разволновался, увидя нашу полосатую процессию. Улыбается, что-то кричит,
жестикулирует. Но лагерь есть лагерь, здесь не принято громко выражать свои
чувства. Надо еще доложить дежурному эсэсовцу о нашей колонне и получить
разрешение на вход в малый лагерь.
выполнена: пищу донесли. Теперь надо кормить голодных. А пока можно
перевести дух и осмотреться.
сейчас, как только эта картина встает перед глазами, мне делается нехорошо.
Представьте себе длинный узкий проход и по обе стороны четырехъярусные
клетки. А в них только лихорадочные черные глаза на выбритых до синевы
головах. Глаза жадно уставились на баки с пищей, другие с любопытством
рассматривают нас, в третьих уже нет ни жадности, ни любопытства. Эти глаза
умирают.
бесконечных голодных глаз.
понял одно лагерное выражение. Если заключенный слабел до того, что слово
"доходяга" не вполне определяло его состояние, говорили: "он уж как еврей",
это значило - совсем, безнадежно конченный.
баки баланды и тащили их в малый лагерь. Они все равно умирали десятками,
эти евреи, но их пригнали несколько сот: и многих мы все-таки спасли...
меня на первых порах взяла под свою опеку, а теперь и от меня требовала
отдачи. Конечно, любое поручение постараюсь выполнить непременно. Я обязан
это сделать. А главное - хочу это делать. Так же, как мне в разное время
помогали люди, я хочу быть полезным кому-нибудь. Разве я могу забыть людей,
которые ходили за сыпнотифозными больными в лагере военнопленных в Полоцке?!
походило. Деревянный барак, голые нары. Больные валялись по нарам и по полу
в сапогах, шинелях. Просили пить, но... вода не подвозилась
как санитары из военнопленных таскали снег в кружках и котелках,
растапливали его на железных печках и теплой водицей поили тифозных.
врозь усы, его белорусское мягкое произношение, его ласковые карие глаза. Он
носил какую-то полувоенную одежду, но мне было сразу видно, что он не
военный, а недавно мобилизованный гражданский доктор. Он входил по утрам,
разбрасывая шутки и прибаутки. Однажды я очнулся от забытья и увидел его
лицо, наклоненное надо мной.
он меня. - А я вам малинки принес. -И подает мне дымящуюся кружку кипятка со
свежим июльским запахом малины.
где-то за бараком он нашел занесенные снегом кусты малины, обрывал верхушки
и кипятил их в талой воде. Только это лекарство и было в его распоряжении.
Но приправленное добрым словом и заботой, оно все-таки помогало.
помочь другим?
есть странный человек. Его называют бароном. Вероятно, это так и есть. Он
часто получает посылки с продуктами. Всего не съедает, но ни с кем не
делится. Продукты портятся. Вокруг его нар стоит дурной запах. Иван, нужно
этого барона... как это у вас в России называется? Пауль сжал кулак и
спросил: - Вот это что?
другой рукой, как будто отсекая кулак, - был кулак и его не стало.
просят тебя это сделать.
живут с ним? Там есть и блоковый...
бельгийцы и люксембургцы. Среди них есть люди, которые считают, что нельзя
посягать на личную собственность. Они боятся обидеть барона. А блоковый у
них - немецкий коммунист. Ему это сделать тоже нельзя. Пойдут слухи, что
немцы обирают, притесняют заключенных. Лучше всего это сделать тебе, Иван.
Ты гигиенварт и можешь прийти на блок под видом санитарного контроля. Если
же французы пожалуются эсэсовцам - блокфюреру, он только одобрит действие
санитарной комиссии.
вызовет нежелательный конфликт.
присутствовать очень авторитетные среди французов люди, например, Марсель
Поль и полковник Фредерик Манэ, которых ты знаешь.
подберу надежных товарищей.
уже прикинул, кого прихвачу с собой. Но упоминание о знакомых французах
вызвало некоторые раздумья. Да, у меня есть знакомые среди французов.
Некоторое время тому назад меня познакомили с Марселем Полем. Однако мы не
почувствовали симпатии друг к другу. Быть может, в этом виноват переводчик.
Во всяком случае мне казалось, что Марсель Поль относится ко мне с
недоверием и настороженностью. Почему? До сих пор я не дал себе труда
выяснить это. Сейчас мне бы очень пригодилось его расположение...
как-то сразу и часто встречались. Полковник Манэ - весельчак и балагур, И мы
хорошо понимаем друг друга, несмотря на то, что я не знаю французского, а он
- русского.
бывшего артиста балета, жившего на нашем блоке, я отправился к французам. На
всякий случай предупредил о своем визите Валентина Логунова. Собирался взять
с собою Василия Цуцуру, но раздумал: Васька-парень смелый, но слишком
порывистый, необузданный. Как бы дров не наломал...
на своем месте. Его худые грязные ноги свешивались с нар. Не удивительно:
большая половина нар завалена мешками, мешочками, свертками и узелками. Я
объявил барону, что пришла санитарная комиссия, велел ему сойти с нар и не
мешать.
горбатым носом и мутными глазами. Сухонькие ноги послушно сползли с нар.
Барон оказался маленьким и тощим. Поддерживая штаны на втянутом животе, он с
ворчанием отошел в сторону.
шарф или тряпка. Вот чудаки! Русские все, что найдут для утепления,
наматывают на ноги, а французы - на шею. Кто из нас прав?
голосах явное недоброжелательство. Анатолий Смирнов переводил мне отдельные
выкрики:
нашего блока. Откуда они взялись? И Васька Цуцура подмигивает мне: валяй,
мол, Иван Иванович, в случае чего мы здесь.
"раскулачивания". Из мешков и мешочков извлекал консервы, помятые пачки
печенья и плитки шоколада, заплесневелые мясные копчености и рыбу, отдающие
мерзким запахом гнили, прозеленевшие куски сыра. Все это я аккуратно
раскладывал на столе, чтобы все было видно. Люди жадно смотрели на вкусные
вещи и все-таки брезгливо отодвигались от дурного запаха. Настроение
наблюдающих явно переменилось. Теперь крики возмущения относились, пожалуй,
к барону. Вдруг один из французов, длинный, сухой, разразился громким
хохотом. Хохотал он заразительно: хватаясь за живот, приседал, громко хлопал
себя по ляжкам. И этот смех вдруг охватил всю толпу. А барон стоял невдалеке
и смотрел на все мутными глазами, словно не понимая, что происходит.
допускающим возражения:
между слабыми в вашем блоке.
одобрения.
обстановка толкала к состоянию озверения, мы находили в себе силы не быть
волками.
Березин Федор
Посняков Андрей
Панов Вадим
Прозоров Александр
Вронский Константин
Громыко Ольга