Чтение 17–й страницы книги ~Ричард Длинные руки

– Точнее, – сказал Тиранит, – говорить "оно".

Я посмотрел по сторонам.

– А мы в самом деле опередили? У нее ноги вроде бы длинные. И крепкие, как у коня.

– Опередили, – заверил Тиранит. – Соммерс провел нас через опасные места напрямик, а их даже она обходит. Здесь надо объединяться, понял? Соммерс проведет в одном месте, я – в другом. А это чудовище с женским именем ходит всегда сама.

– Само, – поправил Соммерс.

– Само, – согласился Тиранит. – Понял?

– Понял, – ответил я. – Располагайте мною.

Соммерс сказал строго:

– Как только ее заметим, бьешь первым! Она будет смотреть на нас, а от тебя не ожидает. Но не успеет ударить по тебе, мы ее с Тиранитом и завалим. И пикнуть не успеет.

Тиранит кивнул.

– Мы лучшие, – сказал он с гордостью. Подумал, уточнил: – В этой части Внутрибарьерья.

Соммерс буркнул:

– Не так уж и велико, так что можно считать, что мы вообще лучшие. А с тобой, таким орлом, вообще непобедимы.

И хотя издевка прозвучала очень отчетливо, я промолчал. Человек – самый опасный зверь, это я усвоил еще на Севере. Ни один тролль, гоблин или огр не бывает настолько лютым и мстительным.

Пока обедали, наполз туман, Соммерс поморщился, но с места не сдвинулся. Туман обтекал нас, а затем аккуратно смыкался, так что сидим на усыпанной галькой площадке, а туман от нас не более, чем в десяти шагах. А когда налетают порывы ветра, то и ближе. Правда, туман тут же пугливо старается отодвинуться.

Я машинально жевал, голова раскалилась от мыслей, это Тиранит может спокойно чавкать и не думать, что вокруг, все привычно, а я к такому никогда не привыкну, пока не пойму… Или привыкну?

Справа раздался жуткий, рвущий душу звук, наполовину – рев, наполовину – металлический скрежет. Меня осыпало морозом, а ноги сами подбросили в воздух. Рука метнулась к молоту, пригнулся, глаза мои впились в сгустки тумана. Тиранит не пошевелился, только челюсти стали двигаться медленнее, а щеки покрылись смертельной бледностью.

– Это кто? – спросил я шепотом.

– Не знаю, – ответил он тихо.

– Нападет?

– Не знаю, – повторил он. – Если и нападал когда, то уже никто об этом не рассказывал…

– А ты уже слышал такое?

– Да, много раз.

Рев прозвучал снова, на этот раз дальше. Зверь прошел мимо, нас не заметив. Либо не удостоив вниманием. Тиранит приложился к фляге, пальцы дрожали, алая струйка плеснула на грудь.

Через пару минут за стеной тумана послышалось шумное дыхание. Я замер, пальцы сжали рукоять молота. Донесся запах свалявшейся шерсти, животное приблизилось, и я с замиранием сердца ощутил, насколько оно огромно. Крупнее слона, что-то вроде тиранозавра, и такое же, как мне чудится, опасное.

Туман пошел волнами и втянулся от меня двумя воронками. Неведомый зверь каким-то образом рассматривает меня через стену тумана, а теперь еще решил и обнюхать. Я снял с пояса молот и держал наготове, со страхом чувствуя, что даже удар молота будет что слону дробина. Разве что попасть в голову, у динозавров она крохотная…

Зверь понюхал меня снова, я чувствовал, что он в затруднении, камни захрустели, вдавливаясь в твердую землю, словно на них давит сверхтяжелый танк, я занес руку для броска и ждал. Снова мощное дыхание, потом удаляющиеся шаги.

Я опустил руку, всхлипывая от облегчения. Туман, что опускается, казалось, с низкого неба, пошел вниз быстрее, словно незримая рука провела исполинской бритвой по куполу небосвода, очищая его от плесени и паутины.

