read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com




"По заявлению посла Чингисхана, Танаису ничто не угрожает. Разграбление Иберии варвары объясняют вероломством самих жителей этой страны".
"На девятидневной тризне по диктатору Пробу не смог присутствовать его внук Марк Проб. Бенит же не сменил траурные темные одежды на белую тогу, чем поверг всех присутствующих в недоумение".
"Напротив Капитолия на правом берегу Тибра установлена база статуи Геркулеса и бронзовые ступни будущей огромной фигуры".
"Акта диурна", 3-й день до Ид <11 апреля.>

Поезд тащился мимо станций, деревушек, городов. Люди входили и выходили. Шустрый чернявый парень уселся на скамью напротив. От него пахло чем-то приторно-сладким. Ярко-синяя туника была вышита красным шелком.
- Ты римлянин,- сказал он Элию и похлопал по яркому рекламному проспекту с фотографией Колизея.
- Возможно,- ответил тот. Было жарко. Ноги болели после перехода по пустыне. Хотелось спать.
- Куда едешь?
- Туда же, куда и поезд. Элий не выдержал, наклонился, потер правую голень.
Парень захохотал, обнажая белые зубы.
- Я Марк Библ. А ты?
Элий помедлил, затем сказал тихо:
- Я - Гай Элий Перегрин.
- У меня контора в Танаисе, торговое дело, - Марк Библ сунул карточку. -
Будешь в Танаисе - заходи. Все струсили, думали, монголы грабанут Готию. ан не вышло. Слабоваты оказались.
- А ты уехал из Танаиса на всякий случай? - поинтересовался Элий.
- Бродяга, на что ты такое намекаешь?
- Я не намекаю, а говорю: ты уехал, когда опасность была близка, но теперь хочешь вернуться. Вполне закономерный поступок.
Торговец расхохотался, в преувеличенном восторге хлопнул ладонью по столу.
- Все рвали когти. И римляне, и варвары. Ты бы видел, что творилось.
Билеты на теплоходы подскочили втрое в цене. А ты, ты сам-то! Небось был где-то далеко.
- Да, я был далеко, - согласился Элий.
- А теперь возвращаешься?
- Нет, просто еду на встречу.
- Так чего же попрекаешь?
- Я не попрекаю, а констатирую.
- Куришь? - спросил торговец и достал из кармана серебряную плоскую коробочку. Элий отрицательно покачал головой.
- Это не табак, кое-что получше. - Из серебряной коробки торговец извлек тонкую палочку.- Попробуй.
- Ты этим торгуешь?
Марк Библ опять взъярился, преувеличенно, фальшиво:
- Слушай, ты, без фокусов. Кури. А не то я велю ссадить тебя с поезда. Я могу.
- Староват ты для торговца в розницу,- заметил Элий, беря палочку и закуривая. Сделал затяжку и выбросил палочку в открытое окно.
- Ты что! - Торговец даже привстал с места, будто глазам не поверил.
- Ты сказал: закури, или высадишь. Вот я и закурил.
- Ну ты даешь! - то ли восхищенно, то ли осуждающе покачал головой Марк
Библ, достал палочку и сунул меж зубов.
Элий выхватил из рук торговца коробочку и вытряхнул ее содержимое за окно.
- Э-э-э...- только и провыл кратенько Библ, выронил изо рта наркотическую палочку, позабыв, что хотел закурить. Потом завизжал тонко и зло. В смуглом кулаке сверкнул коротенький ножик.
Но рука его тут же намертво оказалась прижатой к сиденью, а пальцы будто раздавило тисками. Ножик дзинькнул, закатываясь под сиденье.
- Сейчас будет станция, - прошипел Элий в ухо с массивной золотой серьгой.
- Там сойдешь.
- Так ты... - ахнул понятливо торговец, и губы его плаксиво запрыгали. -
Да я... вижу, печалится человек, дай, думаю, помогу. Может, болит что, может плохо. Я по доброте душевной помочь хотел. Клянусь Геркулесом. Просто помочь.
