Чтение 17–й страницы книги ~Жаба с кошельком~

Разобравшись в чем дело, Аркадий нежно обнял жену и, гладя ее по голове, сердито сказал:

- Слышь, Федор, доставай свой чертов шар, одевайся и иди в гостиную, опять шаманить будешь. Все за мной.

Зевающие домашние цугом потянулись за Кешей и плачущей Зайкой. Мы с Федором остались одни.

- Послушай, - сказала я, - может, признаешься, что ты шарлатан, ничего не умеешь, и дело с концом?

- Ты что! - замахал руками Федор. - Ваще невозможно, они меня убьют и посадят.

- Ну, вряд ли с тобой проделают такое одновременно, - усмехнулась я, - поэтому либо лишат жизни, либо запихнут в СИЗО.

- Мне не легче от подобной перспективы, - пропыхтел Федор, выуживая из ящика тумбочки стеклянный мячик, - и потом, не такой уж я, выходит, жулик, что-то получается!

- Ты о чем? - изумилась я.

- Эффект от работы имеется, - удовлетворенно заметил "профессор", - главное для ученого видеть, как людям делается легче.

- С дуба упал, да? - обозлилась я. - Кому тут легче стало?

- Ну, - наморщился негодник, - ты потеряла аппетит, Зайка приобрела, хорошо вышло.

Испытывая сильное желание начать пинать его, как Ольга, я прошипела:

- Маленькая поправочка, я вовсе не собиралась худеть, а для Заи поправиться равносильно смерти.

- В методе есть недоработки, - согласился Федор, - но он действует! Причем безотказно, просто отчего-то стрелы попадают в другую цель. Над этим стоит как следует подумать! Посоветоваться с коллегами... Может, написать статью в научный журнал? Материал-то интересный!

От подобной наглости и самозабвенного бахвальства я растерялась. "Академик", насвистывая, отправился в гостиную, я же пошла наверх, к себе в спальню. Категорически не желаю более принимать участия в спектаклях под названием "кодировка", Федор мошенник, а я дурочка, которая пообещала ему молчать. Одного не пойму, каким образом мы с Зайкой ухитрились стать "зомби"?

Утром я по непонятной причине проспала до одиннадцати часов и спустилась в столовую, когда все, кроме Федора, уехали на работу. "Академик" сидел на террасе в шезлонге, на коленях у него лежал Хучик. Федор пощипывал мопса за жирные складки и нежно присюсюкивал:

- Ну ты и толстенький, прямо потискать приятно.

Знаешь, милый, бабы такие дуры! Ну зачем им худеть, а?

Кому, мой золотой, нужен скелет? Какая от него радость?

Я стояла в проеме двери, ведущей на террасу, и молча наблюдала за не заметившей меня парочкой. А этот Федор ничего, похоже, добрый дядька, мошенник, конечно, но не противный. И потом, он же ни у кого ничего не отнимает силой, люди сами денежки отстегивают, будь они поумней, такие, как "академик", мигом бы перевелись в этой стране.

И диетологу, и Хучику было просто замечательно на солнышке. Федор, нежно наглаживая мопса, продолжал:

- Я, дружок, явно обладаю способностями, вот только образования нет. Если бы имел возможность учиться...

О, ты бы меня не узнал. Вот посуди сам, прочитал всего пару книжек, а какого удивительного эффекта достиг!

Одна ничего не ест, другая, словно снегоуборочная машина, со стола харчи сметает. Теперь пойдем дальше, станем разрабатывать иные методики, ну, допустим, плавную коррекцию веса, без экстремала...

- Ты, шарлатан, - не выдержала я, - сумел раскодировать Зайку?

- Ну, пока нет, - промямлил Федор, - сижу, обдумываю, что к чему, обмозговываю проблему, предлагаю сменить заклинания. Это трудное дело, нужно подобрать сочетание звуков, воздействующее на центры в мозгу, за один день такую задачу не решить, но я упорно работаю, полагаю, через недельку...