Но я видел отчетливо, что не туман опускается, а из тумана прорастают, как зубы язонового дракона, вершины злобно заостренных гор, а потом и скал. Когда они ярко вспыхнули багровым огнем, внизу белесый кисель проткнули остроклювые сосны, пошли в рост, а белый кисель быстро разжижился, приник к земле, пытался затаиться в ямках и щелях, но его утянуло в почву.

Соммерс выругался, я вскочил, в ладони сам собой оказался молот. Совсем близко лежит растерзанная туша огромного зверя, втрое крупнее медведя, кровь из разорванного горла залила все вокруг.

Тиранит проговорил дрогнувшим голосом:

– Кто же его так… Неужели камнегрыз?

– Наверное, – ответил я, хотя понятия не имею, кто такой камнегрыз. – Вон как кости перекусил…

– Но почему не отожрал хотя бы голову?

– Наверное, – предположил я, – спугнули.

Он переспросил с сомнением:

– Спугнули?.. Но кто его может спугнуть…

– Не знаю, – ответил я. – Но не хотел бы попасться такому парню на дороге.

Соммерс сказал с нетерпением:

– Все, пора идти!

Уже с мешком на спине, он пошел быстрым шагом, ловко прыгая по камням. Горячая галька хрустит под ногами, воздух жаркий, сухой, затем вдруг без всякого перехода как будто кто набросил мне на лицо горячее влажное полотенце, а еще через пару минут мы неожиданно вышли на край небольшого болота.

Нет, подумал я ошарашенно, вряд ли термояд. Не знаю, может ли после термояда образоваться болото, разве что через сотни лет, но мне все равно чудится, что должно быть выжжено. Почему-то чудится именно так… Здесь было что-то пострашнее термояда. То, что все еще калечит и землю, и людей.

Саммерс шел вперед не останавливаясь. Вода в мелком болотце странно неподвижная, сапоги погружаются по щиколотку, но чавкает, как будто слон вытаскивает ноги, попавшие в вязкую грязь по самое брюхо. Жутковато, никаких комаров, зачем я эту мазь покупал, зато темная гнилая вода иногда идет кругами, словно в глубине медленно двигаются огромные звери. Но с виду там, как и здесь, воды до середины голенища…

Болотце кончилось зарослями такой же мертвой травы по пояс. Я покрутил головой, как бы обойти, что за трава, что вот так стоит сотни лет, не рассыпаясь, однако Соммерс пер прямо. Заросли раздвинулись, протестующее зашелестев.

Я шел следом, не понимая, как могут существовать раскаленные пески рядом с болотом. Вернее, как болото уцелело рядом с оранжевыми барханами, что медленно передвигаются и уже давно засыпали бы эту чертову грязь. Такое впечатление, что пески исчезают на границе с болотом, словно некая сила охраняет эту мерзость.

Догнав Тиранита, я спросил осторожно:

– А что с небом?

Он вскинул голову, я видел, как он пробежал взглядом по раскаленным тучам, повернулся и посмотрел на дальний край гор.

– С небом?.. Да все как обычно…

Я помотал головой.

– Я видел… гм… слышал, что здесь бывает и синее небо, и солнце…

– А-а-а, – протянул он равнодушно, – Окно…

– Что за Окно?

Он зевнул.

– Небо всегда либо красное, либо оранжевое. Говорят, с той стороны Барьера так перекрывают этот участок земли и сверху. На случай, если кто летать научится… ха-ха. Не таращись, шучу. Но раз в три месяца небо становится вот таким, как ты сказал. Обычным, как называют те, кто из-за Барьера, хотя для нас красное куда обычнее. Поговаривают, одни сторожевые маги передают охрану другой смене. Брехня, ко shy;нечно.

Я всматривался в тучи.

– Почему?

– Да охрана, – проворчал он, – и без людей охрана. Как волчьи ямы или капканы. Или крепостная стена.