- На станции сойдешь или, клянусь Геркулесом, позову вигилов.
Элий отпустил незадачливого благодетеля. Библ поднялся, постоял, пошатываясь.
- Да вигилам плевать на зелье. Здесь все курят... все...
- Пошел! - приказал Элий. И Библ исчез.

***

"Не надо было уезжать", - в который раз подумал Марк Проб.
Не надо было. Но почему? Знамений дурных не было. Предчувствий тоже. Была звенящая пустота, которая не давала вылупляться будущему. Пустота, затягивающая трясиной. Пустота, поглощающая голоса - богов, людей и гениев.
Нет гениев - понял вдруг Марк и ударил кулаком в стену. Стена незнакомая - гладкая, холодная и какая-то равнодушная, неживая. Стена дома, у которого нет ларов.
Марк повернул голову. Для этого потребовалось усилие. Для всего теперь требовалось усилие. Жизнь утратила вкус, сделалась пресной. Жизнь - это дом, в котором никто тебя не ждет, никто не всплакнет, когда уйдешь. Дом, который не жаль покинуть. Марк Проб изумился - немного, совсем чуть-чуть. Неужто это его, центуриона специальной центурии вигилов, осаждают такие нелепые мысли.
Он, верно, болен. И вспомнил, что в самом деле болен. И холодная чужая стена - это стена в палате ожогового центра Эсквилинской больницы. И еще он вспомнил, как авто свернуло с Аппиевой дороги...
Огромная толстенная ветка нависла над кроватью... крошечная голова с человечьим лицом и выпученными глазами закачалась на гибком стебле. Марк схватил со столика чашку и швырнул в голову...
- Ну вот, опять, - вздохнул младший медик, стирая воду с лица.
- Как он? - Фабия подняла не разбившуюся чашку и поставила на столик.
Фабия была в зеленом медицинском балахоне, в марлевой маске.
- Очень плох, - отвечал медик. - Не побудешь здесь, домна, пока не подействует лекарство? Боюсь, опять начнется приступ.
- Что мне делать?
- Начнет буянить - нажми кнопку вызова. А то у меня в седьмой палате еще двое очень тяжелых.
Медик ушел. А Фабия придвинула легкий пластиковый стул и села. Два раза в месяц приходила она в Эсквилинскую больницу навестить безродных или забытых роднёю. Иметь собственных клиентов было Фабии слишком хлопотно. Но сообща общество вдов Третьей Северной войны патронировало больницу. Сегодня, получив в справочном имена одиноких больных, она с изумлением обнаружила в списке имя Марка Проба. Оказывается, этого молодого известного человека некому было навестить.
Фабия смотрела в лицо больного, силясь угадать, какие мысли бродят в мозгу центуриона. Чем-то Марк напоминал Гая Габиния, хотя и не был так безнадежен. Своей беспомощностью походил, своей зависимостью от посторонних бездвижностью тела. Каплю за каплей роняла капельница в вену на руке, даруя успокоение. Марк затих, веки его стали смеживаться. Можно было теперь уйти. Но Фабия не уходила. Она вглядывалась в лицо больного. И ей начинало казаться, что отрывки бредовых мыслей, что оплели мозг Марка Проба, медленно покидают воспаленный мозг и плывут по воздуху, чтобы поселиться в голове Фабии. Это пугало. Но любопытство пересиливало и не давало подняться со стула. Она будет здесь сидеть и час, и два... может быть до самого заката, пока все образы Марка не поселятся в ее голове.
...И вот уже пурпурная "триера" сворачивает с Аппиевой дороги...
Авто Макция Проба свернуло с Аппиевой дороги на узкую боковую дорогу.
Марк, сидевший на заднем сиденье, подозрительно посматривал на бесконечную аркаду акведука, под который они вот-вот должны были въехать. Что-то не нравилось ему в мелькании бесчисленных арок. Что-то смущало. Он и сам не знал - что. Что-то не так, совершенно не так... Плохо... все плохо...
