Чтение 17–й страницы книги ~Живые мертвецы в Далласе~

- Какую информацию?

- Информацию об убийстве Лафайета Рейнольда, повара в баре "Мерлотт".

- И зачем нам это?

- Затем, что Лафайет был неплохим человеком. И еще для того, чтобы снять с Энди Бельфлера обвинения в убийстве Лафайета.

- Билл знает, что ты помогаешь Бельфлеру?

- А почему ты спросил?

- Ты же знаешь, что Билл терпеть не может Бельфлеров, - сказал Эрик так, как будто это был самый общеизвестный факт во всей Луизиане.

- Нет, - ответила я. - Я не знала этого. - Я села на стул у кровати, не сводя взгляда с Эрика. - А почему так?

- Спрашивай Билла, а не меня, Сьюки. И это единственная причина? Ты не пытаешься этим воспользоваться, чтобы вытащить меня с собой на секс-вечеринку?

- Я не настолько хитроумна, Эрик.

- Я думаю, ты обманываешь себя, Сьюки, - улыбнувшись, сказал Эрик.

Я вспомнила слова Билла о том, что Эрик знает мои чувства. Интересно, что он такого обо мне знает, чего не знаю я?

- Послушай, Эрик, - начала я, как только мы переступили порог. Я задумалась, как бы мне получше выразить свою мысль.

Он подождал. Вечер был пасмурным, и лес смыкался вокруг дома. Я знала, что ночь казалась такой давящей потому, что я направлялась на отвратительное для себя мероприятие. Мне предстояло выяснить о людях то, чего я не знала и знать не хотела. Казалось глупым выкапывать ту самую информацию, от которой я всю жизнь отгораживалась, как от чумы. Но я чувствовала что-то вроде общественного долга - помочь Энди и узнать правду, и по-своему уважала Порцию, хотя бы за то, что она пошла на что-то неприятное для себя ради брата. Как Порция могла ощущать отвращение к Биллу, оставалось для меня загадкой, но если Билл сказал, что она его побаивалась, то это было правдой. Так же и я побаивалась узнать о своих давних знакомых то, что они всегда скрывали.

- Эрик, постарайся, чтобы со мной ничего не произошло, хорошо? - сказала я напрямик. - Я не намерена вступать в интимную связь с кем-то из этих людей. Я боюсь, что что-то пойдет не так, что-то зайдет слишком далеко. Даже ради справедливого наказания убийцы Лафайета я не хочу отдаваться кому-то из них. - Этого я и вправду боялась, хотя не признавалась в этом себе до сих пор: что какая-то шестеренка сорвется, какой-то тормоз откажет, и я стану жертвой. В детстве со мной произошло нечто такое, чего я не могла ни предотвратить, ни проконтролировать, нечто ужасно противное. Я бы лучше умерла, чем допустила это снова, потому-то я так отчаянно сопротивлялась Гэйбу и так обрадовалась, когда Годфри убил его.

- Ты что, веришь мне? - удивленно спросил Эрик.

- Да.

- Безрассудство...

- Я так не думаю. - Откуда шла эта уверенность, я не знала, но она была. Я натянула поверх умеренно легкомысленного наряда толстый тяжелый свитер.

Покачав головой, Эрик запахнул плащ и распахнул дверцу своего красного "Корвета". Да, на оргию мы приедем с шиком.

Я объяснила Эрику дорогу в Мимоза-Лейк, и пока мы ехали - или летели? - по узкой двухполосной трассе, пересказала все, что успела, о недавних событиях. Эрик гнал лихо и удало - в общем, безрассудно, как всякое почти неуязвимое существо.

Когда он в очередной раз круто свернул на бешеной скорости, я пожалела о своих коротких ногтях, не оставляющих возможности в него вцепиться.

- Эй, не забудь, я все же смертная! - крикнула я.

- Да я все время об этом думаю, - ответил он, не сводя взгляда с дороги.