Я оглядела террасу. Федор в новом халате полулежит в шезлонге. На случай непредвиденного приезда гостей у нас в кладовке имеется запас пижам, шлафроков и новых зубных щеток. Около мужика возвышается столик, на котором покоится стопка газет, рядом стоит чашка с недопитым кофе. "Академик" явно наслаждается жизнью. Он понял, что никто его ни убивать, ни сажать не станет, и теперь решил использовать ситуацию на все сто: славно отдохнуть на природе.

Внезапно Хучик чихнул. Федор поцеловал его в голову между ушами.

- Будь здоров, миленький, надеюсь, ты не простудился, впрочем, погоди.

С этими словами он взял с соседнего кресла плед и нежно укутал мопса. Хучик окончательно разомлел, из всех наших собак он самый теплолюбивый и в любую, даже самую жаркую погоду готов прятаться под одеялом. Неожиданно раздражение, охватившее меня, испарилось без следа. Я опустилась в соседний шезлонг.

- Ты любишь собак?

- И кошек тоже, - вздохнул Федор, - у нас с мамой жил кот Пусик, рыжий такой, настоящий негодяй! Восемнадцать лет с нами был, мы к нему привыкли, как к родному, я плакал, когда он умер.

- Больше не заводил животных?

Федор тяжело вздохнул:

- Трудный год случился. Сначала мама умерла, потом Пусик, я один остался, совсем. Жениться не успел, как-то не сложилось. Те, кто нравился мне, категорически не подходили маме, а те, кого приводила она, казались отвратительными мне. Вариант, устроивший нас двоих, не встретился ни разу. После маминой кончины я пошел в науку, занялся кодированием, свободного времени не стало. Попадались, конечно, невесты, но, понимаешь, я теперь обеспеченный человек, вот в голове и вертится: не Федя бабам нужен, а его денежки. Где же вы были, дорогуши, когда мне голодать приходилось? Так и кукую один, тяжело, конечно. Я, знаешь, привык все маме рассказывать, советы выслушивать, а тут сам по себе, бобылем тоскую, порой волком выть хочется. Подумывал кота завести, да куда? Целыми днями на работе сижу, бедное животное от тоски помрет. А вот у вас так здорово, шумно, весело!

И он принялся почесывать Хучику макушку. Я посидела около него пару минут, потом ушла. В душе неожиданно поселилась жалость. Бедный Федор, жить одному плохо, рядом обязательно должно быть любящее существо, хоть кошка, хоть собака, хоть белая мышь...

У Андрея Винтусова трубку сняли мгновенно.

- Да, - ответил бодрый мужской голос, - говорите.

- Можно господина Винтусова?

- Слушаю, вы от Нелли?

- Ну, в общем, - замялась я, не желая сразу объяснять в чем дело, - нам бы поговорить.

- Естественно, - мгновенно согласился парень, - адрес офиса знаете?

- Нет.

- Головинское шоссе, к часу успеете?

Я обрадовалась, эта магистраль не так уж далеко от Ложкина, в какое-нибудь Братеево ехать намного неудобней.

- Да, конечно - Комната восемнадцать, - продолжал растолковывать Андрей, - да возьмите обязательно план.

- Чего?

- Дома, конечно, поэтажный, а то все забывают, и начинается пустой разговор: гостиная квадратная, столовая круглая. Дизайнеру нужно знать точные размеры.

Ага, теперь понятно, юноша принял меня за клиентку, ладно, не стану его пока разубеждать и прихвачу план нашего дома.

Договорившись о встрече, я понеслась одевать джинсики с мишками. Есть не хотелось по-прежнему, в теле появилась замечательная легкость. Еще радовал факт стабилизации веса. Сегодня стрелка весов замерла у числа "сорок", похоже, процесс похудания остановился. Или я просто потеряла весь жировой запас, а на четыре десятка кило тянет мой скелет?