- Не понимаю, почему ты нянчишься с этим Бенитом? - раздраженно спросил
Марк.- Я уверен, что именно он изнасиловал Марцию. Хотел стравить Элия с Руфином. Очень тонкий расчет. А теперь все эти убийства, поджоги. Тут явная связь. Как будто кто-то исполняет желания, причем самые мерзкие.
- Ты можешь доказать вину Бенита? - спросил Макций.
- В суде нет. Но мы можем начать кампанию в прессе.
- Не тебе сражаться на страницах вестников с Бенитом. Он мигом собьет тебя с исходной позиции <Сбить с исходной позиции - гладиаторский термин.>.
- Послушай только, что пишет Бенит в своем "Первооткрывателе"! "Римлян сотни лет отучали от настоящих желаний. Пора вспомнить, что римляне - народ завоевателей! Чтобы вернуть народу величие, надо заставить его сражаться. Даже если он этого не хочет. С последней войны миновало более двадцати лет. Выросло поколение, которое не знает, что такое война. Пора поднять в обществе температуру". Ты только послушай! Каково! Поднять температуру. Ты потерял единственного сына, я вырос сиротой. А этот тип мечтает о новой бойне. Да он наверняка самый последний трус.
- Даже если он смельчак - это что-то меняет?
- Зачем этому типу поднимать температуру, скажи?
- Он хочет абсолютной власти. У людей слишком бедная фантазия. Все, что они могут придумать, - это попытаться вернуть прошлое. "Кто видел настоящее, тот уже видел все, бывшее в течение вечности, и все, что еще будет в течение беспредельного времени. Ибо все однородно и единообразно" <Марк Аврелий. "Размышления". 6.37.>. - Макций Проб неожиданно замолчал. - Кстати, нет никаких известий от Квинта?
- Нет, - покачал головой Марк Проб. - Ты думаешь, что...
- Я ничего не думаю, - поспешно оборвал его престарелый диктатор.
И тут огромный желтовато-коричневый ствол повис над дорогой. Марк не успел даже крикнуть: берегись. Водитель затормозил. Но было поздно. Ствол изогнулся, длинные черные щупальца протянулись к горлу старика, обвились вокруг его шеи и вырвали слабое тело из машины. Марк завороженно смотрел, как черные гибкие "пальцы" оплетают худую вздрагивающую спину, кольцами свиваются вокруг шеи. В следующее мгновение, опомнившись, центурион выхватил меч. И тут же увидел, что щупальца тянутся к нему, ползут, закручиваясь усиками гигантского гороха. Марк рубанул наугад, черная липкая жидкость с шипением брызнула на дорогу, на обитые пурпуром сиденья авто. Тонко вскрикнул водитель, борясь с неведомой тварью. Марк увидел тело деда, поднятое над вершиною пинии. Старый диктатор еще был жив. Его выпученные бесцветные глаза смотрели на Марка и умоляли: спаси. Раскрытый рот с бледными деснами и белый лоскут языка... И вдруг рот наполнился вишнево-красным. Марк принялся рубить уже не по щупальцам, а по толстому, похожему на могучее древо телу неведомой твари. Клинок оставлял на туловище глубокие раны, и из них, шипя, выливалась черная густая жидкость. Тварь перекручивалась кольцами и отползала, и наконец Марк увидел голову - подлинно человеческую крошечную голову с маленькими голубыми глазками. Голова смотрела на центуриона немигающим взглядом, и изо рта по подбородку с редкой белесой бороденкой стекала все та же черная жидкость. Эта уродливая человеческая голова ужаснула центуриона куда больше, чем огромное змеевидное туловище, что свисало с акведука. Марк ударил еще раз с такой яростью, что едва не перерубил монстра пополам. Во всяком случае что-то важное удар повредил. Взметнувшаяся до самой вершины пинии голова внезапно рухнула вниз, щупальца опали, как завядшие под палящим солнцем срезанные сорняки. Тварь выронила тело диктатора и замерла. Вернее, замерла одна ее верхняя половина, а вторая отчаянно извивалась, дергалась, хватала змеевидными отростками все подряд. Из глубоких ран продолжала хлестать вонючая жидкость.