Я не нашла что ответить и предпочла думать о чем-нибудь бодрящем и одновременно умиротворяющем. Например, о ванне с Биллом. Или о чеке с кругленькой суммой от вампиров Далласа, который скоро передаст мне Эрик. Или о том, что Джейсон уже несколько месяцев встречается с одной и той же девушкой, и, стало быть, наконец-то начал серьезные отношения - или просто девушки в Ренард-Периш закончились... Или хотя бы о прекрасной прохладной ночи и великолепной машине, мчащей меня сквозь нее.

- Да ты радуешься! - заметил Эрик.

- Да, это так.

- Ты будешь в безопасности.

- Спасибо. Я уверена в тебе.

Я указала на маленькую стрелку с надписью "ФАУЛЕР", обозначающую собой узенький съезд с трассы, почти незаметный за кустами. Мы свернули на короткую, узкую, щебенчатую дорогу, спускавшуюся строго вниз по склону. Эрик нахмурился, когда "Корвет" запрыгал на ухабах. Когда спуск закончился и машина выехала на опушку, где стоял дом, я увидела, что крыша его примерно на одном уровне с шоссе. В ухабистой грязи у дома стояло четыре машины. Окна были открыты, чтобы впустить в дом прохладный ночной ветер, но занавески задвинуты. Я услышала голоса, доносящиеся изнутри, но слова не разобрала. И вдруг я застеснялась входить в дом Джен Фаулер...

- Буду-ка, я, наверное, все-таки бисексуалом, - сказал Эрик. Это его, похоже, не раздражало, а, напротив, развлекало. Мы стояли у машины Эрика, глядя друг на друга, руки я держала в карманах свитера.

- Ну ладно, - пожала я плечами. Какая разница? Лишь бы поверили. Я заметила краем глаза движение - кто-то отодвинул шторку и посмотрел на нас.

- Тогда я сыграю дружелюбие.

Эрик нагнулся и, не спросив, поцеловал меня в губы. Он не держал меня, но я и не возражала. Ведь в перспективе мне придется как минимум целоваться с посторонними, так что я просто ответила ему.

То ли у меня от природы к этому талант, то ли учитель у меня превосходный. Билл ценил мое умение целоваться, и я хотела, чтобы он гордился мной.

Судя по тому, что зашевелилось у Эрика под лайкрой, гордиться было чем.

- Готов зайти? - спросила я, стараясь смотреть на верхнюю часть его тела.

- Да не очень, - ответил он. - Но, видимо, все равно пора.

Не очень приятно было думать о том, что второй раз я целовалась с Эриком, и второй раз мне это понравилось больше, чем надо было. Углы моего рта снова разошлись в нервной улыбке. Мы поднялись на деревянную веранду, на которой темнели алюминиевые стулья и большой газовый гриль. Створка внешней двери заскрипела, и я слегка постучала во внутреннюю.

- Кто там? - спросил голос Джен.

- Это Сьюки и ее друг, - ответила я.

- О, милая! Проходи, ты вовремя! - позвала она, открыв задвижку.

Когда я распахнула дверь, все взгляды оказались направлены на нас. Приветственные улыбки сменились выражением испуга, когда за мной вошел Эрик.

Эрик шагнул ко мне, перекинув снятый плащ через плечо, и я чуть не прыснула со смеху, глядя на немую сцену. После шока, вызванного осознанием, что Эрик вампир, которое наступило у всех через минуту, глаза собравшихся заморгали, оглядывая тело Эрика сверху донизу.

- Эй, Сьюки, а кто твой друг? - спросила наконец Джен, в свои тридцать уже несколько раз разведенная. На ней было что-то вроде кружевной комбинации. На голове у нее была явно профессиональная прическа, а макияж был чересчур броским для лесного домика. Но, видимо, она как хозяйка чувствовала, что выглядит подходяще для своей собственной оргии. Я стянула свитер и в смятении поняла, что ко мне отнеслись с тем же недоверием, что и к Эрику.

- Это Эрик, - представила я. - Надеюсь, вы не против того, что я привела друга?

- О, чем больше, тем веселее, - ответила Джен с несомненной искренностью, так и не оторвав взгляда от Эрика. - Что будешь пить, Эрик?

- Кровь есть? - с надеждой спросил он.

- Ага, тут у нас завалялось немного разливной первой группы, - ответила она, не сводя глаз с лайкры. - Специально на такой... случай! - Джен многозначительно подняла брови.