Далеко впереди из дрожащего марева перегретого воздуха выступила удивительная скала, похожая на тонкий столб из белого мрамора с изящной башенкой на самом верху. Прошло минут пять, прежде чем я понял, что это в самом деле не скала, а башня, а на вершине довольно приличное жилое помещение.

– Что это? – прошептал я. – Мираж?

Тиранит нахмурился, пощупал амулет на груди и только тогда ответил осторожно:.

– Там силы, которые за… нашим пониманием.

– Это как? – перепросил я. – Они что, нелюди?

Он пожал плечами:

– Теперь не знаю. И никто не знает. Когда-то были люди. Поклялись, что сумеют найти способ взломать Барьер, объединили свои силы и поселились здесь. Поклялись еще, что не уйдут отсюда, пока не выполнят обещанное.

– Давно это было?

– Что-то лет триста-четыреста тому.

– Ого! И что, кто-то еще там жив?

Он криво усмехнулся.

– Там вокруг башни магический круг. Мы пройдем близко, увидишь. Самое простое заклятие, его знают все маги. Так вот, еще ни одному человеку, маг он или простой охотник, не удавалось перешагнуть ту черту!

Я кивнул. Понятно, почему проложили именно простой круг. Чтобы все сразу понимали: если не сумеют переступить простое заклятие, то более мощные в башне их вовсе обратят в пепел.

– Круг цел, – спросил я на всякий случай, – пока они живы?

– Ловишь на лету, – похвалил Тиранит. – Зато всем сразу ясно: хозяева живы и не желают с кем-то общаться. А если кто сумеет пройти… что ж, пусть поднимается в башню. На самый верх!

– И что, убьют?

Он удивился:

– Зачем? Им нужны помощники. Чем их больше, тем они сильнее. Но, увы, пока никому не удалось… Все-таки все время работают над тем, как увеличить свою мощь, и защитный круг от того становится все сильнее. Надеюсь, когда-то им удастся взломать Барьер…

Я сказал, что да, хорошо бы, а сам еще раз подумал, что будет еще тот ужас, если эти мутанты разойдутся по благополучным землям. Во-первых, разнесут неведомые там болезни, к которым сами претерпелись, а там будут эпидемии, что выкосят целые страны, во-вторых, благодаря своим способностям мутанты смогут противостоять королевским войскам и разорят города и села…

Башня вблизи показалась еще массивнее и выше. Вершина ее почти касается быстро бегущего красного неба. Круг нарисован простой белой краской, без магии ее смыло бы первым же дождем, а так как будто только что провели эту запретную черту.

Когда прошли мимо, я еще раз оглянулся, башня отдаляется, прекрасная и загадочная. Я уже видел подобные во время своего пути с Севера к Югу, хоть и другие по форме, но почти всегда маг, достигая определенной мощи, возносится вот так и отгораживается от мира.

Даже не знаю, как поступил бы я, получив сверхсилу… Наверняка ходил бы сперва по странам, творил чудеса, спасал и карал, осправедливливал и озаконивал, насаждал демократию сериями файерболов… Потом для разнообразия ходил бы неузнанным, так прикольнее, но в конце концов это значит остановиться в развитии и пожинать плоды, а всякому магу интересно еще и достичь вершины мощи. Вот для этого и приходится уединяться, чтоб не лезли всякие с просьбами, жалобами, приглашениями на вечеринку, дни рождения, презентацию, просто на пьянку и траханье…

Хотя на самом деле кто знает, зачем они так… сейчас. Странно, если бы остались теми же людьми, что и триста лет тому. По сути, уже нелюди только потому, что живут так долго. Люди не смогли бы накопить столько знаний и умений… И еще смотрят на мир иначе, чем мы, потому что для нас вечное, а для них – вовсе нет.

Глава 6

Острая боль впилась в спину между лопатками. Я остановился и, с трудом вывернув руку, ухватился на больное место. Пальцы нащупали нечто металлическое, я попытался взять в руку, но оно впилось в плоть, словно наконечник стрелы.

