ли?
- Было, - услышала она свой странно изменившийся голос, - пока не появились вы.
- Миледи? - Квисельд вздрогнул, но не перестал улыбаться. Как видно, он принял ее слова за шутку.
- Одного вашего присутствия, почтенный Квисельд, довольно, чтобы испоганить любой праздник. - И, не успев понять, что говорит, Эстина поинтересовалась: - А как ваш милый сынок Кисель... я хочу сказать, Пфиссиг? Здоров, надо полагать?
- Э-э, да, благодарю, совершенно здоров. И подает большие надежды.
- Надежды! Ну еще бы. Юноша, которого ожидает столь блестящее будущее, как вашего Киселька, и должен подавать большие надежды. И на чем основаны эти надежды, позволю себе спросить? Нет, не говорите. Я сама догадаюсь. Что может ожидать такого здорового, красноносого юношу, как не любовь, истинная любовь. А может быть, и свадьба?
- Э-э... вы сегодня на диво веселы, миледи, - Квисельд был в явном замешательстве, но стойко продолжал улыбаться. - И в самом деле, как вы тонко заметили, мой сын достиг возраста, когда пора жениться.
- Ох, как же вы осторожны, милейший Квисельд. Как уклончивы, осмотрительны и благопристойны. Но раз уж вы признались хоть в этом, я не успокоюсь, пока не узнаю имя счастливицы, на которую ваш Кисель возлагает свои сопливые надежды. Нет, не говорите. Дайте я угадаю. Уж не... - Эстина в притворной задумчивости приложила пальчик ко лбу. - Уж не ваша ли маленькая питомица, юная ЛиТарнграв? Довольно странное существо, как я слышала, и осужденного, но - вот что немаловажно - благородного осужденного. Как-никак ее отец был благородный ландграф из уважаемого рода. К тому же он был вашим прежним хозяином, как мне помнится. Возможность заполучить в жены урожденную ЛиТарнграв, аристократку с голубой кровью, должна весьма привлекать вашего Киселя-Пфиссига, чье свежеприобретенное дворянство может считаться в лучшем случае сомнительным. Вы со мной согласны?
Почтенный Дремпи Квисельд смотрел на Эстину, в буквальном смысле разинув рот. Только через минуту он опомнился настолько, чтобы осторожно поинтересоваться:
- Баронесса ЛиХофбрунн, вы плохо себя чувствуете?
- Отчего же - я никогда не чувствовала себя лучше!
- С вашего позволения, миледи, вы ведете себя несколько... Оригинально. И как ваш друг, я чувствую себя обязанным...
- Друг? - мелодично протянула Эстина. - Друг? Вы в самом деле льстите своему жалкому самолюбию мыслью, что мы - друзья? Милейший Квисельд, неужели за столько лет вы не заметили, что я вас терпеть не могу? - Его ошеломленное лицо показалось ей таким забавным, что Эстина разразилась нездоровым смехом. Мелькнула смутная мысль, что пора бы и прикусить язычок, но правда просто рвалась из нее, и говорить ее было истинным блаженством. - Неужели вы не поняли, как противны мне, со всеми вашими мерзкими мыслишками и жалкой душонкой. Меня тошнит от вас, как тошнит в вашем присутствии каждого порядочного человека, после того как мне приходится пожимать вашу мерзкую ручонку, я тороплюсь как следует вымыть руки.
Слушая ее, Квисельд медленно наливался багрянцем, но при последних словах краска отхлынула с его лица.
- О, почтенный Квисельд, видели бы вы сейчас свое лицо, - очаровательно улыбнулась Эстина. - Глазенки вылезли на лоб, круглые щечки совсем побледнели, а розовые губки сложены в кружочек - точь-в-точь пухлый херувимчик, пронзенный стрелой. Прошу вас, расскажите мне, когда придете в себя, очень ли она колется - то есть стрела, я хочу сказать.
Она отвернулась с восторженным смешком, который замер на ее губах при взгляде на лицо мужа, сидевшего за столом как раз напротив нее. Крейнц, как она подозревала, едва ли одобрил бы ее выступление. Временами он бывает слишком суров. К счастью, он ничего не заметил, поглощенный беседой с этой глупой вешалкой, почтенной ЛиВенцлоф. Смотреть противно, как она к нему льнет и хлопает своими длинными черными ресницами. Право, как груба и неотесанна эта женщина. Совершенно лишена изысканности. Надо бы найти возможность высказать ей это нынче же вечером.
