Лоутон, вскочив на коня.
полю, развернули фронт с такой старательностью, которая сделала бы им честь
во время парада в Лондонском Гайд-парке.
в ушах Цезаря, стоявшего у открытого окна в доме мистера Уортона. Негр в
ужасе отскочил; он уже не думал больше, что капитан Лоутон трус, и теперь
ему чудилось, что он все еще видит, как капитан вышел из засады, размахивая
саблей над головой.
пехота открыла сильный огонь, который начал беспокоить части королевской
армии, находившиеся ближе к лесу. По совету подполковника, старого вояки,
Уэлмир отдал двум ротам приказ выбить из прикрытия американских пехотинцев.
Перегруппировка вызвала легкое замешательство, чем Данвуди и воспользовался
для наступления. Местность была как будто нарочно выбрана для действий
кавалерии, и англичане не могли отразить натиск виргинцев. Чтобы
американские солдаты не попали под выстрелы своих же товарищей, спрятавшихся
в засаде, удар был направлен на дальний берег роки, против леса, и атака
увенчалась полным успехом. Полковник Уэлмир, сражавшийся на левом фланге,
был опрокинут стремительным нападением врага. Данвуди подоспел вовремя, спас
его от сабли одного из своих солдат, поднял с земли, помог сесть на копя и
сдал под охрану ординарцу. Выбить пехотинцев из засады Уэлмир поручил тому
самому вояке, который предложил эту операцию, и тогда опасность была бы
немалой для нерегулярных американских отрядов. Но свою задачу они уже
выполнили и теперь двинулись по опушке леса к лошадям, оставленным под
охраной на северном крае долины.
обратили их в бегство. Однако второй английский командир, следивший за ходом
битвы, мгновенно повернул свой отряд и открыл сильный огонь по драгунам,
которые подходили, чтобы начать атаку. В этом отряде был и Генри Уортон,
вызвавшийся выбить пехотинцев из леса; раненный в левую руку, он был
вынужден держать поводья правой. Когда мимо него под воинственную музыку
трубачей с громкими криками проскакали драгуны, разгоряченная лошадь Генри
перестала слушаться, бросилась вперед, встала на дыбы, и раненному в руку
седоку не удалось справиться с ней. Через минуту Генри Уортон волей-неволей
мчался рядом с капитаном Лоутоном. Драгун одним взглядом оценил смешное
положение своего неожиданного спутника, но тут оба врезались в линию
англичан, и он успел только крикнуть:
ряды борцов за свободу, капитан Уортон!
взял под стражу своего пленника, а увидев, что тот ранен, приказал отвести
его в тыл.
почти целиком оказалась в их власти. Заметив, что остатки гессенцев снова
отважились выйти на равнину, Данвуди пустился в погоню, быстро догнал их
слабых, плохо кормленных лошадей и вскоре разбил немцев наголову.
англичан удалось зайти в тыл отряду своих соотечественников, которые,
сохраняя порядок, все еще стояли цепочкой перед лесом, но вынуждены были
прекратить стрельбу, боясь попасть в своих. Подошедшим было ведено
растянуться второй линией под прикрытием деревьев. Тут капитан Лоутон
приказал молодому офицеру, который командовал конным отрядом, стоявшим на
месте недавнего сражения, ударить по уцелевшей линии англичан. Приказ был
выполнен с такой же быстротой, как и отдан, но стремительность капитана
помешала сделать необходимые для успеха атаки приготовления, и кавалеристы,
встреченные метким огнем неприятеля, в смятении отступили. Лоутон и его
молодой товарищ были сброшены с лошадей. По счастью для виргинцев, в эту
критическую минуту появился майор Данвуди. Он увидел беспорядок в рядах
своего войска; у ног его и луже крови лежал Джордж Синглтон, молодой офицер,
которого он любил и очень ценил; упал с лошади и капитан Лоутон. Глаза
майора загорелись. Он проскакал между своим эскадроном и неприятелем, громко
призывая драгун выполнить свой долг, и голос его проник им в самое сердце.
