сразу успокоилась; она снова была в своей тарелке, вернее, в своем окопе,
в привычной для себя обстановке любовной битвы. Вот такой язык она
понимала, вот это было по-нашему! Не то что безразличие и товарищеская
вежливость, которые Кока демонстрировал все предыдущие дни. Вот это
действительно бы ее доконало; окончательно ее распластать они могли только
одним - постоянным, тягучим давлением равнодушия, с которого Кока так
успешно начал, когда Маша действительно не знала, что ей делать дальше,
как к нему подступиться. И поскольку это равнодушие оказалось дешевым
блефом, теперь все уже было гораздо легче, остальное, как говорится, было
делом техники. Не важно, что десять против одной, она им еще покажет!
Маше жестокую экзекуцию на детском спектакле, но только внешне, потому что
тут был очевидный перебор, двадцать два, что называется. Видно, терпения у
них, голубчиков, не хватило, кинулись первыми в лобовую атаку, потому и
проиграют они, непременно проиграют...
выговор К.
художественную целостность спектакля". Так, видимо, продиктовал режиссер
без лишней скромности в отношении своего детища.
придя в театр пораньше, за полчаса до репетиции, первым делом отправилась
к завтруппой и сказала: "Делайте со мной, что хотите, я больше это играть
не буду".
засмеяться, строго глядела в бумаги и говорила что-то о производственной
необходимости и дисциплине. Маша стояла на своем.
пожалуйста, это я еще потерплю, но курицу - никогда! Пусть молодые
артистки к этому искусству приобщаются, вон их сколько в этом году взяли.
одесским акцентом, придающим слову "умоляю" другое значение, типа -
"бросьте этих глупостей".- А вы что? Не молодая артистка?
слогам, раздельно и жестко произнесла Маша. Ада Иосифовна поняла, что Маша
в этом вопросе кремень и уговаривать ее или даже угрожать бесполезно.
вас есть веская причина?
что та знает ее вескую причину.
она знает... Несколько секунд они молчали, глядя друг на друга: Маша - с
отчаянной решимостью добиться своего, а Ада Иосифовна - с нарастающим
состраданием. Она в этот момент думала, что, как женщина женщину, она Машу
очень даже понимает.
из-за одного артиста, кинозвезды, в которого была влюблена без памяти.
Стала работать помощником режиссера. Через некоторое время тот узнал про
ее любовь, увидел, что она розовеет и у нее прерывается дыхание, когда он
рядом останавливается... И поглумился над этим. Она никогда этого не
забудет. Он завел ее как-то раз в оркестровую яму и приказал раздеться.
Некрасивая, длинноносая Ада безропотно выполнила приказание, она бы еще и
не то выполнила ради него; сказал бы прыгнуть из окна - она бы и прыгнула
без колебаний.
стояла, дрожа от волнения и холода, ждала, что он с ней сделает.
сказал:
Одевайся.- И ушел. А она так и осталась в этой яме, голая, безутешно
всхлипывая еще полчаса. И зачем плюнул в душу - непонятно...
героев-любовников и относилась к ним с особой требовательностью и
пристрастием. Так что выговор Корнееву она печатала с удовольствием и
вывешивала с наслаждением, а Машу понимала, поэтому, устало махнув рукой,
сказала: "Ладно, Маша, идите, что-нибудь придумаем". Маша сказала:
"Спасибо",- и пошла в буфет.
том, ни в другом недостатка сегодня не было. С бо-о-ольшим интересом
смотрели на нее собратья по профессии, а особенно подруги: что-то она
будет делать дальше, что предпримет, ведь надо же чем-то ответить этому
засранцу, который ходит сейчас по театру победителем, как после удачной
премьеры.
величественно ходила по театру, сдержанно улыбаясь и с изысканной
простотой отвечая на ехидные приветствия. Она была одета в очень строгое
черное платье с белой кружевной отделкой, никаких украшений не было в этот
раз на ней, на руке было одно только обручальное кольцо - символ верности
Митричеку да на груди - лишь небольшой гранатовый крестик, словно
невзначай пролившиеся на грудь капельки крови. Словом, очень удачный был
внешний вид. Кающаяся блудница ходила сегодня по театру, но не униженно,
а, напротив, достойно неся свой крест. "Да, я блудница,- словно говорил
весь ее облик, - но пусть первый бросит в меня камень, кто сам..." - ну
дальше вы помните.
о чем-то монашеском; о том, что, травмированная греховной любовью, не
устоявшая перед соблазном и за это справедливо наказанная, она удалилась
сейчас из этого суетного и жестокого мира и оставшиеся дни проведет в
посте и молитвах...
чертики! - черти, притаившиеся в глубине Машиных глаз, даже не
притаившиеся, а нагло играющие в карты, комфортно расположившись в ее
зрачках и нам оттуда ухмыляясь. Глаза-то были вроде скромные, грустные, а
со дна их ключом било веселье, там все равно прятался грех и ждал своего
часа, обещая темпераментные наслаждения тому, кто его увидит и выпустит на
волю.
Так держать удар - это достойно уважения. Всем своим видом Маша словно
говорила:
цветок, случайно выросший посреди овощной грядки. Хотя не знаю, много ли
вам от этого радости: могли бы меня хотя бы сорвать и кому-то подарить или
даже засушить для гербария, а так - что за польза? И все равно я лучше и
красивее всех вас, все равно я цветок, а вы всего лишь петрушка и
картошка!"
держится, и очень скоро почувствовал себя почти осквернителем храма,
человеком, зло и беспощадно надругавшимся над самой любовью и красотой. И
еще: что эта невообразимая женщина сделала его победу его же поражением.
Вот что значит тщательно продумать внешний вид и линию поведения! Вот что
значит делать и говорить совсем не то, чего от тебя ждут! А сказала она
ему вот что. Они стояли в буфете в очереди за кофе, вернее, Маша стояла
третьей и последней в этой очереди, и тут в буфет вошел Кока. После
секундного колебания он решил, что стесняться глупо, и встал вслед за
Машей. Это судьба так распорядилась, а если бы не она, то Маша сама нашла
бы сегодня способ сказать ему, что хотела.
потому что...
обиды:
поинтересовался Кока.
будете правы... После того случая мне, очевидно, трудно верить. Я бы на
вашем месте и сама не поверила, но... это правда, я...- Тут Маша опустила
глаза и сказала совсем тихо, еле слышно, но Кока услышал: - Я... полюбила
вас... Поэтому и прошу вас теперь: не надо так... больше...
подлецом, ведущим грязную войну против самого воплощения любви, красоты и
Шилова Юлия
Маккефри Энн
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Березин Федор