- Случай наступил, - ответил Эрик и тоже подняла брови. По пути к холодильнику он ухитрился хлопнуть по плечу Яйцо, и тот просиял в улыбке.

Ох... Я же догадывалась, что узнаю здесь много нового. Позади Яйца лежала Тара, ее темные глаза под черными бровями были прищурены. На ней был кричаще-красный лифчик и такие же трусики, и в тот же цвет были выкрашены ее ногти и губы. Она явно пришла подготовленной. Я взглянула ей в глаза, и она отвела взгляд. Не нужно было читать мысли, чтобы понять ее смущение.

А на отдельном диване у стены слева расположились Майк Спенсер и Клео Хардэвей. Весь домик представлял собой одну большую комнату, с раковиной и плитой у правой стены и отгороженным санузлом в дальнем углу. Он был меблирован откровенным старьем, очевидно, подобранным на бон-темпской свалке. С другой стороны, не всякий загородный домик мог похвастаться таким толстым, мягким ковром и таким количеством подушек, разбросанных тут и там, да и такими плотными, широкими шторами на каждом окне. Дополняли впечатление разнообразные похабные картинки на стенных гобеленах. Я даже не сразу догадалась, что изображено на некоторых из них.

Но я изобразила на лице приветственную улыбку и приобняла Клео Хардэвей, как делала всегда, встречая ее. Впрочем, когда она работала за стойкой в школьном кафетерии, на ней, как правило, было надето побольше. Но Майк-то и вовсе был в чем мать родила.

Может, это и не очень хорошо, но к некоторым зрелищам привыкнуть просто невозможно. Огромная, коричневая, как молочный шоколад, задница Клео блестела от какого-то масла, да и у Майк интимные места блестели точно так же. Мне даже не хотелось интересоваться, чем это они натерлись.

Майк попытался завладеть моей рукой - видимо, для того, чтобы и на мне опробовать эту штуку, но я выскользнула и перебежала к Яйцу и Таре.

- Я и не надеялась, что ты придешь! - сказала Тара. Она тоже улыбалась, но вид у нее был не очень-то счастливый. Строго говоря, она выглядела жалко. Наверное, к этому имел какое-то отношение Том Хардэвей, что сидел на корточках перед ней и упорно заглядывал между ее ногами. А может быть, и очевидный интерес, проявленный Яйцом к Эрику. Я попыталась снова взглянуть Таре в глаза, но меня уже тошнило от этого.

Я провела в лесном домике только пять минут, но это были самые долгие пять минут в моей жизни.

- И часто ты этим развлекаешься? - спросила я, чтобы хоть что-то сказать. А Яйцо, все еще глядя на зад Эрика, беседовавшего с Джен у холодильника, потянулся к пуговице на моих шортах. Тут-то я почуяла, что Яйцо опять нажрался. Его глаза блестели, а челюсть чуть отвисла.

- А твой друг - он реально большой! - промямлил он, будто с набитым ртом.

- Да уж побольше, чем Лафайет, - шепнула я ему, и он резко поднял голову, уставившись теперь на меня. - Я думаю, что ему тут будут рады.

- Ага... - еле выговорил Яйцо, решив со мной не спорить. - Н-ну да... Эрик большой, чертовски большой. Разнообразие - эт' хорошо! ...

Я еще терпела непрекращающуюся борьбу Яйца с моей пуговицей. А зря. Единственное, о чем он думал - это задница Эрика. И не только задница.

Легок на помине, Эрик немедленно подскочил ко мне сзади и обхватил руками, оттащив в сторону от неуклюжих пальцев Яйца. Я оперлась на Эрика, приходя в себя и радуясь, что он здесь. Я поняла, что боялась, как бы и он не начал вести себя непотребно. Все же мало что может оказаться настолько противным, как зрелище давно знакомых людей, ведущих себя по-свински. Я не была уверена, что это не написано у меня на лице; очевидно, поэтому я повернулась к Эрику, и, когда он усмехнулся, я развернулась в его руках всем телом, чтобы быть к нему лицом. Я обхватила его шею и подняла голову. Он с радостью согласился с безмолвным предложением, и, пока моего лица никто не видел, ничто не мешало моему разуму делать свое дело. Когда наши губы вновь соприкоснулись, мой мозг раскрылся, и я почувствовала себя совсем незащищенной от посторонних сознаний. Это-то мне и надо было.