Его вид и слова произвели магическое действие. Смолкли крики, солдаты быстро
и точно выстроились, прозвучал сигнал к наступлению, и виргинцы под
предводительством своего командира с неудержимой силой понеслись через
долину. Вскоре поле боя было очищено от врагов; уцелевшие бросились искать
убежища в лесу. Данвуди медленно вывел драгун из-под огня скрывавшихся за
деревьями англичан и приступил к печальной обязанности подбирать убитых и
раненых.
торопился выполнить это распоряжение, чтобы как можно скорее вернуться на
поле битвы. Они не добрались и до середины долины, как капитан заметил
человека, внешность и занятие которого невольно привлекли его внимание.
Лысая голова этого чудака была непокрыта, хотя из кармана бриджей торчал
обильно напудренный парик. Сюртук он снял и до локтя засучил рукава сорочки;
испачканные кровью одежда, руки и даже лицо изобличали его профессию; во рту
у него была сигара; в правой руке он держал какие-то странные инструменты, а
в левой - обгрызенное яблоко, от которого он иногда откусывал, вынимая изо
рта упомянутую сигару. Он стоял, погрузившись в созерцание лежавшего перед
ним бездыханного гессепца. Неподалеку, опершись на мушкеты и устремив взгляд
в сторону боя, стояли трое или четверо пехотинцев; с ними рядом, судя по
инструментам в руке и окровавленному платью, был помощник хирурга.
мигом забинтует вам руку.
вихрем понесся к своим товарищам.
внимания, хотел попросить, чтобы ему оказали помощь, но тут доктор прервал
молчание и заговорил сам с собой:
так уверен, будто собственными глазами видел, как он нанес удар. Сколько раз
я внушал ему, чтоб он выводил врагов из строя, но не губил их! Бессмысленное
уничтожение рода человеческого жестоко; к тому же, нанося подобные удары,
Лоутон делает ненужной помощь врача, а это значит, что он не уважает свет
науки.
Генри Уортон, - чтобы уделить внимание этой пустяковой ране?
- Вы откуда, с поля сражения? И много там дела, сэр? . - Много, - ответил
Генри, с помощью хирурга снимая сюртук. - Тревожное время, смею вас
заверить.
порадовали меня, сэр: пока люди тревожатся, в них есть жизнь, а пока не
угасла жизнь, есть и надежда. А вот случай, когда мое искусство бесполезно.
Я только что вставил мозги в череп одному пациенту, по мне сдается, он был
мертвецом раньше, чем я его видел. Занятный случай, сэр; я вам покажу - он
тут недалеко, за изгородью, вместе с другими трупами, их там порядочно...
Ага, пуля скользнула по кости, не раздробив ее. Вам повезло, что вами
занимается опытный хирург, а не то вы могли бы лишиться руки.
что рана настолько серьезна.
новичок мог бы не устоять перед искушением оттяпать ее.
удовольствие уродовать себе подобных?
науки - операция, которая доставляет удовольствие. Не думаю, чтоб молодой
хирург устоял перед таким соблазном; увлеченный делом, он не стал бы
обращать внимания на разные мелочи.
стоянки; среди них были и легко раненные солдаты, которые просили поскорей
оказать им помощь.
направился к дому отца.
собрались в лесу. Понимая, что их позиция почти неуязвима и атаковать их
бессмысленно, майор Данвуди оставил на поле сильный отряд под командованием
капитана Лоутона, приказав следить за всеми передвижениями англичан и не
упускать возможности нанести им урон, прежде чем они сядут на свои суда.
Гудзона, и он счел своим долгом быть наготове, чтобы разрушить замыслы и
этих вражеских сил. Капитану Лоутону он строго-настрого запретил атаковать
врага, пока для этого не представится удобный случай.
черепу пулей; на прощанье Данвуди шутя сказал ему, что если он еще раз будет
так неосторожен, то люди подумают, будто у него не все дома.
несколько складов с провизией, заготовленной, как полагали, для американской
армии. Теперь они отходили через лес в горы и, двигаясь по тропам,
недоступным для кавалерии, направились к своим судам.
Глава 8