Но Марк уже не обращал внимания на тварь. Он бросился к деду. Тот лежал, оплетенный черными мертвыми отростками, и не шевелился. Шея его была неестественно вывернута, глаза открыты и неподвижны. Рот был полон крови. Марк присел на корточки рядом с дедом и заплакал. Он не замечал, что на его коже, там, куда попали черные капли, вспухают огромные волдыри. Вскоре все тело Марка было покрыто ими. Когда к месту трагедии прибыла машина "скорой", центурион потерял сознание.
- Нападение гения-монстра на Макция Проба не может быть случайностью.
Кто-то натравил чудовище на диктатора. В этом почти не приходится сомневаться.
К сожалению, единственный свидетель Марк Проб пока не может дать показаний. Префект римских вигилов Курций отказался комментировать это убийство, - сообщила Верония Нонниан, ведущая заседание сената. - Но как бы то ни было, мы должны избрать нового диктатора.
В первую минуту никто из старейших сенаторов или консуляров не пожелал высказаться. Слово взял Луций Галл.
- Отцы-сенаторы, подумайте хорошенько!
Вы собираетесь опять предоставить власть старику. Невероятно! Мы будем избирать диктатора каждый месяц или каждый год. Эта чехарда погубит Рим. Мы должны вручить власть сильному, мудрому и дальновидному политику, пока Постум еще ребенок.
- Лучше передать часть полномочий диктатора первому консулу, в том числе право подписывать бумаги за императора, - предложил сенатор Помпоний Секунд. - Тогда Риму не понадобится никого избирать.
- В этом случае мы меняем конституцию! - запротестовала Верония Нонниан. -
Это недопустимо. Власть консула - одно. Власть императора - совсем другое.
Император - главнокомандующий.
- Но Постум не может командовать войсками, - справедливо заметил Помпоний Секунд.
- А я предлагаю избрать Бенита, - заявил Луций Галл. - Лучшую кандидатуру просто не найти!. Он молод. Он может занимать эту должность все двадцать лет. У нас не будет хлопот. К тому же он родственник Императора, хотя и не связан кровными узами с ним. Трудно представить более подходящую кандидатуру. Вспомните, как он одним ударом подавил мятеж гениев. В наше смутное время нам нужен молодой энергичный правитель.
- Спору нет, Бенит талантлив и энергичен. Но средства, к которым он прибегает, весьма сомнительны, - сухо заметила Верония. - Я категорически против. Мы решили назначать сенаторов по старшинству. Выходит, что диктатором должен быть назначен Флакк.
В курии сделалось тихо. Если Макция Проба избрали практически единогласно, то Флакка большинство недолюбливали, его не поддерживала даже собственная партия оптиматов, авентинцы приходили в ярость при одном звуке его имени. Да и консул Силан его терпеть не мог.
- Скорее пегая свинья станет диктатором, - донеслось с заднего ряда.
Сдавленный смех прокатился по рядам.
- Пусть выскажется Бенит, - предложил Луций Галл, прыская в кулак.
Бенит поднялся. Обвел присутствующих тяжелым взглядом. И вдруг улыбнулся - радостно, открыто. И всех обворожила его улыбка. Даже Верония в ответ невольно улыбнулась. Хотя до этого хмурилась и строго поглядывала на сенаторов.
- Власть принадлежит Постуму Августу. Никто в Риме не может ее отнять у императора. Так что должность диктатора чисто номинальная, - сообщил Бенит прописные истины. Его слушали внимательно, будто он излагал волю богов. Всем вдруг понравились и его голос, и его тяжелый взгляд, и даже его несолидный вид.
- Гений, где мой гений, почему не подскажет, что делать,- прошептала Верония Нонниан.
- Если Бенит получит власть, он ее никогда не отдаст, - заявил Секунд и накрыл голову тогой в знак протеста.
- Нам нужен сильный правитель! - воскликнул Луций Галл.
