что-то нарастает в самой глубине ее существа, поднимается к глазам, жжет
ей щеки: скупые слезы женщины, которая никогда не плакала!
наконец, в свою комнату, налила воды в стакан, сломала сургучную печать и
остановилась в нерешительности, какой из трех ядов взять.
тумана, а прозрачные его клочья цеплялись за ветки сосен. Все кругом было
залито светом зари. Как же расстаться с этим сиянием? Что такое смерть?
Ведь никто не знает, что такое смерть. Тереза не была уверена, что это
небытие. Она не могла с твердостью сказать: там никого нет. И как была она
противна себе за то, что ей страшно. Ведь она не колебалась, когда хотела
столкнуть другого человека в бездну небытия, а сама вдруг упирается. Какая
унизительная трусость! Если предвечный существует (на мгновение возникло
воспоминание: праздник тела господня, удушливый, жаркий день, одинокий
человек в тяжелом золотом облачении, чаша, которую он держит обеими
руками, шевелящиеся губы и скорбное лицо) - да, если предвечный существует
и если такова воля его, чтобы жалкая слепая душа переступила порог, пусть
он по крайней мере примет с любовью чудовище, сотворенное им. Тереза
вылила в стакан с водой хлороформ - его название было более привычно и
меньше пугало ее, ибо вызывало представление о сне. Надо спешить. Дом уже
просыпается: жена Бальона со стуком открыла ставни в спальне тети Клары.
Что она там кричит глухой старухе? Обычно та ее понимает по движениям губ.
Захлопали двери, кто-то бежит по лестнице.
ядом. Не постучавшись, ворвалась жена Бальона.
одетая. Уже закоченела.
грудь распятие. Приходили фермеры, преклоняли колени и выходили, окинув
взглядом Терезу, стоявшую в изножии кровати ("А кто ее знает, может, и
старуху-то она извела"); Бернар поехал в Сен-Клер известить родных и
заняться необходимыми хлопотами. Вероятно, он думал, что эта смерть пришла
вовремя - отвлечет внимание от главного. Тереза глядела на мертвое тело,
на старое преданное существо, которое пало ей под ноги в то мгновение,
когда она хотела ринуться в бездну смерти. Что это? Случайность?
Совпадение? Скажи ей кто-нибудь, что это произошло по особому
произволению, она бы только плечами пожала. Люди шушукались: "Видели? Она
хоть бы для виду слезинку проронила". А Тереза в сердце своем говорила с
той, кого уже не стало: "Как же мне теперь жить? Быть живым трупом, да еще
во власти тех, кто меня ненавидит? Даже и не пытаться что-нибудь увидеть
за стенами своего склепа?"
воскресенье она вошла в церковь под руку с Бернаром, и, вместо того чтобы
пройти к своей скамье через боковой придел, он нарочно провел ее через
неф. Тереза откинула траурную вуаль лишь после того, как заняла свое место
между свекровью и мужем. Присутствующим в церкви не было ее видно за
колонной, а против нее был только клирос. Ее окружили со всех сторон:
сзади - толпа, справа - Бернар, слева - госпожа де ла Трав, и только одно
оставалось ей открытым, как арена, на которую вырывается из тьмы бык, -
вот это пустое пространство, где между двумя мальчиками-служками странно
наряженный человек что-то шепчет, слегка расставив руки.
11
Дескейру, где уже много лет почти что и не жил никто. Камины там дымили,
окна плохо затворялись, под двери, которые изгрызли крысы, задувал ветер.
Но в том году осень была так хороша, что сначала Тереза и не замечала этих
неприятностей. Бернар целыми днями пропадал на охоте. Вернувшись домой, он
тотчас располагался на кухне, обедал с Бальонами - Тереза слышала звяканье
вилок, монотонные голоса. В октябре быстро темнеет. Книги, которые Тереза
велела перенести из соседнего дома, она уже знала наизусть. Бернар ничего
не ответил на просьбу жены переслать в Бордо, в книжную лавку, ее заказ на
новинки, он только позволил ей пополнить запас сигарет. Что ей было делать
вечерами? Мешать кочергой жар в камине? Но ветер выбивал в комнату дым от
горящих смолистых поленьев, у нее першило в горле, щипало глаза, и без
того раздраженные курением табака. Как только Бальонша уносила остатки
почти нетронутого ужина, Тереза тушила лампу и ложилась в постель. Сколько
часов лежала она, вытянувшись под одеялом, тщетно ожидая сна? Тишина
Аржелуза мешала ей спать: когда ночью дул ветер, все-таки было лучше - в
смутной жалобе, звучавшей в вершинах сосен, была какая-то человеческая
ласка. Тереза отдавалась душой этой убаюкивающей песне. Беспокойные ночи
поры равноденствия лучше усыпляли ее, чем тихие ночи.