В комнате было несколько довольно сильных "передатчиков" мыслей, и я уже чувствовала себя не столько собой, сколько приемником чужих вожделений.

Сначала мне открылись мысли Яйца. Он вспоминал Лафайета, его тонкое смуглое тело, ловкие пальцы и подведенные глазки. А потом эти приятные для него воспоминания заслонились менее приятными - Лафайет запротестовал возмущенно, истошно...

- Сьюки, - шепнул мне на ухо Эрик, настолько тихо, что никто бы не услышал. - Сьюки, успокойся. Ты со мной.

Я коснулась его шеи, почувствовав, что за его спиной кто-то стоит.

Это была Джен. Ее рука прикоснулась сначала к Эрику, а потом и ко мне. И когда она до меня дотронулась, я смогла прочесть ее мысли особенно отчетливо. Я пролистала ее разум, как книгу, но книга оказалась совершенно скучной. Единственным, что обнаружилось в ее мыслях, была анатомия Эрика и несколько недоуменный интерес к сиськам Клео. Ничего из того, что я искала.

Я мысленно обратилась в другую сторону, пробравшись в мозг Майкла Спенсера, и обнаружила то, что надеялась и одновременно опасалась увидеть с самого начала. Теребя груди Клео, он думал совсем о другой шоколадной плоти, холодной и безжизненной, и его собственная плоть воспряла при этих воспоминаниях. В его памяти я увидела, как Джен спит на диване, а Лафайет кричит, что если они не прекратят причинять ему боль, он расскажет всем, что и с кем делал... и опускающиеся кулаки Майкла, и Тома Хардэвея, нагнувшегося над хрупкой коричневой грудью...

Все, хватит! Мне пора было отсюда выметаться. Даже не узнав сейчас того, что хотела, я бы этого больше не вынесла. Не уверена, что у Порции хватило бы духа это вынести, ведь ей, лишенной моего "дара", пришлось бы долго ошиваться здесь.

Тут я почувствовала, что рука Джен начала массировать мою ягодицу. Самый жалкий повод для секса из когда-либо мною виденных - секса не только без любви, но и вообще отделенного от разума и духа, от любых чувств, даже простой симпатии.

Если верить моей подруге Арлене, разведенной четырежды, у мужчин это вроде как норма. Видимо, и у некоторых женщин тоже.

- Мне пора! - выдохнула я еле слышно в ухо Эрику.

- Пойдем, - ответил он.

Он поднял меня и перекинул через плечо. Мои волосы свисали где-то до его щиколоток.

- Мы выйдем на минутку, - сказал он Джен, и я услышала громкое "чмок". Он и ее поцеловал.

- Можно и мне с вами? - чуть слышно сказала она, почти не дыша, как Марлен Дитрих. Хорошо, что она не видела моего лица.

- Дай нам минутку. Сьюки еще немножко стесняется, - ответил Эрик многообещающим и холодным, как полное ведерко мороженого, голосом.

- Разогрей ее! - послышался приглушенный голос Майкла Спенсера. - Пусть вернется повеселее!

- Она будет горячей, как никогда, - пообещал Эрик.

- Да уж постарайся, - вставил Том Хардэвей.

Благодаря Эрику через минуту я уже лежала на капоте его "Корвета". Он лежал на мне, хоть большую часть его веса приняли на себя его руки. Он смотрел на меня сверху вниз, нагнувшись, как корабельная мачта в шторм. Его клыки были выпущены, глаза - широко раскрыты. Белки его глаз почти светились, настолько ясно я их видела, а синий цвет радужки казался черным - слишком было темно.

Я не хотела этого.

- Это было... - начала я и осеклась. Глубоко вздохнув, я продолжила: - Можешь назвать меня скучной пай-девочкой, и я не обижусь, потому что согласна с тобой. Но знаешь, что я подумала? Я подумала, что это ужасно. Мужчины и вправду такое любят? Да и женщины, если уж на то пошло? Неужели это приятно - трахаться с кем-то едва знакомым?