- Сенаторы, вы сошли с ума, - сказал кто-то тихо. - Вы хотите погубить Рим. Неужели вы разучились думать, неужели разучились смотреть в будущее?
Все обернулись в сторону говорящего. Он сидел на пустующем месте Макция Проба. Но это был не Макций Проб. Голова его была прикрыта тогой. А тога... О боги! Тога была пурпурной. Никто не видел, как этот человек вошел в курию. Постум, сидящий на своем курульном стульчике, украшенном слоновой костью и золотом, обряженный в пурпурную крошечную тогу, захныкал. Неизвестный откинул полу тоги со лба. И сенаторы узнали Элия. Все замерли. Но никто не мог не узнать покойного Цезаря - его бледное лицо с тонким носом и удлиненными серыми глазами. Усмешка, что прежде таилась в уголках рта, исчезла - губы были печально изогнуты, будто Элий оплакивал неразумный сенат. Призрак Цезаря переводил взгляд с одного сенатора на другого и осуждающе качал головой.
Всем стало не по себе.
- Это гений, гений Элия, Гэл,- сказал кто-то.
Луций Галл подбежал и всадил стило в запястье гостя, ожидая, что прольется кровь с платиновым ореолом. Но кровь не пролилась. Да и само стило прошло сквозь руку Элия, как сквозь воздух. А призрак Элия стал таять, и вскоре место Макция Проба вновь опустело.
- Элий против, чтобы его сына опекал Бенит, - сказала Верония Нонниан.
Постум расплакался в голос.
- Император описался, - хихикнул Луций Галл. - Это его подпись.

***

Элий проснулся. Поезд однообразно гремел колесами на стыках. За окном мелькнуло море и скрылось за поросшей соснами горой. Напротив на скамье, подложив под голову сумешку, спал Корд. Запястье, в которое во сне сенатор Галл вонзил стило, болело. Странная слабость охватила Элия. Никогда прежде он не видел столь явственных снов - только что он присутствовал на заседании сената. Сенаторы хотели вручить диктаторскую власть Бениту. Элий им помешал. Заседание закрыли. Но надолго ли? Ведь он не образумил их, а только напугал. Вскоре страх пройдет. И что будет тогда? О боги, что же тогда будет?!
- Либерта Победительница, бодрствуй над нами! - едва слышно прошептал Элий.
Корд спал, голова его моталась из стороны в сторону. Поезд повернул, огибая очередную гору, солнечный луч упал Корду на лицо. Тот пробормотал невнятное, заворочался и крикнул: "Падаем!"
Поезд нырнул в туннель, и стало темно.
Дракон делал вид, что стережет сад, а на самом деле дрых самым бессовестным образом. Дракона звали Ладон. Люди говорили, что Геркулес его прикончил. Вранье. Жив-здоров. Развалился, заняв всю дорогу, и храпит. Желто-зеленая кожа от старости покрылась наростами и складками, а бока сделались зеленовато-лимонными, как у лягушки. Постарел и растолстел дракон, как и его хозяева - боги. Стены вокруг сада высокие. Но не слишком. Вполне нормальные стены. Замшелые. Тут и человеку нетрудно перелезть, не то что богу. Да и сад так разросся, что ветви перевешиваются через ограду. Исключительно из почтения к богам сюда никто не лазает. К тому же яблоки эти вовсе не молодильные. Ничтожный Эврисфей вернул яблоки, едва получил их от Геркулеса. Вполне понятный поступок - плоды сии божественные, людям они без надобности. И молодость никому вернуть не могут. Даже богам. Иначе бы Юнона не красила волосы в такой ужасный рыжий цвет, а скушала бы яблочко и омолодилась. Яблоки эти - божественные скафандры для путешествия из мира в мир, со звезды на звезду. Логос напрасно пугал Меркурия опасностями путешествия в Космосе. Боги не будут строить корабли, не будут надевать скафандры и погружаться в анабиоз. Они скушают по яблочку и удалятся. Энергии, разумеется, понадобится уйма. Но переход будет мгновенным.
