все сделаю, но только вы меня примите обратно.
будешь такой, никогда тебя в жизни люди в хорошее дело не примут. Пошли!
Остальным всем сидеть на месте.
будто уже целый час не было Славы Несметнова. Но вот послышались торопливые
шаги у берега, и скоро в палатке появились Несметнов, король и Гелик.
выскокнул, они лестницу поставили. Я не хочу ехать, я к вам опять хочу.
сообщение радио об арестах и казнях в Джунгахоре. Сотни людей были брошены
там в зловонные ямы, огороженные колючим частоколом и кишевшие желтыми
муравьями. Все сочувствовали королю.
Москву, попросит этого, как его, бомбоубежища...
пристанища... нет!.. просил убежища... Вот! Убежища просил! - радостно
заключил Тараска.
всего посоветоваться обо всем с Тонгаором. Уж он-то в данном случае знает,
как быть. А до санатория, где он лечится, не так уж далеко, к утру можно
пешком добраться. Но кто поведет туда короля? Выбраться из лагеря можно было
незаметно. Ребята знали одну тайную лазейку в отдаленном уголке лагерного
парка, да и Гелик с повязкой дежурного мог тут пригодиться. Но разве можно
было отпустить короля одного?
у-это, говорить все Туосье...
стал вдруг очень уж твердым. Решили выполнить просьбу короля.
пронырливого Тараску - он все знал и всюду мог пролезть. И действительно, не
прошло и четверти часа, как у палатки появилась Тоня, которую привели
Тараска и Пафнулин. Она уже по пути от дачи до палатки все вызнала от
мальчиков. Едва в палатке послышался ее тихий окающий голос, ребята
почувствовали, что Тоня уже все решила для себя. Недаром, видно, девчонки
считали ее атаманшей и Боеголовкой. Спорить было не время. И все
беспрекословно подчинились ей, когда она сказала:
Дорогу не знает, выговор не как у нас... Его мигом словят. Значит, вопрос
ясен - пойду с ним я. Да. Тихо! Кажется, ясно сказано. Я пойду. Тем более,
что из детдома меня за это никуда не выгонят. Волноваться тоже особенно не
станут спервоначала. А вам может попасть от своих, как телеграмму домой
дадут, перебулгачат... Давайте уж я.
а там мудрый поэт-коммунист рассудит, как быть королю.
кабинете. Мальчики стали предлагать ему один за другим свою обувь, однако у
короля была слишком маленькая нога, все сандалии оказались ему велики. Тогда
Тоня сняла свои босоножки. И все с удивлением заметили впервые, что хоть и
казалась Тонида рослой, нога-то у нее была совсем маленькая, тонкая и легкая
в ступне. И вот Золушка отдала свои туфельки принцу, то бишь королю, а сама
взяла сандалетки Тараски. Даже и они ей были немножко велики, но туда, в
носок, заложили мятую газету.
Ночь была теплая, но всех пробирал озноб. Дело ведь задумано было
рискованное, поступали не по закону, против всех лагерных правил. Однако
лучше была в такие дела взрослых не путать. Тонгаор тут был не в счет, к
нему-то ведь и отправлялся король. На прощание Тоня остановилась перед
Тараской:
людьми! И мне было бы покойнее. А то начнут завтра все приставать с утра,
что да куда.
стерплю. А в самом крайнем случае, если станут допытываться, натру
градусник, пойду к врачу, скажу - голова болит, и пусть меня в изолятор
кладут. Туда никого не пускают. А доктору разве я стану говорить!
на все готовый. - И тебе не так скучно будет, да и доктор больше поверит: он
знает, что у меня слабое здоровье.
лагеря и поставили штакетину в заборе на место. Ночь была светлая. Луна
стояла высоко в небе, огромная, перламутровая. И король счел это за доброе
предзнаменование - так утверждало джунгахорское поверье.
вдали, послышались негромкие переговаривающиеся голоса. Оба шарахнулись в
заросли. Голоса стремительно приближались и вот уже оказались совсем рядом,
их как бы наносило прямо на беглецов. Замерцали на мгновение совсем рядом
спицы, промчалась бесшумно мимо парочка на двух велосипедах, и уже в другой
стороне замолк, истаял в ночи летучий говорок. Но ребята узнали эти голоса.
То был вожатый Юра и физкультурница Катя. Они, должно быть, возвращались из
кино в соседнем доме отдыха. Пронеслись, как призраки, и король с Тоней
почему-то позавидовали им. Что-то у них, промчавшихся вместе, подумалось
ребятам, было важное, крепкое - оно давало им возможность мчаться рядом друг
с другом, как под одним крылом, по лунному шоссе.
и схватил Тоню за руку.
так?
дрожать, в широко раскрытых глазах его заметался страх. Теперь уже и Тоня
заметила, что недавно еще бывшая такой круглой и налитой луна вдруг стала
ущербной, как бы срезанной с одной стороны.
по-видимому курортников. Некоторые были даже в казенных пижамах. Люди стояли
на высоком морском берегу вокруг какого-то сверкавшего предмета, похожего,
как сперва показалось ребятам, на маленькую пушку-зенитку. Когда они подошли
поближе, стало понятно, что это небольшой переносный телескоп. Им
распоряжался пожилой курортник. Полотняный пиджак его как бы светился в
свете луны, становившейся между тем все более узкой.
очереди подходили к трубе и заглядывали в нее снизу. Пожилой курортник
что-то негромко пояснял.
стал. Обыкновенное лунное затмение. Запамятовала я, во всех календарях
обозначено. Пойдем заглянем в телескоп.
его за руку и потащила к телескопу.
попросила Тоня у пожилого курортника.
телескоп, помог ребятам наладить его по глазам.
бугристая, шершавая, вся словно обгрызенная с одного боку, почти заполнила
черную пустоту, в которую был нацелен телескоп. Это было дурное
предзнаменование. Страх охватил короля. Видно, не в добрый час покинул он
лагерь, не в добрый час начинает он срок своего правления...
Земли. Это явление не частое - полное затмение, какое мы сегодня можем с
вами наблюдать... Не сомневаюсь, что наши ученые используют это чрезвычайно
выгодное для всевозможных космических исследований положение.
спутника, - произнес кто-то в сгущавшейся темноте, - и они теперь окружают
нашу Землю. Это не отражается?
сгущалась. Тень жадно надвигалась на лунный диск. Огромная чернота выгрызала
светлое тело луны все глубже.
виду возможности исследования. Особенно это вредит прохождению радиоволн.
Вот недавно известный английский астроном Лоуэлл прямо писал с возмущением,
что этот пояс игл чрезвычайно затрудняет радиоисследования Луны.
увидеть эти злые иглы, окружающие теперь землю по недоброй воле мерихьянго.
Но игл он не увидел. Лишь утесненный диск луны, теперь уже похожий на
осколок блюдца, светился в черном круге телескопа...
мерихьянго. Куда же от них деться?! Надо было как можно скорее
посоветоваться с Тонгаором.