- Но я-то тебе не едва знакомый, - возразил Эрик. Он чуть сильнее навалился на меня и чуть пошевелился.

- Ой. Эрик, ты забыл, зачем мы тут?

- Так они же смотрят!

- Неважно. Не забыл?

- Нет, я помню.

- Так пойдем отсюда!

- Ты нашла что-то, что хотела?

- Не нужно мне искать чего-то еще, да и в суде не примут такую улику, - я заставила себя обхватить руками его бедра. - Но я нашла. Это Майк и Том, и еще, возможно, Клео.

- А это интересно, - совершенно неискренне сказал Эрик. Его язык коснулся моего уха. Мне это всегда нравилось, и я задышала чаще. Видимо, не так уж я и чужда сексу без любви, как думала. Хотя Эрик мне нравился... когда я его не боялась.

- Ничуть! - выговорила я, достигнув некого внутреннего согласия. - Совершенно это мне не нравится. - Я оттолкнула Эрика довольно сильно, но он не шелохнулся. - Эрик, послушай! Я сделала все, что могла, ради Лафайета и Энди Бельфлера, хотя это и немного. Он воспользуется теми зацепками, что я дам ему, и продолжит сам. Он же полицейский, на его стороне закон, а я не настолько самоотверженна, чтобы продолжать это.

- Сьюки, - сказал Эрик, не слышавший ни слова. - Отдайся мне.

Это было довольно нагло.

- Нет, - ответила я самым решительным голосом, на который только была способна. - Нет.

- Не волнуйся, Билл тебя не тронет. Я защищу тебя.

- Это тебя надо будет защищать! - совершенно без гордости выдавила я.

- Ты считаешь, Билл сильнее?

- Не мое это дело. Эрик, я ценю твою помощь и желание сопроводить меня в это ужасное место...

- Поверь мне, Сьюки, эта маленькая помойка - ничто рядом с некоторыми местами, где я бывал.

Я почему-то не усомнилась в его словах.

- Но для меня это ужасное место. Я понимаю, что обманываю твои ожидания, но я не собираюсь этой ночью отдаваться кому бы то ни было. Билл - мой парень, и точка! - хоть слова "Билл" и "парень" слабо вязались, именно эту нишу занимал в моей жизни Билл.

- Рад слышать это! - раздался из-за спины знакомый прохладный голос. - Хорошо, что я это услышал, а то бы обязательно засомневался...

Ну слава богу! ...

Эрик вскочил, я сползла с капота машины и побрела по направлению, откуда слышался голос Билла.

- Сьюки, - сказал он, когда я приблизилась. - Похоже, тебя нельзя никуда отпускать!

Насколько я могла понять в темноте, он не слишком-то был рад меня видеть. Но я не винила его в этом.

- Я совершила большую ошибку... - сказала я и обняла его.

- Да ты пропахла Эриком! - сказал он, уткнувшись носом мне в волосы. Ну да, ему вечно казалось, что я пахну другими мужчинами. Меня захлестнули стыд и смущение, и я поняла, что он чуть не опоздал.

Но то, что произошло мгновения спустя, было совершенно неожиданным.

Из кустов вылез Энди Бельфлер с пистолетом в руке. Его одежда была рваной и грязной, а пистолет казался огромным.

- Сьюки, отойди от вампира! - выговорил он.

- Нет, - я крепко обхватила Билла. Я не знала точно, кто кого загораживал, я его или он меня. Но Энди хотел, чтобы мы разошлись, и потому я не хотела этого.

С крыльца послышались голоса. Кто-то определенно смотрел в окно - интересно, заметил ли это Эрик? - потому что никто из нас не кричал, но внимание похабников внутри дома что-то привлекло. Пока Эрик со мной был во дворе, оргия продолжалась вовсю. Том Хардэвей был обнажен, как и Джен. Яйцо выглядел еще более пьяным.

- Ты вся пропахла Эриком! - повторил Билл свистящим шепотом.

Я отпрянула от него, забыв про Энди и его пистолет. И мое терпение лопнуло.