Логос взобрался на дракона - тот даже и не проснулся, пока Логос топал по его загривку. Из вежливости Логос постучал в ворота. Подождал. Никто не собирался открывать. Да и не заперто было. Между створками щель, и в ту щель из сада сочился зеленоватый свет. Железные ворота отворились со скрипом, и Логос вступил в сад. Яблони были огромны. Листья изумрудные, белые стволы. Вот только яблоки... Что-то их не видно. Логос обошел сад. И наконец приметил на одной из яблонь, на самой вершине, там, где ветки особенно хрупки, первый золотой плод. Логос поднялся в вышину и сорвал яблоко. Смертный ни за что бы не достал. А вот и второе яблоко притаилось на макушке соседнего дерева. Логос медленно плыл в небе над садом и собирал золотые яблоки. И собрал ровно двенадцать штук. Немного же яблок для путешествия в космосе припасли боги. Но есть еще одно, щедро подаренное гладиатору Веру. Выходит, что всего плодов тринадцать. Минерва не обманывала, говоря, что Логоса обещали прихватить с собой.
Двенадцать олимпийцев плюс юный Логос.
Остальных просят не беспокоиться и напрасно не паковать вещи...
Логос перемахнул через стену, через дракона. Теперь надо было придумать, что делать с яблоками, чтобы боги их не нашли.
Понтий присел на мраморную глыбу и отер лоб. В ушах звенело. Волдыри на ладони лопнули и кровили. От огромной статуи Геркулеса, которую планировали установить в центре форума Бенита, успели отлить две ступни в сенаторских башмаках с полумесяцами. Ступни водрузили на постамент в ожидании остальных частей.
Понтий прислонился спиной к мраморному блоку и смотрел, как по ступеням недостроенной лестницы, бездарно скопированной с каменного водопада Пренесты, наверх поднимается стайка подростков. Впереди шагал долговязый юноша в тоге-протексте. За ним - девушка лет шестнадцати с охапкой фиалок. Они остановились у гранитной базы и принялись перешептываться.
Потом юноша поднял девушку на плечи, и она положила букет цветов на бронзовую ступню.
- Эй, - крикнул Понтий. Парень едва не уронил девчонку. С визгом и криками вся компания кинулась вниз.
- Опять принесли цветы к ступням Элия? - усмехнулся напарник Понтия Марк, подходя и садясь рядом. - Закурить есть?
- Что ты сказал? Ступни Элия?
- Ну да. Те самые, которые ему отрубили в Колизее.
- Погоди, но ведь это Геркулес!
- Не слышал, чтобы Геркулес носил когда-нибудь сенаторские башмаки, - ухмыльнулся Марк.
- Вернее, Бенит в облике Геркулеса, - поправил сам себя Понтий.
- Каждый трактует образ по-своему. Так есть у тебя табачная палочка или нет?
- Нет,- огрызнулся Понтий.- А когда привезут остальные части статуи?
- Какие части? - хмыкнул Марк.- На ступни пошло тридцать тысяч фунтов бронзы. Все запасы металла кончились. Так что у нас будут одни ступни.
Понтий закусил губу. Он ощущал обиду смертную. Личную. Непереносимую.
Какие же вокруг Бенита толкутся идиоты! Да и сам вождь...
- Это же должен быть Геркулес, - настаивал Понтий.
- Но пока его нет. А ступни есть. А вон еще почитатели идут! Ей, ребята, найдется закурить? - весело крикнул Марк.
Парень в пестрой тунике, явно слушатель какой-нибудь риторской школы, протянул Марку пачку.
- Я слышал, отлили еще два уха, но их не к чему приделать, - шепотом спросил будущий ритор. В глазах его прыгали веселые огоньки.
- Но ступни вышли отменные, клянусь Геркулесом! - отозвался Марк, закуривая.
- Ступни бога!
- Или Цезаря.
- Заткнитесь вы, оба, - заорал Понтий, и на глазах его выступили слезы.
- Тебе не нравятся ступни? - невинным тоном осведомился Марк. - Тогда любуйся Капитолием.

Глава 18



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [ 17 ] 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.