– Что там? – крикнул я. – Тиранит, посмотри!

Он повернулся, а я, сцепив зубы, рванул сильнее. В пальцах осталось нечто тяжелое и шевелящееся. Я охнул, увидев на ладони блестящего жука. Он лежал на спине и отчаянно махал в воздухе лапами, стараясь за что-то зацепиться, на жвалах быстро таяла, слизываемая красным язычком, капелька крови.

– Брось быстрее! – заорал Тиранит.

Я отшвырнул жука раньше, чем он вцепился мне в палец. Тиранит задрал мне рубаху и торопливо смазал спину чем-то едким.

– Терпи, – предупредил он. – Если через полчаса не околеешь, то жук не успел…

– Он же укусил!

– Он сперва кусает, – объяснил он, – а яд впрыскивает потом. Из задницы…

Я промолчал, что за жуки здесь, у нас только муравьи да осы так делают, а здесь все просто сумасшедшее.

От жары и усталости мутилось в голове, рот пересох, я все думал, как бы решиться сказать этим двум, что я уже не могу, щас упаду и кончусь, как Соммерс впереди остановился и сказал бодро:

– Впереди спуск, подъем – и мы у цели!

Тиранит предложил так же бодро:

– Заправимся перед рывком?

Соммерс поколебался, но махнул рукой:

– Ладно. Но недолго.

Странно, никто не расспрашивает меня о том, что за Стеной. То ли наслушались от других, то ли их мысль всегда нацелена на выживание. А забарьерная жизнь – пустая болтовня.

Соммерс вытащил пару кристаллов, которые Счастливчик называл водяными, бросил в свою объемистую флягу. Тиранит перехватил мой заинтересованный взгляд, объяснил, что водяные кристаллы работают очень просто. Набираешь в любую бутылку песка и бросаешь туда один-единственный кристалл – через полминуты получится вода. Полная бутыль, без единой песчинки. Если в большой кувшин набрать много песка и бросить кристалл – воды на одну бутылку, остальное останется мокрым песком. Потому путешественники всегда берут с собой кристаллы с запасом.

– Я взял, – заверил я гордо, – с запасом!

Они переглянулись, даже не пряча ухмылки на жестоких рожах. Соммерс смолчал, а словоохотливый Тиранит начал рассказывать, что внутри Барьера вся земля расколота глубокими пропастями, и если видишь на той стороне человека, то часто попасть к нему можно только после сотни миль по извилистой и очень опасной дороге.

Соммерс буркнул с нехорошей ухмылкой:

– Расскажи ему про Оазис.

– Зачем парня пугать? – возразил Таринт.

– Да он не из пугливых, – сказал Симмерс и улыбнулся, глядя мне в лицо. Я чувствовал, что ему очень не нравлюсь, в то время как Тиранит относится ко мне равнодушно. – Он же через Барьер прошел…

– Что за Оазис? – заинтересовался я.

Соммерс довольно улыбнулся, а Тиранит начал многословно объяснять, что если пойти вот чуть восточнее, там увидим чудный островок, но репутация у него очень уж нехорошая даже среди самых бесстрашных, которым вроде бы на все наплевать. С виду самый уютный и безопасный уголок на свете: сочная зеленая трава, кусты роскошных пальм, попугаи стаями перелетают с дерева на дерево, воздух звенит от сверкающих крыльями стрекоз, разноцветных жуков, похожих на летающие драгоценные камешки…

Однако всякий, кто заходит в этот Оазис, уже не возвращается. Однажды туда ушла целая группа, обвешанная оружием и амулетами с головы до ног. С ними были три самых сильных мага округи. Двоих оставили вне Оазиса сторожить, хотя им мучительно хотелось тоже после изнурительного перехода по знойным пескам и под жарким солнцем нырнуть в зеленую прохладу.

Они ждали и ждали, а потом, когда ощутили, что ждать бесполезно, вернулись в город. С тех пор уже никто не решается что-то искать там. Ни группой, ни в одиночку.