Это бывало нечасто, но все же в последнее время чаще, чем прежде.

- Послушай, ты! Я-то, черт возьми, не знаю, кем пахнет от тебя самого! Все, что я знаю, так это то, что у тебя было шесть женщин! Честно, да?

Билл ошарашенно открыл рот. Позади меня раздался смешок Эрика. Компания, выбежавшая на крыльцо, тихо обалдевала. А Энди явно не нравилось, что человека с пистолетом все игнорируют.

- Всем собраться в группу! - крикнул он пьяным голосом.

- Ты когда-нибудь имел дело с вампирами, Бельфлер? - лениво спросил Эрик.

- Нет! Но просто поверь, что я могу тебя пристрелить. У меня серебряные пули!

- Так это ж... - хотела было я сказать, но Билл прикрыл мне рот. Серебряные пули убивали наповал только оборотней, но и вампиры обладали непереносимостью к серебру, и попадание такой пули в жизненно важное место могло быть опасно.

Эрик поднял бровь и поплелся к участникам оргии на крыльцо. Билл потянул меня за руку, подошли туда и мы. Впервые мне захотелось узнать, что же думает Билл.

- Который из вас это сделал, или все сразу? - прокричал Энди.

Мы молчали. Рядом стояла Тара, дрожавшая в своем красном белье. Неудивительно, что она была напугана. Я попыталась прочитать мысли Энди и начала фокусироваться на нем. Нет, черт... алкоголь сильно мешает чтению мыслей, ведь пьяный думает только о всякой ерунде, да и память у него нетвердая. В голове Энди почти не было мыслей. Он был зол на всех собравшихся, включая и себя, и твердо намерен доискаться правды.

- Сьюки, поди сюда! - снова крикнул он.

- Нет, - твердо сказал Билл.

- Если через тридцать секунд она не будет тут, я убью ее! - Энди наставил на меня пистолет.

- Эти тридцать секунд будут последними в твоей жизни, - ответил Билл.

Я восприняла его слова всерьез. Энди, видимо, тоже.

- Насрать! - ответил он. - Небольшая потеря.

А вот это меня окончательно взбесило. Я вырвалась из рук Билла и направилась к Энди. Я была не настолько ослеплена гневом, чтобы игнорировать его оружие, хотя мне ужасно хотелось оторвать ему яйца. Я понимала, что он меня в этом случае пристрелит, но и ему придется несладко.

- Ну, Сьюки! Читай мысли этих людей и скажи мне, кто из них гребаный убийца! - приказал Энди. Он схватил меня за шиворот рукой, как щенка, и повернул лицом к дому.

- А как ты считаешь, что я тут все это время делала, баран ты слабоумный? Что, по-твоему, мне нравится проводить время с этими засранцами?

Энди тряхнул меня за шиворот. Я и сама не обижена силой, и вполне могла вырваться и отобрать пистолет, но не была настолько уверена в успехе, чтобы попытаться. Я решила подождать минутку. Билл что-то мне пытался передать выражением лица, но я не понимала, что именно. А Эрик не смотрел на нас, все его внимание было сосредоточено на Таре. Или Яйце, черт его знает.

У кромки леса завыла собака. Я скосила глаза в ту сторону, не поворачивая головы. Совсем весело.

- Это же мой колли, - сказала я Энди. - Дин, помнишь? - помощь в человеческом обличье мне бы не помешала, но раз Сэм пришел сюда в своем собачьем облике, мне пришлось говорить о нем как о собаке, чтобы не раскрыть.

- Угу. Какого черта тут делает твой пес?

- А я знаю? Не стреляй в него, хорошо?

- Я по собакам не стреляю, - ответил он, искренне возмущенный.

- Ага, а по мне можно... - язвительно сказала я.

Колли подбежал ко мне. Интересно, много ли человеческого остается в мышлении Сэма, когда он оборачивается собакой? Я покосилась на пистолет, и Сэм-Дин тоже посмотрел на Энди, но много ли это заключало в себе понимания, я знать не могла.

Колли начал рычать. Его зубы были оскалены, и он глядел на пистолет.

- Кыш отсюда, псина! - раздраженно произнес Энди.