Лонгборн. Они вернулись в чужом экипаже, и миссис Филипс могла бы об этом
ничего не узнать, не попадись ей на улице мальчишка из аптеки мистера
Джонса, который сказал, что он больше не носит лекарств в Незерфилд, так
как обе мисс Беннет оттуда уехали. В эту минуту ее внимание было
привлечено к мистеру Коллинзу, которого ей представила Джейн. Миссис
Филипс встретила его самым любезным образом, на что гость отвечал еще
большей любезностью. Извиняясь за то, что он вторгся в дом, не имея чести
быть с ней знакомым, мистер Коллинз льстил себя надеждой, что его поступок
может быть все же оправдан родством с молодыми леди, представившими его ее
вниманию. Миссис Филипс почувствовала благоговение перед столь воспитанным
гостем. Однако ее тут же отвлекли от одного незнакомца расспросами
относительно другого, о котором она, увы, могла сообщить своим племянницам
только уже известные им сведения: что его привез из Лондона мистер Денни и
что он собирается вступить лейтенантом в ***ширский полк. По ее словам,
она вела наблюдения за ним уже в течение часа, пока он разгуливал по их
улице, и если бы мистер Уикхем снова оказался перед окнами, Китти и Лидия,
несомненно, тотчас бы продолжили это занятие. К несчастью, однако, на
улице не появилось больше никого, кроме одного-двух офицеров, которые, по
сравнению с заинтересовавшим их юношей, показались "невзрачными и не
стоящими внимания". Кое-кто из полка должен был на следующий день прийти к
Филипсам, и тетушка взялась уговорить мужа, чтобы он позвал также мистера
Уикхема, если к ней приедут ее родственники из Лонгборна. Приглашение было
немедленно принято, и миссис Филипс обещала, что они смогут весело
поиграть в лото, прежде чем будет подан легкий горячий ужин. Все были
очень обрадованы ожиданием столь приятных развлечений и расстались весьма
довольные друг другом. Перед уходом мистер Коллинз снова принес свои
извинения, которые были любезно отклонены хозяйкой дома.
По пути в Лонгборн Элизабет рассказала Джейн, что произошло на ее глазах
между двумя молодыми людьми. Но так как ее сестра была готова защищать от
любого возможного обвинения каждого из них в отдельности и обоих
одновременно, понять эту сцену ей было еще труднее.
Мистер Коллинз доставил большое удовольствие их матери, превознося манеры
и любезность миссис Филипс. Если не считать леди Кэтрин и мисс де Б"р, он,
по его мнению, еще никогда не встречал более благовоспитанной дамы. Мало
того, что она так любезно приняла его в своем доме. Она пригласила его еще
и на завтрашний вечер, хотя до сих пор он не имел чести быть с ней
знакомым. В какой-то степени это объяснялось его родством с семьей Беннет,
но все же ему никогда еще не приходилось видеть подобного внимания к своей
особе.
Поскольку желание всех мисс Беннет отправиться к тетушке было одобрено их
родителями, а возражения мистера Коллинза, опасавшегося покинуть на один
вечер хозяина и хозяйку дома, были решительно отклонены, карета в
надлежащее время доставила молодого человека и его пять кузин в Меритон.
По прибытии барышни с удовольствием узнали, что мистер Уикхем принял
приглашение мистера Филипса и уже находится среди гостей.
Когда, выслушав это сообщение, все вступили в гостиную и расселись по
местам, мистер Коллинз обрел наконец возможность осмотреться и прийти в
восторг от своих наблюдений. По его словам, он был настолько поражен
величиной зала и великолепием обстановки, что мог вообразить себя
находящимся в меньшей летней комнате для завтрака в самом Розингсе.
Такое сравнение на первый взгляд показалось миссис Филипс не особенно
лестным. Однако когда он дал ей понять, что собой представляет Розингс и
кому принадлежит это поместье, когда она услышала описание лишь одной из
гостиных в доме леди Кэтрин и узнала, что только камин в ней обошелся
владелице в восемьсот фунтов, миссис Филипс смогла оценить значение
преподнесенного ей комплимента в столь полной мере, что вряд ли была бы
даже обижена сравнением своей парадной гостиной с комнатой дворецкого в
доме патронессы его преподобия.
Описывая величие леди Кэтрин и ее владений и позволяя себе изредка
вставить словечко о собственном скромном обиталище и предпринятых в нем
усовершенствованиях, мистер Коллинз весьма приятно провел время до прихода
мужчин. В лице миссис Филипс он нашел необыкновенно внимательного
слушателя. Мнение этой дамы о его персоне возрастало с каждым словом
рассказчика вместе с желанием как можно скорее поделиться полученными
сведениями со своими знакомыми. Для девиц, которым уже надоело слушать
кузена и которым не оставалось ничего другого, как с нетерпением ждать
музыки и рассматривать собственные посредственные имитации китайских
рисунков на камине, время тянулось гораздо медленнее. Но вот наконец
минуты ожидания кончились. Появились мужчины, и, когда Уикхем вошел в
комнату, Элизабет поняла, что она смотрела на него при первой встрече и
думала о нем впоследствии не без некоторого бессознательного восхищения.