Пошвыряв в сумку все необходимое, я пошла к "Пежо", и тут запиликал мобильный. Чертыхаясь, я стала рыться в ридикюле. Никогда не имела никаких способностей к математике, философии и логике, но недавно вывела один закон: время, потраченное на поиски сотового, прямо пропорционально его размеру. Лично мне удобнее всего было с одной из первых моделей "Мотороллы", здоровенной трубкой под три кило весом Вот уж она всегда маячила на виду, а теперешний мой крохотный аппаратик, размером чуть больше спичечного коробка, имеет обыкновение заваливаться во все щели! Есть только один способ быстро отыскать его!

Я села на корточки и вывалила содержимое ридикюльчика в траву. Естественно, истерически пищащий мобильник оказался последним предметом, выпавшим на лужайку Я схватила его и услышала нервный голос адвоката Димы:

- Дарья Ивановна, это катастрофа!

От неожиданности я плюхнулась на землю.

- Что случилось?

- Вчера был на допросе Валентины, домработницы Вики Столяровой и Андрея Литвинского. Она служит...

- Можешь не вдаваться в подробности, великолепно знаю историю Валентины, - перебила его я.

- Так вот она дала совершенно убийственные показания, - захлебываясь, причитал Дима, - на деле можно поставить крест, ни о каком оправдательном приговоре и речи теперь быть не может, только о снижении срока.

- Да что случилось? - испугалась я.

Глава 17

Дима принялся описывать события; чем больше я его слушала, тем сильней цепенела. Нет, это просто невозможно!

Отправляясь на допрос, Дима не ожидал никакого подвоха. Он придумал несколько вопросов, ответы на которые, по его мнению, должны были обелить Вику. Но Валентина неожиданно сказала такое!

Начала домработница с того, что сообщила:

- Она его ненавидела.

- Уточните, кто кого, - попросил следователь.

- Ну хозяйка хозяина, - забубнила Валентина, - любовник у нее имелся.

- Откуда такие сведения? - прищурился милиционер.

Домработница усмехнулась:

- Я белье стираю, нижнее, трусы с колготками, поняли? Бегала мадам к какому-то мужику, ее только деньги Андрея Ивановича привлекали, сама-то нищая, как церковная мышь. Видно, решила пожить в благополучии, да долго не выдержала, тяжело это, в кровать с нелюбимым ложиться, поэтому и убила Андрея Ивановича, на денежки позарилась!

Следователь молча слушал Валентину, та говорила и говорила, а у Димы начала холодеть спина.

Валентина утверждала, что Вика, принеся сервиз, запретила его мыть.

- Еще поцарапаешь серебро мочалкой, - отрезала хозяйка, - весь вид испортишь!

Домработница поджала губы. Что она, дура - тереть металл проволокой? Никогда бы подобное в голову не пришло! Впрочем, хозяин барин, не хочет и не надо, меньше работы. Вика, радостно напевая, осторожно вымыла сервиз, а потом велела Валентине:

- Хлеба нет, ступай в магазин.

- Так вот целый батон, - удивилась прислуга.

- Он несвежий!

- Утром принесла!

Вика потыкала в булку пальцем и внезапно заявила:

- Сигареты кончились, сходи давай, живо.

Тут до Валентины дошло, что хозяйка отчего-то хочет удалить ее из дома.

- Хорошо, - кивнула она, - уже бегу.

Как все женщины, Валя любопытна, поэтому, выйдя на улицу, она обогнула здание, осторожно подошла к боковому окну кухни и заглянула внутрь. Хозяйка занималась странным делом. Руками в перчатках она держала кисточку, при помощи которой обмазывала чем-то чашки. На столе стоял небольшой пузырек. Сначала Валя подумала, что Вика, желая сохранить серебро, решила покрыть его каким-то защитным лаком, было непонятно только, почему эту процедуру хозяйка проводит сама и отчего выставила ее вон.

Поняв, что ничем особенным Вика не занимается, Валентина уже собралась топать за сигаретами, но тут произошло еще одно событие, окончательно повергшее домработницу в изумление. Вика подошла к большому фикусу в кадке, стоявшему в углу кухни, и... зарыла пузырек, из которого брала лак. Вот уж это было вообще ни на что не похоже!