возвращалась с прогулки еще засветло, и тогда какая-нибудь фермерша,
завидев, ее, хватала своего ребенка за руку и спешила увести его во двор
или же встретившийся гуртоправ, которого она знала и в лицо и по имени, не
отвечал на ее приветствие. Ах, как было бы хорошо затеряться, исчезнуть в
большом, многолюдном городе! В Аржелузе каждый пастух знал сочинявшиеся о
ней истории (ей приписывали даже смерть тети Клары). Она не посмела бы тут
переступить чужого порога, из дому выбиралась через боковую калитку,
обходила фермы стороной; стоило вдалеке застучать колесам крестьянской
тележки, она сворачивала с большой дороги на проселочную; она шла быстро,
а на сердце у нее было тревожно, как у птицы, вспугнутой охотником;
заслышав дребезжащий звук велосипедного звонка, она пряталась в зарослях
вереска и замирала там, пока не проедет велосипедист.
там ей становилось немного легче. Общественное мнение городка как будто
стало более благосклонным к ней. Она не знала, что отец и семейство де ла
Трав рисовали ее как невинную жертву, смертельно сраженную клеветой. "Мы
боимся, что бедняжка не оправится, она никого не желает видеть, и доктора
говорят, что в этом ей никак нельзя противоречить. Бернар окружает ее
заботами, но, знаете ли, психика ее затронута".
терзал вершины деревьев, и Тереза в полусне прислушивалась к этому шуму,
похожему на гул океана, однако на рассвете ее разбудила не эта жалоба
леса. Она откинула ставни, но в комнате по-прежнему было темно: шел дождь,
мелкий и частый, струившийся по черепичным кровлям хозяйственных служб, по
еще густой листве дубов. Бернар не пошел в тот день на охоту. Тереза
закуривала сигарету, бросала, выходила на лестничную площадку и слышала
оттуда, как ее муж бродит на нижнем этаже из комнаты в комнату; запах
крепкого трубочного табака проникал в ее спальню, заглушая запах сигарет,
которые курила Тереза, - сразу на нее пахнуло прежней ее жизнью. Первый
день осеннего ненастья... Сколько же времени ей еще предстоит томиться в
этой комнате у камина, где едва тлеют угли! В углах плесень, из-за сырости
отстали обои; на стенах еще видны следы висевших там фамильных портретов,
которые Бернар увез в Сен-Клер, чтобы украсить ими гостиную, и все еще
торчат уже ненужные ржавые гвозди. На каминной полке по-прежнему стоят в
фигурной рамке из поддельной черепахи три фотографии, такие бледные,
словно покойники, запечатленные на них, умерли вторично: отец Бернара, его
бабка и сам Бернар в детстве, с челкой на лбу и локонами до плеч. Надо
прожить тут весь этот день, а потом жить тут недели и месяцы...
спустилась по лестнице и вошла в кухню. Бернар, сидевший на низком стуле
перед очагом, вскочил, Бальон перестал чистить ружье, а его жена выронила
из рук вязанье. Все трое смотрели на Терезу с таким выражением, что она
спросила:
дальнейшее мое пребывание здесь больше не является необходимым. Нам
удалось создать в Сен-Клере атмосферу симпатии к вам, все считают или
делают вид, что считают вас несколько... неврастеничной. Мы уверили всех,
что вы больше любите жить в одиночестве, а я часто навещаю вас. Впредь я
освобождаю вас от обязанности ходить к мессе...
Бернар ответил, что дело не в том, что ей приятно или неприятно. Искомый
результат достигнут - вот и все.
повелительным тоном заявил, что она должна вести себя так, чтобы ни единым
словом, ни единым жестом не повредить столь быстрому и нежданному успеху.
Тереза спросила, как чувствует себя Мари. Он ответил, что Мари чувствует
себя хорошо и завтра она с Анной и госпожой де ла Трав уезжает в Болье; он
и сам проведет там некоторое время - месяца два, три, не больше. Затем он
отворил дверь и, посторонившись, пропустил Терезу.
Потом раздался голос Бернара, конское ржание и удалявшийся стук колес. И
опять лил дождь, падавший на черепицы, на запотевшие окна, на пустынное
поле, на все сто километров ланд и болот, на последние еще не укрощенные
движущиеся дюны и на океан.
Буркатовский Сергей
Пехов Алексей
Сапковский Анджей
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Шилова Юлия