Офицеры ***ширского полка были в большинстве славными молодыми людьми, из
которых на вечере присутствовали самые избранные. Однако мистер Уикхем
настолько же превосходил любого из них своим видом, фигурой, манерами и
походкой, насколько сами они выгодно отличались от вошедшего следом за
ними выдыхавшего пары портвейна, располневшего и обрюзгшего дядюшки
Филипса.
Мистер Уикхем был тем счастливым представителем мужского пола, к которому
обратились глаза всех присутствующих в зале дам. А Элизабет оказалась
среди них той счастливицей, возле которой он в конце концов нашел себе
место. Усевшись, он тотчас же вступил с ней в беседу, приятнейший характер
которой, хотя она и касалась всего-навсего вечерней сырости и приближения
дождливой погоды, позволил ей почувствовать, что самая скучная и избитая
тема может приобрести значительность при надлежащем искусстве собеседника.
Такие соперники в борьбе за внимание со стороны прекрасного пола, как
мистер Уикхем и его приятели-офицеры, заставили мистера Коллинза почти
совсем стушеваться. Для барышень он и в самом деле перестал существовать.
Однако время от времени он все же обретал чуткого слушателя в лице миссис
Филипс и благодаря ее заботам не испытывал недостатка в кофе и булочках.
Когда были расставлены карточные столы, он получил возможность в свою
очередь оказать ей любезность, приняв участие в игре.
- Я еще пока недостаточно опытный партнер, - сказал он, - но мне
необходимо усовершенствоваться. Ибо при моем положении в жизни...
Миссис Филипс была ему очень признательна за принятое приглашение, но не
смогла дослушать его до конца.
Мистер Уикхем не играл в вист и был с восторгом принят за другим столом,
где сел между Лидией и Элизабет. Вначале существовала опасность, что
способная без умолку болтать Лидия завладеет им полностью. Однако игра
интересовала ее ничуть не меньше. И вскоре она настолько увлеклась ею и с
таким жаром начала выкрикивать ставки и выигрыши, что перестала обращать
внимание на кого бы то ни было. Благодаря этому мистер Уикхем получил
возможность, насколько позволяла игра, разговаривать с Элизабет, которая
слушала его с большой охотой, хотя и не надеялась, что разговор коснется
предмета, интересовавшего ее больше всего - его знакомства с мистером
Дарси. Она даже не смела назвать имени этого человека. Совершенно
неожиданно, однако, ее любопытство было удовлетворено. Мистер Уикхем сам
коснулся этой темы. Осведомившись о расстоянии между Незерфилдом и
Меритоном и получив ответ на этот вопрос, он с некоторой неуверенностью
спросил, давно ли здесь находится мистер Дарси.
- Около месяца, - сказала Элизабет. И, не желая упустить волновавшую ее
тему, добавила: - У него, я слышала, большое имение в Дербишире?
- О да, - ответил Уикхем, - отличное поместье - чистых десять тысяч
годовых! Вряд ли вы могли встретить кого-нибудь, кроме меня, кто дал бы
вам на этот счет более точные сведения. С его семейством я связан
известным образом с раннего детства.
Элизабет не могла не выразить удивления.
- Еще бы вам не удивляться, мисс Беннет! Должны же вы были вчера заметить,
как холодно мы с ним встретились. Вы с ним близко знакомы?
- Ровно настолько, чтобы не желать знакомства более близкого! - с чувством
ответила Элизабет. - Мне довелось провести с ним под одной кровлей четыре
дня, и он показался мне человеком весьма неприятным.
- Не смею судить - приятный или неприятный он человек, - сказал Уикхем. -
Мне даже не подобает иметь такого мнения. Слишком долго и хорошо я его
знаю, чтобы быть беспристрастным судьей. И все же, мне кажется, ваше
мнение о Дарси удивило бы многих. Быть может, где-нибудь в другом месте вы
бы его даже не высказали. Здесь, конечно, другое дело. Вы находитесь среди
своих...
- Честное слово, я не сказала ничего, что не могла бы повторить в любом
доме нашей округи, за исключением Незерфилда. Он никому в Хартфордшире не
нравится. Гордость этого человека оттолкнула от него решительно всех. И
едва ли вы найдете кого-нибудь, кто отозвался бы о мистере Дарси лучше,
чем я.
- Не стану прикидываться огорченным, что мистера Дарси или кого бы то ни
было другого оценивают по заслугам, - сказал после небольшой паузы мистер
Уикхем. - Однако с мистером Дарси это случается довольно редко. Люди
обычно бывают ослеплены его богатством и властью или подавлены его
высокомерными барскими замашками. Его видят таким, каким он желает
выглядеть сам.
- Даже поверхностное знакомство позволило почувствовать, насколько у него
тяжелый характер.
Уикхем только покачал головой.
Когда ему удалось снова заговорить с Элизабет, он спросил:
- И долго мистер Дарси проживет в этих местах?
- Вот уж не знаю. Когда я была в Незерфилде, об его отъезде не говорили.
Надеюсь, его пребывание по соседству не отразится на вашем намерении
Флинт Эрик
Контровский Владимир
Корнев Павел
Земляной Андрей
Грабб Джеф
Круз Андрей