с боеприпасами. Пожар с нее перекинулся на соседнюю баржу, также груженную
боеприпасами. И она была, в свою очередь, уничтожена взрывом.
массированного артиллерийского или воздушного налета. Уцелевшие суда
приткнулись к берегу где попало, некоторые даже выбросились на мель. Пламя
текло по воде. Раненые и обожженные взывали из воды о помощи.
Раненые были подняты на борт, им оказана медицинская помощь.
тральщики начнут сразу же пробивать фарватер и поведут караван дальше за
собой. Однако положение оказалось значительно более сложным.
плеса. Кроме того, я лично опросил ряд местных жителей - сербов. (Село
Молдова-Веке находится на румынском берегу, но живут в нем сербы.)
необычайной плотности, а также длины - тянется от Молдова-Веке на сто
двадцать километров, почти до самого Белграда.
консультации. Все они сошлись на том, что бесполезно пытаться штурмовать
наличными силами бригады минированный участок такой длины и плотности. Это
заняло бы у нас несколько месяцев, тогда как ледостава можно ждать в самое
ближайшее время. Совет лоцманов: зимовать бригаде в Молдова-Веке.
Ваших приказаний, буду между тем стараться изыскать иные варианты
решения...
как закрою глаза, огоньки эти начинают мерцать. Мучение!
не забуду, как трупы вереницей проплывали вдоль борта. А возле них, вроде
свечей погребальных, огоньки эти, огоньки...
простительно. Да еще комбриг приказал мне спустить шлюпку и вылавливать
трупы в камышах. Такое только в кошмаре может присниться...
пришлось бы вылавливать. Но они, Петрович, уже и на людей не были похожи.
Черные-черные, как головешки. Будто лесной пожар прошел, а потом
полуобгорелые пни подмыло и течением вниз понесло.
боку на бок, то и дело взбивая подушки. Нет, сон нейдет!
того, знаешь, проняло. Я вместе с ним на мостике стоял. Невольно
оглянулся, вижу: лицо будто окаменело! Белое, неподвижное. А когда начал
приказания отдавать, все откашливается и откашливается, словно бы в горле
что-то застряло...
нервы эти? Просто жилочки тоненькие, обыкновенные волоконца. А силища в
них, понял? Не говори: нервы - как сталь! Говори: сталь - как нервы! Такую
нагрузку выдерживают, что и сталь бы согнулась и бетон треснул к черту...
А комбриг, к твоему сведению, откашливается, когда волнуется. И еще
украинские выражения по рассеянности начинает вклеивать в разговор.
Примета верная!
Вот уж действительно голубой Дунай! Желтый от огня, а не голубой... Мне
еще, Петрович, бензин очень жалко. Высокооктановый! Авиационный! Сколько
его, прикинь, по Дунаю утекло! Тонны, я думаю.
доставить к фронту нельзя.
того, что здесь, у Молдова-Веке, бензин застрял?
отблески затухающего пожара...
оборачиваются. В дверях - Кичкин.
войну можно провоевать на флоте, но так ни разу и не увидеть врага в лицо.
снимать!
военно-морской романтики! Но Петрович недоверчиво присматривается к
Кичкину. Что-то подозрительное видится ему в скользящей улыбке друга.
Георгиевича, тем более в боевой обстановке! Тебя еще, пожалуй... Нет, все
правильно! Только пленный-то - металлический!
- опытный военный моряк, видывал виды на своем веку.
диковинка какая-нибудь внутри?
траления. Но никто даже представить себе не мог, какая, почти невероятная,
"диковинка" таилась внутри найденной на берегу обсыхающей мины...
требуют присутствия Кичкина в камбузе. Все же ему удается улучить минуту и
выскочить на палубу.
болгарские, румынские, чешские, словацкие, югославские - теснятся на
палубах своих судов, некоторые даже взобрались на ростры, чтобы лучше
видеть.
поросшим вербами.
брани и, скрестив мечи и копья, начинали битву поединком. А дружина (это
мы!) неподвижной громадой стояла сзади, сдерживая нетерпение и тревогу..."
сейчас мысли комбрига, то, вероятно, молодой лейтенант очень удивился бы.
почему-то труднее разоружать эти мины. Усталость? Как будто бы нет. Еще
достаточно силен и бодр, чтобы оставаться минером-разоружателем. Страх? Но
он уже давно научился волевым усилием подавлять страх. Что же тогда?
Предчувствия? О, чушь! Бабья чушь эти так называемые предчувствия! Никогда
в жизни он не верил ни в предчувствия, ни в удачу. Верил только в себя.
Это, по-видимому, и было его удачей.
много? Должен же когда-нибудь наступить конец головокружительным его
победам над минами?
нем - почти незаметно, минуя контроль сознания, - стала вырабатываться
некая самонадеянность, а стало быть, и сопутствующие ей торопливость,
небрежность. Недаром же говорят: головокружительные победы! Вот что опасно
в его положении.
офицеров бригады? Среди них немало опытных минеров-разоружителей,
полностью заслуживающих его доверия. Но, чем черт не шутит, что, если в
этой с виду заурядной немецкой обсыхающей мине спрятан какой-то особой
важности секрет, то есть новые, неизвестные приборы? В этом случае
обращаться с обсыхающей миной нужно сугубо осторожно. Не то она взорвется
ненароком, и все важные секреты ее развеются вместе с дымом в воздухе.
больше.
разоружать, а именно разоружить!).