Удовлетворенно улыбнувшись, хозяйка взяла сервиз и ушла. Валентина потрусила за сигаретами.

Когда она вернулась, Вика велела:

- Отнеси фикус на помойку.

- Зачем?

- Что за идиотская манера вечно спорить? - вскипела Вика. - Приказано, выполняй. У меня на него аллергия, пусть завтра мусорщик увезет!

Валентина захлопала глазами. Фикус стоит на кухне с незапамятных времен, еще с тех пор, когда была жива Марта, Вика ни разу не жаловалась на то, что растение вызывает у нее насморк или кашель.

Валя любит цветы, поэтому выбросить фикус рука не поднялась. Она оттащила приговоренное к смерти растение в самый дальний угол сада и поставила у ограды. Сейчас тепло, июнь, с фикусом ничего не случится, а чуть похолодает, Валя внесет его в гараж, на второй этаж, в комнатку, в которой иногда ночует задержавшийся на работе шофер.

- Вы понимаете, чем грозят Вике эти показания? - спросил Дима.

- Да, - прошептала я, - просто не верится.

- Слушайте дальше, - сказал адвокат, - сегодня рано утром специальная бригада прибыла в "Волшебный лес".

Валентина показала фикус... дальше рассказывать или ясно?

- Ясно, - пробормотала я, - отрыли пузырек с остатками яда.

- Ага, именно, - подтвердил Дима, - несмотря на то что стеклянная емкость пролежала в земле, на ней нашелся пригодный для идентификации отпечаток пальца Вики.

Капкан захлопнулся, думаю...

"Пи-пи-пи", - понеслось из трубки.

Наверное, Дима вошел в какую-то зону, где прерывается мобильная связь. Подождав пару минут его звонка, я сама набрала номер адвоката.

- Данный номер временно блокирован, - сообщил механический голос.

Я осталась сидеть в траве, прижимая к груди "Нокиа".

Это просто катастрофа! Внезапно, несмотря на сильно припекающее солнце, мне стало очень холодно, руки и ноги заледенели, зубы залязгали. Вика убила Андрея. Нет, не могу поверить в такой поворот событий. И потом, что-то тут не так.

Дрожь неожиданно прошла, меня бросило в жар.

О Вике можно сказать много всякого: она не слишком общительна, не любит помогать другим людям, чаще предпочитает не замечать чужих трудностей. Столярова не откровенничает со знакомыми, она поддерживает с ними вежливо-ровный тон, никогда не жалуясь и не хвастая.

Вполне самодостаточная личность, она из тех индивидуумов, которые не станут мучиться от одиночества и на необитаемом острове. Скорей она обрадуется, оказавшись в таком месте, где не окажется никого, кроме нее. Дружить с Викой трудно, она словно опускает между вами и собой железный занавес, четко показывая: дальше нельзя. Наверное, поэтому у нее нет настоящих подруг, лишь я с некоторой натяжкой могу считаться таковой.

Много чего можно сказать о Столяровой, но одно ясно совершенно точно: она не дура.

Я медленно складывала в сумку разбросанные шмотки.

Вика умная женщина, ей не свойственно совершать импульсивные поступки и впадать в панику. Предположим, что Столярова решила отравить мужа...

Я встала и медленно пошла к "Пежо". Она придумала хитрый план, покрыла чашки ядом, все предусмотрела и... зарыла пузырек в вазу с фикусом? Ну не глупо ли, а? Что ей мешало увезти бутылочку в город и вышвырнуть в урну?

Почему не разбила ее молотком в пыль? За каким чертом закопала в землю? Растерялась? Ну это не о Вике, такая женщина, как она, предусмотрит все на пять шагов вперед. Забыла об отпечатках пальцев? Не подумала о них? Да теперь любой детсадовец знает: идешь грабить банк, не забудь сунуть руки в перчатки! Перчатки???

Дима-то сказал, что Валя, подглядывавшая в окно, увидела, как хозяйка пальцами в перчатках держала чашку и кисточку. Откуда тогда отпечатки на пузырьке?