Я подумал, сказал осторожно:

– Ну, насчет одиночек, я бы так не сказал…

– Почему?

Я пожал плечами:

– В каждом из нас живет эта уверенность, что, мол, у вас не получилось, а у меня вот получится все. И я вернусь богатым, счастливым и могучим. А вы будете завидовать…

Соммерс взглянул остро, но промолчал, а Тиранит продолжил, что если пойти правее, там никаких пальм, зато прекрасная зеленая трава, небольшое озеро с чистейшей холодной водой, где водится великолепная рыба. И все проходит благополучно, во всяком случае – проходят. Хотя и рассказывают, что слышали, как дрожит земля, будто некто огромный пытается выбраться, иногда из глубин доносится мощный рев, настолько жуткий, что можно сойти с ума. Некоторые седели в одночасье, услышав этот рев.

В озере видели верхушки мачт затопленного корабля, хотя само озеро меньше предполагаемых размеров корабля с такими матчами. Многие слышали, как хлопают паруса, как отдает приказы капитан, даже слышали топот ног моряков по палубе. И еще странное: примерно каждый пятый умирает на третий день, как покидает это мирное зеленое пятно с безмятежным озером.

– И только Фенигор ходит безнаказанно, – сказал Соммерс с ухмылкой.

– Так то Фенигор, – возразил Тиранит.

– А кто этот Фенигор? – спросил я.

Тиранит пожал плечами, лицо потемнело.

– Он уже и не человек вовсе… Даже в озеро заходил спокойно.

– Что-то находил?

Он снова пожал плечами:

– А ему ничего не надо.

Соммерс прорычал:

– Если бы я так мог…

Не дал Бог свинье рог, подумал я мстительно. А то бы всех перебодала. И крыльев не дал, чтоб небо свиным рылом не изрыла.

После передышки Соммерс взял такой темп, что я заподозрил в обычной подлянке: хочет, чтобы я свалился, признал себя неженкой.

Я бы свалился, но в последний момент Тиранит, проходя мимо почти отвесной скалы, вдруг остановился, постучал по камню и сказал несколько слов очень быстро и с непривычной интонацией.

Соммерс раздраженно оглянулся.

– Ты чего?

– Да хочу новичку показать, – ответил Тиранит с усмешечкой. – Нам привычно, а вот ему…

В каменной стене, древней и ветхой, проступила багровая дверь с нарисованной пентаграммой. На моих глазах налилась огнем и, разгоревшись до оранжевого огня, вспыхнула зловещими искрами, что шипели, сгорая в воздухе.

Тиранит отступил на шаг, страха на его лице нет, оглянулся на меня с усмешкой.

– Как тебе это? Мираж?

– Если бы не искры, – ответил я, – можно бы сказать, что да, еще какой! Магия и все остальное, но искры шипят, это взаимодействие с воздухом… нет, это не мираж.

Он кивнул.

– Верно. Все реально. Но в то же время – мираж. Правда, наполовину.

– А для чего это?

– Смотри, – ответил он, добавил с усмешкой: – Может, увидишь что-то знакомое.

Он проговорил несколько слов, протянул руки к двери, но злые искры стрельнули в его сторону. Он отдернул кисть, выругался. На двух пальцах, как я успел заметить, сразу вздулись волдыри. Я смолчал, а Тиранит повторил заклинание, еще громче и отчетливее.

Пентаграмма исчезла, Тиранит зло дернул за ручку, дверь исчезла. На ее месте остался проем, я рассмотрел по ту сторону вроде бы зеленое поле, наполовину скрытое туманом.

– Ну как? – спросил Тиранит.

Соммерс нетерпеливо притопывал ногой, я все еще переводил дух и делал вид, что его не замечаю, подыгрывал Тираниту, широко раскрывая лоб и глупо тараща глаза.

– Обалденно, – сказал я. – Да что же это такое? Да как же оно так вдруг из ничего? Прямо из камня?

Тиранит довольно скалил зубы.