Но не сейчас. Сверкая улыбкой, Эстина повернулась к соседу слева, остролицему судье Белого Трибунала Фени ЛиРобстату, и методично начала засыпать его вопросами. Беседа, как она и ожидала, мучительно скучная, была прервана появлением первого блюда.
Эстина проглотила ложку супа. Совсем остыл, ясное дело, пока его несли с далекой кухни. Мутный, густой, как овсянка, неаппетитного темно-коричневого цвета. Запах - обычная говядина, и к тому же недоваренная. Как всегда на Зимних Восхвалениях, еда такая же тяжелая и неинтересная, как разговоры.
Блюда следовали в неизменном порядке: овощи, разваренные в кашу, вареное мясо, дичь, зажаренная в печи до состояния сухаря, вязкие соусы, некогда свежие фрукты, утопленные в густом темном меду и увязшие там, как доисторические насекомые - в смоле. И конечно, ни капли вина. Спасибо хоть хлеб хорош: свежий, с хрустящей корочкой - явно испечен не здесь.
Эстина грызла горбушку и болтала с судьей ЛиРобстатом. Этот таракан Квисельд больше не решался с ней заговорить. В приглушенное гудение голосов, заполнявших зал, не вторгались никакие иные звуки. Стены были достаточно толстыми, чтобы в зал не проникали крики и стоны из пыточных камер. Развлекая беседой ЛиРобстата, леди Эстина бдительно приглядывала за мужем и его соседкой по столу. Безмозглая ЛиВенцлоф откровенно любезничала с Крейнцем. Нет, надо будет обязательно сказать ей словечко-другое.
Обед завершился, и со стола убрали посуду. Выжидательное молчание охватило зал торжеств. Спустя несколько мгновений на помосте показался верховный судья ЛиГарвол. У Эстины перехватило дыхание. Вид верховного судьи всегда оказывал на нее такое действие. Было нечто неописуемо внушительное в его прямой, закутанной в белую мантию фигуре. Несмотря на возраст, он излучал почти сверхчеловеческую мощь. Голос верховного судьи только усиливал сложившееся впечатление: с годами он приобрел еще большую звучность.
- Собратья и уважаемые гости, я приветствую вас от имени Белого Трибунала, - возвестил ЛиГарвол. - Мы собрались здесь этим вечером, дабы почтить тех, чьи усилия и преданность в прошлом значительно приблизили цель, к достижению которой стремятся все благонамеренные граждане Верхней Геции - очищение страны от заразы колдовства. Справедливость требует, чтобы скромные герои, живущие среди нас, получили общественное признание, в каком непременно нуждаются их огромные заслуги. Только благодаря верности этих отважных и неравнодушных людей Белый Трибунал может продолжать свою деятельность по защите общества. Одни - мы были бы бессильны, как дети. Но с благословения Автонна и при поддержке соотечественников нет такой задачи, которая была бы нам не по силам. И, в конце концов, именно общими усилиями мы достигнем окончательного торжества справедливости.
Верховный судья продолжал говорить, но леди Эстина потеряла нить его речи, вслушиваясь в звуки прекрасного голоса. На время она забыла даже о ЛиВенцлоф, кокетничающей с ее мужем. Однако вступительное слово ЛнГарвола закончилось, и празднество перешло в основную, самую нудную свою стадию. Особо отличившихся одного за другим вызывали на сцену, чтобы вручить символическую белую кокарду и выслушать скромную благодарность.
Первым был приглашен благородный ландграф Рунке ЛиДжункольд, косматый и кривоногий герой, заслуживший свои почести постоянными и существенными вкладами в казну Трибунала. Эти приношения, должно быть, наносили существенный ущерб его состоянию, зато обеспечивали спокойствие в доме. Пока золотой ручеек не прервется, никто из его домочадцев может не опасаться обвинения в колдовстве. Рунке поднялся на помост, получил свою долю аплодисментов и почетный знак из рук верховного судьи. Ответная благодарность оказалась пугающе длинной, но, наконец, он вернулся на свое место. Следующим был ландграф Лартцль ЛиЗозинз, речь которого почти слово в слово повторяла выступление предыдущего оратора. Далее шла почтенная баронесса Нилви ЛиОрмслер, украсившая свое выступление слезами благодарности. Почтенная Бидр ЛиВенцлоф - то же самое. Одна за другой, один за другим - бесконечная вереница благодарностей.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [ 17 ] 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.