В полной прострации я погибала от жары в наглухо закрытом "Пежо", наконец, чуть не задохнувшись, повернула ключ зажигания и включила кондиционер.

Никакого объяснения глупому поведению Вики нет, кроме одного - она не виновата. Валентина нагло наврала следователю. Прислуга придумала про чашки и кисточку.

Вот пузырек имел место, и в нем на самом деле хранился яд, только воспользовалась им не Вика, а другой человек.

Он же велел Валентине подсунуть "улику" в землю и рассказать "правду" в милиции. А может, все задумала горничная? Между прочим, после смерти Андрея и посадки Вики половина коттеджа принадлежит милой, работящей Валечке!

Хотя нет, Валя сообщница, но и только. Знаете, почему я пришла к такому выводу? А сервиз? Ему принадлежит центральное место в афере. Откуда у Вали десять тысяч баксов на покупку антиквариата? Продала кое-какие колечки, доставшиеся от Марты? Решила пожертвовать малым, чтобы заграбастать большое?

Не похоже это на Валентину, она не слишком умна, у нее были сообщники: Андрей Винтусов и эта блондинка с ярко-красными губами, которую баба Рая называла Аллой.

Мыслям стало тесно в голове, у меня заломило виски.

Я выехала на шоссе и строго себе сказала:

- Спокойно, Дашутка, главное, не нервничай и не суетись, враг хитер и коварен, но и ты не лыком шита. Сначала отправляйся, как и рассчитывала, к Винтусову, а потом решишь, как поступить дальше.

Андрей оказался молодым парнем в очках. Очевидно, для пущей солидности он отпустил усы и бороду. Но чахлая, кустистая растительность не выполнила возлагаемой на нее роли, наоборот, лишь сильнее подчеркнула: ее владельцу нет еще и тридцати лет, а если быть совсем честным, то и двадцати пяти.

- Вы от Нелли? - спросил юноша, старательно напуская на себя серьезный вид.

- Да, да, - затараторила я, разглядывая крохотный кабинет, - вы ведь архитектор?

- Дизайнер, - сурово поправил Андрей, - это разные вещи.

- Простите, мы строим загородный дом и нуждаемся в консультации специалиста.

- План принесли? - оживился парнишка.

Я вытащила пачку листов, на которых был запечатлен наш особняк в Ложкине.

- Вот.

Андрей углубился в изучение.

- Два этажа и мансарда?

- Точно.

- Уже построена коробка?

- Ага.

- Жаль.

- Почему?

Дизайнер откинулся на спинку кресла и с умным видом заявил:

- Нет единой концепции, здание похоже на винегрет.

- Почему? - обиделась я. - На наш взгляд, очень комфортно - И какая идея помещения? - снисходительно спросил молокосос. - Основная, стержневая мысль застройки, что мы имеем? Дом, полный света? Обиталище средних веков? Избу зажиточного крестьянина?

- Ну, - замялась я, - идея-то простая, чтобы всем удобно было!

Андрей презрительно хмыкнул:

- Вот поэтому и винегрет. А это что, между столовой и гостиной?

- Аквариумы.

- С рыбками?

"Нет с ботинками", - чуть было не ответила я, обозленная чванливостью дизайнера, но вовремя поняв, что злить его мне не с руки, спокойно подтвердила:

- Да, слева морские обитатели, справа речные.

- Китч, - сморщился Андрей так, словно хлебнул уксуса. - Ужасно! Еще скажите, что желаете комнатный фонтанчик!

Я постаралась ничем не выдать своего возмущения. Да, у нас есть фонтанчик, я сама купила его в магазине "Три кита", мне очень нравится смотреть на крохотный замок и воду, которая вращает небольшое колесико. А Дегтярев обожает рыбок, может часами их изучать, говорит, что это зрелище его успокаивает.

- Не удивлюсь, если вы захотите гобеленовую мебель и шторы в розах, - ехидничал Андрей.