думаешь, что найдется на свете человек, который согласится отдернуть руку
в тот миг, когда в нее готовы свалиться Двадцать миллионов!
Да! Я именно так и оценивал состояние нашего старого приятеля Элизундо!
- хоть сейчас же пускай в оборот...
- пока же им владеет красотка Хаджина...
покойного банкира будет опозорено, а его дочери честь отца и теперь дороже
денег! Но я ничего не открою, мне не придется ничего разглашать! Я
диктовал свою волю Элизундо и буду отныне диктовать ее Хаджине. Она с
радостью принесет в приданое Николаю Старкосу свои двадцать миллионов, а
если ты в этом сомневаешься, Скопело, значит ты плохо знаешь капитана
"Каристы"!
помощник склонился к тому, что непредвиденное событие не расстроит, а
только отсрочит намеченную свадьбу.
самого Старкоса, хотя он никому бы в этом не признался. На следующий день
он не преминул отправиться на похороны богача банкира, которые оказались
не особенно пышными и совсем немноголюдными. Там он встретился с Анри
д'Альбаре; оба несколько раз обменялись взглядами, и только.
"Каристы" делал тщетные попытки проникнуть в дом Элизундо. Двери конторы
были закрыты для всех. Казалось, с кончиной хозяина вымер и весь дом.
удалось добиться ответа от Хаджины ни лично, ни в письменной форме. Не раз
спрашивал он себя, не уехала ли девушка из Корфу со своим верным
защитником Ксарисом, который также нигде не показывался.
планов и всюду охотно повторял, что осуществление их лишь временно
откладывается. Благодаря его заверениям и хитростям Скопело, благодаря
слухам, намеренно распространявшимся ими, ни у кого не возникло сомнений,
что брак Хаджины и Николая Старкоса состоится. Нужно только переждать
время траура, а возможно, привести в порядок денежные дела банкирского
дома.
квартала и пересудах города оно, разумеется, раз в пять приумножалось. Да,
утверждали, будто банкир оставил не менее ста миллионов. Как богата юная
Хаджина и какой счастливец ее нареченный, Николай Старкос! Об этом только
и говорили в Корфу, в обоих его предместьях и даже в самых далеких
селеньях острова! Страда Реале притягивала к себе всех городских зевак. За
неимением лучшего они довольствовались тем, что глазели на знаменитый дом,
куда влилось столько денег и где все они скопились: ведь их так мало
расходовали!
заключалось, как сказал Николай Старкос своему помощнику, не в земельной
собственности, а в легко реализуемых ценностях.
смерти Элизундо. Но девушке пришлось узнать и то, каким способом ее отец
нажил свое состояние. Имея некоторый навык в банковских операциях, Ксарис,
разбираясь в бумагах и счетных книгах покойного, понял, на чем зиждилось
процветание фирмы Элизундо. Несомненно, старик намеревался впоследствии
уничтожить эти документы, но смерть застала его врасплох. Доказательства
были налицо. Они сами за себя говорили!
банкиру его миллионы! За ними стоял позор работорговли и тысячи
загубленных жизней! Так вот почему Николай Старкос держал в руках
Элизундо! Старик был его сообщником! Капитан "Каристы" мог обесчестить его
одним словом! А сам бы бесследно исчез! И ценою своего молчания он покупал
у отца дочь!
Николаю Старкосу!
решение. В общих интересах ей следовало ускорить развязку.
Николай Старкос встретил Ксариса, ожидавшего его на пристани, у лестницы.
Он предложил капитану немедленно последовать за ним в дом банкира.
отличался ни приветливостью, ни дружелюбием. Но Старкос был не из тех,
кого мог смутить такой пустяк, и он двинулся за Ксарисом.
упорно никого не принимали, окончательно решили, что успех на его стороне.
сидела за столом, заваленным множеством бумаг и счетных книг. Капитан
сразу понял, что девушка уже разобралась в делах покойного отца, и не
ошибся. Но знала ли она о связях банкира с пиратами Архипелага, вот о чем
он спрашивал себя.
предложить ему сесть, и сделала Ксарису знак удалиться. Она была в трауре.
Хотя мучительная бессонница оставила след на ее строгом лице, но в усталых
глазах девушки читались воля и решимость. Чувствовалось, что она сумеет
сохранить полное самообладание в разговоре, столь важном-для судеб всех,
кого он касался.
призвали меня?
хочу объявить вам, что отказываюсь от брака, навязанного мне, как вам
известно, моим отцом.
очевидно, Хаджина Элизундо не подумала о последствиях своего отказа.
непоколебимо мое решение, если я скажу, что мне известно, какие отношения
связывали контору Элизундо с вами и вам подобными!
ждал, что Хаджина в вежливой форме возьмет назад свое слово, но
рассчитывал сломить сопротивление, открыв ей правду об отце, сообщнике
корсаров. А оказывается, Хаджина все знает. Она вырвала из его рук самое
верное оружие. Однако он продолжал борьбу.
дома Элизундо, и, зная ее, вы все же решаетесь разговаривать со мной в
таком тоне?
иначе.
Хаджина.
добавила:
брак с дочерью банкира Элизундо.
пиратов! Нет, он откажется от богатства, нажитого бесчестным способом!
заметил Николай Старкос.
капитана Старкоса, а не за капитана д'Альбаре! Смерть отца не должна была
изменить ее намерений, как она не изменила и моих.
жертвую собой! Теперь я поняла, что, покоряясь, спасала его честь!
вовлекли отца в эти гнусные дела, с вашей помощью грязные миллионы
проникли в его банкирский дом, дотоле ничем не запятнанный! Я знаю, что вы
угрожали ему публичным позором, если он не выдаст за вас свою дочь!
Неужели, Николай Старкос, вы и вправду могли думать, что я согласилась
стать вашей женой не из одной только покорности отцу?
уже известно! Но если при жизни отца вы оберегали его честное имя, то оно,
наверно, дорого вам и после его смерти; а если вы решитесь нарушить данное
мне слово, то...
отвращением, что подобие краски выступило на лбу негодяя.
воображаете ли вы, Хаджина Элизундо, что Николай Старкос разбойничает на
Архипелаге и продает в рабство военнопленных? Нет! Я нисколько не уроню
себя, обличив вашего отца, а я его непременно обличу, если вы меня к этому
принудите!
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Панов Вадим
Эриксон Стивен
Афанасьев Роман